XV. Пятый класс
1. Вступление
Итак, пятый класс. Начинается обучение в средней школе. Много говорилось о том, насколько он сложный. В этом классе появляются учителя-предметники. С точки зрения того, как вообще происходило обучение, каких-либо сверхособенных отличий не было. Само собой понятно, что только самих этих предметов было больше. Так что просто о большем количестве предметов мы будем говорить.
Фактически все предыдущие годы меня освобождали от дежурства, либо само это дежурство носило символический характер. В пятом классе этому пришёл конец. Однако я не мог ориентироваться в классе. Последствием было то, что я не успевал раздать к уроку нужное количество учебников и учебных пособий. А раз такое дело, меня заставляли дежурить повторно. Если такое решение принимается, то оно обычно исходит от классного руководителя, но зачастую в нашем случае оно исходило от самих ребят. И приходилось подчиняться: ведь на их стороне сила. Происходило это практически всё время. Но я всё равно не успевал выполнять свои обязанности дежурного. Такое положение продолжалось весь пятый класс, шестой класс. А в седьмом классе решили освободить меня вообще от дежурства. Так эта проблема была снята.
Следует сказать ещё об одном событии. Дело в том, что в том году рядом с нами занимался третий класс. С некоторыми учащимися этого класса я завязал дружеские отношения. Это были: Саша Овсянников, Саша Лядовский. Вася Кочанов, Гена Оленьев. Саша Овсянников приехал из Шушар. Очень добродушный мальчик.
Саша Лядовский родом из Иваново. Похоже, имеет и белорусские корни (во всяком случае, я усматривал у него некоторый белорусский выговор).
У него есть брат Алёша, в ту пору ещё дошкольник. Как и Саша, он незрячий. В 1970 году пришёл в нашу школу, в подготовительный класс. Возможно, у него были некоторые отклонения. Об этом свидетельствовали некоторые вопросы, которые он задавал. Например, он меня спрашивал: "А у тебя есть класс?"
Гена Оленьев приехал из Эстонии, из Таллинна. Занимался музыкой, играл на аккордеоне. Это стало его профессией.
Коля учился в четвёртом классе. Его класс находился на первом этаже правого крыла, на месте первого класса. И встреча с ним предоставляла мне много приятных минут.
У нас начались активные контакты с нашим родственниками из Белоруссии.
Эти Контакты для меня даже были более желательны, чем встречи в Москве. Конечно, я по-прежнему с удовольствием бываю в Москве. Но не меньшее удовольствие доставляют мне и поездки в Белоруссию. Они начались в конце декабря 1968 года и продолжаются и до настоящего времени. правда, последняя такая поездка произошла в 2015 году. тем не менее, мы общаемся по телефону.
Я сделал ещё один шаг на пути написания мемуаров. Произойдёт второй период их истории.
Вот таковы главные события, которые произошли в этом году. Начнём же рассказ о них по порядку.
2. Начало
2 сентября мы встали рано. Позавтракали, а потом пошли в школу. Самое первое событие, о котором мы узнали, заключалось в том, что у нас появился новый учитель физкультуры.
Его звали Алексей Петрович Балдучев. Лично мне не очень часто приходилось с ним встречаться (к тому же он занимался с учащимися начиная с седьмого класса). Но от ребят я слышал о некоторых его неблаговидных поступках. Так однажды в присутствии учащихся он замучил кошку. Это не делает ему чести. Через два года он ушёл из школы. А вот сейчас он бодренько скомандовал то, что необходимо для проведения торжественной линейки.
На самой же линейке выступили: Лидия Осиповна, Василий Михайлович, Эльвира Оскаровна. Василий Михайлович сказал о событиях, которые произойдут в этом году. Во-первых, он сказал, что в этом году отмечается 100-летие со дня рождения Надежды Константиновны Крупской, которое будет 26 февраля 1969 года. А ещё он сказал, что наша школа должна стремиться к тому, чтобы быть лучшей школой слепых детей Советского союза. Запомним эти его слова. В дальнейшем мы поговорим о том, почему этого не удалось достичь.
После линейки мы прошли в класс. Как же он изменился? К нам в класс перевели Витю Ильина. Трудно сказать, правильно ли это было сделано.
Ведь оказалось, что он не мог адаптироваться к условиям, которые предъявляются к учащимся обычного класса. Даже в пятом и в шестом классах он плакал, если возникали трудности. Успехи его были различными. Но непостоянство успехов было связано не с ленью, а с тем, что он не приспособился к условиям нашего класса. По-настоящему это стало ясно лишь в девятом классе. Преподаватель русского языка и литературы лишь в это время поняла частично его ситуацию. В некоторых случаях ему, например, давали более лёгкие темы для сочинения. Но, конечно, полностью перевести его на индивидуальное обучение возможности не было (наша школа для этого, к сожалению, была не готова). Он учился у нас до десятого класса. После этого он от нас ушёл. По сведениям на момент 1973 год, он поступил на работу на УПП ВОС в городе Печоры псковской области.
Предполагалось, что к нам переведут также Олю Рыжикову. Но этого не произошло. Впоследствии оказалось, что у неё произошло значительное ухудшение слуха, вплоть до полной глухоты. Она училась в классе "Б" до девятого класса. По сведениям на момент 1973/74 годов, она работала в Тихвине. В 1982 году я узнал, что она трижды побывала в волоколамской ШВТС. (школе восстановления трудоспособности слепых). В 1990 году я узнал, что она умерла.
О дальнейших событиях я буду рассказывать по мере изложения.
3. У Тамары Николаевны
8 сентября мы с бабушкой были приглашены к Тамаре Николаевне. Она жила на улице Некрасова. От Малой Охты надо было ехать на трамвае № 16 или № 32. Мы дошли до "кольца", Гранитной улицы. Сели на трамвай. Приехали на улицу Некрасова. Пришли в квартиру Тамары Николаевны. Попали в дружескую атмосферу. Ну, для меня была интересной встреча с внучкой. Её звали Наташа. Она дочь старшей дочери Тамары Николаевны, Ларисы.
Наташа очень весёлая девочка. Она бегала, много смеялась. Не помню, однако, чтобы у неё были какие-нибудь игрушки.
Мы слушали пластинки. Среди них были записи Робертино Лоретти (точно такие же, что и у нас). Были также записи современной эстрадной музыки (то ли Эдуарда Хиля, то ли Иосифа Кобзона). Одну из этих пластинок мы слушали. Словом, этот вечер прошёл хорошо. Мы не однажды в этом году были у Тамары Николаевны. Наша следующая встреча состоялась в октябре. Как всегда, было обильное угощение.
И вдруг у меня разболелся желудок. Я полежал. Боль отступила. Так мы смогли идти домой.
Впервые почувствовал, что такое сильный ветер: пыль летала в воздухе, сыпалась в глаза, слышался жуткий вой ветра. Но всё же мы пошли домой. Подошёл трамвай. Мы сели. Благополучно доехали до дома.
Забавный случай произошёл в тот момент, когда мы уже возвращались домой.
Ведь сильный ветер сопровождался дождём. Были большие лужи. По этой причине мне дали резиновые сапоги. Бабушка меня спросила, как мне нравятся эти сапоги. Я ответил: "Они вкусные". А потом мы с бабушкой хохотали до самого дома: настолько нам было весело. Так мы и пришли домой. Так прошла эта поездка.
4. Болезнь в первой четверти
Я хорошо помню, что было в последние дни перед болезнью. Была суббота 26 октября. После уроков отец пришёл за мной, и мы собирались идти домой. Встретились с завхозом Виктором Ивановичем.
Он сообщил о запуске очередного космического корабля. Пилотирует корабль "советского союза гражданин". А когда я пришёл домой, бабушка сказала мне, что пилотирует Георгий Тимофеевич Береговой.
Позже я узнал, что ему 47 лет (возраст достаточно порядочный для космонавта). К моменту полёта он был уже полковником. После полёта ему было присвоено звание генерал-майора, а затем он дослужился до звания генерал-полковника. Был начальником центра подготовки советских космонавтов имени Ю.А. Гагарина. Само собой понятно, что больше в космос не летал. В 1995 году он умер.
Сейчас же оставшееся время в эту субботу и воскресенье прошли как обычно. А утром в понедельник 28 октября я проснулся с острой зубной болью. Заболел верхний левый зуб, который был удалён в 1966 году, и в том 1966 году на месте этого зуба появилась боль, когда происходило движение языком- сжатие этого места. Летом 1968 года боль на этом месте прекращали с помощью валерьянки.
