Паромная переправа Ванино - Холмск

Я впервые побывал на железнодорожной станции Ванино в далеком 1970 году. Тогда меня, студента Хабаровского медицинского института, привезли на военно-морскую практику. Но кроме вокзала, я ничего не увидел, потому что меня и еще троих моих сокурсников забрали военные моряки и повезли в поселок Заветы Ильича, на базу бригады подводных лодок, где мы и проходили месячную практику. Других студентов увезли другие моряки, и встретились мы лишь через месяц.

Потом был большой перерыв, пока я в 1986 году, будучи главным рентгенологом Хабаровского края, приехал в рабочий поселок Ванино в центральную районную больницу, чтобы познакомиться с рентгеновской службой ЦРБ, и тогда прогулялся по поселку и увидел Ванинский порт и паромную переправу. Вспомнил  песню про Ванинский порт, которая была популярна среди зэков, ведь Ванино было местом пересылки заключенных в Магадан и другие северные регионы.

Позже мне еще пару раз приходилось бывать в Ванино, уже будучи первым заместителем заведующего отделом здравоохранения Хабаровского крайисполкома.  Обычно я летал самолетом в аэропорт, который обслуживал два близлежащих  районных центра – Советскую Гавань и Ванино. 

Был я и на Сахалине в середине 90-х и в начале 2000-х годов, специально попросил свозить меня в Холмск, чтобы увидеть, куда же подходят морские парому типа «Сахалин».  Проехал почти по всему югу острова, видел, куда привозят грузы с материка и увозят с острова на материк рыбу и другую продукцию, которую производят труженики острова.

Так что я лично, своими глазами, видел то, о чем хочу написать. Вернее, не я, а бывший первый секретарь Хабаровского крайкома КПСС Алексей Клементьевич Черный в своих мемуарах «Остаюсь дальневосточником».  Я позволю лишь процитировать написанное им о строительстве паромной переправы на Сахалин.  Итак, предоставляю слово А.К.Черному.

***
Хабаровский край – центр Дальнего Востока, откуда расходятся все пути: на Сахалин, Крайний Север, в страны АТР… Бурный рост поставок грузов на Крайний Север, развитие экспортных грузоперевозок настоятельно  наращивание мощностей порта Ванино, пуска паромной переправы Ванино-Холмск (о.Сахалин), строительства железнодорожного моста у Комсомольска-на-Амуре.  (О создании этого моста у меня есть отдельный материал – А.Щ.)

А между тем трест «Дальтрансстрой» проявлял явную медлительность с развертыванием строительных работ на паромной переправе. Ход работ особо не беспокоил совгаванские власти. По всему было видно, руководители горкома и горисполкома не успевают вовремя охватить все проблемы, которые на них наваливаются.  Город состоял из отдельных обособленных поселков, требующих особого внимания к проблемам благоустройства, торгового и бытового обслуживания и т.п. А тут еще нужно форсировать строительные работы на паромной переправе.

В тоже время для сахалинцев проблема имела первостепенное значение, ибо с её вводом резко сокращались сроки и упрощались способы доставки грузов на остров.

Газета «Правда»  не без активного участия первого секретаря Сахалинского обкома П.А.Леонова выступила с критическим замечанием по поводу медленного  строительства паромной переправы, особенно материковой части.  В то время к критическим публикациям газет было повышенное внимание, они требовали конкретного ответа о принятых мерах.  К Леонову у нас никаких претензий не было, он обоснованно беспокоился  за сдачу переправы в установленный срок. На Сахалин он прибыл из аппарата КЦК партии, до этого 15 лет проработал в партийных органах Москвы. Сахалину отдал 18 лет и сделал очень много для островной области.  Вообще, Леонов показал себя хорошим организатором и хозяином, предъявлял высокую требовательность к кадрам, поддерживал строгую дисциплину исполнения. В то же время как никто из дальневосточных секретарей он умел поддерживать в столице старые знакомства и завязывать новые.

Критика побудили обстоятельно разобраться с состоянием дел на стройке.  Пришлось принять меры по укреплению руководства головной подрядной организации – строительно-монтажного поезда № 284. Начальником поезда стал Сергей Иванович Ступин.  Для него и главного инженера треста «Дальтрансстрой» Виктора Ильича Мельникова это был еще один объект, крепко вошедший в их жизнь.  Они не вылезали со стройки и вытащили её, благодаря своему огромному опыту.  У обоих семьи жили в Хабаровске, куда они крайне редко наведывались, так как оба были командированы в Ванино, чтобы вывести стройку из прорыва и готовность материковой части переправы не только не позднее, но даже с опережением против островной.  В этом была суть задачи. Это был ответ на критику в газете «Правда».

