Каверна. Часть первая. Глава 12

12

Знакомство с особой, о которой предостерегала Ася, произошло совершено обыденно. Ничто не предвещало бурного романа, да и романа вообще. Как бывает в подобных случаях: «Любовь нечаянно нагрянет, когда её совсем не ждешь».

Однажды будним днем я собирался на прогулку, когда ко мне подошел Альба и попросил принести сигарет.

- Ты на легкие перешел? – спросил я.
- Это не мне, попросили. 

Я принес сигареты и положил на стол. Мы стояли на балконе, когда в палату вошла девушка в бордовом халате. Альба сказал, чтобы взяла сигареты. Девушка поблагодарила. На что Альба заметил:
- Его благодари. И вообще, такие люди ходят тебе за сигаретами, ты даже не представляешь.
- Ладно тебе, – сказал я, – ты сейчас наговоришь.

Девушка не решилась заговорить со мной. Перекинулась парой фраз с Альбой и вышла из палаты.

- Кто это? – поинтересовался я.
- С первой палаты. Недавно положили, только вставать стала.
- Да, я заметил - по стеночке ходила. Её и сейчас пошатывает. Откуда она?
- Терская, – сказал Альба многозначительно.
- Понятно, вы по-землячески спелись, – пошутил я.
- Я ни с кем не спелся, – язвительно произнес он. - Куда мне до тебя? Она просто попросила принести сигареты.
- Что тут такого?.. Курить только плохо.
- Не пройдет и десяти дней, как ты с ней споешься. Вот увидишь… Отвечаю, – сказал Альба и прилег на койку.
- Глупости не говори, - сказал я и вышел из палаты.

Я припомнил, что встречал эту девушку возле процедурного кабинета. Она была в этом же бардовом халате, великоватом, висевшем на ней, как на вешалке. Из-за чего понять фигуру было нельзя. Привлекали лишь большие светлые глаза. В остальном же ничего замечательного в ней не было.

Второе наше знакомство произошло так же в палате у Альбы, куда я частенько захаживал.

- Перекусить не хочешь? – спросил он. - Сейчас принесут.

Я присел, мы разговорились. Дверь палаты открылась, зашла наша знакомая. В руках у неё была тарелка, на которой был сервирован сыр, редиска, свежая зелень. Она хотела преподнести Альбе, но он показал на стол. Тогда она поднесла тарелку мне, я взял кусок сыра, немного зелени и принялся жевать, раскачиваясь на сетке койки.

- Может быть, варенье будете? – спросила она, как бы желая нам угодить, – домашнее, принести?

Альба промолчал, а я спросил:
- Как тебя зовут?
- Ира.
- Благодарю, Ира, не надо. Посиди с нами.
А Альбе сказал:
- Сейчас женская забота такая редкость. Оцени!

Ира посмотрела на меня заинтересовано, изучающим взглядом.

В разговоре Ира приврала, что училась в мединституте… запуталась и созналась, что училась в медучилище. Но заверила, что уколы может делать легко.

Я подумал: «Хотела приукрасить, набить себе цену, или?..» А оценивая, как женщину: «Какая она страшненькая, нос широкий с высокой горбинкой, лоб узкий, густые русые волосы растут чуть ли не от бровей, когда улыбается рот большой, клыки немного выступают из общего ряда передних зубов».

Я не удержался и пошутил:
- Девушка, вы с графом Дракулой не знакомы?
Но Ира не поняла шутку и призадумалась.          

Когда она ушла, я сказал Альбе: 
- Девушка оказывает тебе знаки внимания. Не теряйся.
Он пробубнил что-то неопределенное.

Позже Ира сама сделала шаг навстречу.

Как-то в солнечный день, когда коридор стихает после обхода и процедур в дверь постучались. В палату зашла Ира. Неловко улыбаясь и приглядываясь к незнакомой обстановке, спросила, может ли со мной поговорить? Я попросил её присесть.

Ира неуверенно начала говорить, что якобы одной девушке нравится парень, то есть я, но она стесняется и, вообще, как ей быть?

Зная эту игру, я не торопился с ответами, давал выговориться и наблюдал за ней.

Ира была одета не по больничному - в бардовый халат, а в короткие джинсы – бриджи и салатного цвета кофту. Впервые увидел на ней макияж. Говорила она, склонив голову набок, и лишь поглядывала на меня.

Я смотрел на неё и думал: «Зачем мне это?»

Ира не нравилась мне нисколько. Это был не мой тип. В ней не было ничего привлекательного. Ничего кроме глаз. Большие серо-голубые глаза были настолько ясные и живые, что таких красивых, притягательных глаз я никогда не видел.

