Один шторм и три дня. Глава 5. Дорога домой

Дорога домой

Надежда присела рядом со мною и продолжила любоваться водопадом, вид отсюда был красивый. Не хотелось думать о тех опасностях, что ожидали нас с другой стороны, но они там были, я решила, что заслужила еще немного времени на сон и уснула. Солнце медленно вставало над горизонтом, освещая весь остров, оно заглядывало во все его уголки, словно искало нас. А мы в это время мирно дремали, усыпленные шумом воды, сон будто собрал воедино для меня все кусочки мозаики. Я поняла, что от меня ожидали прощения, как от богини, внезапно появившийся на острове, ведь я, как и та девушка была чужаком здесь. А с богиней начали сравнивать, когда я убила кошку, вернее мы вместе, без Надежды я бы на такое не решилась. Да, наши истории были похожи, но я не была реинкарнацией той девушки, хотя что-то схожее у нас может, и было. Художники всегда имеют какой-то свой особенный взгляд на природу и ее красоты, которые обычные люди не всегда замечают, видимо он это и подметил. А может быть, мы обе хотели узнать как можно больше о том племени, в которое попали и пытались общаться со всеми. Хотя, мне кажется, что нас ничего не связывало, просто мы были девушками, оказавшимися в сложной ситуации и не спасовавшими перед нею. Так или иначе, но объединив нас, он решил, что я смогу воплотить все те чувства, которые он испытывал к той другой, а это было совсем неправильно.

Я не могла заменить его жену, да и не хотела, все-таки она его любила в отличие от меня, проснувшись, я посмотрела в расщелину. Надежда тоже встала и проследила за моим взглядом, но выводы сделала абсолютно неверные.

- Он красивый, почему ты не захотела быть с ним?
- Вообще-то я хочу вернуться домой, а с ним пусть будет та, которая его полюбит, - мне не хотелось рассказывать историю их любви ей, ведь я бы не смогла объяснить откуда про все узнала.
- Возможно, но вы бы стали замечательной парой, ты бы узнала секрет бессмертия и могла бы его выгодно продать, или просто воспользоваться, - ну и идеи у моей спутницы.
- Я бы не хотела вечно быть молодой, мало ли какие побочные явления у этого всего, - я-то их точно знала, правда может и не все.
- А я бы хотела, - не унималась Надежда, - но он выбрал тебя.
Да, это, кстати, тоже было странно, Надежда цветом волос больше напоминала его жену, а выбрал он меня. Хотя Надя всегда держалась в тени, а временами просто исчезала на пляже, большей частью сторонясь племени. Если бы она вела себя иначе, вполне возможно была бы сейчас на моем месте, правда говорить ей я ничего не стала.

Ну что же, теперь мы оказались здесь, на этой стороне острова, нам следовало подумать о безопасности. Нужно было в первую очередь отбить запах, чтобы кошка нас не учуяла и не выследила нас, а сделать это было не просто. Правда пока я думала о том, как пройти обратно на пляж, Надя все никак не могла успокоиться насчет моей личной жизни. А раз она так заинтересовалась, я не стала ничего скрывать и легко поделилась той новостью, что ее практически нет. Хотя это и так было видно, раз я все свободное время проводила наедине сама с собой, откуда ей было взяться. Надежда завелась пуще прежнего, ведь тут был достойный претендент, на которого я даже не обратила внимания. Но я же обратила, вот только кандидат оказался не таким уж свободным, хотя нет, он был свободен, но я боялась связываться с ним из-за его проклятия. Конечно, это вполне мог быть и дар, вот только пользоваться им они не умели, поэтому все силы тратили на свои обряды, а не на что-либо другое. Они же могли стать великой цивилизацией, взяв опыт предков и свои наблюдения, такой пласт знаний пропадал просто так. А чего стоил их язык, ведь это смешение букв нигде не повторялось, но я снова слишком много думала о племени, нужно было взять себя в руки. Сейчас главным на повестке дня стоял наш переход по открытой местности, а совсем не будущее племени. Поэтому я вернулась к мыслям о кошке и отбивании нашего запаха во время выхода из-под водопада.