Но то, что произошло сейчас, уже не поддавалось такому "лечению".
Что же делать? Значит, надо идти к врачу. Мы с бабушкой пошли в нашу детскую стоматологическую поликлинику на Заневском проспекте. А там нам сказали, что ввиду ремонта они временно переехали на улицу Комсомола. Это у Финляндского вокзала. Нам остаётся одно- садиться на трамвай и ехать. Боль чуть-чуть ослабла. Вот мы поехали.
Приехали в поликлинику. Уже настолько отупел, что ничего не чувствовал. Нет, не плакал, не ныл, тем более, что в то время были совсем маленькие дети. Слышал, как мама одного такого ребёночка сказала ему, когда они вышли из кабинета: "Ну, ты и молодец, ты космонавт". Это так его ободрили. А я настолько ослаб, что не мог даже издать ни звука. Кажется, что уже болит не только зуб, но и живот. Но это от страха. Замечаю, что когда мне почему-либо страшно, я чувствую тупую боль в животе.
Но вот очередь дошла до меня. Врача звали Клавдия Тарасовна Киреева. Возможно, желая меня подбодрить, она мне сказала: "Клавдия- это тёзка Шульженко, а Тарасовна, мой отец- тёзка Тараса Бульбы". Для зубного врача это очень редкое явление: она, оказывается, обладала немалым чувством юмора. В сочетании с внешним вниманием это выглядело бы очень эффектно. Но я уже настолько ослаб от этой дикой боли, что не мог по достоинству оценить эти её качества. Но говорю о них через сорок с лишним лет.
Она меня спросила: "Как, с укольчиком или без укольчика?"
Я уже кое-что слышал про наркоз. Я спросил: "Что, удалять?" Она это подтвердила.
Тогда я сказал: "С уколом". И вот она стала делать укол. Вначале я ощутил горечь, а через мгновение уже испытал такую боль, как будто процедура уже началась, хотя, как оказалось, это было лишь начало. Я кричал. Несмотря на это, действие продолжалось. Потом на какое-то время меня оставили в покое. Я тоже на какое-то время успокоился.
Боль чуть-чуть ослабла. Но десну сковало, точно на льду (ну, конечно, сравнения такого рода могут иметь место в том случае, если провести аналогию с состоянием ног. Но это как раз и говорит о том, что посредством наркоза больное место заморозилось). К тому же рот всё время был открыт, а это создавало дискомфорт. Но вот процедура началась. И тут меня пугала уже не столько боль, сколько отвратительный треск, который я не слышал ушами, а ощущал полостью рта (как мне в дальнейшем сказали, это всегда бывает, когда удаление зуба происходит под наркозом). Я кричал. Но мало-помалу я ощущал, что больной зуб удалён. Не мог я не заметить и того, что врач искренне желала мне добра, посочувствовала, когда узнала, что я не вижу. Но она выразила надежду на то, что всё-таки в моей жизни всё будет хорошо. Но сейчас кажется, что всё совсем не хорошо. Когда процедура была закончена, и зуб был удалён, облегчения не наступило. Напротив, появились новые неприятные ощущения: я сижу в кресле, а моя голова бьётся спинку- такого я ещё не припоминал.
Мы идём. Но и иду я с трудом, потому что и холод донимал (ведь в это время уже был первый мороз), и было просто страшно, и я просил бабушку идти медленно. Так мы дошли до трамвая.
Приехали домой. Я лёг в постель. И тут меня затрясло: то ли холод, то ли знобило. Бабушка взяла все имеющиеся у нас одеяла, чтобы меня укрыть. Но долгое время тряска никак не прекращалась.
Через некоторое время бабушка сварила молочный суп. Дала мне его. Вообще-то я не любил молочный суп. Но сейчас попробовал. Меня вырвало. И больше я ничего не ел. И вообще в течение четырёх дней ничего не ел, а только пил воду.
На следующий день мама и бабушка одели меня, а потом на такси отвезли меня в эту поликлинику на улице Комсомола.
Здесь снова сделали укол новокаина, на этот раз разрезали десну. Возможно, такой сильной боли уже не было, но был страх, а потому я, правда, уже не кричал, но стонал. К тому же я держал бабушкину руку- настолько мне было страшно. Бабушка же впоследствии признавалась, что ей самой было не по себе. Врач настаивала на том, чтобы бабушка вышла из кабинета, но я не выпускал её руку. Кстати, в этот момент пришла моя знакомая Татьяна Зиновьевна, которая обследовала меня в школе ещё в первый год, а затем лечила меня, когда я учился во втором классе. Сейчас после того как мне разрезали десну, на место среза поставили дренаж- резинку. На следующий день я должен был приехать, чтобы его сняли. Однако состояние здоровья не улучшалось. Температура была 38, пульс 110 ударов в минуту. По-прежнему не мог есть- верно, больного зуба больше нет, но опухоль осталась. При попытке открыть рот я испытывал боль. Поэтому только питьё воды поддерживало меня.
Но вот 31 октября мы в третий раз поехали в поликлинику. Там сняли дренаж. Я уже почувствовал себя лучше. Однако Клавдия Тарасовна рекомендовала мне заняться моими зубами. Но я не внял этим мудрым предложениям (ведь я по-прежнему жил представлениями сегодняшнего дня): я уже помнил, как мне было больно). Но всё время угроза новой зубной боли существовала. Теперь источником угрозы мог стать правый верхний зуб. И время от времени он давал о себе знать. Но долгое время мы обходились домашними средствами. В итоге прошло 29 лет, прежде чем мы всерьёз занялись зубами. Но произошло это потому, что добрые люди связали нас с чудесным врачом. Однако разговор об этом будет ещё нескоро. Сейчас же поговорим о делах более близких.
5. Успеваемость в первой четверти
Мы начинаем рассказ об успеваемости. В средней школе предметов будет больше. А при описании успеваемости в пятом классе мы будем рассказывать также и об учителях.
Предполагалось, что уроки арифметики в нашем классе будет вести преподаватель математики Вячеслав Александрович Бершадский. Всем была известна его строгость. Да и, возможно, мы были для него слишком малолетки (он привык иметь дело со старшеклассниками, с которых больше и спросить можно). Правда, в последние годы ему пришлось взять вспомогательный класс. Однажды я слышал, как Вячеслав Александрович разговаривал с отцом Саши Семёнова: "Он, конечно, милый мальчик, но убедите его в том, что он должен заниматься арифметикой".
Но в последний момент случилось так, что уроки математики у нас стала вести его жена Варвара Алексеевна. Об этой паре наших учителей надо говорить, как о едином целом. Оба незрячие. Муж и жена Варвара Алексеевна потеряла зрение в возрасте 18 лет. Но не только сумела преодолеть свой недуг, но и получить образование, она стала преподавателем математики. Но, как оказалось, был недостаток: она не допускала, что ученик, в силу каких-то своих индивидуальных особенностей не усваивает или плохо усваивает тот или иной материал. Она рассуждает так: "Вот у меня получается, , а почему у него не получается?" С её точки зрения, такого быть не должно. С прискорбием приходится говорить и писать, что подобный взгляд весьма характерен для многих незрячих. Человек освоил те или иные навыки по максимуму, а ученик не освоил. Наш учитель не психолог, к тому же от него требуют того, чтобы в течение определённого количества часов тема была освоена классом. Если же в классе находится ученик, который эту тему не освоил, то это не должно быть препятствием для остальных. Получается, что факт неосвоения игнорируется, либо от такого учащегося стараются избавиться. Либо его оставляют на второй год, либо переводят во вспомогательный класс. Со мной этого не произошло, потому что более-менее стабильная успеваемость была по другим предметам. Впрочем, такие проблемы не касались непосредственно арифметики, а в будущем и алгебры, но геометрии. Но к геометрии мы ещё вернёмся даже в этом году. Сейчас же мы изучали фактически тот же материал, что и в четвёртом классе- действия над составными именованными числами. А ближе к концу четверти стали изучать тему "Измерение площади". Здесь мы познакомились с единицами измерения площади: квадратный миллиметр, квадратный сантиметр, квадратный дециметр, квадратный метр, ар, гектар, квадратный километр. На этом фоне началась подготовка к изучению геометрии. Само оно начнётся в седьмом классе, но Бершадские считали, что мы должны подготовиться к изучению геометрии заранее и, прежде всего, научиться чертить геометрические фигуры. Сейчас же Варвара Алексеевна готовила нас по вычерчиванию геометрических фигур. Мы познакомились с понятиями "Прямая, луч, отрезок". Поначалу вычерчивание производилось так же, как и в прежние годы рисование (кстати говоря, Варвара Алексеевна дала понять, что черчение и рисование- это не одно и то же, но, например, я разницы не почувствовал, если не считать того, что действия могут производиться разными способами), то есть, мы чертили фигуры в закрытом приборе. Но супруги Бершадские считали, что при таком способе вычерчивания точки оказываются разряжёнными, что разрушает целостный образ фигуры. Поэтому они придумали вычерчивание фигур в открытом приборе. Этот способ основан на одной из аксиом Евклида, то есть, через две точки можно провести прямую и при том только одну. На практике это делалось так: на листе бумаги (желательно на половине или четверти листа) В открытом приборе ставились (накалывались грифелем) две произвольные точки. После этого лист ставится на уровень первой клетки первой строки. После этого один грифель стоит на исходной точке, а вторым чертится прямая линия, и этот процесс происходит до того момента, как оба грифеля "встречаются". Конечно, начерченная таким образом прямая линия становится сплошной, даже в чём-то красивой. Но одновременно такой способ был достаточно трудоёмким. Дело в том, что открытый прибор препятствует нормальной ориентации по его поверхности. По этой причине велика опасность незаметно отклониться от прямолинейного движения, что может привести либо к невозможности накалывать точки, либо к появлению точек не на нужном месте, что приведёт к порче чертежа.