Передо мной проплыл мираж… я увидел ангела, весь образ которого напоминал скорее демона. Он прошел семь кругов ада и семь огней стыда, попадал в силки, где бился, как птица. Побил, порезал, опалил крылья. Так устал и измучился от непроглядной тьмы непонимания и грязи бытия среди демонов, что стал похож на них. И лишь миндалины огромных глаз, чистых, как детская слеза, отражали божественный свет так, как отражает душа ангела. 
 
«Глаза – зеркало души, - подумал я. - Посмотрим, что кроется за этим сокровищем?»

Ира попросила мой номер и, записав в память раскладной «Моторолы», просияла.
- Ладно, – сказал я, вставая. – Мне надо съездить домой.
Ира жалобно посмотрела на меня. – Можно я провожу тебя?
- Зачем?
- Просто… Мне так хочется.
- Хорошо, проводи.

Для меня это было ново. Я не привык к такому обороту. Но что-то интриговало и я не пасовал.

Не дойдя до троллейбусной остановки, мы присели на лавочку. Я не торопился, было около трех по полудню. Погода стояла хорошая, располагала к лирической беседе.
Ира рассказала, что мать бросила её в детстве, оставила у бабушки, матери отца, и вышла замуж повторно. Развязка семейного кризиса пришлась на её рождение. Отец сидел. Воспитала её бабушка. Потом, в четырнадцать лет, по настоянию тетки, её выдали замуж. Будущему мужу нужна была отсрочка от армии, и не думая о последствиях, какие непременно бывают в таких случаях, сыграли свадьбу. А последствия не заставили себя ждать и явились в форме внематочной беременности, операции и удаление правой трубы по-женски. При словах, что она не может иметь детей, глаза Иры налились слезами.

Еще, что после четырнадцати лет брака, она находится на стадии развода. Муж винит её, как бесплодную, и не хочет с ней жить. Врачи тоже говорят, что причина в ней и перспектив стать матерью никаких.

Ко всем бедам еще и туберкулез. Обычная картина - он там, где всё так.

Я сел в троллейбус и поехал домой.

Принял душ. Выйдя из ванной комнаты, нашел свой мобильник с несколькими пропущенными вызовами и сообщениями. Мать тоже сказала:
- Твой телефон разрывается. Кто это тебе звонит?

Это была Ира. «Она не из тех, кто, взяв номер телефона, неделю собирается позвонить», - подумалось мне. Не прошло нескольких минут, как Ира опять позвонила.
- Ты что трубку не берешь? – спросила она неуверенно.
- Я в душе был.
- А-а… Когда ты приедешь?
- Скоро, а что?
- Ничего. Хочу, чтоб ты поскорее приехал.
В трубке послышался смеющийся женский голос.
- Ты с кем? – спросил я.
Уж больно это напомнило Асины звонки с очередной попойки, где слышны были хмельные голоса. Она обычно пьяная звонила и перечисляла с кем и где они бухают.
- С Залиной на лавочках сидим, – ответила Ира. – Как ты уехал, я в больницу не заходила. Погода хорошая. Залина вышла, и мы тут сидим, семечки грызем. Приезжай.
- Уже выезжаю.

Я сохранил её номер в памяти мобильного телефона, записал «Ира». Позже она перепишет на «Иришка».

События закручивались с небывалой быстротой. Но это забавляло меня, было интересно переворачивать страницы увлекательной книги – жизни. Самой простой больничной жизни.

В эту же ночь мы с Ирой познакомились, что называется, поближе. Я приехал в больницу и не переставал удивляться. Ира и Залина были какие-то возбужденные, как говорится, навеселе, будто гуляют на выпускном вечере. Окружили меня чрезмерным вниманием, танцевали, куда-то тащили, просто заполнили собой. Я не понимал, как реагировать, и поддавался этой немного сумасшедшей игре.

Вечер мы провели у меня. Обход, который проводится перед отбоем, спугнул Иру и Залину, медсестры разогнали их по палатам. Я выключил свет и начал готовиться ко сну.

При свете экрана телевизора я умылся и расправил постель. Дед лежал, смотрел какой-то старый фильм.

В коридоре рассыпалось веселье, покатился смех! Я вышел из палаты и увидел Иру и Залину, заигрывающих со всеми, кто попадался. Заметив меня, Ира, пританцовывая, продефилировала ко мне, пытаясь увлечь танцем. Становилось шумно, я попытался остудить её, но она не унималась. Дабы избежать скандала с медсестрами, я завел Иру к себе.
- Не шуми в коридоре. Что ты не спишь?
- Не хочу, – ответила она, осматриваясь в темноте.
- А что хочешь?
- Хочу с тобой…
- Что со мной?
- Хочу с тобой, – повторила она, как ребенок.
- Ложись, – показал я на койку.

