Ангелочки и цветочки, подмосковные аэроузлы

Снится Алёшеньке сон, будто фея его, прелестная маленькая огнеглазая фея его, вдруг собралась улететь, а он схватил её за нежную детскую ноженьку, за пяточку, и не пускает.
Она и говорит ему голосочком таким премилым: «Отпустите меня, Алексей Сергеевич!»
А он ей: «Нет, не отпущу».
Но потом, конечно же, отпустил.
И она полетела.
Она летела и оглядывалась, и улыбалась. Видно было, что она собралась похулиганить и пошалить. Видно было, что она уже хулиганила.

И, поскольку преочаровательная фея улетела, Алёшенька переместился мыслями в аэропорт Внуково. Там, по перрону, шелестя двигателями, и вспарывая большими четырёхлопастными воздушными винтами атмосферные массы окрестностей Москвы, рулили пассажирские лайнеры Ил-18.
Он смотрел на всё это завороженно.
Проплывающие мимо белоснежные борта были будто неведомые инопланетные корабли, красоты непостижимой, такие недосягаемые.
В то же время, Алёшенька понимал, что они никакие не инопланетные и не недосягаемые, но самые родные и наши - советские. И управляют ими наши советские люди. От всего этого настроение у него было самое восторженное.
Он пил прохладное ситро с колючими газиками и представлял себя то лётчиком-пилотом гражданской авиации, то самим «Ил-восемнадцатым», степенно, на крейсерской 650, идущим меж облаков. Определённо, он был самым счастливым человеком на земле.
И ещё у него был добрый ангел. Она тоже где-то летала.