Чайная роза

   ЧАЙНАЯ  РОЗА
      рассказ

- Ой-ё-ёй! Ты не представляешь, что я натворила,  – заключая меня в объятья, шептала сестра после долгой разлуки.
- А ты не волнуйся и расскажи всё по порядку.
- Случилось это чуть больше месяца назад. Очень спешила домой  мимо здания филармонии. Из открытого окна второго этажа услышала мужской голос. Остановилась. Кто же это репетирует? Всех солистов филармонии  знаю, общаюсь с ними. «Я люблю тебя до слёз…» – проникновенно звучали слова песни.  Стою, не шевелясь, будто как в детстве кто-то сказал «замри». Обожаю Серова, но это не он. «..Без ума люблю», –  голос завораживал,  растекался сладостным бальзамом по всему телу, по затылку побежали мурашки. Я забыла, по какой причине спешила домой. Стук закрывающегося окна привёл меня в чувство. Чарующего голоса больше не было слышно, а я всё стояла, переминаясь с ноги на ногу.  Неожиданно открылась входная дверь. Моя близкая подруга Светлана, певица, увидев меня, взмахнула рукой. Она что-то сказала рядом шедшему мужчине,  и они направились ко мне.
 
- С приездом. Рада тебя видеть. Как внучка?  – расплываясь в улыбке и обнимая меня, выспрашивала Светлана.
- Всё потом, не сейчас, – шепнула ей на ухо.
- Познакомься.  Это наш новый солист, – слегка тронула Светлана за плечо мужчину.
Руки мои почему-то похолодели, несмотря на очень тёплый летний вечер. В правой руке держала тяжёлую сумку, поэтому протянула левую.
- Анжелика Юрьевна.
«Надо же: Анжелика. И зачем меня родители так назвали! Как мне казалось, имя юной девушки при моём солидном возрасте совсем неуместно», – не первый раз посещала меня эта мысль. Вот и он как-то странно посмотрел на меня, и по его лицу проскользила улыбка.
- Виктор, – заключил он мою свободную руку  в объятья  своих  ладоней.
 
«Господи, да что же это я? Лицо загорелось, как у девчонки, и глаза широко распахнулись. Точно: от волнения ещё синее стали», – мгновенно стрелой пронеслось в моей голове.  Он удивлённо заглянул в мои глаза. Наверное, в них была какая-то сила притяжения, что не смог отвести свой жгучий взгляд. Я не удержалась и приняла его.  Свершилось чудо: мы не просто посмотрели друг на друга. Мы заглянули друг другу в душу и задержались, там было тепло, уютно и ласково.

Светлана будто невзначай покашляла. Она с любопытством смотрела на нас. Я опомнилась, освободила свою руку. Виктор тоже сразу отреагировал, он тут же забрал мою сумку:
- Вам тяжело, я помогу.
- Нет, спасибо. Мне не тяжело, и я очень спешу.
- Приглашаю вас на завтрашний концерт, – растерянно произнёс он, явно расстроенный быстрым завершением знакомства.
- Постараюсь, –  сказала как можно равнодушнее и быстро зашагала прочь.
Какая-то встревоженная пришла домой. Сосредоточиться на домашних делах не смогла, взяла кисть и подошла к мольберту. Вновь в ушах зазвучала мелодия в исполнении моего нового знакомого: «Всё у нас с тобой только началось…» «Как изобразить его пение в красках? Какими цветами палитры высказать моё изумление от услышанного? – я волновалась. –  Да, да: в центре картины должны быть его карие глаза, в которых светится печаль. Мазок, ещё мазок – вот он,  этот пронзительный взгляд, проникший в мою душу. А вокруг музыка, музыка красок». Моя кисть затанцевала  по полотну под звуки вспомнившейся мелодии: синий мазок – изумление, белый штрих – любование, розовая волна – наслаждение, пурпур – чувство восторга. И наконец, все краски устремились в бездонную голубую высь, где царят спокойствие и умиротворение.
Всё! Выплеснула на холст самые яркие чувства и эмоции сегодняшнего дня. Мой творческий запал исчез. Успокоившись, я крепко уснула…

Утро следующего дня встретило меня золотыми лучами солнца и небесной голубизной. Мне были приятны ощущения лёгкости  в теле  и озорное настроение. А ещё  вчерашнее пение, музыка и новое знакомство не покидали мои мысли. Звук дверного колокольчика заставил меня вскочить с постели. Ну, конечно, это была Светлана.
- Ты вчера так стремительно убежала, что не успели и словом обмолвиться, – застрекотала подруга с порога.
- Поэтому и прибежала ни свет ни заря?
- Какая тебе заря? Дочка просила внучку присмотреть с утра. Запах красок слышу. Ты что, уже что-то успела написать? – устремилась Светлана к мольберту.
 Взглянув на картину, неожиданно умолкла. Сосредоточенно рассматривая мой «шедевр», она двигалась то вправо, то влево, то отступала на несколько шагов назад.
- Какая мощь! Какая сила! У тебя проснулась муза, и ты сотворила картину в необычной для себя технике. Ведь это же абстракционизм, – заговорила Светлана шёпотом. – Ты уловила в его глазах печаль, и это верно. Даже, когда он улыбается, его глаза печальны.

