Золотое кольцо

На одном из сайтов литераторов был объявлен конкурс под названием - «Алмазов блеск слепит глаза…» Неожиданная тема конкурса, объявленного на этом сайте, напомнила мне одну историю, свидетелем которой оказался я сам. Вспомнив те события, оставалось только решить для себя– как их изложить. Во-первых, можно коротко в пять строчек, словно в газетной миниатюре. Во-вторых, можно описать в виде романа с героями, интригами, погонями, жертвами и окончательной героической развязкой. Но... опишу ни коротко, ни долго, а как просили организаторы.
Начну с того, что в этой истории не будет ни одной строчки выдумки. "Факторинг", так сказать, останется незыблемым. Так что если кто-то сочтёт нужным проверить мои сведения, прошу, можете дерзать. Местность, свидетель данного происшествия – полевая карта «Треугольник», широта - 43° 7'5.69"С, долгота-74°50'8.59"В. Именно в этом месте всё и случилось. Ещё одно нужно пояснить, правды ради. В названии конкурса упоминаются алмазы, а в данном описании будет только золото, но и алмазы не исключаются.
Всё это началось с обычной банальности – в точке с указанными координатами по кругу, друг за дружкой ходили два трактора. Рутинная пахота поля простыми совхозными механизаторами не предвещала никаких неожиданностей. Берешь рычаги дизельного агрегата в свои руки, ручку газа давишь в пол и прёшь вдоль по полю волоча за собой четырёхкорпусную махину пахатного плуга с предплужниками и плужными отвалами. Можешь при этом орать любые песни, извиняюсь, хоть матерные, тебя всё равно никто не в состоянии услышать, поскольку дизель трактора на полном газу заглушит  даже термоядерный взрыв, а не то, что ваш надорванный голос. Но можете и не петь, что я вам и советую. Поскольку во всей этой полевой «романтике» разевать рот не рекомендуется, как и на партсобраниях тех лет. После двух трёх таких раскрытий полость рта покрывается таким слоем пыли, что голос пропадает сам собой, а спрессованную грязь придётся отковыривать с нёба гвоздём или на крайний случай отвёрткой.
Так вот стоит указать, что перед отвалом вспаханной земли эту землю вспарывает лемех. Он расположен в нижней части отвала и представляет из себя плоскую, заточенную особым манером пластину, необычайной прочности.  Лемех в плуге главное звено. Как работает лемех, так плуг и пашет почву. Сразу возникает вопрос, а для чего, собственно, я так подробно читаю курс молодого механизатора? А всё просто, главным героем в это истории является именно лемех. Как так, спросите Вы? А вот как...
Трактора, когда кружат по полевой карте, иногда проезжают навстречу друг другу и в этот момент трактористы обмениваются некой специфичной информацией. Возможно, где-то в борозде может оказаться особо крупный булыжник опасный для конструкции плуга, бывало, что в поле оставляли кусок рельса, вкопанного в грунт, к которому когда-то давно был привязан деревянный столб. И в этот раз трактористы остановились напротив друг дружки и один говорит другому:
– Ваня, посмотри на третий корпус, скорее всего лемех загнуло, борозда мелкая.
Профессионалу это сразу понятно. Настал момент осмотреть именно лемех, поскольку за глубину вспашки отвечал именно он. Для пахаря это не очень приятное событие. Если некая сила загнула жало очень прочного лемеха, то его нужно было немедля заменить. Для подобных процедур всегда возили запас. Да, ещё и гнутый лемех нужно было доставлять в кузнецу для правки и заточки, а после забирать его обратно. В общем, хлопотно всё это, но деваться некуда, суть работы, при пахоте полей, именно в качестве, иначе урожая не увидишь. Иван поднял плуг и сразу обратил внимание на тот самый злополучный элемент, из-за которого теряет драгоценное время. На его остром конце налипло слишком много грунта, а это, как подумал Иван, ничем хорошим не пахло. Одно дело просто кататься по полю в грохоте и пыли, а совсем другое дело ключами и молотком отворачивать забитую глиной резьбу болтов, крепивших лемех к башмаку, находившемуся на нижнем конце вертикальной стойки. Это и неудобная поза, это большие усилия при работе с ржавыми резьбами  болтов, и вообще, лучше бы этого не случалось. Но... вот оно случилось. Иван от досады грубо ударил по злополучной железке монтировкой, выругался, сплюнув пыльную горечь с языка, и собрался, было, идти за ключами в кабину трактора. Но от этого удара грязный ком отвалился и, рухнув на землю, раскололся на несколько частей. Первое, что увидел пахарь, это то, что лемех совершенно цел. Не было ни изгиба, ни слома острия, ни особого износа он на нём не заметил. Радости, как говориться – полные штаны. Радостный, Иван, собрался вновь, вернуться за рычаги и продолжить движение вдоль борозды, чем до этого казуса и занимался. Но вдруг в разломившемся куске едва влажной земли нечто блеснуло.
