Матей Вишнек. Последний Годо

Матей Вишнек






ПОСЛЕДНИЙ ГОДО

Драматический сценарий


                Посвящается действующим лицам






Перевод с румынского
Анастасии Старостиной


ULTIMUL GODOT

;Matei Visniec, 1987
;Анастасия Старостина, перевод, 2017
 



Действующие лица

ГОДО
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ


Улица, идущая под горку, редкие прохожие, мусорная тачка. Годо, хилый, но прилично одетый субъект, сидит на кромке тротуара, ногами на мостовую. Курит окурок с унылым, рассеянным видом.

Где-то, вне видимости, слышны звуки открывающейся двери, глухой борьбы, и другого субъекта, тоже хилого, но прилично одетого, пинком выставляют на улицу. Скоро окажется, что этот второй хилый субъект — Сэмюэль Беккет собственной персоной. Шмякаясь, он задевает Годо.

СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Простите.
ГОДО. Ничего.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (отряхиваясь от пыли). Я нечаянно.
ГОДО. Пустяки.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (поправляя шляпу). Подонки. Вот развелось подонков.
ГОДО. Нормально. (Приглядываясь к нему.) Вроде рукав тебе разодрали.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (поднимая левую руку и щупая под мышкой). Да, то-то я чувствую…
ГОДО. Ушибся?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Да нет, больше испачкался.
ГОДО (протягивая ему окурок). На, затянись. Хочешь курнуть?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Мерси.
ГОДО. Садись. Чего не садишься? (Сэмюэль Беккет садится на кромку тротуара, ногами на мостовую.) У меня такое впечатление, что тебя откуда-то турнули. Турнули, а?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (в некотором раздражении). С чего ты взял? Ты что, видел? ГОДО (печально). Так ведь и меня турнули, такое дело.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Откуда?
ГОДО. Из театра.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Это когда?
ГОДО. Да вот только что.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. А у тебя был билет?
ГОДО. Был.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. И что?
ГОДО. Они не захотели играть для одного человека.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. А ты бы настоял. Если у тебя был билет, надо было настаивать. Они не имели права не играть. Нет у них такого права! Я тебе говорю: они должны были играть. И что, что ты был один? Надо было настаивать.
ГОДО. Да ну, связываться со всякой шантрапой.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Не надо было уступать. С какой стати ты уступил? Они обязаны играть. Даже если пять человек в зале. Какая разница? Они актеры. Это их ремесло.
ГОДО. Может, им это тоже надоело. Позавчера было ровно пять, как ты сказал, человек. И они играли. Так-то вот. Они тоже могли устать… люди устают. (Пауза. Забирает назад свой окурок, затягивается.) Вчера было только двое.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. А ты откуда знаешь, что было только двое?
ГОДО. Один из двух был я. (Еще раз затягивается.) Дай-ка я тебе кое-что покажу… Ты умеешь метать окурок двумя пальцами? Смотри… Берешь его вот так… Вот тут придержишь… Щелк! И он как наберет скорость… (Запускает окурок на другой тротуар.)  Видал? Можешь так?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. А чего ты туда повадился?
ГОДО. То есть?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Ну, чего приходил и вчера, и сегодня?
ГОДО. Так ведь я… это… я завсегда. Каждый вечер сюда хожу.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. То-то мне показалось — физия знакомая.
ГОДО. И мне тоже твоя физия знакомая. Это не ты был на заднем ряду? Я хочу сказать, вчера вечером, не ты был второй?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Ну, я. Я. Я.
ГОДО. Я просек, что это был ты. Как тебя увидел, сразу просек. А ты чего туда повадился?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Потому что это я написал.
ГОДО. Чего?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Эту штуку. Это я ее написал.
ГОДО. Да ты что, с ума сойти. Это ты написал?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Я.
ГОДО. Ты, выходит дело, — автор.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ.  Выходит, что так. Я.
ГОДО. Класс! Ты, выходит, есть.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Есть. Есть, конечно. А с чего ты взял, что меня нет?
ГОДО. По правде сказать, я давно сориентировался, что ты есть. Хотя не один год я все думал, есть ты или нет. Ломал себе голову: есть ли, нет ли. Бывали дни, когда мне казалось, что быть такого не может, чтобы ты был. Понятно говорю? Бывают такие дни. Бывают дни и дни, понятно говорю? Разные бывают дни. Да ты вряд ли можешь такое понять. С твоей-то пустой башкой.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Нарываешься?