О себе могу сказать, что имело место несколько попыток приступить к этому способу вычерчивания, но я так и не освоил его. Как впоследствии оказалось, его не освоил никто в нашем классе.
Четвертная контрольная состоялась в конце октября. Два обстоятельства делали её необычной. Во-первых, на этой контрольной присутствовал Вячеслав Александрович (всё-таки какое-то участие в нашем обучении он принимал). Во-вторых, сама работа была достаточно объёмной: она включала в себя две задачи и пример. Вторая задача была на вычисление площади и периметра геометрической фигуры. Площадь вычислить было несложно: ведь мы в этом году изучали площадь только одной геометрической фигуры- прямоугольника. А вот с периметром было сложнее: оказывается, я ещё не усвоил того, что периметром называется сумма размеров всех сторон геометрической фигуры. У меня возникло затруднение, в каких мерах он измеряется- в квадратных или линейных. И пришлось спрашивать дополнительно (обычно на контрольных работах такое исключено). но в данном случае ответ на свой вопрос я всё-таки получил. Эту работу я написал на 4. В четверти получил по арифметике 4.
Предполагалось, что уроки русского языка и литературы будет вести Тамара Сергеевна Андреева (Дробот). Но и тут произошло изменение. Но я уже свыкся с тем, что нашим преподавателем будет Тамара Сергеевна. Я поначалу даже не заметил. И когда я обратился к преподавателю: "Тамара Сергеевна", а она меня поправила: "Надежда Николаевна". Можно предположить, что я не расслышал. Вот ещё один симптом, говорящий о том, что со слухом не всё в порядке. Но тогда об этом даже не догадывались. Что можно сказать о ней как о педагоге? Значение её мы будем иметь возможность оценить в старших классах. Сейчас же определённо то обстоятельсство, что ей пришлось работать с нами, пятиклашками, наверно, и ей, и нам было до некоторой степени в новинку. Ей потому, что по её представлениям, мы были ещё малыши, а с малышами она работать не привыкла (позже мы узнали, что у неё была маленькая больная дочь- в дальнейшем мы даже её увидим, которую, однако, она воспитывала в жёсткой литературной дисциплине). Позволить себе такое с одиннадцатью детьми она возможности не имела. Что она дала нам как преподаватель русского языка? Я затрудняюсь сказать. Моё первое знакомство с ней было не вполне удачным: за первую же свою работу я получил "Двойку": всё виноваты переколы и недоколы. Она тоже не была психологом и поначалу разбираться с индивидуальными особенностями ученика не считала для себя возможным, по крайней мере, в тот первый год. И всё же что интересного было в тот период на уроках русского языка? Мы стали заниматься по учебнику Бархударова и Крючкова "Фонетика и морфология". Поначалу писали упражнения на повторение пройденного в начальной школе. Тут-то я "двойку" и получил. Но с приходом студентов (кстати, теперь студенты могли вести только уроки русского языка и литературы) многое оживилось. Помимо занятий в классе, достаточно широко была развита экскурсионная деятельность. На экскурсии в Таврический сад я не был. Надо было написать о ней сочинение. И вот случилось так, что чуть ли не весь класс рассказал на уроке то, что
почерпнули из экскурсии, так что написать сочинение и изобразить так, как если бы там был, для меня, во всяком случае, особого труда не составило. А ещё была экскурсия в репинские Пенаты. Увы, тут запомнился только неприятный эпизод: посередине экскурсии, когда мы пришли в столовую этого дома, я упал. Экскурсовод помогла мне подняться и до конца экскурсии водила меня сама. А ещё Коля Петров обнаружил некий таинственный предмет. Он спросил экскурсовода, что это такое. Она сказала, что это японский магнитофон. Оказывается, в некоторых случаях экскурсии они проводят не вживую, а используют магнитофонные записи. Так я узнал, что японские магнитофоны считались самыми лучшими.
Коротко об успеваемости. Та пресловутая "двойка" была досадным кошмарным эпизодом. В дальнейшем всё выровнялось. В четверти я получил 4.
С этого года мы начали изучать литературу. А в чём разница между чтением, которое было у нас в начальной школе и литературой как школьным предметом? Наверно, в том, что чтение- это лишь первое знакомство с произведением, при этом главное внимание обращается на содержание произведения, и основным способом закрепления представления о нём является пересказ. Сейчас же наша задача коренным образом меняется: теперь мы гораздо больше внимания уделяем художественным особенностям произведения, изобразительно-выразительным средствам (так, во всяком случае, должно было быть). Но осознание этого пришло не сразу. Мы начали со сказки "Царевна-лягушка". Но теперь уже как раз обращалось внимание не столько на содержание, сколько на те приёмы, которые характеризуют художественное своеобразие сказки.
Потом мы стали изучать сказки русских писателей. Тогда это была, прежде всего, "Сказка о мёртвой царевне и о семи богатырях" А.С. Пушкина. Вот читаю я эту стихотворную сказку (кстати, мне эта сказка нравится меньше, чем "Сказка о царе Салтане"). Но не покидает ощущение, что где-то раньше я нечто подобное слышал. Верно, у братьев Гримм. Только у них не царевна, а королевна, не семь богатырей, а семь карлов (карликов). А ситуация ровно такая же.
Здесь кое-какие отрывки учили наизусть (например, разговор королевича Елисея с Ветром).
А это, как и раньше, давалось трудно. Сравнивали эту сказку с русскими народными сказками.
Потом мы читали и изучали сказку (сказ) П.П. Бажова "Каменный цветок". Здесь вводилось понятие "Образ литературного героя". Конечно, главным героем был молодой мастер Данила. Мы не просто пересказывали содержание, но и оценивали поступки его, но с помощью учителя и студентов пытались понять закономерности этих поступков. Мне в дальнейшем неоднократно доводилось слышать различные художественные воплощения этого произведения (художественные фильмы). И там оказывалось, что мы читали не подлинник Бажова, а сокращённый вариант, помещённый в хрестоматии. Но это коренным образом меняло дело. Другие герои тоже представали как нечто более понятное, более человеческое. Так приказчика, оказывается, звали Севильян Кондратьевич (а в хрестоматийном варианте он вообще никак не назывался). Просто у читателя возникало представление о злом жестоком человеке. А барин в хрестоматийном варианте присутствует, как бы мы сейчас сказали, виртуально, только в письмах. А в фильме, а, возможно, и в сказке, он вполне реальная фигура. Оказывается, у него и жена была, капризная барыня, которая выражала недовольство, что приехала на Урал, где происходили основные работы, дававшие доход барину. Она всё канючила, как маленькая: "Когда мы в Петербург поедем?" Вроде бы, это производит неприятное впечатление, но всё-таки это живой человек. Да барин здесь вовсе не страшное чудовище, не жестокий крепостник. Он в итоге назначает Даниле оброк, по словам Бажова, пустяковый. Вроде бы, всё это мелочи, но такие мелочи, без которых сама атмосфера произведения кажется неполной.