– Это что за чертовщина?
Подумал он и наклонился, подняв с поверхности поля это самое... блескучее.  В комке отколовшегося грунта оказалось некое кольцо. Он очистил оставшуюся гряз и взору предстало действительно кольцо, но не простое, а золотое. Помните сказочку про «Курочку Рябу». Вот и здесь, как в сказке в руках у тракториста оказалось кольцо не простое, а огромное и к тому же похоже, что оно в действительности было золотым. Блестит, как золото, цвета как у золота, руку тянет, словно свинцовое. Что тут ещё думать, золото и есть. Стоит Иван, как вкопанный, не сообразив при этом, что же дальше делать. Он не представлял даже того, что вообще в подобных случаях делают. В это время к нему по кругу подъехал Николай, его напарник.
– Ну чего встал, братишка. Сломался, или что..?
И подойдя к нему вплотную, увидел в руке Ивана то самое жёлтое кольцо. В общем, то, что увидел Николай было таким кольцом, которое на палец не надеть. Вот на руку вполне было бы можно. Диаметр изделия виделся около десяти сантиметров и толщина прутка не менее полу-сантиметра. Николай и сам замер от неожиданности.
– Вот такие вот дела.
Почти шёпотом проговорил Иван, обращаясь не к напарнику, а скорее к самому себе.
– Ты чего, Иван? Чего стоишь-то?
Только тут Иван оттаял и обернулся на его вопрос.
– Видишь, Коль, что это такое? Я гляжу, а оно висит на лемехе. Смотри, вроде золотое?
Николай взял из рук Ивана предмет, напоминающий кольцо гнутое точным кругом и спаянное, без видимых швов. То есть это было весьма технологичное изделие. По всему виделось, что оно, к тому же, некогда было и отполировано. Поверхность этого предмета отдавала приятным блеском без тени коррозии. Если и были мелкие рытвины по его поверхности, то они весьма вероятно от механического воздействия. Мало ли, там… в земле могло и камнем зацепить, и песком подтереть. В общем, данное изделие само по себе приковывало взгляд, словно магнитом притягивает кусок железа.
– Вань, а ведь это и впрямь золото. Ты где его откопал-то?
– Не откопал я его вовсе. Оно на лемех само наделось, я его тут из грязи вынул.
Если приглядеться, то на нём было отчётливо видно, что кольцо имело характерный изгиб и потёртость от лемеха. Ведь плугом его протащили сквозь пашню неизвестно какое расстояние.  С другой стороны раз оно наделось именно на его лемех, значит, ему и принадлежит.
– Знаешь, не первый год я живу на свете, но чтобы плугом находили клад, слышать не приходилось.
Николай захохотал от собственной шутки, словно жеребец. Иван же на неё не отреагировал. С одной стороны, вроде как счастье привалило – клад, он и в Казахстанских полях клад. Но с другой стороны, слишком всё это непривычно. Ведь по тем временам подобный кусок драгоценного металла тянул до десяти тысяч рублей, по местным меркам гигантская сумма. С другой стороны сама процедура продажи этого товара каралась на те же десять, но не рублей, а лет. Как говориться: и хочется и колется и мама не велит. Ситуацию разрулил Николай.
– Ваня, кончай работу, поехали домой, думать будем. И потом, его ещё испытать нужно, а вдруг это кусок бронзы, просто в пашне отполировался, вот и дурачит нам мозги.
