941. Хуторская чертовщина. Речная излучина

                При резком повороте коляски вправо, Песя едва не вываливается из неё, чудом удержавшись в самый последний момент, а Тазя покрикивая на лошадей, мчал экипаж в сторону нависшего над Подкумком тумана.
               Случилось не большое везение, их преследователи, выясняя меж собой, кто такие и откуда будут, позволили увеличить разрыв в расстоянии.
            Но быстрое выяснение сплотило обе стороны преследователей и вот они уже вместе, с охотничьим азартом ринулись в погоню за своей добычей. 
         Расстояние стремительно сокращалось и уже отчётливо слышалось:
-Не дай им уйти!
-Обходи с двух сторон!
-Прижимай к излучине!
-Жми к крутому берегу!
              Слёту экипаж врывается в нависший туман, вздыбив его ошметками облаков  и погружаясь в него как в пенную пучину, скрываются из виду.
           Скачущие следом всадники, держась согнутой дугой, заходя с флангов, устроили настоящую облаву с криками и свистом.
           Кто – то из местных, знающий эти места, орёт во всё горло:
-Прижимай их к берегу!
-Там им ни куда не деться, крутизна большая!
-Возьмём голубчиков на раз!
               Шоба встав коленями на сиденье и выкрикивая нецензурно поэтические слова, палить из револьвера по мечущимся теням всадников в тумане, не столько, чтобы попасть, а так для острастки, чтоб сильно не наглели.
                Да уж, своей стрельбой он только распалил азарт преследователей, те в свою очередь дико крича и свистя, к тому же улюлюкая, сжимали полукольцо окружения.
               Тазя, стоя в раскоряку в полусогнувшемся положении, энергично шлёпал коней вожжами по их крупам, да остервенело стегал свободным концом вожжей.
            Кони не разбирая дороги, а её здесь и в помине ни когда не было, мчались в полный галоп, отчего коляску бросало из стороны в стороны, подобно шлюпке в сильный шторм.
               Казалось, ещё не много и  трёх приятелей ожидает полная обреченность позорного пленения, интрига нарастала с каждой секундой, а в переувлажнённом воздухе парами воды зависла пауза скорого окончания разыгравшейся драмы. 
                Если не с остановкой экипажа и беглецов при ней на краю крутого берега, то с непременным падением их в реку.

                Но Тазя истово гнал и гнал лошадей, а те привыкшие к полному подчинению возничего, скакали без устали, не зная страха.
           Неожиданный выкрик Тази:
-Держись крепче!
             Заставляет его приятелей уцепиться в коляску и что за чудеса, внизу виднеются тёмные воды реки с парившим туманом над ними.
              Это завораживающее зрелище из только что стремительной скачки, вдруг превращается в замедленное видение.
              Вот кони, а затем и коляска отрываются от берега и  медленно паря в воздухе пролетают над речкой, чтобы мягко и не  принуждённо приземлиться на другой стороне.
                А затем вновь началась  бешеная скачка, всё дальше удаляясь от реки в степной простор.
                Густой туман не позволил увидеть преследователям этот необычный полёт экипажа, они выскочив к берегу реки недоумевали, куда мог подеваться ими преследуемый экипаж.
              Зажатый со всех сторон в излучине реки экипаж не мог бесследно исчезнуть или же проскочить не замеченным в плотном кольце  преследователей.
               Была даже догадка, что беглецы не зная местности, свалились в реку, но исследовав реку вниз по течению и также проехав верх, ни чего подозрительного обнаружить так и не смогли.
             Нашлись и те, кто попытался по следам экипажа определить его направление, но шагов за двадцать до берега, всё уже было истоптано копытами собственных лошадей.
           Как тут было не догадаться, что здесь без нечистой силы не обошлось.
          Уж больно с таинственной загадочностью им  кто  - то заморочил  головы, вводя в коварное заблуждение, заставив  поверить в то чего не могло быть на самом деле.
        А тут ещё возникли сомнения, стоит ли докладывать начальству о ночном происшествии, ведь могут заподозрить в коллективном пьянстве, что не совсем соответствовало самой действительности.
           Грешок такой, конечно, водился, но не до такой степени, чтоб всем одновременно померещилось одно и тоже, да и как могло померещиться, когда имеются оставленные следы преследуемым экипажем.
