Гюнтер о Дим. Челендж

29. Менестрель.

Огромный зал наполняла ожидающая тишина. Ни шепота, ни шороха. Зрители замерли в едином порыве, готовя себя к потрясению.

Сегодня выступал известный менестрель. Очень известный. Наверно, мало нашлось бы людей, которые о нем не слыхали. Да и личности эти оказались бы, скорее всего, из очень дальних деревень.

Заткнув своим именем за пояс таких мастеров слова, как ведьмачий бард Лютик и сладкоголосая Присцилла, он вошел на пьедестал славы и больше с него не спустился.

Собирая громадные залы, он был, подчас, богаче некоторых королей. И часть своего богатства отдавал на нужды единственного в Новиграде детского дома. За счет чего владел душами всех там присутствующих, без исключения.

Еще часть заработанного получали университеты. И в том числе – Оксенфуртский.

Поговаривали, что он там не учился. Но слухи эти отметались как глупая выдумка: как такой выдающийся человек смог подняться на такую умопомрачительную высоту, да без образования, какого-никакого?! Чушь собачья. Вот и весь сказ.

Мужчина же молчал и загадочно улыбался, проверяя ногтем смычок.

Но все это – пустые разговоры.

Меж тем, на сцену вышел менестрель, собственной персоной. Зал следил за ним сотнями внимательных мерцающих глаз.

Подняв к плечу и прижав небритым подбородком тонкий эфемерный инструмент, он тронул смычком струны, и полилась мелодия. Медленная, осторожная, она плыла над головами присутствующих, словно погружая их в негу, мир, недоступный простым смертным. Всем тем, кого не было в зале сейчас. И вот – крещендо! – мелодия растет, зиждясь в своем праве звучать в этих стенах. И словно из каждого угла отвечает ей другой инструмент. Хоть, кроме скрипки в руках мужчины, в зале их нет совершенно.

Она – темно-вишневая, блестящая лаком, с эффектными тонкими изящными эфами. Четыре струны. И темный смычок оглаживает их с уверенностью и трепетом, как знакомое и давно желанное. Как то, в чем уверен, что будет владеть безраздельно. И возьмет свое вот прямо сейчас и здесь.

Он – небритый, в желтой рубахе и синих штанах, кажущийся насмешкой над сочетанием с Ней. Не подходящий ей, но держащий крепко в руках. Знающий, что без Него, Она не сможет ТАК звучать.

Странная картинка, не вяжущаяся, взрывающая мозг. И музыка, стелящаяся над залом, людьми, бархатом, украшениями, и взлетающая к вышине потолка. Но они создают магию, которая заставит всех присутствующих отдать все, что угодно, лишь за то, чтобы он сыграл для них на бис.