ГОДО. А, у тебя руки чешутся? Стукни меня. Давай, стукни! (Пауза. Смотрит на него вызывающе.) Знай, старик, что ты меня уже отделал по полной программе. Можешь больше не напрягаться. Ты меня и так хорошо ушиб.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Я тебя ушиб нечаянно. Потому что меня толкнули.
ГОДО. Вот-вот! Ты совсем не сечешь. (Глядя на него в упор.) Я не говорю про сегодня. Я говорю вообще. Ты годы и годы кипятишь меня, как крысу в котле.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Я тебя кипячу, как крысу?
ГОДО. Ты! Ты! Вечер за вечером, секунда за секундой, год за годом. Ты содрал с меня шкуру, рассек на куски, ты меня прикончил. Ты сделал из меня тень, марионетку. Ты втоптал меня в грязь. Это что, персонаж, по-твоему? (Поднимается во весь рост. Угрожающе.) Несчастный! Но теперь ты за все заплатишь. За все. (Сокрушительно.) Я — Годо!
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Что ты сказал?
ГОДО. Я — Годо! Тебе что-нибудь говорит это имя? Шевельнулось в тебе что-нибудь? Я так скажу: твой час пробил. В тебе должно что-то шевельнуться. Ты чувствуешь, что твой час пробил?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Ты свихнутый. Не зря тебя вышвырнули вон.
ГОДО. Я свихнутый? Сам ты свихнутый! А меня не трожь! Свихнутый — тот, кто такое пишет. Так пишут? Что бы тебе оглядеться маленько вокруг? Посмотреть, как надо писать. Где ты видел персонажа, который вообще не появляется? Где? (Ждет ответа.) Иуда! (Садится.)
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Не смей меня называть Иудой! Ты не имеешь права предъявлять мне счет!
ГОДО. Я не имею права предъявлять тебе счет? А ну, объяснимся. Я — единственный, кто имеет право предъявлять тебе счет. Ты за кого себя держишь? Тоже мне, Шекспир! У всех персонажи показываются. Призраки — и те показываются! Если что есть на бумаге, оно есть и на сцене. А у тебя? Думаешь, мне было легко все это время? Кто я такой, если подумать? Что я такое? Как можно такое вытворять со своими? (Начинает потихоньку хлюпать носом.) Мне бы хватило одной минутки… Одной секунды, на худой конец… Я тоже мог бы сказать хоть одно словечко… Любое… Например, я мог бы сказать нет… Что бы случилось, если бы я сказал какое-то там нет? Точно говорю, ничего бы не случилось… Правда ведь, что ничего бы не случилось?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Нет.
ГОДО. С меня хватит, сыт по горло! Сколько можно — болтаться посередке до бесконечности? Вроде как быть и вроде как не быть в одно и то же время. Ты вот мне ответь: сколько можно — вроде как быть и вроде как не быть.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Я не знаю.
ГОДО. Он не знает! А кто же тогда знает?  Кто-то же должен знать. Кто должен это знать, по-твоему, если ты не знаешь?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Не знаю. Так вышло, и все.
ГОДО. Может, просто была плохая минута…   Не с той ноги встал… С кем не бывает, а? Какая-нибудь невезуха… Но ведь можно же это поправить…  Можно же что-нибудь сделать… Я же сказал, мне всего-то и надо — одну минутку, одно словечко, чтобы я был я… (Достает из кармана пиджака пачку бумаг.) Вот… Глянь… У меня нет никаких амбиций… Вставь меня куда-нибудь… Куда угодно… Можно в скобках… Сделай же что-нибудь!
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (со скучающим видом полистав бумаги, бросает их). Пустой номер. Театр закрылся.
ГОДО (подбирая разбросанные листки). Так нельзя… Нельзя же, чтобы так все кончилось…
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Пьесу больше не играют.
ГОДО (рука с листками застывает в воздухе). Как не играют?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. А ты не видел, как меня вышвырнули? Они больше не играют. Не играют нигде ничего.
ГОДО. Но это же кошмар, кошмар…
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Вот именно. (Пауза.) Еще сигаретки не найдется?
ГОДО. Там есть бычки, в мусорной тачке.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Фу! Мне только окурки с помойки подбирать не хватало!
ГОДО. А что? Помойка-то театральная… (Берется за тачку и опрокидывает ее.) Пожалте… Выбирай…
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Не могу. Брезгую.
ГОДО (носком ботинка вороша мусор). Самое интересное — может оказаться, что ты прав… (Разглядывая театральные отбросы.) Конец нашей шарашке… Где оно, былое?.. По мусору видать: театр катится ко всем чертям…
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Это что?
