Вытрезвитель

        Недавно под окном шумела пьяная компания. Соседи вызвали полицию. Стражи порядка разогнали хулиганов, но никого не забрали. Их просто некуда везти. Вытрезвителей нет. А за хулиганство гораздо проще закрыть трезвого, чем хмельного, т.к. алкоголиков очень неохотно принимают в ИВС (изолятор временного содержания).

        В связи с ночным происшествием вспомнилось, как в начале нулевых некоторое время подрабатывал в местной газете. Главред называл меня «студент» и часто подтрунивал над моим внешним видом. Газета была нацелена на мещанскую аудиторию. Цену на подписку не задирали, благо издателем нашей «Искры» выступала городская мэрия. В политику не лезли, рекламу брали охотно, новости спорта выдавали лучше всех конкурентов. Коллектив подобрался нормальный. В меру пили, ели все подряд, дедовщину не устраивали. Как-то само собой устаканилось: острые и опасные репортажи лежат на внештатниках. Кадровые писаки не рисковали соваться вглубь старых микрорайонов или посещать разного рода диспансеры. Для этих целей держали таких, как я, юнг и детей полка.

        В одно летнее утро главред решил, что газета дает мало соли. Значит, кто-то куда-то ночью поедет. Героем оказался я. И путь мой лежал в сердце тьмы – старый городской вытрезвитель. Следовало провести там ночь и написать очерк о нелегкой доле работников очень нужной и в то же время немного постыдной организации. Штатный коллектив пожелал мне удачи. Кое-кто даже перекрестил на прощание. Сказали, если что, звони в любое время в редакцию, хотя с 18.00 до 9.00 там точно никто находиться не мог.

        Вытрезвитель встретил меня настороженно. Главред предупредил их старшего, что к ним придет начинающий писака. Видимо, по телефону его не так поняли, а, может, и не расслышали. Потому что встречать меня высыпал весь кадровый состав учреждения, даже старые технички. Люди не понимали, кто к ним пришел и зачем. Узнав о цели визита, все облегченно выдохнули, и я больше всех. Условились, что ребята делают свою работу, я никуда не лезу, смотрю и иногда задаю вопросы.

        К 18.00 палаты вытрезвителя были пусты. Ночные клиенты уже ушли, а свежих еще не подвезли. Я осмотрел скромное убранство помещений, особенно решетки на окнах и деревянные скамьи. Во всем ощущалась безнадежная борьба с пьянством. Окна палат выходили в мрачный внутренний двор. Узники могли в любое время позвать на помощь врача через специальное отверстие в дверях палат. Сами двери тоже поразили своей могучестью. Трезвому изнутри их не выломать. Но оказалось, пьяные могут объединить усилия и вынести дверной косяк, как монголы ворота Киева. Причем в качестве тарана использовался нетрезвый собрат. Поэтому снаружи врата алкокамер закрывались каждая на два засова. В конце коридора гордо стоял трон. Им называли кресло для буйных. Его смонтировали по спецзаказу. Человека сажали на почетное место, руки привязывали к плечам, как в дурдоме, ноги фиксировали ремнями. И главное: на голову пьянице опускали корону – специальный мягкий обруч, который не позволял бедолаге разбить свой затылок или сломать шею в остром припадке. Судя по потрепанному виду, трон пользовался бешеной популярностью.

        Примерно через час после моего появления ожила рация у Руслана, старшего смены. На посту ДПС на выезде из города обнаружена пьяная женщина. Сейчас она спит, но скоро проснется. И бравые гаишники опасаются, что тетка устроит им представление.
 
        — Вообще, мы не должны никуда ни за кем ехать, – объяснял мне Руслан. — Наша задача – принимать пьяных и держать их здесь до утра. Потом их забирают родственники, оплатив штраф, или увозят в суд. Но лучше съездить и принять алкаша, чем он окочурится и потом будет разбирательство, почему да как. В итоге нам же и прилетит, скажут, вас известили, а вы не приехали. Так что, в путь.

        Старенький уазик пыхтел, кряхтел, дрожал, но кое-как перемещался. Подъехав к посту ДПС, мы сразу увидели клиента. Мадам спала, как младенец, прямо на земле. Руслан и еще двое бойцов осторожно приблизились к тощему телу. Опытные парни расстелили возле спящей грации заранее припасенный брезент и аккуратно стали перемещать слабый пол с грязной земли на мягкую ткань. Обстановка напомнила сцену со спящим львом из «Полосатого рейса». На посту образовался затор из проезжавших машин. Причем никого специально не тормозили. Всем было интересно, что происходит. Народ останавливался, выходил из машин, отпускал едкие комментарии. Гаишники тоже забыли про свою работу и увлеченно наблюдали за разминированием. Руслан легко мог одной рукой перекинуть тетку с земли на брезент, будь она трезвой. С пьяной такой финт был очень опасен. Быстрый удар когтями в кадык, глаза или сонную артерию, подлый захват за мужскую гордость – и пиши пропало. Страховавшие командира спецы вытрезвителя, все как один, уверяли, что им проще тащить поддатого бугая, чем изящную красотку. Женское пьянство неизлечимо и очень опасно.