Итогом всего этого большого цикла стало сочинение сказки. Мне довелось сочинить две сказки. Без всякого хвастовства могу сказать: за короткий срок моё представление о том, что такое сказка, и как нужно её писать, прошло большой путь. Ведь несмотря на то, что я много сказок слышал и, может быть, меньше читал, но всё-таки было устойчивое представление: в сказке описывается ситуация, которой не бывает в жизни, а раз так, то она воспринимается как враньё. Но почему же тогда мы восхищаемся, например, сказками Г.Х. Андерсена, братьев Гримм, "1001 ночи", русскими народными сказками? Нет, это не враньё в бытовом смысле. Это художественное произведение, но описанные в нём ситуации и действующие силы, помогающие герою преодолевать, казалось бы, непреодолимые трудности- это невоплощённые мечты человека о послушной ему природе, о радостном творческом труде (слова эти не мои, я вспоминаю, что они встречались в одном из наших диктантов, который мы писали ещё в четвёртом классе, но я полностью разделяю позицию автора, написавшего эту мысль). Оказалось, что сочинить сказку не так-то просто. Прежде всего, нужен сюжет. При написании первой сказки мы с бабушкой перебрали, по крайней мере, два сюжета. Первый из них- о сильном могучем богатыре, в итоге ставшем космонавтом (я назвал его Павлом Кудрявцевым). Такого космонавта не было. Был Павел Попович, Павел Беляев, Павел Виноградов.
Второй сюжет- о Брайле. То обстоятельство, что в 1968 году не удалось приобрести книгу П.Д. Красноусова и Ф.И. Шоева "Луи Брайль: историко-биографический очерк" не снижало моего интереса к личности создателя нашей рельефно-точечной системы письменности. Но тут были обыграны два варианта: один из них- люди, объединённые одним недугом, отсутствием зрения. Из их среды вышел один, который сказал, что знает, как нужно преодолеть последствия дефекта- создать такое письмо, которое бы выполняло такие же функции, как письмо зрячих. Но такой вариант затруднял чисто литературную основу сюжета.
Второй вариант: написать биографию Брайля как бы похожим на себя. Это значит, что изобразить слепого мальчика, который живёт среди зрячих детей. Последние обижают его. Он пытается от них уйти. Но, поняв бесперспективность своих попыток, он приходит в отчаяние. Он горько плачет. На счастье, на своём пути он встретил старика. А тот подарил ему клубок, за которым он следует. И этот клубок привёл его в помещение, в котором он нашёл металлическую доску, шило и бумагу. С помощью этих инструментов он создал свою азбуку, которой и ныне пользуется весь мир. Я прочитал свою сказку на уроке в классе. Ожидал насмешек, так как обстановка относительно меня по-прежнему была неблагоприятной. Но услышал слова восхищения (не знаю, впрочем, до конца ли искреннего). Советовали даже послать её в журнал "Советский школьник". Последнего я не сделал. Это и понятно: ведь опыта общения с редакцией журнала у меня в то время не было (для этого ещё нужно было созреть). К тому же через два-три месяца я впервые прочитал подлинные сведения о Брайле, так что, возможно, моя сказка в данном случае не могла быть принята.
Затем надо было сочинить вторую сказку. На этот раз долго искать сюжет не пришлось. По-прежнему мне был интересен "Старик Хоттабыч". Но я всё же попытался слегка подправить сюжет. В "Хоттабыче" Волька вовсе не был лентяем. Он просто попытался провести своеобразный эксперимент (конечно, рискованный, если иметь в виду, что он сдавал экзамен). Но, как мы помним, потерпел неудачу. "Мой" же герой (я назвал его Котька)- это обыкновенный лентяй. Он только играл в футбол и настолько испортил свой футбольный мяч, что он вообще превратился в тряпку. Но родители сказали ему, что до тех пор, пока он не сдаст все экзамены, нового мяча он не получит. Тогда он продолжал играть старым мячом. И вдруг из этого мяча раздаётся голос, который обещает ему всяческие блага. Это джинн Абдул-Рахман Ибн Ахмед. Он за него сдаёт экзамены и все на "Отлично". Потом у него появляется новый мяч. Но кончается печально: приходит утро, и оказывается, что ничего этого нет. Так был опозорен этот Котька-лентяй.
Эту сказку мне пришлось рассказывать устно, хотя она была написана. А Надежда Николаевна всё-таки сказала: "А всё-таки на "Хоттабыча" похоже". Я не стал спорить, но в душе не согласился по тем причинам, о которых рассказал только что.
Это было самым светлым воспоминанием об изучении литературы за все последующие шесть лет. Ничего подобного больше испытать не доведётся. Возможно, это и привело меня к мемуарам. Но это всё произойдёт позже. Сейчас же в четверти я получил по литературе 5.
С этого года мы начали изучать историю.
Вообще в то время в школе историю преподавали три педагога. У нас уроки истории и обществоведения все шесть лет вела Нина Фёдоровна Иванова. Это незрячий педагог (как-то я это почувствовал, быть может, потому, что на первом уроке она, двигаясь в сторону учительского стола, проявляла более подчёркнутую осторожность, чтобы не наткнуться на предметы, стоявшие возле него, а также то, чтобы на урок ей давали брайлевский учебник). Позже я узнал, что она потеряла зрение в младшем школьном возрасте. После того как это печальное событие произошло, она была переведена в нашу школу. Потом она училась на историческом факультете Ленинградского Государственного университета имени А.А. Жданова. Некоторое время после окончания университета была председателем местной первичной организации ВОС. А с 1966 года стала преподавать историю в нашей школе. Добрейший, милейший, всё понимающий человек. Она обладала каким-то необычайно музыкальным голосом, ради которого готов был общаться с ней хоть двадцать четыре часа в сутки. Можно было обсуждать с ней любой вопрос: не только по предмету истории, но, например, особенности поведения младенцев и прочие психологические проблемы. И можно было встретить в ней не только благодарного слушателя, но и знатока по любой проблеме. За всем этим, учителем она была строгим, особенно первые годы, не прощала ошибок, поверхностного знания материала. "Двойки" ставила беспощадно. Двоечники приходили к ней пересдавать. Что касается меня, то при всём том, что история интересовала меня всегда, но хорошее расположение Нины Фёдоровны мне пришлось завоёвывать. Это было непросто. Но когда это произошло, всё стало на свои места. А после окончания школы мы продолжали поддерживать дружеские отношения. С рождением у неё незрячего внука Алёши они могли бы продолжаться и дальше. Но, к сожалению, случилось иначе. Было не то, чтобы охлаждение, но, если можно так выразиться, "незамечание". Впрочем, всё это произойдёт нескоро. Сейчас же мы только приступили к изучению истории. И мы начинаем рассказ об этом.
В этом году мы начали изучать историю СССР, точнее, то, что обычно изучается в четвёртом классе (учебник Алексеева и Карцова). Прежде всего, обращали внимание на такое явление, как "Киевская Русь". Мы читали в учебнике параграф "В древнем Киеве". На один из вопросов надо было ответить письменно. Мне достался вопрос "Что представляли собой церковь, школа и летописи?" Должен сказать, что в то время ещё вопросы., начинающиеся словом "что?" воспринимались мною буквально. Это означало, что ответ должен быть совершенно конкретным. Про церковь я написал: "Церковь- это каменное здание со множеством куполов". Скорее всего, надо было написать не это, а о том, какую функцию выполняет церковь. Не следует думать, что я совсем-таки этого не знал. Конечно, знал. но меня спросили "Что представляла собой церковь?". Вот я и ответил. И, так сказать, совершенно заслуженно получил 3. Такой результат расстроил, потому что, как я уже говорил, история была одним из любимых мною предметов. Два моих последующих ответов были оценены на 5. И я надеялся на то, что всё-таки получу отличный результат. Возможно, если бы не моя зубная боль, я бы смог участвовать в контрольной работе. В этом случае вопрос о моей четвертной оценке мог бы быть ещё предметом некоторой борьбы. Но этого не произошло. Так в четверти я получил по истории 4.
В этом году мы начали изучать биологию. Единственным преподавателем биологии в нашей школе была Валентина Петровна Короткевич. О ней ходили легенды. Во-первых, её отец работал в области атомной физики. Работал он вместе с Курчатовым. Позже говорили, что именно Курчатов её удочерил. Но и сама она как человек и как педагог представляет собой явление уникальное во всех смыслах. Она сочетала в себе строгость и доброту, доходящую иногда до некоторого сюсюкания. Но всё же строгость у неё преобладала. Причём проявляла она её весьма оригинально. никаких посторонних разговоров она не терпела. Иногда доводилось наблюдать такую картинку: идёт урок, Валентина Петровна что-то рассказывает. Вдруг раздаётся душераздирающий крик. Оказывается, это Валентина Петровна поливала водой на головы тех, кто на её уроках спит. Мне, к счастью, не довелось испытать сиих приятных ощущений. Однако ловил себя на том, что и у меня временами возникало желание соснуть на её уроке, особенно когда она начинала о чём-нибудь рассказывать. Правда, на ботанике этого не происходило. А происходило это в большей степени на зоологии, когда Валентина Петровна на какой-то момент отклонялась от чисто биологического изложения, а высказывала мысли о поведении животных. Тут-то моё воображение подсказывало мне нечто родственное моему ощущению детства. Вот тут-то я мог и заснуть. Но то ли полного отключения внимания не происходило, а потому мне не доставалось от неё. А, может быть, она меня жалела? Иногда создавалось впечатление, что она в отдельных случаях меня жалела, сочувствовала, когда у меня были отклонения по здоровью, или я попадал в беду. Так что я у неё на уроках не стоял наказанным.