ГОДО. Маска… Их больше не носят… (Зажигает бычок.) И-эх, что за времена… что за люди… Кто сегодня умеет носить маску? (Затягивается. Подсаживается поближе к Сэмюэлю Беккету и сует ему окурок. Шепотом.) У меня такое впечатление, что нас подслушивают.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (берет окурок, затягивается, смотрит по сторонам). Кто?
ГОДО (шепотом). Какой-то тип. Там… у нас за спиной. Остановился минут пять назад и подслушивает.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (еще раз затянувшись и возвращая окурок). Ну и черт с ним.
ГОДО. Если хочешь, я его шугану.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Не стоит.
ГОДО. Дам ему по морде. Разок-другой! Хочешь?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Сиди спокойно.
ГОДО. Я хочу что-нибудь для тебя сделать. Ты такой пришибленный, сил  нет смотреть. Дай я для тебя что-нибудь сделаю. Если я ему врежу,  мы хоть разрядимся.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Зачем его бить? Это человек. Не видишь, как пусто на улицах? Странно, что хоть кто-то еще ходит.
ГОДО. Я тоже заметил, что с улицами что-то не в порядке.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Когда я сюда шел, я прошел через парк. Сколько, как ты думаешь, человек гуляли по парку?
ГОДО. Сколько?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Трое.
ГОДО (расcтроенно, покуривая). Я и хотел сказать трое, но чего-то не сказал.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. А два часа назад я пошел тут, на террасу, выпить пива. Сколько, как ты думаешь, человек было на террасе?
ГОДО. Сколько?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Трое.
ГОДО. Вот черт. Я хотел сказать трое, но чего-то не сказал.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Попробуй сесть в автобус. Можно просто-напросто свихнуться. Я приехал сюда на автобусе. Сколько, как ты думаешь, человек было в автобусе?
ГОДО (торжествующе). Трое!
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Кроме меня, только шофер.
ГОДО. Ясное дело. Все катится к чертям собачьим.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Шофер был глухонемой. Когда я спросил его, где мне сходить, он пожал плечами.
ГОДО. Докатились. Стоит после этого вообще выходить из дому? Самое лучшее — сидеть взаперти и думать.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Посмотри на ту сторону. Все окна закрыты, все шторы опущены.
ГОДО. Еще один возник.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Кто?
ГОДО (шепотом). Какой-то экземпляр. Встал сзади и слушает.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Что-то у меня руки чешутся.
ГОДО. Ну-ну. Я рад, что ты наконец взбодрился. Хочешь, я сейчас встану и…
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Нет-нет… Лучше еще курнем.
ГОДО. Чего я больше всего боюсь… больше и больше всего… (Ворошит отбросы.) Это, прикинь, что завтра мне некуда будет выходить.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. То есть некуда — куда?
ГОДО (выбирает окурок подлиннее). То есть в театр. Бьюсь об заклад, что этот тоже закроют.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Перепрофилируют в овощную базу.
ГОДО. Уже попахивает квашеной капустой.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Это не капуста. Это от канала. (Наклоняется и прикладывает ухо к тротуару.) Под нами что-то течет. Ты чувствуешь, как под нами что-то течет?
ГОДО. Мне кажется, что вода стоячая. (Слушает.) Тебе кажется, что течет?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Течет, но очень медленно.
ГОДО. Я иной раз проснусь утром, и мне кажется, что у меня из головы что-то вываливает и разбивается о потолок. Может такое быть?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Несколько лет назад я чуть не наехал на человека. Удалось затормозить, и сразу после на меня тоже такое же нашло.
ГОДО. Что бы это могло быть?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Не знаю. Может, ничего.
ГОДО. Хочу тебе кое-что сказать, старик. Ты мне симпатичен все больше и больше.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Я тоже хочу тебе кое-что сказать. Мне очень жаль, что все так вышло. Если хочешь, можешь вступить в финале, как ты просил.
ГОДО. Да ну. Театр умер.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Умер-не умер, а я хочу, чтобы ты вступил в финале. Дай сюда бумаги.
ГОДО. Пустое. Главное, что мы есть.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Нет-нет… Я хочу кое-что добавить, я… (Перебирает листки.) Где финал?
ГОДО. Старик, они не стоят никакого финала. Я тебе лучше скажу другую штуку. У меня тут есть бутыльон. (Вынимает бутылку из глубин пиджака.)