        Кое-как закутав барышню в брезент, парни погрузили бренное тело в уазик. Мадам разместилась полусидя между мной и еще одним тружеником вытрезвителя. По пути она очнулась.

        — Где мой «Камаз»?! – хриплый голос мог принадлежать простывшей Патрисии Каас. В другое время его обладательница в Париже покоряла бы сердца и рестораны.

        Наше молчание подействовало на брезентовую леди как вызов.

        — Куда мы едем? Вы кто?

        Для пьяной она неплохо изъяснялась. Поначалу я даже подумал, зря мы ее забрали от ДПС-ников. Но тут же понял, что ошибся.

        Тетка с хохотом обмочилась. Журчание прозвучало в салоне уазика как попадание болванки в танк и последующий взрыв боекомплекта. Мы с соседом на полном ходу начали выскакивать из машины. Руслан и водитель стоически молчали. Хорошо, что пьяный конфуз произошел на подъезде к зданию вытрезвителя. Вышедший фельдшер – пожилая женщина со стетоскопом на груди – устало произнесла:

        — Баба? Напрудила небось, зараза.   

        Парни брезгливо вытащили мокрую красотку и развернули брезент.

         Дальнейшее было делом техники. Уазик оставили на ночь с открытыми дверьми. Брезент и место залива в салоне обильно посыпали каким-то порошком, отбивавшим любые запахи. Пьянчужку поместили в палату.

        Больше ни за кем в ту ночь мы не ездили. Причина была уважительной.

        Спустя полчаса стражи порядка привезли трех мужиков. Двое начали драться, едва выйдя из воронка. Их растащили и заставили пройти тест на координацию. Оба кричали, что трезвые, хотели уйти. В итоге не прошли тест и отправились в разные палаты. Третий был отпущен восвояси.

        — Это же местный актер, в детском театре работает. Я сам на его спектакли в начальной школе любил ходить. Дядька классный, но иногда чуток выпьет и бродит по городу. Вдохновение ищет. Никому зла не делает. Поэтому мы его всегда отпускаем. Он сразу домой идет.          

        Где-то через час привезли еще несколько пьяных. Из них выделялся крепкий наглый мужик. Судя по фигуре и пельменным ушам – борец, причем, как минимум, КМС. Он сходу оттолкнул коллегу Руслана и бросился на меня. Спасло футбольное прошлое. Я легко ушел от его прохода в ноги. Простой финт бразильца Роналдо не дал оппоненту схватить или ударить внештатного писаку. Второго шанса борцу не дали. Руслан сбил овцебыка с ног сильным толчком, его коллега накинулся на борзого алкаша и придавил к земле. Вдвоем они держали драчуна, пока третий милиционер связывал ему руки и ноги. Буян оказался в коконе. Все заняло не больше минуты. Крепыша с трудом понесли к трону.   

        — А ты молодец, журналист. Видно, удирать здорово умеешь.

        Похвала Руслана пришлась как нельзя кстати. Я собирался утром закатить в редакции скандал. Чего это меня все время направляют на разные опасные задания. Я не один такой смелый, есть кадровые журналюги. 
    
        Остальные приехавшие пропойцы, увидев, как самого сильного из них сажают на трон, сразу присмирели. Никто из них не прошел тест на координацию. Палаты пополнились новыми пациентами.

        Улучив минуту, я тоже рискнул пройти мудреный тест. Надо было сделать десять шагов по прямой узкой линии от пятки к носку. К своему стыду, на полпути я сбился. Фельдшер не удивилась. Руслан съехидничал.

        — Ничего себе! Да у нас журналист пьянее пациентов! А ну-ка, парни, отдельную каюту этому джентльмену!

        Посмеялись. Оказалось, если человек трезв, но устал или не выспался, он вряд ли пройдет такой тест. На часах было три часа ночи. Спать хотелось зверски. До 8.00 времени еще вагон. А пьяные все прибывали.

        — А почему вы их только этим тестом проверяете? – спросил я фельдшера и Руслана.

        — Ну, почему? – медработник закурила «Беломор». — Ты обратил внимание, что после него почти все, кого к нам привозят, молча идут в палаты? Они и так знают, что выпили. А если начнут спорить, сделаем анализ крови или человек может дыхнуть в трубочку. Но до такого редко доходит. 

        В 2011 году по всей стране закрыли вытрезвители. Зачем это было сделано, непонятно. Не знаю, как в столицах, на периферии увеличилось число пьяных смертей, особенно в зимнее время года. Человек мог и выжить, но замерз или сердце схватило. В вытрезвителе у него был бы шанс, а на морозе он обречен.   

        На сегодня до сих пор не решен вопрос, что делать с пьяными на улицах. Куда их везти, если дома у них нет или там их никто не ждет. Бывает, вызвали полицию, задержали поддатого гражданина, но спустя полчаса его тихо выпускают в другом районе города. Потому что возиться с ним нет резона. А этот герой, получив свободу, продолжает куролесить уже на новом месте. И последствия его приключений могут быть самыми разными. 

        По новостям недавно передали, что в стране возвращается система вытрезвителей. Если они будут частными, проблему это не решит. Нужна именно государственная сеть таких учреждений, как в советское время. А пока в регионах все остается по-прежнему.