Однако придумать ничего не удавалось, будто кто-то все мои мысли забрал из головы и играется с ними, как с разноцветными камушками. Наконец, я вспомнила, что мокрые вещи во время неправильной сушки источают очень специфический запах. Пришлось намочить нашу одежду и отправляться так вперед, я не была уверена, что она высохнет вообще, но ведь именно это нам и было нужно. По камням мы спустились к реке и решили пройти прямо по ней, рассчитывая на то, что кошки не очень любят воду. К тому же такой способ передвижения не оставлял следов, по которым нас можно было выследить. Долго нам идти так не пришлось, поскольку река изгибалась, надо было или продолжать идти прямо по ней, или поворачивать в сторону, я остановилась размышляя. Если мы пойдем по ней, то потеряем время, но поворот может нас привести в лапы к хищнику, стоило взвесить все за и против. Пока я раздумывала, Надежда приняла решение за меня, выйдя на равнину, мне только осталось последовать за нею. Пока вещи не высохли, я относительно не переживала, но вскоре мы достигли того места, где паслись кабаны, вот теперь стоило быть начеку. Крик сорвался с губ, Надежда первая увидела стадо, бегущее на нас, именно она и вскрикнула и беспомощно посмотрела на меня, деваться отсюда было некуда. Решение пришло молниеносно, нужно бежать, причем желательно немного не в ту сторону, куда направлялись кабаны.

Ну что же, нас хватило ненадолго, они догоняли, вот тогда я и показала наверх, нужно было забраться чуть повыше на ближайший холм. Это позволило нам выиграть время, стадо запуталось и остановилось, ища другую дорогу, ведь подняться так просто оно не могло. Одно дело карабкаться по холмам в одиночку и совсем другое делать это во время погони, когда все действия скоординированы и выверены. Группа просто не успевала приспособиться к меняющимся условиям, но вскоре они договорились и полезли за нами. Посередине мы застряли, поскольку сверху нас ждала уже другая опасность, там появилась кошка. Она намеревалась броситься на нас, пришлось импровизировать, небольшой сук помог мне в этом, правда разжечь огонь заняло какое-то время. Получившийся факел я направила прямо на нее, перестав сразу быть легкой жертвой, теперь замерла кошка, оценивая свои шансы. За это время мы успели отойти в сторону, открыв доступ к стаду кабанов, это повысило наши шансы уйти отсюда живыми. Один прыжок решил нашу судьбу, она выбрала стадо кабанов, пока те ни о чем не подозревали. Мы вскарабкались чуть выше и побежали по бровке оврага, пытаясь не смотреть назад, где хищница расправлялась со своей добычей, которой чуть было не стали мы.

Теперь нам была открыта дорога на пляж, но следовало все равно отбить запах, я набрала листьев папоротников и привязала их к ногам. Надежда сделала то же самое, еще мы их закрепили друг другу на одежде, после такого улучшения, мы стали похожи на живые кусты. Идти было неудобно, но я теперь могла быть спокойна, что кошка не отправиться за нами следом, по крайней мере, не так быстро, как ей бы хотелось. Вскоре мы дошли до кустарников, именно здесь мы повстречали стадо кабанов прошлый раз, теперь же тут никого не было. Оглянувшись, мы решили пойти немного обходным путем, чтобы не привлекать внимания к цели своего путешествия. Добравшись до кустарников, закрывающих вход на пляж, мы сняли все листья и оставили их на земле, решив, что дальше никто не станет следить. Так и получилось, кошка пыталась отследить запах, но когда он смешался с растениями, а потом и начал гулять туда-сюда, она бросила свою слежку, решив, что сможет продолжить ее завтра. А мы спокойно дошли до пляжа и решили отдохнуть на нем, правда оказалось, что прибой немного разрушил наш знак на песке, который мы оставили, чтобы нас нашли. Пришлось сначала поправить его, а потом, сделав навес, прилечь, дорога была тяжелой и разнообразной, насыщенной погонями, и встречами с опасностью. Сон сморил нас очень легко, будто только этого и ждал, а мы и не сопротивлялись, достигнув такой степени психологической утомленности, что нам уже   все казалось сном.

