Голубые глаза

Дождь лил сплошным потоком, монолитом вертикально падающей холодной воды, в центре которого стояла я. Я не видела перед собой ничего, кроме движущейся серебристо-серой стены дождя, скрывающей от меня полупустой город.
Все промокло – давно, мгновенно и безнадежно. Очертания жилых, пустых и полуразрушенных зданий были еле различимы в плотной текущей завесе, как мутные серые силуэты.
Такого дождя здесь никогда не было. Хорошо, хоть не «кислотный», вопреки пессимистичным прогнозам экологов. Нужно было укрыться в любом из ближайших зданий, под любой попавшейся крышей. Но я все еще стояла посреди массы агрессивной, ледяной, обрушивающейся с неба воды, поглощающей своим шумом все звуки.
Вдруг, среди этой устремленной сверху вниз стихии я уловила другое движение. Я не увидела его – это были только очертания, перемещающиеся в другом направлении. Судя по характеру, скорости, местоположению мелькающего силуэта, это было живое существо. Небольшое и способное передвигаться не только по земле.
Это были всего лишь ощущения, но они вызывали стойкую тревогу почти на физиологическом уровне.
Слабо различимый объект пропал из поля зрения, потом появился опять и вновь пропал – когда он прекращал движение, увидеть его и выделить из фона было невозможно. Но он все это время находился рядом.
Почувствовать себя центром, вернее, целью для неизвестного инородного тела было, наверное, все равно, что оказаться животным в прицеле охотника. Мне надо было видеть, что это.
«Так, Кира, спокойно, - сказала я себе. - Оружия нет – это плохо. Но с этим надо смириться. Сейчас надо уйти с адского дождя».
Несколько десятков шагов – и я оказалась под аркой, ведущей в пустой грязный двор. Эти арки просто фееричны. Их размер и высота как будто спроектированы для того, чтобы пропускать триумфальные колесницы, а внешний вид и неизбежные потеки на кирпичной поверхности, кажется, предназначены для переправки людей в мир безнадежного помешательства и мрачной безысходности. Именно так выглядят дворы, в которые они ведут, дворы, окруженные чудовищными, готически-высокими и темными домами, теперь уже на три четверти лишенными обитателей.
Дождь уже начал стихать. Воздух был наполнен почти бетонным холодом. Я еще раз обвела взглядом фрагменты плачущего города по обе стороны дворовой арки, раскрашенные оттенками серого. Похоже, я была здесь одна.
Но в следующее мгновение со стороны соседнего, такого же пустого и темного двора, сквозь шум стихающего дождя раздался характерный скрип заржавленных детских качелей под тяжестью запрыгнувшего на них живого существа, а через несколько секунд оно оказалось уже совсем рядом – под каким-то навесом, расположенным недалеко от арки. Теперь его было слишком хорошо видно.
Оно вело себя, как хищник, следующий за жертвой, но следующий слишком схематично, как будто это была навязчивая идея, заложенная программа или личная месть.
Это было существо размером со среднюю собаку, только компактнее. Оно было абсолютно белым, и было не понятно, кожа это или очень короткая, бархатистая шерсть, под которой видно каждое движение мышц. Передние конечности короткие, задние – длинные, и те, и другие – с чудовищно острыми когтями, что позволяло ему двигаться с одинаковым успехом по земле, деревьям, вертикальным стенам, водопроводным трубам, и бог еще знает, по чему. У дьявольского существа был довольно длинный, тонкий и подвижный хвост, небольшие прижатые уши и короткая округлая морда с убийственным оскалом. Большие, почти круглые глаза выдавали его с головой – это был сосредоточенный, светло-голубой взгляд маньяка, прозрачный настолько, что в нем не было ни тени мысли, только спокойное, ледяное, расчетливое безумие, человеческое безумие в нечеловеческих глазах.
Взгляд был направлен на меня. Тварь неестественно широко открыла пасть, изнутри бледно-розовую и из-за этого изысканного, невинного оттенка кажущуюся еще более зловещей и опасной, буквально наполненную длинными, тонкими и немыслимо острыми, как самозатачивающиеся иглы, зубами. Потом она ее закрыла и приготовилась к прыжку в мою сторону.
Я не была готова к рукопашному бою с существом, усеянным зубами и когтями и способным перемещаться с молниеносной стремительностью. Пусть эта тварь весила в два раза меньше меня, вооружена она была гораздо лучше – не только физическими способностями, но и своими намерениями.
Каким бы подавляющим, перехватывающим дыхание ни был страх, он был далек от литературных описаний того всепоглощающего ужаса, который уничтожает изнутри все попытки сопротивления, открывая прямо под ногами бездну испепеляющих кошмаров, и после которого даже у выживших жертв остаются лишь бесформенные клочья искалеченного сознания. Наоборот, все было предельно, до поразительной чистоты ясно: расчёт сил, траектория, путь отступления.
Мне не нравилась идея оказаться в замкнутом пространстве ближайшего подъезда, но сейчас это решение было наиболее верным.
Это был один из стандартных подъездов с вечно распахнутой дверью и теперь уже наверняка сломанным кодовым замком. И, возможно, уже некому было им пользоваться. Но если захлопнуть как следует за собой дверь, никто ее снаружи не откроет. Дальше два варианта: либо эта дрянь наконец уйдет, либо попытается войти другим путем. И тот, и другой вариант дает шанс успеть выйти обратно.
Разумеется, тогда я не рассуждала так обстоятельно. Я бросилась к подъезду, тварь бросилась за мной. Проскальзывая внутрь, я почувствовала, что она меня все-таки чем-то зацепила, а захлопнув за собой дверь, услышала, даже сквозь шум дождя, душераздирающий скрежет по металлу.
В подъезде было темно. Свет проникал сверху, с других этажей, но был слишком призрачным, чтобы можно было что-то разглядеть. Интересно, есть ли здесь разбитые окна, выломанные двери или что-то еще, позволяющее пробраться внутрь? О чердаке я не стала думать: девять этажей – слишком сложный путь…
Тварь скреблась снаружи.
Я перевела взгляд на правую руку. Поначалу ощущений почти не было, и казалось, что она лишь слегка задета. Теперь нарастающая боль охватывала все предплечье. Я попыталась определить ранение на ощупь, и это оказалось почти бесполезным. На руке чувствовались тонкие порезы, но сколько и насколько глубокие, было не понятно. С кровотечением тоже было не так просто: из-за дождя все было мокрым – руки, одежда, рюкзак, волосы, и о вытекающей из ран крови я могла судить только по температуре. Но одно было точно ощутимо – рука двигалась плохо. Можно было подняться выше, где светлее, но я… не решалась пока отойти от двери.
Еще меньше желания это делать стало после того, как скрежетания когтей о металл иссякли, и воцарился безраздельный и равномерный шум дождя. Где эта тварь? Я стояла за дверью, прислушиваясь к любым возможным звукам. К сожалению, шум воды заглушал их, даже если они и были, и лишал меня какой бы то ни было определенности.
Дождь стихал. Очень скоро он закончится, и все прояснится. Я смотрела наверх и пыталась что-то услышать в напряженном ожидании.
В какой-то момент высоко наверху, на несколько этажей выше, действительно раздался резкий звук – падение чего-то тяжелого, возможно, кирпичей или досок, и дальнейшие, неясные и стремительные движения. Если бы не этот упавший хлам, их вполне можно было не услышать. Я не стала выяснять, что это. Мне казалось, что скудные, еле различимые звуки спускаются с этажа на этаж, все ближе и головокружительнее. Это уже вполне могло быть моим воображением. Это не имело значения – я уже приняла решение.
Я открыла дверь…