             Было над чем призадуматься, да почесать головы.
         Было высказано и такое предположение, что коней и коляску унесло в потоках воды, но с другой стороны глядя на эту ситуацию, вырисовывалась иная картина, экипаж не соломинка, чтоб затеряться в реке.
           Даже если допустить, что те, кто был в коляске, разбежались, бросив всё на произвол судьбы, то лошади должны же где – то здесь быть.
              Но выходило так, что экипаж просто растворился в воздухе, лопнув как мыльный пузырь на глазах у всех.
         Согласно логике вещей, здесь попахивало какой – то необычной мистикой, ну не гнались же они за призрачным ведением.
         Потолковав о том, о сём, припомнив что – то из подобных случаев, кому – то пришла в голову мысль, что с приходом рассвета следовало бы проехать по другую сторону реки и там внимательно провести расследование в поисках оставленных следов.
            На том и сговорились, и поехали все вместе берегом реки в сторону станицы, ещё надеясь обнаружить в реке если не коляску, то хотя бы лошадей.

                В то время, когда дозорные обследовали берег, Тазя гнал лошадей в сторону восходящей луны.
              Через пару верст полного бездорожья, лихой извозчик и чародей Тазя, придержал лошадей и пустил их медленным шагом, а довольные своим удачны побегом  от преследования приятели, судачили на предмет сумбурной ночи.
            Шоба ещё держа револьвер в руках, сетовал на то, что следовало бы ему заказать дюжину патронов, так как все патроны им были расстреляны по преследователям.
          Как тут было не поинтересоваться:
- А что Шоба, кого ни будь сумел подстрелить?
-Или хотя бы попасть в коня?
-Как тебе сказать Песя, стрелял я прицельно, но коляску мотало так, что утверждать не стану.
-А тем более, когда въехали в туман, то палил по скачущим теням.
-А попала в кого пуля или не попала, утверждать не стану.
-Я вот за Тазю хочу порадоваться.
-Эка как он ловко перемахнул через речку.
-Шасть с одного берега на другой и ни каких тебе падений.
-Представляю, что сейчас там твориться, поди изыскались ища нас в бурных потоках реки.
- Да я очумел до одури, когда Тазя крикнул, держись.
- У меня создалось впечатление птичьего полёта, просто не чувствовал под собою лавки, да и собственного тела,
                признался приятелям Песя.
-Ещё бы не очуметь, я уже думал, что нам всем каюк и приготовился принять холодную ванну.
-А видишь как всё здорово вышло, вот это талантище небывалого перемещения материальных вещей в воздушном потоке.
-Ты б Тазя  поделился  с нами  своим секретом, возможно, когда ни будь и нам пригодиться.
- Век живи, век учись, а нужные познания за плечами не носить.
- Мне всякого пришлось повидать в этом людском мире, как  таинственного и магического, так и факирного мухлежа с колдовством потусторонних сущностей.
- А здесь вышло всё обыденно, я даже не успел сообразить, как мы оказались на другой стороне.
-А чего мне вам сказать,
                усевшись в позу выразительного превосходства, слегка повернувшим боком к своим приятелям, Тазя произнёс,
-этот дар мне достался ещё от моего деда, ныне здравствующего где – то на хуторах левобережья Днепра.
-Старый Зловреднюк столько зарыл золотых кладов, что не может упомнить всех, вот и бродит до сей поры в поисках своих сокровищ.
                Ловко Тазя вывернулся, сменив тему, которая любому пощекочет нервишки, а в особенности такому проходимцу, как Шоба.
-А чего же он так опростоволосился, старая хреновина?
- Меток или  знаков оставил бы, тут же подхватил тему Шоба.
-Эгэ, много ты знаешь Шоба в таких деликатных делишках.
-Да в тех краях только и занимаются тем, что вынюхивают, где спрятаны награбленные сокровища.
-Скажем, вот ты Шоба, припрятал клад с золотишком, оставил метку, а Песя не будь дураком, возьми и выкопай твой схрон.
-Я ему выкопаю, так выкопаю, что будет он у меня двести лет на карачках ползать.
-Да ты Шоба не очень здесь кулаками размахивай, нужен мне твой клад, как попу гармонь на колокольне.
