Солдаты империи Глава 30

Всё меньше оставалось в строю советских бойцов. Шипеева срезало автоматной очередью. Васильев, когда закончились патроны, сошёлся с «духами» в рукопашной схватке и убил одного ножом, но второй ударил  Владимира кинжалом в спину.
- Вот, гад! - Рязанцев уложил его на месте, но после этого кончились патроны.
Он отстегнул пустой магазин АК-74 и, поймав брошенный ему Игорем Васьковым новый, вставил его в автомат. Щёлкнул затвор и он, высунувшись в небольшое отверстие повреждённой стены склада, принялся поливать огнём душманов.
- Сколько же их там? - недоумевал Сергей.
Огонь боевиков стал плотнее и намного злее.
- Видимо они получили подмогу, - понимал Рязанцев, - да ещё и патронов не жалеют...
Он действовал на полном автоматизме, стреляя во врагов, а сам неожиданно подумал о воевавшем радом Васькове, о его непростой жизненной истории:
- Больше всего в плену ему не хватало алкоголя, и добыть его в мусульманской стране не было никакой возможности! 
 
Женева
В девять утра частный самолёт коммерсанта Мержиля из Будапешта взял курс на Женеву. Егор Рязанцев сидел в удобном салоне и не верил в случившееся чудо:
- Это как в сказке, которая может прийти только во сне. После жестоких боёв начала войны, прорывов из вражеского окружения, лагерного барака, кировоградского рва смерти, побега с днепропетровского вокзала, смертельно опасного перехода через Днепр, пребывания в роте капитана Бёрша, сражений под Сталинградом и скитаний по Карпатам я оказался в мирной, безмятежной стране.
Юркий самолёт приземлился на швейцарском аэродроме. Мосье Мержиль сел с ним в свою легковую машину, и вскоре они очутились в его роскошном особняке на горе, в черте так называемого Старого города Женевы.
- Мосье Мержиль миллионер, директор ряда торговых фирм, - понял Егор, оглядевшись, - его влияние распространяется далеко за пределы Швейцарии.
Выходец из старинного дворянского рода, хозяин фирмы окончил университет Сорбонна, изучал в Лондоне юридические науки и слыл в торговых кругах предприимчивым и умным человеком, умеющим делать деньги.
- Удели внимание гостю! - он сразу с головой окунулся в коммерческие дела, предварительно познакомив гостя с дочерью Беатой.
Рязанцева разместили в одной из комнат его шикарного особняка. Дом стоял на возвышении недалеко от старого парка «Мои Репо». Рядом находился Всемирный центр Красного Креста.
- Из окна моей комнаты в лучах солнца отчетливо видна белая снеговая шапка Монблана… - не верил он своим глазам.
Город пестрел афишами и крикливой рекламой. Озеро поблескивало весёлыми огоньками. Из соседнего кабаре доносилась музыка, пели песни. Разноязычная и неповторимая Женева жила обычной жизнью.
- Хорошо, папа, - Беата была хрупкой, изящной девушкой, с коротко подстриженными волосами.
Её большие серо-голубые улыбающиеся глаза смотрели весело и доброжелательно. Одета она была модно и со вкусом.
- Надолго в наши края? - спросила Беата по-немецки.
- Не знаю, - ответил Егор. - Многое будет зависеть от мосье Мержиля.
- Папа сказал, что мы сегодня вечером можем пойти в ресторан. Деньги для вас он оставил в конверте, вот они на столе.
- Благодарю, - ответил он. - Буду рад составить вам компанию.
Когда начало смеркаться, они сели в машину и покатались по улицам города. Потом остановились возле небольшого уютного ресторанчика на берегу Женевского озера. Беата попросила шофёра не уезжать. 
- О чём вы думаете? - спросила Беата.
- Хотелось бы побывать во Франции.
- Она совсем рядом, пара километров отсюда, до войны нужно было только иметь при себе паспорт. Трамвай ходил в город Аипемасс, другой до города Сен-Жульен. Но сейчас французская граница строго охраняется немцами. Я родилась в Марселе, потом жила в Ницце... И вот уже двенадцать лет живу здесь. Вы из Берлина?
- Да.
Предупредительный официант встретил их у входа, и они устроились за одним из столиков, стоявших у широко раскрытого окна с видом на озеро.
- Мой папа хочет, чтобы уехала. Куда бы вы рекомендовали мне ехать?
- Во всяком случае, не в Берлин. 
- Вы думаете, русские победят немцев?
- Я далёк от политики и прогнозов на этот счёт не делаю... - уклончиво сказал Рязанцев. - А вам надо просто выйти замуж за хорошего человека, и сразу станет ясно куда ехать и как жить.
К ним подошёл любезный официант. Они заказали ужин и закурили.
- Но, чтобы выйти замуж, - возразила Беата, - я должна сначала встретить подходящего человека. Иначе все развалится, потому что не будет основ, удерживающих брак. 
- А ваш итальянский темперамент?
- Не в темпераменте дело! Главное, чтобы люди были одного круга, с идентичным воспитанием, образованием и складом ума. Тогда у них будут общие интересы. Я не признаю брака по расчёту. А вы?
- Я тоже не признаю, - согласился Егор. - Кстати, один французский писатель сказал: «Любить не значит смотреть друг на друга, а значит смотреть в одну сторону». Его изречение подтверждает вашу мысль.
- Надо, чтобы люди понимали друг друга с полуслова...
- Это в идеале. Об этом пишут в любовных романах. В реальности, всё равно должны быть компромиссы. Что-то в человеке для тебя главное, что-то второстепенное. Стопроцентная близость и гармоничность человеческих натур это миф, встречается крайне редко, только при генетической совместимости. Это утверждает немецкий сексолог Нойберт.