Ира, как по команде «тревога» в армии, только наоборот, разделась и прыгнула в постель. Каково же было мое удивление... Я думал, моя прямота отпугнет её, но не тут-то было.
«Да… такого я еще не видел, это что-то новенькое».

- Дед, – обратился я к Виктору. – Ты уж не обессудь, посиди у соседей часок, пожалуйста.
- Я у Васи чайку попью, – понял дед без лишних слов и вышел из палаты.

«Неудобно получается, – подумал я. – Ну да ладно, не каждый день девушки прыгают ко мне в постель».

Наутро Ира не находила себе места: «Вот я дура! Что я наделала? Что он обо мне подумает?» Она стыдилась своего поступка и не показывалась на глаза несколько дней. И я решил, продолжения не будет, и не ждал развития событий. Но она снова сделала первый шаг.

Возвращаясь в больницу после майского ливня, я шел по тротуару, прыгая через лужи, и пытался не давить червяков. Ноктюрн майского ливня завораживает. Дождевые черви выползают и дарят праздник дроздам, пирующим на этом концерте. Ноктюрн стихает звоном ручейков, капелью молоточков по металлофону, пеньем птиц. И воцаряется аромат цветения.

Вдруг зазвонил мобильник.
- Привет! Ты где? - это была Ира.
- Подхожу к больнице.
- Я тебя встречу, сейчас…

Я поднялся на второй этаж, Ира только спускалась меня встречать.
- Ой!.. – засмеялась она. – Я не знала, что ты так близко, – остановилась пролетом выше и протянула ко мне руки.

Ира была неожиданно в черном: юбка до колена и кофта, на ногах туфли на маленьком каблуке. Оделась как на вечеринку в ПТУ. Накрасилась ужасно: ярко, вызывающе, вульгарно.

«Надела, что было или вкус отсутствует напрочь? - подумалось мне. - И к чему такая пёстрость в больнице?» Одним словом, её вид раздражал, если не сказать большего.
- Тебе нравится? – спросила она, прижимаясь ко мне на лестнице.
- Праздник какой-то?
- Мне так захотелось. Не нравится? – всматривалась она в меня.
- Конечно, нравиться, – повел я её на этаж.
- Для тебя, для себя… Могу я одеться?

Мы шли по коридору, и в чувстве неловкости я находил положительные моменты. Было приятно, что для меня кто-то одевается, пусть и не лучшим образом. Кто-то ждет меня, пусть и не мой идеал.

То, что идет к нам само собой - от Бога.

Вечер мы провели у Залины. Ира с Залиной потягивали пиво и курили легкие сигареты. Временами заглядывали девочки с соседних палат. Поводом служили просьбы ниток, сигарет, чая. Такое необъяснимое и вместе с тем понятное женское любопытство.

Ира присаживалась мне на коленки и прижималась щекой к моей щеке, при этом произнося: «Уф-уф-уф!.. Ух-ух-ух!..» Как мать прижимается к ребенку. Полная приязнь, удовольствие присутствия, что-то такое.

Эту ночь я провел с Ирой в первой палате. Довел её до слез, нечаянно. В какой-то момент заговорил о Марине. Иру это обидело, она долго не могла успокоиться. Под дверью полночи слышались шорохи, будто ползали змеи.

- Какой ты жестокий, – говорила Ира сквозь слезы. – Ты со мной, а говоришь про какую-то Марину.

Я не понимал её слез? Ведь не говорил Ире, что люблю её. Ничего не обещал. Наша связь была её инициативой, я лишь поддался. А тут уже обиды.

Наутро я прокрался к себе в палату, пока уборщицы не вышли в коридор, и лег досыпать. Мои амурные похождения приходилось делать при строжайшей конспирации, чтобы комар носа не подточил. Только дай повод – хлопот не оберёшься.

Днем я заглянул к Альбе. Он раздражено процедил сквозь зубы:
- Разберись со своими женщинами. 
- С какими женщинами?
- С такими. Сколько их у тебя?
- Что ты несешь? Говори нормально.
- Ася приперлась около полуночи… Я уже спать укладывался, в трусах стоял, телевизор выключал. Она бухая кричит: «Пойдем, послушаем, чем они там занимаются».
- И что?
- Я послал её…
- И правильно сделал. Если она погнала, я тут причем? Я же не виноват, что тут, кроме туберкулеза, диагнозов хватает.

«Так вот какие шорохи я слышал под дверью. Это Ася подслушивала. Совсем с ума сошла».