- А чё, хочешь сказать, не позарился бы на моё золотишко?
                уже враждебно произнёс Шоба.
-Это ты чё имеешь виду, на что намекаешь?
-Что у тебя есть настоящий схрон? поинтересовался Песя.
- А это уже не твоя забота, имею или не имею, это моё личное дело и нечего в него влезать своими грязными копытами.
- Х –ха, это ещё надо посмотреть у кого какие копыта вместо ног, у меня может миниатюрная ножка,
                огрызнулся Песя.
-Ты слышал Тазя, у нашего Песи миниатюрная ножка!
-А чего это твоя ножка не влезла в ботинок, шёл всю дорогу скавчал да подвывал, чтоб тебя ожидали.
-Давай вспоминай старое, сам – то не лучше моего, чуть что, так начинаешь юлить, выискивая свою выгоду.
-Это когда и где было – то, да и чего в этом странного, когда выгодное дельце подворачивается.
             Песя с Шобой грызлись, как те две собаки не поделившие кость, а Тазя ехал да  всякие мысли думал.
              Очень затронуло его тема на счёт спрятанного золота.
          Где – то даже закралось сомнение, а не специально ли Шоба им подстроил выезд из глухой  провинции в турне по местным городам.
                В то время когда они развлекаются, там, на хуторах, идёт полным ходом розыск спрятанных им кладов.
           От такой мысли по телу Тази пробежались мурашки, вызвавшие леденящий холод.
              Его всего передёрнуло неудержимой  лихорадочною дрожью, заставив слегка вспотеть лоб, пот с которого он смахнул рукавом.
             Только от одной мысли, что его клады похищены, к горлу подступила гнетущая дурнота.
            Гнать от себя дурные мысли. Гнать и не думать об этом.
       По приезду на место будет понятно, записываться ли ему в лишенцы или же устроить праздное ликование.
              А чтоб как – то себя взбодрить, Тазя говорит Песе:
-Держи вожжи, учись управлять экипажем.
-А я что – то подустал.
-Переберусь на заднее сиденье, да для возобновления сил выкурю папироску.

                Песя принял в свои руки управление экипажем, а  Тазя перебрался к Шобе, по ухарски раскинувшись, задымил папиросой, не забывая поучать своего неопытного ученика:
- Песя! Ты чё не видишь?
-Кони забирают вправо.
-Так они тебя привезут обратно в Пятигорск.
-Лошади скотина умная и имеет понятие, где их основное место пребывания.
-Потягивай иногда на себя левую вожжу, тогда и приедем в нужное место.
-А так будем кружить по степи до самого рассвета.
               Трудно оно учение, когда приходиться осваивать азы вождения экипажа.
                Покачивание коляски на неровностях, действовали убаюкивающее и вскоре Шоба с Тазей задавали храпака, наполняя степную тишину какофонией перекликающихся звуков под методичное поскрипывание рессор коляски.
           Сколько отмахали вёрст за ночь, было не сосчитать, так как этого подсчёта ни кем из приятелей не велось.
             В сумерках приближающего рассвета, Песя громко выкрикнул:
-Пррр! Стой приехали!
                И остановил лошадей, натянув вожжи на себя.
         Тут же проснулись Тазя с Шобой.
-В чём причина остановки? спросонья спросил Тазя.
- Так препятствие перед нами, какая – то мелкая речушка.
-И чего? Найди брод и переезжай на другую сторону.
-А я чё по - твоему делаю?
-Высматриваю, где нам лучше перебраться на другую сторону.
             Эта степная речушка, так себе, большая канава, метра в три - четыре шириной.
               Разве её сравнить с бурлящим потоком полноводного Подкумка, да и в той горной речке, поток  был куда стремительней.
           Песя особо не раздумывая, выбирает более низкий берег и не раздумывая направляет в него лошадей.
             А дальше случился большой конфуз, воды в ней хоть и было по брюхо лошадям, но Песя не учёл глинистых и вязких берегов.
              Как сходу вошли кони с берега в воду, так и встряли дышлом в противоположный берег, перегородив коляской поток воды.
             Что можно было утвердительно сказать, коляска и кони встряли на мертво.