Хотя к объектам паромной переправы относились и подъездные железнодорожные пути, центральный пункт управления и сам причал и другие объекты переправы, но прежде надо было успеть сделать все то, что находится под водой. А это значит вовремя выбрать сотни   тысяч кубометров илистого грунта, уложить десятки тысяч кубометров бетона, из них почти половину заложить метолом подводного бетонирования, очистить всю акваторию от ила, достигавшего 6-7 метровой глубины.

Героически работали водолазы под началом Василия Ляша. Под их контролем от начала и до последнего часа действовали земснаряды, убирали ил со скалистого дна, выравнивали его и ставили устои. И все это в условиях нулевой видимости. Потом они освоили подводную сварку и резку. Имена этих самоотверженных тружеников – Ляша, Степанова, Скворцова, Константинова – знала вся стройка.

Здесь же впервые было опробовано подводное бетонирование методом восходящего раствора. Дальневосточники-гидростроители знали один способ подводного бетонирования. Из устоев выкачивалась вода, и туда, насухо, закладывался бетон. Способ восходящего раствора сулил значительный выигрыш во времени, был экономичнее.  В устои с герметичными шпунтовыми стенами, поделенными на отсеки, вставляли вертикальные штыри из металлической арматуры и до нужных отметок отсыпали скальным грунтом, затем,  через шахты,  под большим давлением подавался цементный раствор с песком. Вытесняя воду, раствор заполнял промежутки скальной отсыпки и создавал монолит. Сложность заключалась в необходимости высоких темпов подачи бетона, и здесь на помощь пришел опыт бакинцев. Применив их установку нагнетающего бетонирования, производительность повысили в 10 раз.

Но наступила зима, и встала еще одна проблема. Для того, чтобы бетон схватывался под водой, нужна была температура окружающей среди не менее 10-15 градусов Цельсия. А где взять в зимней Ванинской бухте такую воду?  Её можно только приготовить. Проявив смекалку, практики и ученые предложили осуществить метод подводной укладки с подогревом воды на глубине. В работу включили паровоз и старенький пароход, которые системой игл прогревали паром воду до +20 градусов. Опоры причалов, воздвигнутые таким способом, получились отличного качества. В таком строжайшем графике, который не разу не был прерван в предпусковой период, строители материковой части и островитяне вышли с одинаковой готовностью строительно-монтажных работ.

Бывая в Советской Гавани во время строительства переправы, я видел огромную загруженность работой руководителей партийных и советских работников города. Требовалось разукрупнение городской  территории, выделение порта Ванино с его поселком в самостоятельный район краевого подчинения. Эта мысль находила все большую поддержку среди хозяйственных руководителей, партийных и советских работников. Чувствовалось, что самостоятельной административной единицы – Ванинскому району – вместе с бурно развивающимся портом Ванино, удастся быстрее решать неотложные жизненные вопросы.

Прошло еще некоторое время. 19 июня 1973 года материковая часть переправы украсилась красными стягами и выглядела особенно красивой. ЦК и Совет Министров обратились со специальным приветствием к инженерам и техникам, всем коллективам организаций, принимавших участие в строительстве морской железнодорожной переправы. Все это подчеркивало особую значимость стройки.

Да, всего 5-6 лет назад на месте переправы ничего не было, только вода и скалы. П теперь здесь раскинулся новый, третий грузовой район порта. Здесь же стоял морской паром «Сахалин-1», принявший в свое чрево несколько десятков вагонов с грузом и готовый к рейсу на Холмск. Но сначала были торжественный митинг, традиционное разрезание ленточки, приветственные речи министра Морского  флота СССР Тимофея Борисовича Гуженко и наши с Леоновым поздравления строителям и эксплутационникам.

Штукатур строительно-монтажного поезда № 284 треста «Дальтрасстрой» И.Н.Ревлюк вручила министру Гуженко символический ключ от переправы. Паромный  мост Большая Земля – Сахалин вошел в строй действующих. Дизель-электроход «Сахалин-1», набирая скорость, вышел из Ванинской бухты в Татарский пролив. А через 9 часов его с такой же торжественностью встречали сахалинцы у Холмского причала.