- Я незнакома с этим автором, - призналась девушка.
В ресторане заиграл джаз. Официант принёс красную икру, ветчину, устриц, масло, свежие овощи, бутылку вина, виноградный сок, свежий хлеб.
- Постарайтесь найти его книгу «Новое в супружеской жизни», - посоветовал Рязанцев. - По-моему, у неё такое название, если не ошибаюсь. 
- Постараюсь... А живя в Женеве, я убедилась, что швейцарцы в отношении любви, слишком деловые люди... К тому же они очень замкнуты. Работа и дом. Вот почти и вся их жизнь. В гости они ходят крайне редко, и только к родственникам. А мне по душе совсем другая жизнь. Я итальянка.
- Тогда вам надо ехать в Италию и выходить замуж за итальянца.
Официант пожелал приятного аппетита, и они принялись поглощать вкусные блюда, беседуя о любви, всегда волнующую молодых людей:
- Я хочу любить человека, за которого выйду замуж, и ему доверять.
- Доверять это хорошо. Если человек порядочный, почему бы ему не доверять. А вот насчёт любви вопрос серьёзнее. Любовь это вуаль. Человек идеализирует предмет своего внимания, он его придумывает таким, каким хотел бы видеть. Чувства превалируют над рассудком и затемняют главное. Женщина впоследствии может горько разочароваться в избраннике, вовремя не заметив пороков, которые он, ухаживая, естественно, скрывал от неё.
- А вы, я смотрю, философ любовных наук!
- Нет, просто читал Нойберта, анализировал, делал выводы.
Они встречались каждый день. Женева жила в привычном размеренном ритме. Дни стояли тёплые. На аккуратно подстриженных газонах, обрамляющих виллы богачей, цвели георгины и розы, а их хозяева, дельцы и боссы из Америки и Англии, выезжали из особняков на роскошных фаэтонах и колясках, совершая увлекательные прогулки по горам.
- Будто нет машин… - удивлялся Егор.
Лоснящиеся породистые лошади позвякивали нарядными уздечками, легко и грациозно отбивали дробь по булыжным мостовым. По глади Женевского озера, в центре которого бил высокий фонтан, плавно скользили небольшие пароходики с туристами, лодки и яхты под парусами.
- Словно в мире нет войны! - рыболовы ловили рыбу на спиннинг, любители собак выводили на всеобщее обозрение холёных кудрявых болонок, вскормленных мясом из собачьего магазина.
Лекарства фирмы «Сиба» направлялись преимущественно в Америку, хотя на тюбиках и флаконах имелось строгое предупреждение:
- «Вывоз из Швейцарии запрещён законом».
В Америку также направлялись тяжёлые «дугласы», загруженные специальным шоколадным кремом для тортов, изготовляемых в Вашингтоне и Чикаго. Ночлежки почти пустовали. Нищих и побирушек не было видно, во всяком случае, на центральных улицах.
- Любой итальянец или араб, приехавший сюда на временный заработок, может в любое время поесть бесплатно… - дивился Рязанцев.
Хозяину артели, где работали тридцать человек, выгоднее в рабочей столовой приготовить лишний десяток обедов для посторонних, чем ставить в дверях контролёра и платить ему ежемесячный оклад. Проституция официально запрещена, но в газетах можно было прочесть объявления:
- «Нас семь пар. Ищем ещё три пары для сексуальных игр» или: «Могу физически удовлетворить любую женщину, даже пенсионного возраста».
Продукты поступали в магазины всегда своевременно. Газеты писали о войне весьма скупо. Он читал их и думал:
- Можно только догадываться, на чьей стороне перевес…
Время летело стремительно. У Егора появился швейцарский паспорт на имя Мишеля Дюпо. Однажды утром во время завтрака Беата предложила ему навестить раненого американского офицера: 
- Недалеко от Женевского озера располагается военный госпиталь.
Беата созвонилась. Когда они подъехали, их ждали у входа. В центре небольшой площадки за столиками, в удобных плетёных креслах отдыхали американцы. Площадка была огорожена невысоким каменным барьером-аквариумом, где циркулировала вода с плавающими рыбами.
- Выздоравливающий может указать на любую… - пояснила девушка.
Нарядно одетый мальчик сачком ловил понравившийся экземпляр, и тут же на площадке рыбу жарили. С вкусной приправой услужливый официант подносил её к столику. У каменной ограды росли деревья и пальмы. В подвешенных к веткам клетках красовались австралийские попугаи.
- Обстановка вполне способствует скорейшему выздоровлению, - признал он.
Их проводили в палату. Американский офицер-десантник был тяжело ранен при открытии второго фронта в Арденнах и вот уже около трёх недель лежал в гипсе. Беату он знал и был рад её визиту, а с ним познакомился кивком головы. Когда они возвращались домой, Рязанцев поинтересовался:
- Что это за щиток у кровати больного?
- Нажмёшь нужную кнопку, и можно вызвать главного врача госпиталя, лечащего врача, администратора, медсестру, официанта, повара, киоскёра, дежурного по этажу и даже комика.
- Комик-то для чего? - удивился он. - Веселить?
- Если больной чувствует себя плохо и боль нельзя снять лекарством, то, чтобы хоть как-то ему рассеяться, комик его развлекает. И керамическая посуда на тумбочке у кровати для того же. При желании можно разбить её об пол, а потом позвонить, явится уборщица и уберёт осколки.
- Что ж, недурно лечатся американцы… - с завистью вздохнул русский. - У нас так не получается!