Но даже во сне кошка преследовала меня, стараясь поймать, я не совсем понимала зачем, ведь они обычно не делают запасов, стремясь съесть все сразу. Растерянность сменилась отчаянием, когда я поняла, что оказалась на пустынном пляже, откуда нет выхода, а все лодки уже уплыли. Хотя стоп, откуда здесь лодки, у меня как будто произошло наложение картинки, но откуда вторая я не поняла. Если первая картинка была с пляжем и пустотой на нем, то на второй лодки приплыли в гавань, чтобы набрать себе новую команду. Моряки отчаянно старались попасть на какое-нибудь судно, чтобы не сидеть дома во время улова. Корабли стояли на рейде в ожидании прилива и набирали себе команды, но все стремились набрать более опытных моряков за небольшие деньги. А поскольку это были последние корабли, все стремились попасть туда даже за небольшую плату. Больше кораблей не ожидалось, скоро море отступит совсем, и суда перестанут заходить в порт. Молодой человек метался среди боцманов, но его никто не брал, опыта у него не было никакого, но ему нужна была эта работа. Его семья остро нуждалась в деньгах, поэтому он решил схитрить и измазался в бочке дегтя, чтобы никто не увидел, насколько он молод. Так он нанялся на корабль и работал все время плавания, изучая морскую науку, через год он сошел на родной берег бывалым морским волком, а через три года стал капитаном судна. Он забрал своих родных и друзей, чтобы перевести их отсюда, ведь на их побережье надвигался мощный шторм.

К этому моменту они уже все продали и решились на переезд, ферма находилась в залоге, так что имущества было мало. Молодой человек присмотрел им другую ферму в более плодородной долине и уже внес предоплату, оставалось только их перевести. Там они могли начать новую жизнь, лучшую, чем здесь, тем более что одна из дочерей друга, который согласился переехать вместе с ними, очень нравилась капитану. Я перестала понимать, почему мне снится этот сон и как можно отсюда выбраться, но решила досмотреть его до конца. Семейство не все согласилось с таким выбором, но у них не было шансов выжить, оставшись здесь, поэтому многие покидали свой дом с тяжелым сердцем. Шторм застал их врасплох, ведь его обещали только через несколько дней, а он начался раньше, корабль швыряло на волнах то вверх, то вниз. Паруса сорвались, в борту пробоина, капитан решил уходить дальше в море, поскольку там можно было не опасаться, что их выбросит на скалы. Скоро пропал из видимости маяк, их уносило течением совершенно в другую сторону, подальше от родных берегов. Их нынешнее движение не совпадало и с целью этого путешествия, оно скорее напоминало бесцельное скольжение листка, упавшего с дерева.

Но, в конце концов, и оно закончилось, корабль прибило к странному острову, скрытому за скалами. Вот только прибило его не весь, а только часть, скалы не позволили подойти кораблю целиком, оставив часть кормы и команды в море. Теперь путь назад был отрезан для всех, слишком далеко от большой земли они оказались. На спасение рассчитывать было нельзя, ведь корабли пропадали довольно часто и их обычно никто не искал. Молодому капитану было жалко и корабль и часть команды, которую он потерял, но вернуть уже ничего было нельзя, оставалось лишь обосноваться здесь. Конечно, со временем можно было построить новый корабль и уплыть отсюда, но пока следовало найти пристанище на берегу и пережить эту ночь. Его соорудили достаточно быстро из остатков палубы, на острове не оказалось стройматериалов, только кустарники со щипами и кокосовые деревья. Все обосновались в этом домике, решив утром оценивать последствия стихии и свое положение на этом острове. Солнце вставало медленно, будто нехотя разбудив путешественников, пляж был очень красив, но им всем было не до этих красот. Остатки команды во главе с капитаном пошли обследовать остров, практически сразу наткнувшись на местных. Их было от силы человек пять, племя вымирало на этом пустынном острове, правда причина оказалась банальна, они питались только плодами с деревьев. Капитан, как бывалый морской волк, сразу понял, что это неправильно, любой неурожай мог положить конец их племени, как в принципе уже и получилось.