Переправа начала работать, набирая все большие обороты перевозок с приходом новых дизель-электроходов. И кто мог тогда подумать, что пройдет совсем немного времени и порт сократит перевозку грузов в магаданском направлении в 10 раз,  а на Сахалин - в 3,5 раза. А ведь порт в свое время создавался ради освоения этих территорий.

А тогда все было направлено на развитие грузоперевозок и перерабатывающих способностей порта. Поэтому через некоторое время указом Президиума Верховного Совета РСФСР был образован самостоятельный Ванинский район. Первым секретарем вновь созданной партийной организации стал Николай Николаевич Крапивный. Он, совместно с администрацией порта (Быковым) и райисполкомом, активно занялся обустройством портового района. С каждым приездом в район я видел: появлялись новые скверы, закладывались новые улицы, открывались магазины. Рабочий поселок приобретал благоустроенный вид.

***
Вот что написал А.К.Черный в своих мемуарах.  Ванино строился на его глазах, а вот я приехал туда уже в то время, как он совсем не походил на рабочий поселок. Расположенный на сопках, где все пятиэтажные дома были на виду, довольно компактный, он выгодно отличался от города Советская Гавань, где преимущественно были 2-3 этажные дома старой постройки, к тому же разбросанные на большой территории, получившие свои названия от названия производств, в этих частях города работавших. Я сейчас уже не помню всех этих названий, но что в те годы БОР – база океанического рыболовства – имела свой жилой фонд и свое название, помню.  Тогда это было очень большая и богатая промышленная организация, со своими рыбоперерабатывающими судами-рефрижераторами, на которых мне довелось побывать и посмотреть, как они выглядят внутри.  Но это был уже Совгаванский район. 

А вот Ванинский протянулся вдоль железной дороги до Комсомольска, проходящей черед хребет Сихотэ-Алинь, поэтому  всего лишь несколько населенных пунктов на этом большой площади пустынного района. Ранее он соединялся с Большой Землей только железнодорожной веткой, с несколькими станциями – Высокогорная, Кенада, Тумнин, Монгохто и еще 3-4 с такими мало что говорящими названиями.  В Тумнине были целебные источники, но в советское время не было санатория. А вот в Монгохто был аэродром морской авиации Тихоокеанского флота и большой гарнизон.

Уже в XXI веке была построена автомобильная трасса до села Лидога в Нанайском районе, и теперь на автомобиле по хорошей асфальтированной дороге можно доехать и до Комсомольска-на-Амуре, и до Хабаровска.

Ванино - посёлок городского типа (15 тыс. жителей) в Хабаровском крае, прижатый холодными горами Сихотэ-Алиня к берегу Татарского пролива. Сам этот берег, на тысячу километров ровный и безлюдный, здесь идёт глубокими тихими бухтами, и россыпь у этих бухт напоминает людей, собравшихся вместе, чтоб выжить в чужом и враждебном краю. До Комсомольска-на-Амуре отсюда ехать ночь, до Хабаровска - сутки, и всё по тайге, в дебрях которой водятся тигры. Поэтому глядит Ванино в море: порт его крупнее, чем во Владивостоке, на главной улице светят маяки, а фактически ближайший город - сахалинский Холмск.

Бухта Ванина действительно впечатляет - в конце её берег пугающе близок, 120-метровый паром едва сумел бы тут развернуться, однако глубины вполне хватает для его 6-метровой осадки:

Эту бухту и нашла в 1853 году Амурская экспедиция Геннадия Невельского, несколько лет базировавшаяся в нынешнем Николаевске и основавшая пяток постов по обе стороны Татарского пролива. Николаю Бошняку, руководившему походом на эти берега, больше глянулась соседняя Императорская (ныне - Советская) Гавань, этой же бухте он дал имя своего военного топографа Иоакима Ванина. Но закрепиться здесь помешала Крымская война, а с появлением Владивостока пропал и смысл строить порт на безлюдном карнизе. Так что первопроходцами бухт Татарского пролива стали лесопромышленники: в 1907 году в Императорской Гавани обосновался австралиец Крофтон, а в бухте Ванина - русский Иван Тишкин, по некоторым сведениям - просто местный рыбак с навыками плотника, с приходом австралийцев преуспевший так, что открыл собственное лесопильное дело. Штабеля брёвен встречают в бухте Ванина и ныне.

