Нелицеприятная критика... однако

           Во времена СССР был период, когда Коммунистическая партия Советского Союза (КПСС) решила укрепить ряды органов внутренних дел (ОВД) комсомольскими и партийными кадрами, для наведения порядка, повышения состояния дисциплины и законности. И почти во всех министерствах, управлениях, гор и райотделах внутренних дел союзных и автономных республик, автономных областей и округов появились «посланцы» партии. Всех их посадили на высокие должности, дали офицерские звания, немалые оклады. Но почему-то не учли, что эти люди - сугубо гражданские лица и они, вообще, не в курсе работы органов внутренних дел, и главное — с её особенностями.

          Многие из этих кадров с первого дня службы стали размахивать «шашкой», как легендарный Чапаев, пугая личный состав вверенного им подразделения всякими карами по партийной линии. Но были и такие, которые со временем «влились» в сплочённый коллектив и, без всяких колебаний и раздумий, усвоили имеющиеся пороки.

          Григория Петровича Смирнова, второго секретаря горкома партии, Обком КП решил направить на службу в Управление внутренних дел на должность замначальника по политико-воспитательной работе, присвоив ему звание «полковник милиции». Немного освоившись, Григорий Петрович, засучив рукава, взялся за работу и первым делом решил познакомиться с личным составом, разъезжая по районам. Во время встреч с сотрудниками он говорил о том, что все они сплочённо будут строить коммунистическое общество, что необходимо служить честно, на благо народа, не нарушать дисциплину, соблюдая социалистическую законность и, главное - не брать взяток. Безусловно, руководство гор и райотделов, а также сотрудники с пониманием относились к словам нового замполита, кивали головой в знак согласия. Однако, когда Григорий Петрович уходил, они ему вслед смотрели, покачивая головой, мол, кто этот человек, чего он пришёл, воду «мутит», хочет сделать революцию. Само собой, разумеется, продолжали работать так, как привыкли...

          Однажды во время партсобрания в городском отделе Григорий Петрович долго говорил о ведущей роли Коммунистической партии, о её перспективных планах по построению коммунистического общества. Все члены партии, как офицерского, так и рядового состава, сидя в зале, внимательно слушали нового замполита. Закончив своё выступление, полковник Смирнов обратился к присутствующим:

          — Товарищи коммунисты, кто из вас хочет выступить?

          Судя по гробовой тишине, было понятно, что никто из коммунистов такого желания не имеет. И тут руку поднял майор милиции Гавриил Шагалов. В коллективе майора знали, как человека, для которого не существуют авторитеты, и он мог резать правду - матку в лицо любому, вне зависимости от звания и должности.

          — Да, пожалуйста, товарищ майор, - радостно произнёс Смирнов, не понимая, почему, вдруг сидящие в зале сотрудники заулыбались.

          — Товарищи коммунисты, я вот о чём хотел сказать: спасибо нашей родной Коммунистической партии, которая, отделив от себя своих прекрасных кадров, направила к нам на службу, - торжественно произнёс майор Шагалов, обводя взглядом сидящих в зале сотрудников отдела. – Коммунист Смирнов, мы очень рады, что Вы в наших рядах, что мы все вместе будем трудиться на благо нашей Родины, нашего общества…

          Григорий Петрович сидел в президиуме вместе с начальником гор отдела подполковником Абрамовым, и его заместителем по работе с личным составом, тоже «посланца» в ОВД, но от комсомола. Судя по довольному выражению лица Смирнова, было видно, что слова, высказанные майором Шагаловым, были ему по душе. Однако Абрамов сидел, как на иголках и подозрительно слушал майора Шагалова.

          Тем временем, майор распинался, расхваливая компартию и лично Григория Петровича:

          — Григорий Петрович, мы наслышаны о Вашей порядочности и принципиальности, о Вашей преданности нашей родной партии, - Шагалов внимательно следил за Смирновым, замечая, что Геннадию Петровичу было очень приятно слышать лестные слова в свой адрес, впрочем, о компартии тоже. – Геннадий Петрович, всё это хорошо, однако, - тут майор поднял правую руку вверх, указательным пальцем тыча в потолок, - Придя в наш милицейский коллектив, Вы не очень правильно себя повели. Вы не знаете всех тонкостей нашей службы. Не принимая во внимание, что у нас ненормированный рабочий день, дали команду, чтобы в дежурных частях завели журналы, где сотрудники должны в девять часов утра расписываться, указывая время прибытия на службу. Пытаетесь игнорировать, что многие из нас идут домой в 4-5 часов утра. Народ не высыпается.