– Испытать? А как его испытывают?
– Как, как. С золотом проще не бывает – в уксус его сунем, если не потемнеет, значит, золото. А если бронза или латунь, то окислится. В общем, поехали, будем химию разводить.
Случай сам по себе был весьма необычным, и реакция на него оказалась нестандартной. Трактористы поехали к дому Ивана и там, не долго думая, опустили свою находку в банку с уксусной эссенцией.  По законам химии полагалось подождать некоторое время, то бишь – производственный простой. Но когда у крестьянина случались подобные простои. Сидеть без дела и ждать – окислится, не окислится, скучно и Иван принёс из кладовки трёхлитровку с домашним самогоном. Вот тут эксперимент разгорелся по-настоящему.
Сели, разлили,  выпили, закусили, прокряхтелись, налили ещё по одной...
– Ваня, а что это могло бы быть? Ведь кольцо просто первоклассной работы, ты заметил.
От бывшей растерянности Ивана не осталось и следа. Он начал рассуждать, как местный краевед и знаток всего золотого бизнеса.
– Колечко в действительности аккурат ради украшения было сделано. Ты видел, как оно отполировано? А как спаяно, даже шва не видно.
– Ну, да, работа тонкая, я тоже заметил.
Вторил Николай.
– Наливай, Ваня, посидим, подумаем, что-нибудь, да сообразим.
– И впрямь. За рюмахой… апосля третьей оно легче... думается.
Выпили без проволочек. Кстати, пили чёкаясь, но без обычных для подобных случаев тостов и пожеланий. В принципе, былое напряжение и необычность событий пока ещё сказывались на настроении партнёров.
– Я думаю, что это может быть браслетка для женщин.
Сказал Иван, следом громко икнув.
– Не-е-е. – протянул Николай и продолжил рассуждения.
– Я не думаю, что это может быть браслетом. Для такого украшения колечко слишком массивное. Ежели бы его надевали на шею бабам и за него цепью приковывали к каменной стене, то тогда можно было бы подумать о нём, как об украшении.
Вновь хохотнул Николай.
– К какой стене...
Возмутился Иван, словно за лучшего друга заступаясь. Ему показалось, что для его золотой поделки подобное сравнение недостойно. Уж лучше бы Николай назвал его частью королевской короны, но никак не ошейником узницы.
– А что ещё можно себе представить в таком обруче.
– Не обруч это вовсе. Это может быть часть какого-нибудь изделия. Раз оно из золота, значит, и вся конструкция должна быть из золота. Наливай теперь ты.
Николай налил по очередной стопке и они так же молча чокнулись и залпом осушили стопари. После этого стакана их фантазия и в самом деле разыгралась.
– Ваня, а что если это сбруя? Ведь здесь могли быть богатые ханы, а у их лошадей дорогая сбруя.
– А что Коль, ведь точно могла быть. До революции в округе и в самом деле были богатые ханские места.
С трудом ворочая языком проговорил Иван.
– Вот и я говорю. На сбруе обычно есть такое кольцо по азиатски – хазаарай аман, по-нашему – удила. Ведь и в действительности это очень похоже.
– Пох-х-о-же.
Промямлил Иван, уже с трудом связывая фразы. Николай так же уже доходил до кондиции, как говорилось в знаменитом фильме.
– А если ты нашёл кольцо от сбруи, то в самой сбруе должно быть ещё одно такое же кольцо. И это только минимум от всей упряжи богатого хана. А представляешь, если поискать всю упряжь. Там одни стремена по килограмму каждый. Если ещё и седло с украшениями, то килограммов на три – четыре потянет.
– Упряжь…  А самого хана найти не желаешь? Ты там ещё и кольчугу поищи, она точно на двадцать килограммов чистого золота вытянет.
Слегка развеялся от хмеля Иван и оживился. Как видно первая волна опьянения отпустила его замутившееся, было, сознание и ему слегка полегчало. Теперь Николай не ответил на его шутку, а просто стал рассуждать дальше.
