О свердловском театре оперы и балета

               
       В начале 30-х годов мама сводила меня пятилетнего на балет Глиэра «Красный Мак». Я ничего не понял, но был потрясён ярким, красочным зрелищем под прекрасную музыку. Когда отшумели аплодисменты и мы вышли на улицу, я уверенный, что опущенный занавес – это задняя стена театра, тянул маму обойти его здание, чтобы дальше смотреть чудесное действо, которое за ним продолжается.

     Много лет спустя прочитал либретто этого балета, названного по имени главной героини, танцовщицы Тао Хоа (Красный Мак). В китайском порту разгружают советский пароход. Рядом -- ресторан и курильня опиума. Положительные герои: сама Тао Хоа, Капитан и матросы русского корабля, бедные китайские кули и воинственные «красные пики» (вероятно, предшественники хунвейбинов). Нехорошие люди: начальник порта Хипс и другие англичане, владелец ресторана, а также Шан-фу -- отравленный буржуазной цивилизацией жених Тао Хоа и китайцы заговорщики. Матросы танцуют «Яблочко», англичане – чарльстон, кули – китайские народные танцы. Опиумные видения Тао Хоа позволяют показать танцы фантастических существ. Но всё закачивается, когда Капитан заступается за обиженную Тао Хоа и Хипс с заговорщиками решают его отравить. Однако, полюбившая Капитана Тао Хоа успевает его спасти, прежде чем её убивает злобный Шан-фу.

      Эта фантасмагория с элементами зарождавшегося соцреализма под музыку Глиэра позволяла создавать яркое зрелище. В 1928–29 годах «Красный Мак» с успехом шёл в московском Большом и ленинградском Мариинском театрах, а затем и во многих провинциальных театрах. Его до сих пор ставят в разных редакциях. Независимо от примитивности сюжета в балете ценится качество (и количество) фуэте и батманов. Но я помню не только этот балет, виденный 90 лет тому назад, но и сам театр, в котором потом, живя в Свердловске, провёл много приятных свободных вечеров.

    Здание Театра оперы и балета на Дровяной площади Екатеринбурга начали строить в 1904 году по проекту молодого пятигорского архитектора В. Н. Семёнова (1874–1960), выигравшего всероссийский конкурс, объявленный в 1902 году екатеринбургской думой. Но Семёнов уехал в 1908 году в Лондон, и рабочим проектированием при строительстве театра руководил К. Т. Бабыкин (1880–1960). Он широко использовал новый тогда железобетон и много сделал для придания театру привлекательного праздничного вида. Например, посадил трёх муз с факелом в центре над аттиком. Константин Трофимович был замечательным архитектором; построил в городе много зданий, радующих глаз гармонией и соразмерностью. Вспомните хотя бы железнодорожный вокзал, главный корпус Политехнического института, Филармонию или Управление Свердловской железной дороги. Когда я после войны учился в УПИ, профессор Бабыкин заведовал кафедрой архитектуры на строительном факультете и стал первым организатором архитектурного образования на Урале.

     Театр был готов открыть первый сезон в 1912 году. Надо отдать должное его создателям – интеллигентам, любителям музыки, сумевшим организовать финансирование (300 000 рублей), проектирование и строительство этого сверкающего здания посреди низкой тёмной застройки тогдашнего немощёного Екатеринбурга. И сегодня, через 110 лет, оперный театр остаётся одной из главных достопримечательностей города.

     В свердловском оперном театре начиналась карьера выдающихся российских артистов. Здесь пели: И. Козловский (1925--26), С. Лемешев (1926--27), Ю. Гуляев (1954--55), И. Архипова (1954--56), Б. Штоколов (1954--59) и многие другие с менее громкими именами. Хотя желание жить и работать в столице, а то и просто подальше от уральских морозов, радиации и сибирской язвы, постоянно уводило из Свердловска нарождавшиеся таланты, в оперном театре всегда были хорошие дирижёры, художники, режиссёры и труппа, способная реализовать любые творческие замыслы.

     Чаще всего мы ходили в оперный театр в послевоенные 1944--60 годы. Там были замечательные постановки и пели любимые актёры. Например, баритон Ян Вутирас – в главных ролях от Онегина Чайковского до Фигаро в «Севильском цирюльнике» Россини, меццо-сопрано Маргарита Глазунова – Кармен Бизе и Марина Мнишек в «Борисе Годунове» Мусоргского, замечательный тенор Арнольд Азрикан – Герман в «Пиковой даме» Чайковского и Отелло Верди – роль, за которую он получил сталинскую премию, бас Александр Новиков – Иван Сусанин Глинки, Борис Годунов Мусоргского и Мельник в «Русалке» Даргомыжского, колоратурное сопрано Валентина Китаева – незабываемая Виолетта и её дуэт с Альфредом -- Ниязом Даутовым в Травиате Верди.

     Я вспомнил лишь нескольких артистов из тех, кого видел и слушал в 50-е годы прошлого века. В заключение напомню ещё о сравнительно недавнем приезде в Свердловск Ивана Семёновича Козловского. Не уверен, но думаю, что это был 75-летний юбилей театра в1987 году. Как известно Козловский – ровесник ХХ века и он прожил 93 гола. В свои 87 лет он седой и стройный пел соло и дуэтом с молодой актрисой на сцене, где 25-летним начинал свою блестящую карьеру. И пел всё тем же неподражаемым «козловским» голосом. Я смотрел тогда трансляцию по телевидению, как большинство свердловчан, и буду благодарен, если кто-нибудь из читателей вспомнит и уточнит время или любые детали этого события.