Тем временем прохожие один за другим останавливаются послушать и в конце концов образуют круг с двумя персонажами в центре.

СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (указывая на бутылку). С помойки?
ГОДО. Какая разница, откуда. Важно, что в бутыльоне кое-что есть. И что он есть у меня. За что пьем?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Пьем просто так.
ГОДО. Нет, просто так пить грешно. В этом мире грешно пить просто так. Зря тратишь вино, если пьешь просто так. (Пьет «из горла».) За театр! Который именно что умер.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Чтоб его, этот театр… (Принимает бутылку и пьет.) Как я его любил…
ГОДО. Подонки… Пошляки… Убить искусство! (Пьет. В хмельном порыве.) Можно тебя обнять?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (размягченно). Я вот в последние годы пристрастился стоять за гардинами… Подсматривал из фойе, в щель… О, я любил химеру…

Они обнимаются.

ГОДО (на плече у Сэмюэля Беккета). Что будем делать? Все тонет… Тротуар проваливается… Погляди на тачку: она тонет в тротуаре… Мы умрем, как крысы.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Мы не умрем.
ГОДО (всхлипывая). Я не смогу жить без театра… Я долго не протяну… Каждый вечер я был в зале, я был на людях, я жил… Мучался, как собака, но жил… Я жил везде и всюду, в каждом словечке… Как они сподобились на такое? Как это — все закрыть? Как это — выставить людей вон? Что мне теперь делать?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (с робостью озираясь. Шепотом.) Тихо ты, народ смеется.
ГОДО. А? Где?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ (шепотом). Не видишь, что ли? Набежали. Не видишь, сколько их собралось?
ГОДО (шепотом). Откуда это они набежали? Чего им еще надо?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Понятия не имею. Главное дело — собрались.
ГОДО. Если хочешь, я сейчас встану и ка-ак…
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Нет… Не хочу. Давай говорить. Как говорили, так и будем дальше.
ГОДО (в беспокойстве). Не понимаю, откуда они берутся, люди? Улица-то пустая. Как может стянуться столько народа, если улица пустая?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Бывает. Все бывает. В некоторые дни все бывает.
ГОДО. Гляди, они усаживаются. По мне, так пора смываться.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Зачем смываться? Давай говорить.
ГОДО. А то будет слишком поздно. Еще какая-нибудь минута — и будет слишком поздно. Они нас придушат.
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Ничего, ничего… Давай говорить.
ГОДО. Чего говорить? Зачем говорить?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Просто говорить. Самое главное сейчас — говорить. Говорить абы что.
ГОДО (в испуге оглядывая толпу, которая расселась на асфальте). Господи боже, чего, чего говорить-то?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Спроси, не ушибся ли я… Тем временем я сниму башмак и буду рассматривать башмак. А ты потом меня спроси, что я тут делаю. (Снимает башмак.)
ГОДО (окрепшим голосом). Ты что это там делаешь?
СЭМЮЭЛЬ БЕККЕТ. Разуваюсь. Тебе никогда не приходилось?