Тебе я строки посвящаю

Тебе я строки
            посвящаю,
Моё родное Промзино.
Скажу теперь,
           я точно знаю –
Такое в мире ты одно.               
 
 
 
 
Он стоял и смотрел в даль…
Стоя на этом холме, он ощущал лёгкое прикосновение движущегося воздуха и каждой клеточкой своего тела, чувствовал дыхание родной земли. Земли, на которой он родился и прожил всю свою жизнь. В этой земле лежало уже не одно поколение его предков.
Он знал, что эта земля была когда-то дном могучего океана-моря и миллионы лет назад покинула его и вышла на белый свет из глубин пучины. Он также ведал о том, что по ней когда-то двигался огромный ледник и как искусный, виртуозный художник своей исполинской кистью рисовал её рельеф. И увидев яркое, тёплое, доброе, ласковое солнце, она глотнула окружающего её прозрачного, лёгкого воздуха и задышала им. Яркие солнечные лучи отражались и играли своим светом в её меловых холмах.
И это место, обрамлённое изумрудами лесов, изрезанное многочисленными оврагами, балками и долинами рек, он видел теперь перед собой, но уже, конечно, в других картинах и красках. Это было знаменитое холмистое плато Среднего Поволжья, а проще говоря, плоскогорье. Стоял он на высоте птичьего полёта, а они, эти птицы, порой пролетали совсем рядом, и ему казалось, что до них можно было дотянуться рукой или, разбежавшись, полететь вместе с ними над родной землёй. Место, на котором он стоял, называлось Никольской горой. И ему невольно вспомнились строки:
Поднимись на Никольскую гору,
Посмотри ты на сурский простор.
Твоему вдруг откроется взору
Леса зелёный узор.
Пред тобою откроются дали,
Синего неба полёт.
Вы такой красоты не видали,
А увидишь - душа запоёт.
Посмотри, как причудливо вьётся
Красавица речка Сура.
От радости сердце забьётся.
Закричать на весь мир бы: «Ура!»
От этих слов к его горлу подступил лёгкий комок и немного стеснило дыхание.
Рядом, нежно обнимая посёлок, с тихой задумчивостью и лёгкой грустью расположились и смотрели уже не один век на него, греясь и нежась на солнце, поросшие лесом холмы: Белая гора, Кубышка, Стрелка, Соколиная гора, свидетели минувших лет. Внизу под буграми и Никольской горой притих древний посёлок Сурское или, как его раньше называли, Промзино-городище. А ещё совсем рядом, чуть правее, протекала младшая сестра Волги с «золотыми берегами и серебряным донышком» -красавица река Сура…  И вдруг непроизвольно он опять слышит строки:
Сура, краса моя родная,               
К себе чарующе манит.
Вокруг идиллия лесная 
Душе спокойствие дарит.
Всё это он остро ощущал и видел перед собой, и невольно вспоминал где-то и когда-то прочитанное или услышанное. 
… В те очень далёкие времена кто-то назвал эту реку на мордовском языке Шур, Сура лей – правый приток Волги, одна из наиболее живописных рек Приволжской возвышенности. Камские племена, придя на Суру, могли застать здесь ещё древнее мордовское название – Рау, то есть река, значение этого слова они не знали. Живя на сурских берегах на протяжении нескольких сотен лет, пришельцы прибавили к названию Рау своё родное слово Шур. Получилось имя Шурау. И вот Присурье вновь стало вотчиной древней мордвы. В результате зазвучало название Сурау, а потом и Сура.
Вдруг неожиданно перед ним возник зимний пейзаж и зазвучали новые строки:
Зимой ты спрячешься под снегом.               
И лёд наденешь на себя.
И не гордишься своим бегом,
Но всё равно люблю тебя…
Берёт Сура своё начало на Приволжской возвышенности у села Сурские Вершины и, петляя среди лесов, лугов и полей, спешит к сестре Волге, неся неповторимый аромат чудесной земли.
Волгу мордва когда-то называли Раво, или Рав. А племена Булгар – Волга, или Итиль. Русские тоже величали эту речку-красу Волгой. Так оно потом и осталось. Волга!
Он переводил взгляд за Суру и вновь слышал идущие в него непонятно откуда простые строки:
Вижу за речкою поляны,
Где аромат нескошенных цветов.
Там от любви бродил я пьяный.
Был над землёй летать готов.