Хотя главный товар Ванинского порта - уголь, чёрные горы которого свалены в нескольких сотнях метров от жилых домов и воздух отравляют не хуже действующей шахты. Везут этот уголь из Нерюнгри и Эльги на БАМе, и более того, официально Байкало-Амурская магистраль заканчивается именно здесь, как Транссиб во Владивостоке. В Иркутской области есть термин Старый БАМ - проложенная при Сталине железная дорога от Тайшета до Усть-Кута. Но точно так же уместно это название и для линии Совгавань - Волочаевка. Владивосток и Находка как порты были хороши всем, кроме геополитики: контролируя Корею и Маньчжурию, их в любой момент могла атаковать Япония. Изыскания и подготовка инфраструктуры в Советской Гавани велись с 1930-х годов, в 1943 году началось строительство Ванинского порта, а в 1945 к нему была подведена железная дорога из Комсомольска-на-Амуре. И хотя японская угроза на юге миновала, в 1946 случайный взрыв теплохода "Дальстрой" разрушил порт Находки. И вот молодое Ванино ей взамен получило ту роль, с которой навсегда вошло в историю - ворота Колымского ада.

Через главную базу снабжения "Дальстроя" на север везли горючее, стройматериалы, продукты, лекарства и машины, а на юг - добытые руды. Но не сложилось бы у Ванино той мрачной славы, если бы не уходили из его порта в Магадан баржи с заключёнными. Сергей Королёв или Варлаам Шаламов на Колыму попадали ещё через Находку, а потому и увековечен "тот Ванинский порт" не в мемуарах, оказался и не в лагерной прозе, а в тоскливой народной песне, автора которой филологи ищут до сих пор.

Я помню тот Ванинский порт,
И шум теплохода угрюмый
Как шли мы по трапу на борт
И прыгали в мрачные трюмы.
От качки стонали зэ-ка,
Обнявшись, как родные братья,
И только порой с языка
Слетали густые проклятья.
Но вот впереди рассосался туман,
Но это была не награда:
Стоял впереди Магадан -
Столица колымского ада.

Это ещё не конец песни, и последней её строчкой в той версии, что знаю я, было: "Встречать ты меня не придёшь, а если придёшь - не узнаешь". Всё это не вяжется с зелёной, живой, почти тропической Находкой. Совсем иное дело - эти неприютные берега, где нет ни южной устроенности, ни романтики Крайнего Севера.

Здесь же, на Ванинской пересылке, в 1947 году началась описанная Шаламовым Сучья война - раскол среди "воров в законе". Блатные понятия запрещали им любое сотрудничество с властями, и защита родины от немецко-фашистских захватчиков не была исключением. Многие воры прошли войну и на ней отличились, но позже взялись за старое, и вернувшись в лагеря, узнали от старых уркаганов, что, став "военщиной", они "ссучились", а стало быть, теперь они здесь никто и звать их никак.

В итоге "сук" оказалось так много, что нашёлся у них и свой Король, который в пересыльных бараках Ванино провозгласил новый воровской закон. Далее последовала расправа над "ортодоксальными" ворами с правом перейти в "новую веру" через целование ножа. На Колыме, прослышав о ванинских событиях, уркаганы вооружались - на несколько лет лагеря охватила натуральная подпольная война, в которой погибло 9/10 тогдашних "воров в законе". Само собой, лагерные администрация на это всё не то, что закрывала глаза, а смотрела довольно...

Над портом сверкает Никольская церковь (1991-95), до которой мы так и не дошли - и зря, так как стоит она на кладбище в окружении могил и памятников жертв "Дальстроя".

Но "Дальстрой" закончился в 1957 году, а в 1958 разросшееся Ванино стало посёлком городского типа. Коим и остаётся до сих пор, что, откровенно говоря, несправедливо: по всем ощущениям это полноценный город, оживлённый, ухоженный и по-моряцки резковатый, так что знакомые из Приморья характеризовали его как Маленький Владивосток в противоположность сонной тоскливой Совгавани. С Владиком Ванино, впрочем, роднит и ещё кое-что: если в 1940-50-х здешнюю историю писали тюремщики, то в 1990-2000-х - наоборот, вырвавшийся на волю криминал.

Пока в Приморье гремели кровавые криминальные войны, в Хабаровском крае установился самый что ни на есть криминальный мир: с конца 1980-х регион крепко опутал Общак, не просто организованная, а высокоорганизованная преступная группировка, которую сплотил авторитет Евгений Васин по прозвищу Джем. Есть у меня заметка и об этом человеке, довелось мне с ним встречаться в Комсомольске-на-Амуре, а мой сокурсник Юра Соколов был его лечащим врачом.