– Вот ты зубоскалишь, а если бы по этому полю походить с отцовым миноискателем, с которым он в войну работал. Мы бы все золотые колечки там сыскали. Только где его сегодня взять тот миноискатель. А ты знаешь ведь по нашим краям вполне возможно проходили воины Чингизхана. Об этом очень многие писали. Хоть доказательств и мало, но кое-что всё-таки есть.
– Чингиз Хан… говоришь. Тогда давай и клад его поищем. Если сам Чингиз Хан тут сбрую обронил, то почему бы и алмазы его не отыскать?
Нагло расхохотался Иван, чем ввёл в уныние Николая. Он настолько серьёзно погрузился в рассуждения, что смех друга ему показался даже обидным.
– Вот ты зубоскалишь, а тут рядом всего в трёх, четырёх километрах гора пустая есть. Я сам лично проверял. Точно пустая. Может в ней и спрятаны эти алмазы.
Иван вновь посерьёзнел и даже удивился. Сам он давненько проживает в этом селе, но ничего не слышал о «пустой горе».
– Это что ещё за гора?
– Гора, как гора, но по ней ногами топнешь, а внизу, если прислушаться, грохот эхом отдаётся. Да ты можешь и у Васьки спросить. Я ему тоже показывал. А там ещё и кусок скалы на склоне выпячивается, так в нём сбоку трещина шириной с ладонь имеется. Я в эту трещину камешек плоский забрасывал, так он вниз летит и всё по камням щёлкает. Глубина там метров пятьдесят или больше. Всё хотел туда смерок на бечёвке опустить, но так и не собрался.
– И что?
– Что, и что?
– Ничего, что. Что с горой?
– Ничего с горой, стоит там, где и стояла.
– Ты вообще к чему эту гору приплёл к нашему разговору.
Иван в непонимании посмотрел прямо в глаза Николая. Николай замолчал, а после, сообразив, добавил.
– Так в этой горе Чингизхан мог свои сокровища спрятать.
– Сокровища? Спрятать? А как он внутрь этой горы попал, если там его сокровища?
– Не знаю.
– Если не знаешь, как попал, то откуда знаешь, что там эти сокровища?
– Слушай, чего пристал. Я про сокровища так к слову. Что-то подумалось про это, вот и сказал.
Следопыты пили, хмель наезжал на них всё сильнее и сознание их мутилось всё больше. Про свой эксперимент с уксусом они естественно напрочь забыли. В это время с фермы пришла жена Ивана Валентина. Увидев необычную картину из двух, во хмеле, мужиков сразу поняла, что задавать им вопросы сейчас не имеет смысла. А уровень остатков самогона в трёхлитровой банке ещё глубже уверил её в этом. Она занялась растаскиванием их по разным комнатам и разным постелям. Хозяйка попросту решила задать им все свои вопросы утром. Единственное, что ещё она сделала, это послала сынишку предупредить жену Николая, что с ним всё в порядке.
Мужики уснули, даже не вспомнив о том, с чего их пьянка началась. А утром, поднявшись с больными головами, работяги с трудом, но вспомнили про клад. Первым вопрос задал Иван.
– Валя, а где наша банка с кольцом?
– Ты, наверное, хотел спросить про банку не с кольцом, а с жалкими остатками самогона?
– Да нет же. Маленькая банка с кислотой уксусной.
Валентина опешила.
– Что ещё за кислота, о чём это ты, Ваня.
Тут подключился и Николай.
– Валя, тут у нас баночка стояла с кислотой и золотым кольцом, где она? Ты её не видела.
– Мужики, вы что, вчера до бредятины обпились. Чего несёте. В нашем доме никакого золота отродясь не бывало. О чём это вы?
– Слушай, Коль, а оно вообще не растворилось. Ведь всю ночь в уксусной кислоте едва ли что-то может пролежать.
– Вот уж не знаю. Всё может быть. Раствориться тоже может, наверное.
Только тут Николай припомнил, что сам лично отнёс эту посудину в кладовку, чтобы она здесь не пахла уксусом. Вспомнив это, пошёл за ней и тут же вернулся назад. В руках у него была пол-литровая стеклянная баночка, в которой была налита уксусная кислота, а на дне лежало то самое блестящее жёлтое кольцо.