Но Альба неспроста так язвил, его «жаба душила», вот и поносил при удобном случае.

Еще Ася в ту же ночь в припадке ревности наломала немало дров.

В нашу палату вместо Калы положили молодого пацана по имени Аслан. Симпатичный, приятный, на первый взгляд, парень. Так вот, Ася стала приставать к Аслану, чтобы лечь с ним в постель до утра. При этом уверяла, что бояться ему нечего.
- Я разденусь, а ты нет, - говорила она.

Фокус состоял в том, что Тенгиз утром увидит эту картину, будет ревновать и, возможно, кусать локти.

Аслан тоже послал её куда подальше. И Ася ничего лучше не придумала, чем сесть под дверью первой палаты и пытаться подслушивать.

Рассказ Аслана подтвердил дед, и сомнения развеялись. Многочисленные свидетельства половины отделения говорили о том же. Я не ожидал такого. И не понимал, почему Ася, старше меня на шесть лет, бывшая несколько раз замужем и готовившаяся к очередной партии, имеющая детей и внука, так быстро и бессовестно сошла с ума?

Начался пьяный прессинг из-за угла. Ася оказалась не из тех женщин, которые могут разумно развязать узел. Её хватало лишь на то, чтобы напившись звонить и выяснять отношения. Трезвая она не попадалась на глаза.

Как-то мы с Ирой сидели на балконе. Сумеречная тишина воркованием горлиц баюкала сосновую рощу. Темной вуалью опускалась ночь. Вороньим криком нарушил тишину звонок мобильника.
- Тебе сейчас хорошо? – послышался пьяный обиженный голос Аси.
- Да, - ответил я, недолго думая.
- А мне плохо. Знаешь, как мне плохо?.. Я сейчас приду, - неожиданно сказала она.
- Не надо приходить, - отрезал я. – Ты пьяная. Завтра поговорим.

- Это Ася? – спросила Ира, сидя у меня на коленях.
- Да.
- Что она хочет?
- Ничего.
- Как ты мог с ней связаться?! Фу!.. – противно икнула Ира.
- Это было до тебя. И потом, она не бухала, когда была со мной. Я и сейчас поговорил бы с ней, если бы трезвая позвонила. Но нет же, напьется и начинает приставать с обидами.
- Тебе её не жалко?
- А почему мне должно быть её жалко? Я жениться на ней не обещал. Сама виновата. На приключения потянуло. А теперь что? Как она себя повела? Взрослая женщина, должна понимать… А она концерты закатывает, как в студенческом общежитии.
- Я себя так никогда бы не повела, - сказала Ира с пафосом. - Даже если бы увидела тебя с кем-то, виду бы не подала.
- Так поступают умные женщины. Ты такая?
- Да! А что?.. Должна же быть какая-то гордость.

«Ну-ну, посмотрим, - подумал я. - Поначалу все так говорят: я не такая, гордость».

Ася не унималась, все сильнее бесилась и плела интриги. Далее она дойдет до открытой подлости, а пока её испорченной фантазии хватало лишь на мелкие пакости.

Как-то раз днем позвонил скрытый номер. Молчание, непонятные звуки. Позже опять позвонил скрытый номер, только теперь там ахали и охали. Я догадался, что кроме Аси такие глупости никому в голову не придут, и сбрасывал.

Вечером я сидел во дворе с Кишом, Яхтой и Бобо. Погода располагала к посиделкам. Я рассказывал пацанам занимательную историю. Зазвонил мобильник, я посмотрел - скрытый номер, сбросил и продолжил рассказ. Через минуту звонок повторился – то же самое, я сбросил. Когда мобильник зазвонил в третий раз, Киш сказал:
- Ответь, мы подождем.
Ему показалось, что я так увлекся, что не хочу прерываться.
- Целый день кто-то звонит со скрытого номера. Ахают, охают… Надоели уже, - объяснил я.
- Дай послушать, – попросил Киш.
Я протянул мобильник, он приложил трубку к уху.
- Алло, – серьезно ответил он.
Дальше его рот стал открываться, глаза округляться от удивления.
- Дай послушать, – попросил Яхта.
Потом Бобо потянулся к трубке. - А-а… - глупо улыбаясь, захлопал он глазами.

Их уже не интересовало, чем закончилась история, их захлестнул секс по телефону. Разговор продолжился на тему – кто бы это мог быть и не из больничного ли контингента? Бесплатный секс по телефону, вот дела! Чтобы они не зашли далеко в фантазиях, я открыл им секрет, что это Ася сошла с ума. Тему кое-как сменили, но Бобо долго еще сидел с стеклянным взглядом и улыбался сам себе.