Общак - это в общем то же, что бюджет или казна, и как первые государства строились вокруг казны, так и тут вокруг общака уже к началу 1990-х сложилось самое что ни на есть параллельное государство. Чёткая иерархия и разделения обязанностей, скрупулёзная бюрократия, агенты влияния в тюрьмах, воинских частях и школах, работавшие с гражданами (и не только отсидевшими) общественные приёмные с портретом Васина на стене - бандиты построили свой собственный Дальневосточный криминальный округ со столицей в Комсомольске-на-Амуре. Не дотягивались общаковские лишь до Якутии и Чукотки, да в Приморье постоянно отбивали набеги тамошней криминальной вольницы.

Когда в маленьких посёлках на БАМе путешественников вызывал на ковёр местный бандит, и убедившись, что это не браконьеры и не старатели, широким жестом помогал им - путешественники имели дело именно с "чиновниками" (смотрящими) Общака. Впрочем, всё это стало известно позже: несмотря на масштабы, цельность всей этой системы не афишировалась.

В бойких местах типа Ванина народ видел просто свору мелких бандитов, отжимавших японские машины между причалом и станцией; более тихие города типа Хабаровска и Благовещенска вообще могли казаться "красными". Деятельность Общака, несмотря на арест Джема и его гибель в СИЗО, продолжалась и в 2000-х годах, что и породило, видимо, стереотип о "вечных 1990-х Дальнего Востока".

Когда ветер истории смёл всех этих Тамбовских, Курганских, Люберецких и Ореховских, екатеринбургских Уралмашевцев, рязанско-тольяттинских Слонов и красноярских Быков, Общак по-прежнему хозяйничал на территории, которая могла бы войти в десятку крупнейших стран мира. Одних только заводов федерального значения под преемниками Джема было полсотни, и разве что на международный уровень выйти, то есть влезть в Сахалинские Проекты, бандитам так и не удалось.

Ну, а Ванино было главным портом этого пара-государства: здесь проходили контрабанда леса и золота на экспорт и наркотиков на импорт, здесь базировался браконьерский флот (официально, конечно, принадлежавший всяким легальным конторам), да и "праворуких японок" общаковским приходилось гонять не через вражескую Находку, а через Ванино и Сахалин. Контингент паромов Холмск-Ванино  и сейчас не радкет, а в 1990-х, говорят, редкий рейс обходился без поножовщины...

Всерьёз за Общак взялись только в 2005 году, и лишь к концу 2000-х Бандитский федеральный округ распался на мелкие группировки, полностью ушедшие в тень. Теперь на Дальнем Востоке не Девяностые, а Нулевые, а упущенные бандитами активы стремительно осваивают "москвичи" - то бишь олигархи и их корпорации. Ванино с 2012 года уже не Порт-Общак, а Порт-Мечел - именно эта компания разрабатывает Эльгинский уголь и фактическим владеет Ванинском портом.

Который с годовым грузооборотом 30 миллионов тонн входит в десятку крупнейших портов России, на Дальнем Востоке уступая лишь кластеру Находки и Восточного (24 и 70 млн.). Фактически, Находка - это порт Транссиба, а Ванино - порт БАМа, на богатства вдоль которого, помимо угля, и специализируется он в основном. Сам же посёлок не по оборотам мал, и в год на каждого ванинца приходится 2000 тонн перевалки. Я бы сказал, что Ванино - самый портовый город России.

Главная достопримечательность Ванина - Приморский бульвар, на самом деле являющийся шумным проспектом. Совершенно прямой, своим уклоном он даст фору Алма-Ате, так что пятиэтажки вдоль бульвара стоят лесенкой.

Но самое главное - бульвар сориентирован точно по фарвартеру входа в бухту, а потому прямо среди проезжей части тут стоят три маяка - два на отдельных башнях эпохи "Дальстроя",  третий - на крыше администрации за широкой ухоженной площадью Мира.

Стела Комсомола по идее отмечает смотровую площадку, но гораздо более эффектные виды открываются со двора близлежащего дома. Как на ладони вся узкая бухта.

И скалистый Бурный мыс на выходе из неё. Где-то там, за этим горизонтом - Магадан...
Но в целом в бухте Ванина - лишь исторический центр порта, а терминалы тянутся на север ещё несколько километров.