Неурожай привел людей на грань выживания, но они поделились остатками своей еды, когда узнали, что у пришедших к ним есть дети и женщины. Чем больше команда изучала остров, тем меньше оставались надежды на то, что они когда-либо смогут выбраться. Растущие здесь в основном деревья не подходили для строительства корабля, но были и более насущные проблемы: их пристанище могло разрушиться от первого сильного порыва ветра. Тогда племя пригласило их к себе, как оказалось, они жили на деревьях во вполне комфортабельных хижинах. Причем их было в разы больше, чем оставшихся в живых людей, можно было спокойно разделиться по семьям. Хижины остались от тех, кто ушел, и это наводило тоску на оставшееся племя, поэтому женщины их сразу преобразили. Папоротники пошли на двери и крышу, а в оказавшиеся пустыми фонари решили поселить светлячков, благо на острове их хватало. Команда обучила племя ловить рыбу на мелководье и разбила огород, для которого принесли плодородную землю из глубины острова. Именно тогда нашли водопад и мир за скалами, правда он был более жестоким, чем здесь, там ходили дикие животные. Капитан наложил запрет на посещение того места, благо тут пропитания было достаточно, что показал совместный с племенем ужин. Постепенно потерпевшие крушение учили их язык и обучались возможности лазить по деревьям, тихонько перенимая особенности жизни на острове.

Сначала все еще надеялись, что поселятся тут ненадолго, но время шло, а никто не появлялся, да и со строительством не ладилось. Постепенно становилось ясно, что даже если они и покинут остров, рассчитывать особенно было не на что. Деньги, скорее всего, сгорели, ферму продали другим, корабля у них не было, то есть если здесь была крыша над головой, то там и на это рассчитывать не приходилось. Они окажутся, разорены, как только ступят на землю своей родины, а капитану придется начинать все сначала и наниматься на судно обычным матросом. Никому не хотелось такого исхода, но он был наиболее вероятен, поэтому все людям чаще закрадывалась мысль остаться здесь, где жизнь проще и им всегда рады. Тут им не грозила бедность, и можно было всегда прокормиться тем или иным способом, да и друзья находились рядом. Прошел еще месяц и строительство корабля совсем прекратилось, вместо него из оставшегося материала построили домик для молодых, капитан сделал все-таки предложение дочери друга отца. Свадьбу провел жрец племени по каким-то их законам, после чего тот и сам взял в жены тетку капитана, а поскольку сам он уже не мог проводить церемонию, это пришлось сделать последнему. Так племя и вновь прибывшие оказались связаны узами брака, а когда пошли дети, то не о каком переезде уже не могло быть речи. Как бы далеко не находилась их родина сейчас, но соблюдение традиций все решили поддерживать и передавать другим поколениям.

Ассимиляция прошла удачно, некоторые традиции остались от обеих культур, а большинство появилось заново. Бракосочетания проводили старейшины, на огороде работали только женщины, дети рождались только на земле, в хибарке за огородом, что раньше была домом новобрачных. Те практически сразу переселились обратно на дерево, поняв, что отдельно им не выжить, тут бы не помог даже отдельный огород. Особенно тяжело всем становилось после рождения ребенка, но племя смогло сплотиться и пережить этот момент, оставляя следящих за ними. Самый простой вариант, развязывающий руки не только родителям, но и всему племени был найден случайно. Всех детей просто собирали в отдельной хижине, этот своеобразный детский сад вела самая молодая девушка. Так было проще всем, да и молодежь далеко не отходила, чтобы поддержать подругу, поэтому контроль был постоянный. И позвать на помощь можно было, особенно если кто-то ударился, что особенно часто бывает с детишками. Мужчины в это время отправлялись собирать плоды, или ловить рыбу, а женщины обрабатывать огород. К вечеру все собирались обратно, ели с детьми на общих площадках и расходились по домам. Светлячки скрашивали их вечера, хотя наиболее часто все просто ложились спать, поскольку утром все повторялось снова. Только в дни, когда должен был родиться ребенок, все вели себя не так, как обычно, расходясь, кто куда, а оставались на дереве, готовясь помочь, чем только они смогут.