Но очень легко на её уроке можно было получить наказание в виде стояния у с6ола без права сесть на стул. Вот, например, Саша Лебедев в тот момент, когда она вошла в кабинет, из озорства гаркнул: "Здравия желаем", она сказала: "Лебедев встанет, задвинет стул и будет стоять у стола". Аналогичная история произошла у Гены Шарова. Он поприветствовал Валентину Петровну словами: "Здоровеньки булы". Тут, видимо, она усмотрела двойное оскорбление: такой ответ обычно следует после того как человек чихнёт. а сам по себе этот ответ, прозвучавший на украинском языке от русского, оскорблял её национальные чувства. Её реакция была такой же.
Так она отчитывала любого провинившегося. мне повезло потому, что я не попадался. Ну, а теперь поговорим о самом курсе. Он состоит из трёх частей. Первая часть- ботаника, вторая часть- зоология, третья часть- анатомия, физиология и гигиена человека. Есть и четвёртая часть- общая биология или дарвинизм. В пятом и половину шестого класса мы изучали ботанику. Надо сказать, для нас это наиболее сложная часть биологии. Причина этой сложности заключается в том, что не видящие со слабым осязанием плохо представляют себе то или иное конкретное растение. Между тем, рассчитывать на запоминание материала учебника Всесвятского практически не приходится, поскольку реально информации слишком много. Есть риск что-то существенное забыть. Лично о себе могу сказать, что моё отношение к ботанике было неоднозначным.
Итак, за четверть мы прошли фактически три раздела. Первый из них назывался "Строение цветкового растения". Из него мы узнали первые самые общие сведения о корне, стебле, листьях, цветах, плодах и семенах.
Второй раздел - "Клеточное строение растений". Здесь мы познакомились с приборами, которые использоуются при осмотре клеточного строения растений: лупа, микроскоп. Получили первые самые общие представления об органоидах клетки: оболочка, цитоплазма (протоплазма), ядро, вакуоли. Когда мы говорили о вакуолях, мы узнали, что они содержат клеточный сок. А в качестве примера клеточного сока нам сказали о соках известных нам плодов: от яблока до арбуза. А мне почему-то представилась хурма, да ещё я вдруг почему-то запахло спиртом. Наверно, это последнее было связано с тем, что препарат для исследования с помощью микроскопа делается на спирту.
Наконец, третий раздел - "Семя, его прорастание". Обращалось внимание на внешнее строение и внутреннее строение семени. Я уже говорил, что материал давался трудно. Поэтому только под контролем бабушки мне удавалось кое-что понять. Но в целом мои ответы были ровные. В четверти я получил по ботанике 4.
С этого года мы изучали географию. Преподавателем на первых порах была Эльвира Оскаровна Шеповальникова. Позже она нам совсем немного рассказала о себе. Имела не только отношение к географии, но и к полярным исследованиям, в частности, к исследованию Северного полюса. Но всё прошедшее время моей школьной жизни она была завучем, а вот теперь узнали, что она преподаёт географию. Однако характеризовать её как педагога трудно. С одной стороны, формально она соблюдала все программные требования, но что-то было в ней такое, что отнюдь не внушало, за что некоторые ученики прозвали странным и не понятным словом "Сека". Верно, была она строгим педагогом, но одновременно и добрым. Помню, как однажды у меня совершенно непонятным образом исчез портфель с тетрадями, прибором и грифелем. Она (опять же по неизвестной мне причине) вела у нас русский язык во временное пользование предоставила мне прибор и грифель.
Необычной была манера её опроса. Приступая к нему, она всякий раз говорила: "Ну, давайте вспомните, что мы говорили…" (далее называлась тема). Потом она начинала не спеша листать классный журнал. А каждый сидел как на иголках и, наверно, молился про себя, чтобы не вызвали его. Так проходила минута. Потом она говорила: "Расскажет нам…" (далее она называет ученика по имени и почти никогда по фамилии). Дальше ученик отвечал. Следует сказать об особенностях нашего курса географии. Отчасти мы с ними уже знакомились при изучении природоведения. Подлинным бичом была географическая карта. Для того чтобы знать её, надо было иметь хорошее представление о том, где что находится. А у меня по-прежнему на первом месте были звуки и запахи. Так географию я воспринимал с точки зрения путешествий, водной стихии (море, в нём много рыбы), разные языки, музыка разных народов. По моему тогдашнему представлению, везде за пределами нашей страны было тепло. Лишь по мере изучения географии эти иллюзии постепенно уходили, но одновременно это приводило к разочарованию.
Ну, а если говорить об организационных особенностях изучения, то тут я хотел бы отметить требование к ведению календаря погоды. В прошлом году попытку ввести календарь погоды (говорилось "календарь природы") уже предпринималась. Но этот календарь был рисунчатый, а потому заполнять его могли только те, кто может пользоваться плоским шрифтом. Теперь же календарь погоды вёлся по Брайлю, а потому он был обязателен для всех. В календаре отмечались следующие данные: температура воздуха (три раза: утром, днём, вечером), ветер (вначале только направление, а затем и скорость в метрах в секунду), облачность, осадки. В дальнейшем к этому были добавлены также атмосферное давление, относительная влажность воздуха). Моё отношение к календарю погоды было неоднозначным. Довольно часто я его "запускал". А со второй четверти вообще перестал его вести. В четвёртой четверти я вернулся к ведению календаря. До конца года я ещё продолжал вести календарь погоды. А потом это требование было снято. Но состояние погоды и климата меня с тех пор стали интересовать. А уже после восьмого класса я вернулся добровольно к календарю погоды. Меня очень удивило, что отец снисходительно к этому относился, ещё говоря, что я в этом смысле веду себя как первоклассник. Ну, насчёт первоклассника это он хватил. Первоклассник ещё не обладает теми знаниями, которые позволили бы ему вести такую работу. Между тем, мы много позже узнали, что прадедушкина сестра, одна из первых в России женщин-врачей-психиатров, тоже проявляла интерес к погоде, фиксируя её в своём дневнике. Получается, что это у нас наследственность. Выходит, отец этого не знал, хотя знал много такого, чего не знали мы. Но потом он не то, чтобы изменил мнение, но перестал меня за это осуждать.
Продолжаю вести его и сейчас.
А теперь поговорим непосредственно о курсе географии. Основную часть всего последующего изучения мы посвятили физической географии. В этом году был начальный курс. Автором учебника был Максимов. Но оказалось, что в обращении находились два его учебника: 1966 и 1968 годов (время их издания по Брайлю). На первых порах принципиальной разницы не было. В первой четверти мы знакомились с основными географическими понятиями: что такое горизонт, что такое стороны горизонта, географические приборы: невилир, компас, штангенциркуль, относительная и абсолютная высота и прочие исходные географические понятия. Отвечал я два или три раза. Ответы были оценены на 5. В четверти я получил по географии 5.
С этого момента мы приступили к изучению немецкого языка. В пятом-седьмом классах немецкий язык у нас вела преподаватель Вера Николаевна Борисова. С ней мы уже встречались в прошлом году. Поэтому будем говорить о самом курсе. А начался он с самых простых слов и выражений. Прежде всего, мы узнали выражения классного обихода:
Приветствие (Guten Tag - здравствуйте);
Предложения:
Setzt euech – садитесь.
Встать - Stehe auf.
Слушайте внимательно - HOrt aufmerksam zu.
Самые первые немецкие разговорные выражения типа:
Wie heiszt du? - Как тебя зовут?
Was ist das? - Что это такое?
Мы также учили небольшие стихотворения-зарифмовки. Они запомнились настолько хорошо, что я могу воспроизвести их хоть сейчас.