             Да уж, ситуация так себе и как было не высказать своего нравоучительного мнения.
- Смотрю я Песя, тебе Тазины лавры не дают покоя.
-Захотелось проехать по воде как по суху, но что – то здесь у тебя не срослось и мы кажись встали на якорь?
- Могу только сказать, приехали.
-А ведь могли бы катить себе в коляске и горюшка не знать, да видно нам придётся драпать пешкодралом.
- Да я чё, нарошно, что ли!
-Кони сами в воду полезли, оправдывался Песя.
-А чего им было не полезть, захотели пить вот и полезли, а ты и рад, не они у тебя, а ты у них наповоду пошёл,
                добавил от себя Тазя.
-Ну что, сиди - не сиди, а что – то предпринимать надо,
                задумчиво произнёс Шоба.
            Можно было повозиться, развернуть лошадей и коляску вдоль потока, а затем, отыскав пологий берег, выбраться по другую сторону.
             Но это займёт уйму времени, которым не располагали приятели, да и оставаться здесь подолгу, значило подвергнуться риску.
            Было ведь предчувствие, что с приходом рассвета, возобновятся их поиски, а оставленный след колёс коляски непременно приведёт преследователей к этому месту.
             Наилучшее решение покинуть коляску и далее продолжить путь пешком.
-Давай Песя, спускайся на дышло, по нему пройдёшься как по бревну и окажешься на другой стороне.
-А чё это я должен первый пробовать,
                возмутился Песя,
-вон пусть Тазя лезет, он в этих делах большой знаток.
-Странный ты какой – то Песя, сидишь в наилучшем положении, только опустил ноги и иди себе, придерживаясь за спины лошадей.
- Если боишься так и скажи и подвинься тогда в сторону.
-Да чё ты его упрашиваешь Тазя, разве не видишь, Иван Иваныч перед нами себе цену набивает.
- Хочет таким образом, свою вину перед нами загладить.
-Давай полезай и не тяни время.
-Будь по аккуратней, смотри не свались, с ехидничал Тазя.
             А что оставалось Песе, как не первому высадиться на противоположный берег.
            Проявляя осмотрительные  азы эквилибристики, Песя не уверено переступая, двигался по дышлу, с каждым сделанным шагом заваливаясь то на одну лошадь, то на другую.
           Его неуклюжая походка вызывала у Тази с Шобой весёлое настроение.
           Они то и дело сыпали шутками, да покатывались со смеху.
           Как бы это комично не выглядело со стороны приятелей, а Песя удачно преодолевает препятствие и оказывается на другом берегу.
             Ещё продолжая ухихикиваться, Шоба с Тазей переглянулись, давая предпочтение друг другу проследовать за Песей.
               На их улыбающихся рожах застыла маска признательной вежливости с учтивой выразительностью благородной уступчивости.
- Пал Андреевич, уступаю вам пальму первенства пройтись на другую сторону этой невзрачной речушки.
- Ну что вы мой благодетель Казбек Георгиевич, как я посмею перебраться первея вас, прошу отбросить в стороны все ваши сомнения и проследовать самому.
-А мы из своей скромности, проследуем за вами.
-Ну и долго вы там будете торговаться?
-Главное меня зашпыряли со всех сторон, а сами сидите и канаетесь, кому следующему идти,
                отозвался с другого берега Песя, заскучав, в ожидании своих приятелей.
-Идём Иван Иваныч, уже идём, я только Пал Андреичу передам портфель.
-Ну и хитёр же ты Казбек Георгиевич, как сука подворотняя, всё же нашёлся, как выкрутиться из этой занудной передряги.
- Тем и живём Пал Андреевич, что умеем воспользоваться ситуацией,
                и Шоба вручив портфель Тазе, при всём этом, сверкнув лучезарной улыбкой  больших и крепких зубов, перебравшись через скамью извозчика, прочно установил свою ногу на дышло.
            А дальше дело техники и приставными шагами, Шоба оказывается по другую сторону речушки, где с ходу крепко хлопнул по плечу скучающего Песю. 
                Наступил черёд Тази перебираться на другую сторону, а за ним с интересом поглядывали его приятели, явно желая ему упасть и искупаться в холодных водах речки.


28 – 29 июль 2022г.