Притча о девушке с ножом Часть 2

Великий воин Оклон без оглядки шел по бурелому. Ветки больно резали лицо. Он будто пытался наказать себя за грехи. Но чутьё не давало грустить. Кто-то идет следом. «Может если начну разговор, чужак ответ и даст повод его не убивать.»
• Опять я погубил народ,- сокрушался Оклон, злобно пиная ветошь. - Почему? Почему даже когда пытаюсь сделать добро выходит зло. Почему Бог Ты допускаешь это?
• Разве Бог убил разбойников, напавших в лесу? - вкрадчиво поинтересовался старик в белом. Он прислонился к дубу и буравил Оклона внимательным взглядом.
• Садовник. Опять ты! - вскрикнул Оклон, подскочив на месте.
• Бог сломал им руки и ноги? – старик задумчиво накручивал длинную бороду на палец.
• Это был я, - Оклон опустил голову. - Но почему? Почему Бог позволил? У бродяг не было шансов. Я зарезал их как поросят. Я сделал это! Бог тут вообще не причём!
• Верно, - коротко кивнул старец. - Ты так решил. Бог тут вообще не причём.
• А эта наводчица специально меня привела к разбойникам чтобы прикончить и… и... она заслужила смерть! - Оклон задыхался от избытка эмоций.
• Но почему девушка еще дышит? - старик пристально всмотрелся в собеседника.
• Я, я не смог, я ее защищал, я о ней заботился. Пусть недолго, но, - глаза Оклона наполнили слезы. - Я не убийца так получилось. Я хотел ее спасти.
• Ты действительно не убийца, - мягко сказал старик. – Никто, родившись от блудницы на бойцовской арене, не стал бы другим, только воином безжалостным, хладнокровным. Вот однажды воин, не знавший любви, решил помочь незнакомке. Просто так, без видимой причины потому, что много боли пережил сам. На пути, он встретил людей жадных до золота. Давным-давно домашние мальчики выросли разбойниками. Они жили в просторных домах, но не хотели делиться любовью, которую получили от Бога. Сынки богачей жаждали острых ощущений и вышли “на дело” за сильной добычей. Воин защищался и завершил жизни тех, кто сам сделал выбор.
• Если ты знаешь так много ответь почему они погибли?
• Некоторые дороги окачиваются смертью. Разве Бог виноват, что человек сам идет к обрыву?
Оклон хотел возразить, но старик в белом исчез.