Подобного рода упражнения мы проделывали устно в течение всего сентября. Только в октябре нам был дан алфавит. Должен сказать, что я уже пытался сам освоить его по учебнику. Но мне этого сделать не удавалось, так как алфавит был дан в нескольких уроках, помещённых в учебнике, но он был расположен в виде таблицы. А чтение таблиц было всегда "узким местом" для меня, потому что они расположены таким образом, что значительная часть строки оказывается пустой. Мы же при чтении привыкли к сплошному тексту. Когда же на уроке Вера Николаевна дала нам алфавит с пояснением, как произносится каждая буква, всё стало ясно и понятно. Здесь следует также заметить, что немецкий язык вполне подходит незрячим. Дело в том, что большинство букв латинского, немецкого, готического алфавита по Брайлю пишется так же, как и русские. Да и произношение этих букв во многом совпадает с русским. Во всяком случае, проблем, как прочитать ту или иную букву, не возникает, чего не скажешь об английском языке, про который наши остряки говорят: "Написано Ливерпуль, читай Манчестер". Поэтому все рассуждения о сложности немецкого языка могут исходить от лентяев, не желающих заниматься. Освоение алфавита дало возможность читать и писать по-немецки.
На протяжении всей четверти моя успеваемость была ровной. В четверти я получил по немецкому языку 5.
В прежних редакциях своих мемуаров я на этом и заканчивал рассказ об успеваемости. И это вполне понятно. Надо было говорить о моих достижениях. А то, что я скажу сейчас, предстанет резким диссонансом. Но объективность не даёт мне права ограничиться только позитивными моментами. Вот почему мне придётся рассказать о предмете, при освоении которого у меня вообще не было никаких успехов. Речь идёт о черчении. Этот предмет вела небезызвестная нам Анжелика Каранатовна Константинова. Надо сказать, более неудачного выбора учителя для преподавания черчения трудно было себе представить. Но у неё-де было художественное образование. Не могу судить о её образовании (это всё-таки не моя сфера), но если говорить о её отношении к ученику, который испытывает непроходящие трудности, то по-прежнему я утверждаю: более неудачного выбора невозможно было бы и представить. Мало того, что четыре года она мучила она меня на труде, так теперь ещё пять лет на черчении. В четвёртом классе её последнее заявление было: "Я ставлю ему тройку только для того, чтобы не портить картину классу". В полном соответствии с этой установкой она действовала и сейчас. Но проблема в том, что в нашем случае черчение представляется предметом вспомогательным, подготавливающим к изучению геометрии, физики, химии. Впрочем, начали мы вовсе не с черчения. Анжелика Каранатовна показывала маленькие электромоторчики, питающиеся от плоской батарейки. При этом сама батарейка в два раза превосходила по весу сам моторчик, а потому вставить её в него нельзя. Вот почему батарейка лишь прикладывалась к моторчику, но в полном соответствии с полярностью: плюс к плюсу, минус к минусу. Для незрячего освоить разницу этих полюсов непросто, так как они очень мало отличаются на осязание. Я так этой разницы и не вижу. Поэтому я не могу сам поставить батарейку в приёмник, аккумулятор в диктофон или органайзер и т.п.
Два урока мы занимались этими самыми моторчиками. А на третьем, наконец-то, занялись черчением. Надо сказать, что наше черчение выполняется на специальном чертёжном приборе (один из вариантов этого прибора изготовлен по способу Семевского, до 70-х годов преподававшего в московской школе # 1 для слепых детей. В ту пору, когда мы начинали осваивать черчение, этих приборов не хватало. Сам этот прибор представлял собой деревянную доску с резиной. В неё закладывалась бумага, обычно пол-листа, для чего он должен быть разрезан на две части. Уже это у меня не получалось. Лист бумаги накладывается на верхние резиновые части, а затем закрепляется. Вычерчивание производится специальными инструментами: циркулем, с использованием рейсшины, рейсфедером, резцом, либо грифелем. Основной навык, который мы осваивали в этой четверти, это вычерчивание окружности. Для этого использовался брайлевский циркуль, у которого рисующая часть представляла собой колёсико. Точка (центр) накалывалась шилом, которое также было в этом
циркуле. Сложность, однако, в том, что полностью начертить окружность одной рукой не удаётся- неудобно. Поэтому приходилось после того как начерчена примерно половина окружности, менять руку. Но при этом, как показала моя практика, есть риск потерять центр, чего не допускалось. Так и не освоил я этот навык. В дальнейшем бабушка попыталась изобрести "свой" циркуль. Но об этом я расскажу позже. Сейчас же я получил по черчению 3.
Значительные изменения у нас произошли на труде. С этого года мы начали работать в мастерских. Здание мастерских (двухэтажное) было построено в 1964 году. Тогда здесь разместились три мастерских: щёточная, электросборочная и металлообрабатывающая. По тогдашней схеме, в пятом классе мы занимались в щёточной мастерской, с шестого по восьмой- в электросборочной, в девятом-одиннадцатом - в металлообрабатывающей.
Итак, сейчас мы начали заниматься в щёточной мастерской. Уроки Вела Галина Николаевна Кастерина. Она впервые пришла к нам во второй четверти четвёртого класса. Голос мне понравился.
Сама по себе человек добрый, мягкий. Но беда в том, что эта работа у меня просто не пошла. Причём это было ясно с самого начала. Изготовление щёток (из коровяка, конского волоса или капрона) производится на деревянной колодке. В отверстие колодки продевается проволока, причём с обратной стороны. Потом надо отщипнуть пучок материала и продеть его через кусок проволоки, который был вставлен в отверстие. Последнее для меня представляло большую трудность. Кроме того, я никак не мог понять, каков порядок следования пучков. Галина Николаевна много раз мне показывала и говорила, что порядок следования пучков был такой же, как порядок перемещения по рядам на правой клавиатуре баяна, но в мою голову не "влетало". Мне было не понятно, какая тут может быть аналогия. Кстати говоря, на хроматическую гамму это не похоже. Значит, натуральный мажор? Но всё равно эта аналогия не срабатывала. Поэтому проблему так решить и не удалось. Трудно мне было понять, какой величины должен быть пучок. То он у меня оказывался слишком маленький, то слишком большой.
Короче, на каждом шагу требовалась помощь.
В результате за весь год я не сделал ни одной щётки. Такой же результат был через два года, когда к этому производству по какой-то причине пришлось вернуться. Словом, эту работу я не освоил.
Физкультуру в пятом-шестом классах у нас вела Элеонора Ниложна Оржанова. Оказывается, она была женой брата Нины Михайловны. К сожалению, это наложило свой отпечаток на наши отношения, особенно в первый из двух лет совместной работы. И всё же попытка изменить ситуацию в целом была предпринята уже в этом году. На первом же уроке была озвучена программа на весь год. Первая и четвёртая четверти объявлялись легкоатлетическими, вторая- гимнастической, третья- зимние виды спорта- коньки и лыжи. Но, как оказалось, это лишь красивые слова. Лично для меня в физкультуре ничего не изменилось. "Моя" физкультура заключалась в том, что и раньше: ходил по залу (на этот раз вокруг "Шведской стенки", упражнения у стенки. И это всё. Но требования были таковы, что надо было всё равно выкладываться весь урок. Но именно это мне было не под силу. И на этой почве у нас даже возникали конфликты. Кончилось всё тем, что в четвёртой четверти произошло довольно бурное "объяснение". Но оно закончилось "вничью". И только в четвёртой четверти шестого класса у нас будут индивидуальные занятия лечебной физкультурой. И именно их я считаю самыми счастливыми моментами своих занятий по физкультуре. Сейчас же я получил по физкультуре 3.
6. Музыка в первой четверти
Музыкальные занятия начались в первые же дни учебного года. Первым произведением, которое я разучил, была украинская народная песня "Ихав козак за Дунай"
Её я учил на рояле в конце своей дошкольной жизни, когда занимался у Софьи Дмитриевны. Тогда это была обработка в четыре руки. Сейчас же переложение для баяна было таково, что один юный исполнитель вполне мог справиться двумя руками.
В ней три части. А у нас, в брайлевском издании сборника под редакцией АЗ. Иванова их вообще было шесть. Первая и вторая части- здесь изложена основная тема, метро-ритмическое построение- четыре восьмые, гармоническое построение- одиночные ноты.
Третья и четвёртая части- первая вариация, Метро-ритмическое построение- восьмая, две шестнадцатые, восьмые, гармоническое построение- одиночные ноты. Пятая шестая- вторая вариация (я такую вариацию называю классической), метро-ритмическое построение- шестнадцатые, гармоническое построение - одиночные ноты.
Выучил я её за три недели.