Стелятся здесь сизые туманы,
Душу рвут Присурья соловьи.
Хочется поддаться мне обману,
Сбросить напрочь с плеч года свои.
Его мысли прервали обрывки разговора, донёсшиеся до него. Обернувшись, он увидел небольшую группу людей, поднявшихся на гору со стороны посёлка. Они остановились, переводя дыхание и осматривали раскинувшийся вокруг них сказочный простор. Слышны были фразы, выражавшие изумление и восхищение от увиденного. Затем крестясь, подошли к высокому поклонному железному кресту и, сотворив молитву, постояв, перешли к плите с высеченными на ней изображением Николая Чудотворца и словами повествования, и вновь перекрестились. Твёрдый мужской голос начал громко читать написанное на памятной плите:
Много лет тому назад,
Где красуется теперь
Промзино, как славный град,
Рыскал только хищный зверь.
Да стояло близ реки
Лишь с десяток бедных хат,
Где ютились рыбаки
Да линейных часть солдат.
Но угодно было богу
Это место освятить
И обильною и многу
Благодать свою явить…
    Вслушиваясь в доносившиеся до него слова повествования, которые знал почти наизусть, незаметно для себя он переместился ближе к этой группе людей, к которым он стал проникаться большим уважением. Это чувство возникало у него всегда, когда он замечал в ком-то неподдельный интерес и добрые чувства к его родной, святой земле, к этому маленькому уголку Земли, этой золотой песчинке нашей планеты.
А мужчина продолжал читать о том, как на склоне холма явилась икона Николая Чудотворца:
С тех пор слава всё растёт,
И народ, хоть не миллионы,
Каждый год сюда идёт.
И обильною струёю
Дары льются исцеленья
Тем, кто с верою живою
И в сердечном умиленьи
Преклоняется пред сим
Чудным образом святым…
После этих слов о явлении иконы и её дарах исцеления, все усердно стали молиться и многократно, дружно осеняли себя крестным знамением. 
Дочитав и дослушав, тихо переговариваясь, все направились к часовне. Мужчина, до этого читавший повествование, неожиданно отделился от группы и подошёл к нему.
- Здравствуйте. Извините - сказал он. - Вы не могли бы подсказать, как пройти к святым источникам, ну то есть к колодцам?
Посмотрев на мужчину и поздоровавшись, он начал подробно объяснять:
- Да, да… Конечно. Это произошло после того, как на склоне этой горы явилась Икона Николая Чудотворца и появились святые источники и вдруг заговорил в рифму:
А часовня на горе стоит, на месте том,
Где на коне Георгий Победоносец восседал верхом.
И когда из ножен он меч свой вынимал,
Он всем врагам вокруг понять давал,
Что с Русью лучше шутки не шутить,
Что с Русью лучше в дружбе, в мире жить!
 И он посмотрел на мужчину. Тот немного удивлённо поднял брови.
- Это я говорю о часовне, – сказал он и указал на место, где стояла под солнцем часовня, свет которого радостно играл на её куполах. – А вот дальше послушайте об явлении иконы и святых источниках. Когда икону Николая Чудотворца на гору внесли, то:
Присурья долина в тот же миг расцвела.
Солнца лучи на листах заблестели,
Рассвело, земля ожила и птицы запели.
Всё это видел притихший поверженный враг
И понял: непобедима Русь никем и никак!
И в то же далёкое, славное время по воле небес
Рядом с горою святыми ручьями полнился лес.
И добавил:
- В общем спуститесь с горы и пойдёте вон туда по тропинке в лес, – и он указал направление рукой. – Там в лесу будет в начале первый святой колодец – Георгиевский, а ещё дальше – Казанской Божьей Матери и купели.
Паломники ушли. Он смотрел им вслед и долго думал сколько же можно было ему рассказать им об этой земле.
Да-а-а. Читал он где-то жили здесь когда-то главным образом три народности: буртасы, булгары и мордва-ерзаны, русские же поселенцы встречались в то время только изредка среди булгар. После нашествия монголов, появляются в этом краю татары, но дальше правого берега Суры они не расселялись. А до этого что было и вообще, где и когда на этой земле появились первые люди? И он решил заняться этим не лёгким вопросом.