          Геннадий Петрович, разинув рот, недоумевающе слушал майора Шагалова, исказив лицо от злости, но всячески пытаясь сдерживать себя. Он понимал, что всё-таки это партсобрание, и каждый коммунист имеет право высказаться.

          Неожиданно с места соскочил начальник отдела Абрамов и приказным тоном перебил Шагалова:

          — Коммунист Шагалов, спасибо за Ваше выступление. Товарищи коммунисты, у нас у всех очень много дел и давайте поблагодарим коммуниста Смирнова, заместителя начальника УВД, что он нашёл время поприсутствовать на нашем партсобрании.

          После собрания несколько сотрудников подошли к Шагалову, одобрительно высказываясь:

         — Гаврик, ты молодчина, поставил на место полковника!

          Через пару месяцев в горотделе проходило очередное партсобрание, на котором также принимал участие полковник Смирнов. Сидя в президиуме, он старался не встречаться взглядом с Шагаловым, который невозмутимо сидел в зале и слушал докладчиков. В конце, председательствующий, замполит горотдела, молоденький капитан Петров, он же парторг отдела, обратился к залу:

          — Товарищи коммунисты, давайте поблагодарим заместителя начальника управления коммуниста Смирнова за…

          — Прошу слова! – послышался голос майора Шагалова. И, не ожидая разрешения, он встал и начал говорить:

          – Товарищи коммунисты, все мы помним, какой бардак был у нас в органах внутренних дел, сколько было нарушений соцзаконности, сколько сотрудников уволено из-за этого. Но с приходом полковника Смирнова ситуация изменилась, и спасибо за это нашей родной коммунистической партии!

          Когда Шагалов заговорил, Смирнов напрягся, лицо его побагровело от напряжения. Надо полагать, что он ничего хорошего не ожидает от выступающего. Но, когда майор начал хвалить его, а также КПСС, Смирнов расслабился, на его лице была заметна довольная, слащавая улыбка.

          — Это всё хорошо, - продолжал невозмутимо говорить Шагалов. И тут, он поднял правую руку вверх, указательным пальцем указывая в потолок. – Однако… уже несколько месяцев, как Вы служите у нас, являетесь одним из наших руководителей, но Вы так и не поняли, куда Вы попали! Вам дали звание «полковник», но Вы даже понятия не имеете, что это такое. Мы начали служить рядовыми, окончили школы милиции, по окончании получили звание лейтенанта, за двадцать лет дослужились до майора, а Вам сразу, бац, и Вы уже - полковник!

          Смирнов ёрзал на стуле, не знал, как реагировать на выступление Шагалова. Вначале он напрягся, потом расслабился, когда майор хвалил партию и его самого, но, когда он услышал слово «однако», и увидел руку майора, тыкающего в потолок, его всего передёрнуло.

          Тем временем Шагалов разошёлся и разнёс Смирнова в пух и прах. Тут вскочил Абрамов, начальник отдела и пробасил:

          — Коммунист Шагалов, спасибо Вам за выступление! Всё, партсобрание закрыто! Всем разойтись по своим рабочим местам!

           Так же, как и в первый раз, сотрудники со смехом подходили к майору и жали ему руку, так как всем было по душе, что Шагалов поставил на место этого «выскочку», как они называли тех, кого партия и комсомол послали на службу в ОВД.

          Прошло несколько месяцев, и в горотделе должно было пройти отчётно-выборное партсобрание, на которое, скрепя сердцем, поехал Григорий Петрович, прекрасно помня выступления майора Шагалова.

          Вновь собрание вёл замполит гор отдела капитан Петров. Всё шло, как по нотам; коммунисты знали: за кого голосовать, кто должен выступить и, что надо сказать. Геннадий Петрович старался не обращать внимания на майора Шагалова, но у него это плохо получалось. Когда Шагалов поднял руку и попросил слова, Геннадий Петрович подпрыгнул на стуле, как от действия невидимой пружины.

          — Товарищи коммунисты! – начал говорить Шагалов. – Благодаря родной коммунистической партии, в лице нашего Геннадия Петровича…

          Тут послышался гневный выкрик Геннадия Петровича:

          — Коммунист Шагалов, это всё пропустите, мы это не раз слышали от Вас, лучше начинайте говорить после слова «однако»…

          Тут, сидящие в зале офицеры и сержанты, забыв о субординации, и где они находятся, начали хохотать. Строгий начальник отдела подполковник Абрамов старался сделать замечание сотрудникам, но и сам он, через несколько секунд, не сдержавшись, начал смеяться над сложившейся ситуацией.

          Июль 2022 г.

          http://albert-voskanyan.com/