Следующим номером была русская народная песня "Ах ты, ноченька". Должен сказать, что в таком варианте я её не слышал. Возможно, она существует в виде нескольких обработок. Это переложение состоит всего из 12 тактов. Поэтому делить её на части не представляется возможным. Тем не менее, по смыслу такое деление вполне может иметь место. Метро-ритмическое построение - четверти. Гармоническое построение- партия правой руки - первая половина- одиночные ноты, вторая половина- тройные аккорды. Партия левой руки - соло басов. Это уже подход к полифонии, то есть, к многоголосию. Во всяком случае, партия каждой руки ведёт свою мелодию, а аккомпанемента нет. Это в какой-то мере это осложняет процесс разучивания. Вместе с тем подобного рода явления встречаются в практике работы баянистов довольно часто. И мне тоже доведётся не раз с ним встретиться. В целом я могу сделать вывод, оно не самое сложное, что могло бы иметь место при разучивании музыкальных произведений на баяне.
Но, конечно, при таком скачке, который мы произвели от сравнительно простого "Казака" до "Ноченьки" это произведение могло показаться сложным. Так вот, при всей его сложности я разучил его за две недели.
После этого стали подумывать о том, чтобы приступить к разучиванию произведений мировой классики. И тут возник вопрос, с чего начать. Первоначально предполагалось, что это будет менуэт Л. Бетховена. Но в тот момент Надежда Семёновна посчитала, что в нём слишком много скачков. Поэтому решили это произведение отложить. Обратились к более известному произведению- "Колыбельной" В. Моцарта. Здесь многое для меня было впервые: впервые я разучивал произведение, написанное в размере 6/8. Это вдруг поставило передо мной вопрос о том, как производить счёт. Обычно я не придавал ему большого значения, хоть вслух об этом никогда не говорил, но считал его чем-то лишним. А тут, выходит, это меня занимает. И оказалось, что при таком размере ноты различной длительности меняют своё значение: половинные ноты приобретают значение целых, четверти- половинных, восьмые- четвертей, шестнадцатые- восьмых, тридцать вторые- шестнадцатых и т.д. Это повышало интерес к произведению. Но, пожалуй, самым интересным и одновременно самым сложным явлением было двухголосие. Оно делится на двухголосие на весь такт, а также на часть такта. На первых порах сложно было и то, и другое. Технически двухголосие на весь такт выглядит следующим образом: надо играть те ноты, которые указаны, нижнюю ноту надо держать, одновременно проигрывая верхние ноты. Практика показала, что на первых порах уже это трудновыполнимо. но всё равно надо употребить все усилия к тому, чтобы освоить эти ходы. Психологически сложным было для меня двухголосие на часть такта. Самое главное, было непонятно, какая часть двухголосная. Прошло несколько лет, прежде чем это до меня дошло: двухголосная часть играется до малого объединителя, а одноголосная- после тактоделителя. Но оказалось, что эти знаки существуют только в нотной грамоте незрячих и совершенно не знакомы зрячим. Однако, как оказалось, дело не только в этом. По-прежнему трудной для меня проблемой является переписка нот. В нотном тексте встречались знаки, которые мы даже не изучали на нотной грамоте, например, большая лига. Это в какой-то мере затрудняло его восприятие и понимание. Кроме того, по-прежнему непонятным было требование Надежды Семёновны писать ноты одной рукой. При этом левая рука читает, а правая пишет. Мало того, что это происходило в замедленном темпе, но левая рука с трудом понимала книжный текст. Однажды даже прибегли к помощи учеников класса "Б", которые уже ушли из кружка (Юра Цветков). Но он что-то помнил, как-то моей бабушке продиктовал. А в результате я написал такое, что и сам понять не мог. Вот почему Надежда Семёновна сказала, что надо мне для тренировки написать ноты нескольких произведений. Для этого был взят сборник "Юный баянист" под редакцией П.И. Говорушко: "Юный барабанщик", "Смело, товарищи, в ногу" "Песню о Щорсе". Из трёх песен я разучил две. А сейчас на "Колыбельной" я застрял. Во-первых, её я начал учить незадолго перед болезнью. И первое произведение с двухголосиями оказалось для меня настолько трудным, что ему пришлось посвятить фактически всю вторую четверть. И только в последний момент стало ясно, что я смогу сыграть её на зачёте.
7. Моё чтение в первой четверти
В сентябре-ноябре 1968 года я читал роман Германа Матвеева "Тарантул". Подход к этому произведению я начал ещё в четвёртом классе (точнее, я слышал, что его читал Емельяннв, а потом и Лена Лапина). Само это наименование звучало интригующе. В то же время, имели место два взаимоисключающих момента: с одной стороны, был интерес к этому произведению, а, с другой, что-то останавливало. И вот сейчас я начал читать его с самого начала. я прочитал его целиком. Действие происходит в Ленинграде, в период Великой отечественной войны, точнее, в период Блокады Ленинграда.
Роман состоит из нескольких частей, каждая из которых может рассматриваться как самостоятельное повествование. Связующим звеном здесь является Миша Алексеев, подросток, у которого отец воюет на фронте, мать осталась в Ленинграде, так как она трудилась на оборонном Заводе, умерла от голода. Есть у него маленькая сестра, которую после смерти матери ему приходится воспитывать самому.
"Зелёные цепочки" - это рассказ о том, как разоблачили крупную шпионскую сеть в Ленинграде, занимавшуюся, в том числе, и изготовлением фальшивых продовольственных карточек ("Круг "Однорукого") - по этой части романа был снят фильм. Мы его смотрели в кинотеатре в 1971 и в 1993 году по телевидению.
Во второй части действие происходит уже в 1942 году, Миша Алексеев участвует в разоблачении шпионской сети, маскирующейся под воровскую шайку. Как впоследствии оказывается, главарь одной воровской шайки, по кличке Брюнет, оказывается сыном некоего Мальцева, который в итоге является немецким шпионом Фон Шаркманом, по кличке Тарантул. Сам же роман интересен, а отдельные его главы вообще читаются как детектив.
В августе-октябре 1968 года я читал книгу Бориса Камова "Партизанской тропой Гайдара". Эта книга имеет подзаголовок "Рассказ-поиск". Действие происходит в период Великой Отечественной войны, точнее, в 1941 году. известный детский писатель Аркадий Петрович Гайдар принимал участие в боевых действиях на Юго-западном фронте, под Киевом в качестве военного корреспондента. Здесь собраны материалы не только о нём, но и о людях, воевавших вместе с ним. Значительное внимание уделяется характеристике той обстановки, в которой действовали герои. Много внимания уделяется рассказам о борьбе не только с немцами, но и с их пособниками из числа местных жителей. Но одновременно восстанавливали добрые имена людей, необоснованно причисленных к врагам народа. Гайдар всего несколько месяцев находился на фронте. 26 октября 1941 года он погиб в районе населённого пункта Леплява на трассе Канев- Золотоноша. Книга закончена, но поиск продолжается.
В сентябре 1968 года я читал книгу Валерия Медведева "Баранкин, будь человеком". А двумя годами раньше я слышал оперетту Серафима Туликова для детей по этой повести. Оперетта несколько отличается от литературного произведения (в оперетте вместо Кости Малинина приятельницей Юры Баранкина выступает Зина Фокина, которая в литературном произведении была старостой класса, то есть, выступала с прямо противоположных позиций). Юра Баранкин учится в школе. Однажды он получил сразу две "Двойки" за один день. И вот он решает, что школа ему надоела, что учёба ему надоела. Он привлёк к своим затеям приятеля Костю Малинина. И вот они превращаются сначала в воробьёв, затем в бабочек, а затем в муравьёв. Всё это для того, что они представляют себе, что и воробьи, и бабочки ничего не делают, никто их не заставляет учить уроки. Но вдруг оказывается, что его кот пытается съесть его, ставшего воробьём. А потом мать-воробьиха пытается научить их вить гнёзда (опять работать). Но они не хотят работать. Тогда они превращаются в бабочек, потому что бабочки не работают, а живут на цветках. Но Юра оказывается Капустницей (Капустником), а Кост я- махаоном. Но одноклассники-юннаты во главе с Зиной Фокиной борются с вредителями, и нашим героям чудом удаётся избежать гибели. И тогда Костя, а вслед за ним и Юра превращаются в муравьёв (мурашов). Они пытаются отлынивать от работы. Но именно муравьи-то как раз и есть самые настоящие работники. Старшие пытаются пристыдить их, учить уму-разуму. Неожиданное нападение конкурентов (в книге они названы мирмиками) спасает лентяев от гибели. Но Костю-муравья неожиданно оказывается съеденным стрижом. И тогда Юра проникается пониманием того, что в кого бы он ни превращался, ему всё равно надо работать, трудиться - ведь иначе невозможно существовать. Но одновременно он проникается сознанием того, что только став человеком, он получит полное удовлетворение. Именно поэтому в конце книги он провозглашает: "Я хочу навеки стать человеком". И нет сомнения в том, что он им станет.