- Отчего же так? – почувствовала я какое-то напряжение во всём теле.
- Трагедию он пережил четыре года назад: жена и дочь погибли в автокатастрофе. Живёт и работает в нашем городе Виктор всего лишь два месяца. Но уже успел покорить своим талантом зрителей и особенно зрительниц. Да и у тебя, я вижу, своим роскошным голосом он добился признания.
- Сколько же ему лет? – спросила и неожиданно для себя покраснела.
- Всего лишь сорок. Талантлив, красив, свободен. Наша вся женская половина филармонии влюблена в него.
Светлана ещё раз оценивающе посмотрела на картину и, вздохнув, тихо сказала:
- Ты, Анжелика, всё-таки талант… Ой, чуть не забыла, – заговорила она возбуждённо, – я же пригласительный билет на сегодняшний концерт принесла. Виктор просил тебе передать. Опаздываю! Побежала я!..

Мне приятен лёгкий шумок зрителей в ожидании концерта. Я сижу на первом ряду  рядом с дорожкой, которая по ступенькам спускается со сцены в зрительный зал.   В моих руках пышная чайная роза, увитая золотой лентой, в тон шифонового кремового платья. Тяжёлый бархатный занавес задвигался и открыл сцену с красивыми девушками, будто райскими птичками. Музыка, музыка – она очаровывала, пробуждала желание жить.

Наконец, на сцену вышел он. Его чудный голос отзывался трепетом во всех уголках моей души. «Вода рисует на окне печаль твою, мадонна», – «Серов, конечно, первооткрыватель этих песен, он очень хорош, – бегут мои мысли вслед за словами и музыкой, – но трепет и восторг у меня вызывает именно это пение». Виктор неожиданно подошёл к краю сцены, спустился по ступенькам в зал и подал мне руку. «Глаза закрою, снова мне вода рисует на окне печаль твою, мадонна». – Одной рукой он держал микрофон, другой –  меня за талию. Я чувствовала его дыхание, его ласкающий взгляд. Медленно двигаясь в танце, он пел для меня… Взорвавшиеся аплодисменты вернули нас к реальности. Я подала ему розу.
- Пожалуйста, подождите меня после концерта, – прошептал Виктор, отключив микрофон. Он быстро взбежал на сцену. Прижав цветок к груди, посмотрел в мою сторону и улыбнулся.

Моё сердце гулко стучало, а в висках шумела мысль: «Подождать его? Зачем? К чему это?» Домой прибежала быстро: благо, живу рядом с филармонией. Ночь провела в тревожных  раздумьях и страданиях. «Меня, как молодую беспечную девчонку, влечёт к нему. Его голос, его глаза, его рука на моей талии – мне хочется ещё раз почувствовать всё это. А ведь я не Анжелика, а Анжелика Юрьевна, и мне даже не сорок, как ему. У меня взрослая дочь, внучка и пенсионный возраст наступил. Мой муж Андрюша любил, заботился, лелеял меня. «Ты за ним, как за каменной стеной», – завидовали подруги. –  Ой-ёй-ёй, что же я натворила! Прости меня, Андрюша, все пять лет без тебя были для меня трауром. Я любила тебя по-своему, но не так, чтобы душа трепетала»…

Забрезжил рассвет, обозначая начало нового дня. Неожиданно зазвонил сотовый телефон. «Подруге тоже  не спится, почему?»  Я подняла трубку и помолчала, в ответ –  тишина. Моё спасение – это мольберт.  Краски, будто сами собой плавно ложились на холст ниже вчерашнего изображения…
Нервно забрякал дверной колокольчик. «И зачем Светлана живёт близко от меня?» – с досадой подумала я. Стремительно вскочила подруга в открытую дверь и потянула носом.
- Пишешь опять! – побежала она к мольберту. – Только Светлана может от удивления так открывать рот. – По какому поводу эта прелестная роза? – забеспокоилась подруга.
-  Это символ преклонения и восхищения его талантом.
- Мне некогда разбираться в вашей ситуации. Своих забот хватает:  к внучке опять спешу.

Я молчала. Светлана села рядом на диван и обняла меня за плечи.
- Эх, ты-ы, – прошептала она. – Такой мужчина! Не ругай, телефон твой он теперь знает.
- Ты забыла мой возраст?
- Кто тебе поверит, что ты неделю назад стала пенсионеркой? Фигура, как у стройной девушки, на лице – ни морщинки… Уезжаем мы всем коллективом на гастроли.  Через три недели состоится его сольный концерт. Вот и билет пригласительный он тебе опять передал. Да, в телефонную трубку больше не молчи.
Светлана встала и направилась к двери. «Милая моя, близкая подруга с детства. За всю жизнь мы ни разу не предали друг друга», – думала я, глядя ей вслед.
- А твой возраст он знает, – сказала она на прощанье…

Тот же концертный зал. Его сольное выступление. Все три недели мы с ним общались по телефону. От волнения у меня перехватывает дыхание. Бурные аплодисменты в его честь и женские крики «браво». Цветы, цветы – и всё от поклонниц. А я вжалась в крайнее кресло пятого ряда и не могу сдвинуться с места. Неожиданно он поднял руку и сказал в микрофон:
- Спасибо вам огромное за роскошные букеты. Но я жду один цветок –  чайную розу, увитую золотистой лентой.
Будто ангелы меня подхватили под руки и понесли на сцену. «Будь что будет. А я люб-лю-ю! Люблю!»