Был еще один день, когда все вели себя не совсем так, как повелось из года в год, это был день смерти. Все племя провожало одного из своих в путь, потом расходились по делам, а к вечеру собирались и смотрели на дым от костра. Свадьбу в основном устраивали для молодых, ведь это считался целиком их день, поэтому племя не собиралась, а лишь вечером каждый приносил дары и поздравлял с этим днем. Теперь я понимала жизнь племени и его заботы, но становиться его частью не хотела, а может даже страшилась. Помимо неадекватности в отношениях, взаимного непонимания, меня пугало повторение истории, ведь ничего мне не мешало повторить путь той девушки. Только зачем это нужно было делать, если я уже все знала наперед, возможно в этой части острова меня убьют быстрее, но на той стороне я жить не хотела. Может я была и неправа, там нас кормили и жалели, здесь же приходилось сражаться за кусок еды, да и за саму жизнь. Но решение уже принято, теперь дороги назад нет, нам предстояло выжить здесь, а сразиться мы уже успели. Я не знала, сколько времени еще нам предстоит бегать, драться и отражать атаки, но я была к этому готова, хотя все три дня, о которых говорила Надежда, уже истекли.

Меня разбудил шум, такой странный, будто взявшийся из прошлой жизни, но удивительно знакомый. Еле разлепив глаза, я увидела кружащийся в небе вертолет, я уже собиралась их закрыть, но шум не давал уснуть снова. Стоп, надо мной завис вертолет, вот он путь к спасению, какой сон, я резко встала и хотела уже поблагодарить судьбу, но вспомнила про Надежду. Мне хотелось кричать, прыгать, обнять ее, но рядом никого не было, куда же она делась, неужели вернулась обратно в лес. Я стала проверять, песок еще хранил следы наших ног, но посмотрев на следы, тянущиеся из леса, я чуть не осела обратно. Песок хранил только мои следы, больше ничьи, я собрала рюкзак, но никак не могла понять как такое возможно, нас же было двое. Тем временем вертолет приземлился, оттуда вышел мужчина и осторожно взял меня за руку. Посадив в вертолет, он пристегнул мое неподвижное тело с остановившимся взором, и показал летчику, что пора взлетать. Самолет поднимался в воздух, а я истерила на его борту, пытаясь остановиться и прося, чтобы они подождали Надежду. Мужчины очень странно переглядывались, они не могли понять, о какой девушке я им говорю, я стала объяснять, что она сидела через несколько рядов от меня в том же самолете. Вот тут и выяснилось самое странное, с самолета пропала только я, все остальные пассажиры были на месте, их спасли. Это заставило меня замолчать, я не понимала тогда, с кем я провела все эти дни на острове, а мои спасители рассказали, что обо мне вспомнила пожилая пара, что сидела рядом и заставила их отправиться на поиски.

