Стучащие в двери бессмертия. Цикличность

Мрак не допускает наличие света ни в какой пропорции, ни при каких обстоятельствах.
При отсутствии света он может претендовать на всё, что угодно и выдавать себя за всё, что угодно.
Дыхание космической ночи, плотность тьмы, мир мертв, статичен, неподвижен, безучастен в замерзшей непроглядной темноте, он словно умирает в её тяжких холодных объятиях.
Ни звука, ни отблеска, ни шума, ни эха, только мириады миль мёртвого бездонного застывшего мрака по всем сторонам света.
В этой стройной логической механической схеме, как незаконное явление в кругу мертвых холодных светил обнаруживается органическая жизнь, упорядоченная структура, стремящаяся противостоять смерти, создающая иную, дышащею, чувствующею, двигающеюся, растущую, мыслящую, развивающеюся модель бытия.

Шримад Бхагаватам книга 6, глава 1
Смертные, в качестве награды за свои труды, получают разные тела, имена и условия обитания.
За каждым поступком смертного наблюдают: солнце, огонь, небо, воздух, ангелы небесные, луна, сумерки, день и ночь, стороны света, вода, земля и Господь, всеобщая Душа.
Каждым своим поступком смертный покушается на чужую жизнь или имущество.
Действуя во благо одних, он причиняет зло другим.
В каждом поступке есть насилие, за которое суждено отвечать.
Всё живое действует, каждый действующий совершает грех.
За причиненное ближнему зло придется платить страданиями, добро же вознаграждается удовольствиями.
Смертный сам творит свою судьбу, мыслями и поступками.
Подобно шелкопряду, что из собственной слюны сплетает кокон, из которого сам потом не может выбраться, душа плетет паутину деятельности и запутывается в её последствиях.

Мир вращается по кругу рождений и смертей, цикличность.
Тело моё не слушается, спотыкается, теряет равновесие и падает, сплетаясь с землёй.
Рушится привычный мир, на его пепелище прорастает уже другой, конец одной истории, возникновение последующей.
Отдаю своё распадающееся тело в руки ненасытной смерти, делаю ещё один шаг и открываю новую дверь: рождение, звуки, изображения, неведомые запахи, вкусы, цвета,
смеётся солнце, обвивая меня жаркими объятьями, шепчут о чём-то своём деревья,
проказник ветер встречает меня ласковыми поцелуями,
растрепанные сахарные облака улыбаются мне, легкомысленно проплывая по бездонной безмятежности неба,
мир поёт, танцует, расцветает и разливается счастьем.

Шримад Бхагаватам, книга 3, глава 31
Вкусив все предназначенные ей плоды душа покидает распадающееся тело, чтобы родиться в новом и пожинать новый урожай.
Слепота, есть неспособность глаза различать цвета,
глухота, неспособность уха различать звуки,
смерть, неспособность пяти чувств воспринимать предметы внешнего мира.
Однако с прекращением деятельности чувств душа не умирает, а ждет той поры, когда чувства оживут в новом теле.
Только плоть боится смерти, для души смерть есть возможность осознать свое бессмертие!

Стертые, мчащиеся, мелькающие очертания вращающегося колеса времени.
Люди, судьбы, города, народы, земля, солнце, луна, планеты, звёзды закручиваются в неудержимом колесе.
Кричит, грохочет, сверкает, мчится по причинному океану вечности весёлая разноцветная карусель, ни выйти, ни вырваться, ни соскочить, ни пересесть.
Если ты купил билет на этот волшебный аттракцион, то выпрыгнуть из колеса уже невозможно, крутящаяся уничтожающая ось, спицы, ступицы, шестеренки, шарниры, моховики размалывают твои жизни одну за другой.
Вечная частичка сознания выбирается из разорванной плоти, кто-то невидимый пересаживает её в другую биологическую конструкцию, более модифицированную, перестроенную, трансформированную и приспособленную для очередного бенефиса, и вновь заталкивает во вращающееся колесо.
Старт, поехали, следующий круг!

Шримад Бхагаватам книга 3, глава 30
Точно гонимые ветром облака летят заключенные в бренную плоть души над бездной вечности, понукаемые всемогущим временем.
В облике времени Господь повергает в прах все усилия смертного.
Скорбью устлан путь того, кто грезит о счастье в сиюминутном мире.
Сбитая с толку игрою света и тени душа старается не думать о том, что плоть и её принадлежности: дом, земля и имущество обречены на погибель.
Великий обман внушает несчастной душе, что окружающие образы будут существовать всегда.

Замерзшее сердце, уставшее от долгих зим, щедрое счастье взаймы, под проценты, в кредит, напрокат, налет времени на уставшем лице, дороги утраченных дней.
У меня нет имени, нет возраста, нет национальности, нет послужного списка моих побед, нет постоянного места проживания, я всё время в пути и моё нынешнее тело опять скоро умрёт.
Ночь сползает на застывший закат, сверкают алмазами холодные звёзды, смерть моя конечная станция.
Оставляю прошлую версию самого себя, выхожу в неизвестном месте, а поезд времени движется дальше.
И мир остается, и небо остается, и солнце остается, и звёзды остаются, и сцена остается на которой я отчаянно сражаюсь, красиво танцую, ненавижу, нахожу, влюбляюсь, достигаю, теряю, падаю и опять встаю.
Зрители меняются, меняются желания, побуждения, импульсы, сопутствующие декорации, точки прибытия и время, проведённое в пути.
Новое не появляется из ничего, рушится, сгорает один мир, на его пепелище, на его обломках, на его развалинах, на его обгоревших останках прорастает другой.
Конец, это там, где безвозвратно умирает обветшавшее старое и рождается усовершенствованное новое.
День вечности — вдох, новое рождение,
ночь вечности — выдох, смерть.