Да, за ней никого не было. Я точно знала, что делать дальше, я неплохо помнила этот район. Несколько поворотов за угол соседних домов, затем – на другую сторону улицы. Мне хватит меньше минуты, чтобы исчезнуть из возможного поля зрения. А дальше…
Я уже двигалась вдоль длинных, лабиринтообразных соседних домов, все еще так и не встретив ни одного человека. Такое здесь бывает. Взгляд, брошенный на правую руку, и… Мне, оказывается, плохо не сколько от страха, сколько от потери крови – за мной тянется шлейф, размываемый водой на грязном асфальте. Если это существо хоть что-то может почуять, оно меня выследит. Что с этим можно сделать, я не знала, перевязаться было нечем, негде и некогда. Мне немного помогла свернутая куртка.
Серый двор, ободранная детская площадка, проезжая часть, исписанная остановка, несколько жутких арок, таких же, как та, под которой я встретилась со своим кошмаром, заваленные мусором гаражи, следующий двор, широкая улица… Я несколько раз останавливалась и окидывала глазами город. Краем взгляда я иногда замечала призрачную белую молнию, скользящую между построек, но это было всего лишь порождение переутомления, ведь, судя по моей скорости, теперь я оторвалась бесповоротно.
Нужно было укрыться, вооружиться, но сначала – перевязаться.
Я заглянула под разорванный полосатый тент бывшего летнего кафе. Дверь, конечно, закрыта – кому сейчас нужны такие услуги?.. И почти одновременно со мной под навес забежала женщина с другой стороны безлюдной улицы. Видимо, она наблюдала за мной оттуда. Едва остановившись, она внимательно посмотрела на мою руку.
- Да хранит тебя Господь! – сказала она и начала перевязку.
- Вы знаете, кто это? – спросила я.
- Да, знаю.
Я взглянула на нее: средних лет, спортивная брюнетка с волосами, собранными в короткий хвост. Джинсы, кожаное пальто, футболка. Между ними, видимо, первоначально была рубашка, но она уже успела стать перевязочным материалом.
- Я не видела ее, но знаю, что это была она. Если нет инфекции, все очень быстро заживет. Но, скорее всего, она там есть. Так что, займись собой.
Раны при ближайшем осмотре оказались очень характерными: длинными, параллельными и удивительно тонкими. И, наверное, очень глубокими.
- Теперь о том, кто это сделал. Ее цель – убить. Они появляются очень редко. Их происхождение неизвестно, условно их называют «Тамка», возможно, это какое-то сокращение или аббревиатура. Они выбирают жертву, но никто не знает, как и по какому принципу, и другие люди их не интересуют. Не спрашивай, почему так, я не знаю. Рада бы рассказать, но о них больше ничего не известно.
Я поняла, что осталась один на один с киллером. Любой, кто захочет мне помочь, обречен на опасность. А значит, это мой персональный демон.
- Как ее убить? – спросила я, сразу переходя к делу.
- Как любое живое существо с отличными физическими данными – сложно.
- Хорошо…
Я еще раз огляделась сквозь начинающееся головокружение. Полумертвый город кое-где тускло бликовал после дождя, но оставался все таким же монотонно-серым. В этом было даже какое-то завораживающее своей убийственной безнадежностью величие. В тяжелом мокром воздухе буквально висела угроза.
Это не единственный грязный, мрачный, уничтожающий сам себя город. Они все одинаковые. Может быть, просто все бросить?..
- Значит, она может появиться в любой момент? – спросила я.
- Да, раз она тебя выбрала.
- Откуда Вы о ней знаете?
- Я не очень-то много знаю. Просто знаю, что они есть. Видела, как выглядят их жертвы. Теперь и ты знаешь столько же.
- Ну ладно… А что если я не буду ее дожидаться, а просто уеду? Далеко и навсегда?
- Она найдет тебя.

Март 2018