Бывает же такое, те, с кем я познакомилась на борту и не хотела больше общаться, спасли мне жизнь. Поблагодарив своих спасителей, я воспользовалась моментом и снова уснула, теперь уже без ярких сновидений и в относительной тишине, если только не считать шума пропеллера. Проснулась я уже на земле, меня доставили в больницу, где я должна была пройти обследование, все-таки я целых три дня жила на острове в открытом море. Меня проверяли на различных возбудителей болезни, мало ли что я могла подцепить, попутно стараясь вылечить, но я и не болела. Отпускали меня неохотно, собираясь продержать как можно дольше, ведь я представляла собой весьма ценный образец, поскольку ничего не подхватила. Да, жизнь на острове не была легкой, но я уже свыклась и приспособилась, поэтому лишений не чувствовала, да и нехватки еды тоже. Все это вызывало неподдельный интерес, но мне хотелось быстрее оказаться дома, чтобы обратиться к какому-нибудь специалисту по психике. Особенных расстройств я за собой не замечала, но меня смущало, почему я все это время придумывала себе компаньонку. Родители встретили меня в аэропорту с вещами, ведь мой чемодан обещали прислать позже, он принимал участие в расследовании причин катастрофы, как и весь остальной багаж. А мне нужно было переодеться, поскольку вся одежда испачкалась и порвалась, а ходить по аэропорту в купальнике было неприлично. После встречи мы отправились домой, но рассказывать родителям я ничего не стала, а они меня пожалели.

Только через день я смогла записаться к психологу и поведать о своих страхах родным, мама меня снова отправила по врачам-инфекционистам, поэтому раньше к нему я никак не могла попасть. Все говорили, что я здорова, хотя в это даже врачам верилось с трудом, а специалист решил, что я просто придумала себе подругу, чтобы было проще пережить все беды. Я не понимала, как такое возможно, если у меня даже ребенком особо не было друзей, и я их никогда не выдумывала. Но мне пришлось смириться с этим объяснением, ведь такого пассажира не существовало в нашем самолете, я видела списки и не одна Надежда в них не подходила под мое описание. Постепенно все стало забываться, я вернулась на работу, но покоя не чувствовала, ничего уже не было как прежде. Наоборот я понимала, что все, что я делаю мне не нравиться, и не приносит удовлетворения, поэтому закрыв месяц, я уволилась. Родители были в шоке, да и я сама не понимала, как вообще смогла так поступить, на положенные мне деньги я купила холсты и краски, чем несказанно порадовала папу. Теперь все свободное время, а его у меня было достаточно, я проводила в своей комнате за холстом, который довольно быстро становился очень ярким. Закончив одну картину, я сразу приступила к другой, потом к третьей и так трудилась, пока краски не закончились. Только после этого я пригласила родителей и друзей папы к себе, они были поражены обилием закатов и рассветов на моих полотнах.

Никто не выказал негативной оценки, а вскоре один из них порекомендовал мои работы для выставки. Денег мне это не принесло, зато периодически стали приглашать то туда, то сюда, пока, наконец, одному из меценатов не понравился мой восход и он пожелал приобрести картину. Я довольно быстро ее продала за вполне приличные деньги, после чего нарисовала еще, но ни один мой восход и закат не повторялись. Постепенно картины становились популярными, прибыль росла, я начала откладывать на отпуск. И ровно через год я смогла отправиться опять на тот же остров, куда и собиралась изначально, но не смогла посетить. В отеле я встретила знакомую пару старичков, которые тоже решили повторить свой не состоявшийся отпуск, и рассказала, как моя жизнь сделала виток и абсолютно развернулась благодаря падению самолета. Они порадовались, что я смогла не только выжить, но и нашла свое признание, жалко только что мне пришлось столько всего пережить. Они обо всем хотели знать и спросили, как поживает моя подруга, та, которая была художницей, я не поняла вопроса и переспросила. Вот тогда Агата и призналась, что слышала, как я во время сна упоминала подругу, которая никак не хотела рисовать. Это было совсем странно, у меня не было таких подруг, я решила, что старушка что-то перепутала, все-таки возраст сказывался, мы простились и расстались. Они должны были улетать на следующее утро, но я спала плохо в ту ночь, поэтому утром рано отправилась на пляж. Вернувшись, я нашла в своей двери от номера записку, кто бы мог ее сюда воткнуть, я взяла ее с собой и развернула, закрыв дверь. Там была только одна фраза, но мои ноги, прочитав ее, подкосились: «Твою подругу звали Надеждой, именно ее ты упоминала во сне».
В том сне я думала и вспоминала свою сестру, именно ее я и звала, значит, она все-таки пришла ко мне помочь спастись.