Шримад Бхагаватам книга 11, глава 9, стих 29.
После бесконечной череды рождений и смертей душа обретает редкое человеческое тело, которое хотя и бренно, но дает возможность достичь высшего совершенства.
Поэтому разумный человек старается как можно быстрее достичь высшего совершенства жизни, пока его тело, готовое умереть в любой момент, не упало замертво.
В конце концов чувственное наслаждение доступно даже существам в самых отвратительных формах жизни, тогда как сознание Бога доступно только человеку.

Просыпается малиновое солнце, жмурясь от первых лучей мягко потягивается земля, глаза открывает новый день, бродящий запах весны, всё пространство вокруг заполняется симфонией чудесных ароматов и запахов, пробуждение новой жизни, прорывающейся наружу.
Лежу на спине, посреди изумрудных трав и полевых цветов, зажатый между небом и землей.
Смотрю вверх, глаза, заблудившиеся в бездонном небе, сердце, запутавшиеся в бархатных облаках, обнаженные чувства, украденные зеленоглазой весной.
За рассветом закат, за которым снова рассвет, за днем ночь, за которой снова день, за рождением увядание, за которым снова рождение, цикличность.
Это бесконечный лабиринт перерождений, задуманный какой-то невидимой, непостижимой Силой таким образом, что, когда ты добираешься до пьедестала, до подиума, до вершины, до трона, но там ты не можешь надолго удержаться, обустроиться и закрепиться.            
Сплетенные в одно неудержимое русло река времени и река смерти однажды сбросят, опрокинут, снесут тебя с твоей блистающей, фундаментальной позиции и ты окажешься опять в самом начале бесконечного лабиринта. 

Шримад Бхагаватам, книга 8, глава 22
После долгих мытарств, душе, что деяниями своими вращает колесо перерождений, выпадает удача воплотиться в человеческом обличии.
Благословенны те из людей, кто принадлежит знатному роду, учен, здоров, красив собою, искусен в своём ремесле и богат.
Но кто не возгордился всем этим, тот носит на челе своём печать особого Моего благословения.
Знатное происхождение и прочие достоинства возбуждают в человеке спесь и гордыню, качества чуждые слуге Моему верному.
Воистину, пред гордецом закрыты врата в мою обитель.

Солнце всё равно завтра взойдет, независимо от того, проснусь я или нет.
Так Господь устроил мир, одни рождаются, другие умирают, освобождая помост, сцену, игровую площадку для вновь прибывших воплотившихся душ.
Разная дорога, разное время отсчета, разные системы координат, разные лица, разные имена, разные одежды, разные цвета, разные размеры, разные ортометрические характеристики, одна вечная душа в тесном сплетении всех этих временных вариаций и обозначений.
Я всё ждал, мечтал, надеялся, что вот-вот начнется что-то новое, таинственное, но вдруг внезапно всё кончилось.
Тело использовало свой краткосрочный лимит, ресурс, упало, перестало подавать признаки жизни и отбрасывать тень.
Цикличность, твой мир здесь заканчивается и здесь же он начинается вновь.
Отсчет ещё одной жизни, обновленные декорации и антураж, следующий круг, катится новой жизни колесо.

Шримад Бхагаватам книга 2, глава 9
Бестелесная крупица сознания странствует из скорлупы в скорлупу, коих обольстительная сила представляет ей в великом множестве.
В видоизмененных состояниях сознание принимает себя за свою телесную оболочку, а окружающий мир мнит своей непосредственной собственностью.

Шримад Бхагаватам книга, 7, глава 7
Душа или сознание вечно, незыблемо, непорочно, неувядаемо, неделимо и неизменно.
Как пространство пронизывает предметы, так сознание пронизывает вещество, поле его наблюдения и деятельности.
Сознание самодостаточно, самостоятельно и самоочевидно, оно есть причина зримого мира, ибо мир покоится в сознании.
Знающий качества сознания не обременён ложными понятиями «Я» и «Моё», источниками бесконечных тревог.
Сознание не принадлежит окружающей действительности и ничто в окружающем мире не принадлежит сознанию.
Именно сознание делает тело живым, оно приводит мёртвую плоть в движение и наблюдает за его взаимодействием с окружающим миром.
В тисках мёртвой плоти вечно живая душа терзается страхом смерти и разорвать эту цепь перерождений она может узами любви к Непостижимому и Вечно Живому
Любовь дарует душе пристанище у стоп Того, Кто недостижим для силы и ума.

Мой нынешний спектакль уже окончен, финальный занавес опустился, актеры, скинув маски, разошлись.
Сбросив с себя старый изношенный костюм, я с грустью покидаю эту сцену, дабы продолжить своё победоносное шествие по миру смерти уже в новом теле, в новом амплуа, в новой драме, в новой роли, с новой труппой, с новыми декорациями, с новым ландшафтным дизайном, где я также буду главным героем.

Шримад Бхагаватам книга 5, глава 11
Переселяясь из тела в тело, душа увлекается в круговорот перерождений.
Если мысленный образ желанного предмета перемещается в сферу чувственного опыта — душа называет это исполнением желаний и испытывает от этого радость.
Если же образ вожделенного предмета так и остаётся в уме — душа считает это крушением надежд и испытывает страдания.
Так свободная по природе душа — наблюдатель, попадает в зависимость от образов, которые рисует сама себе в мыслях.