В октябре я читал сборник рассказов аргентинского писателя Альваро Юнке (Аристедиса Гандольфи Эррера) "Мужчина двенадцати лет". Оказывается, начало моего знакомства с этой книгой относится ещё к периоду раннего детства: именно в 1961 году передавали спектакль по его рассказу "Ищу работу". Юноша по имени Филипе ищет работу. У его отца есть влиятельный друг, депутат парламента (его зовут Хосе Мариа Ураль Дель Серро) обещает ему помочь. Но очень скоро забывает о своём обещании. Его бабушка (Сеньора Росаура) неоднократно пытается встретиться с доктором и напомнить ему о его обещании. Но привратник говорит ей, что "Господина доктора нет дома". Так продолжается несколько раз. Однажды она попадает в здание парламента на заседание. Её выпроваживают. А привратник советует больше не ходить: доктор сказал ему, что если бы он помогал всем своим прежним друзьям, то он не мог бы заниматься делами. А когда она снова попыталась встретиться с доктором, он бросил ей в лицо несколько монет, как ессли бы она была нищей, просившей милостыню. А Филипе тем временем нашёл-таки работу- он поступил учеником по овладению специальностью типографского наборщика. Да, он не сможет получить высшее образование, о чём мечтал его покойный отец, но он заработает деньги, которые облегчат жизнь ему и его бабушке. Таково вкратце содержание этого рассказа.
"Мужчина двенадцати лет"- это сборник, составленный из трёх его книг: как "Пончо", "Хауха", "Та-те-ти". В первом сборнике ключевым является рассказ "Пончо". Пончо- это национальная индейская одежда в Южной Америке. Одновременно Пончо- это имя мальчика, героя рассказа. Он нашёл бродячую собаку. Он её выходил, вылечил. Но неожиданно эту собаку украли. Так она попала в имение к помещику. Некоторое время Пончо мог приходить и навещать своего питомца. помещик поначалу не препятствовал ему. Но по прошествии времени он объявил, что увозит собаку в соседний город. Пончо просит помещика вернуть ему его собаку. Но помещик соглашается на это только в том случае, если он заплатит сто песо. Но такой суммы у него нет- он из бедной семьи. Но его товарищи помогают собрать нужную сумму. Так собаку выкупают.
Дети очень рано вынуждены взрослеть. Герой другого рассказа, Дамиан Бальби, чей отец погиб в результате несчастного случая, попадает к знакомым отца. Но жена знакомого не довольна: в семье есть сын, которому трудно учиться и совсем невозможно работать. А через несколько дней этот знакомый отца тоже гибнет. Дамиан понимает, что сын знакомого его отца, Сиксто, не может работать. И тогда работу находит он. так он обеспечивает всю семью. Мать впервые испытала по отношению к нему чувство благодарности.
О рассказе "Та-те-ти". Та-те-ти - это детская игра наподобие лото. Мальчик Валентин Кабрера из богатых. Его мать умерла. А отец не желает заниматься воспитанием сына. Отец отдаёт его в интернат. Директор сажает его за одну парту с негритёнком минго. Валентин этому противится. Тогда директор посадил их обоих в карцер. Но именно тут у них налаживаются отношения. И Минго становится единственным другом Валентина.
И ещё один рассказ - "Нико и его дедушка". Дедушка и внук работают в доме судьи по делам несовершеннолетних. Все в этом доме издеваются над ним, например, бросают в него апельсины. Внук вступился за дедушку и ударил в нос судью. Дедушку и внука выгоняют из этого дома. Они лишаются работы. Но они сохраняют своё человеческое достоинство.
То, что книга написана аргентинским писателем, имело для меня познавательное значение. Так я узнал, что климат в этой стране, да и во всей Южной Америке, отличается от климата России и Европы. Там когда у нас зима, у них лето, а когда у нас лето, у них зима. Именно в таком контексте следует понимать выражение "Был самый разгар февральской жары".
8. Начало каникул
2 ноября у нас начались каникулы. В этот день я пришёл в школу. Шёл урок немецкого языка. Точнее, урока как такового не было - Вера Николаевна читала нам книгу (в дальнейшем такое будет и на уроках немецкого языка).
Мы закончили первую четверть учебного год, и теперь начинались осенние каникулы.
Первым событием на этих каникулах была наша встреча с Элеонорой Эдуардовной. Надо сказать, что 26 октября, фактически в последний мой активный учебный день Элеонора Эдуардовна приходила к нам на урок арифметики. Как оказалось, она наводила порядок среди наших учащихся (поведение некоторых из них того требовало). Кое-кого из нас она пересадила. Например, я с этого момента сидел около учительского стола.
Мы же с мамой 3 ноября были приглашены к ней на день рождения (получается, что и на день памяти) Ивана Кирилловича. В тот день ему исполнилось бы 50 лет. Ему было 45 лет, когда он ушёл из жизни. Элеонора Эдуардовна до сих пор свято хранила память о муже. Но такая тяжёлая смерть, но, главное, такая ранняя, тяжело сказалась на её здоровье. А в нынешнем 1968 году она понесла ещё одну тяжёлую утрату: умер Лев Абрамович. И вот остались они с Викторией Эдуардовной. Сейчас они принимали нас. Поначалу только мы и были.
Во время этой встречи мы вспоминали их обоих. Один-единственный раз видел их. Быть может, я и не осознавал, что они будут иметь в моей жизни такое великое значение. Ведь сам я был ещё маленьким пятилетним ребёнком, всецело отдававшимся своим ощущениям. Но, может быть, где-то в глубине души я что-то чувствовал? Кто теперь об этом узнает! но хочется верить, что это было так. Ведь позже я спрашивал про Ивана Кирилловича (слава Богу, не у самой Элеоноры Эдуардовны). Тем более, что меня в буквальном смысле поразило известие о его смерти. Наверно, происходило это ещё и потому, что смерть как таковая воспринималась мною как нечто противоестественное. Таковой она воспринимается и сейчас. Ведь неслучайно же, когда кто-то из наших близких или знакомых умирает, мы испытываем горе. В самом деле, как же так получается: только совсем недавно человек был жив, был здесь, с нами. И вот его уже нет-это кажется именно противоестественным.
Когда я был у Элеоноры Эдуардовны в 1965 году, сразу по окончании первого класса, я видел его конспекты- многочисленные брайлевские тетради. Так я узнал и то, что он был незрячим (впрочем, наверно, не то: по детской Непосредственности и наивности я полагал, что Брайль знают все), тем не менее, был удивлён, увидев их где-то вне школы. Но Элеонора Эдуардовна не стала тогда читать мне нотации, справедливо полагая, что этот этап постижения человеческой жизни в целом я должен пройти сам.
Итак, позже я узнал о том, что он незрячий. А ещё у него был красивый звонкий голос.
Но, конечно, мы не только вспоминали Ивана Кирилловича. Была и нынешняя жизнь. Итак, Элеонора Эдуардовна вела очередной первый класс. А в этом классе было трое шестилеток (девочек). Как впоследствии оказалось, эти три девочки были ещё малы, а потому не могли в полном объёме справиться с программой даже первого класса. Вот почему по итогам года их оставили на повторное обучение в первом классе. Элеонора Эдуардовна очень всё это переживала.
Вот я только что сказал, что поначалу только мы были на дне памяти Ивана Кирилловича. Но вечером пришли Николай Афанасьевич и Зинаида Ивановна. И теперь всё внимание Элеоноры Эдуардовны было переключено на него. Она называла его просто Колей. Видимо, он был её и Ивана Кирилловича учеником. Судьбе было угодно, чтобы наша нынешняя короткая встреча с Николаем Афанасьевичем была последней. через несколько лет я услышу его выступление на нашем школьном празднике, но я уже его не узнаю. По моиом сведениям, ещё в 1982 году.он был жив, хотя, как мне говорили, были у него проблемы со слухом. Больше мне о нём ничего неизвестно.
Одновременно нынешняя наша встреча с Элеонорой Эдуардовной была последней встречей в её доме. Впоследствии мы виделись с ней либо в школе, либо у нас дома. А сейчас на этом наша встреча была последней.
9. Поездка В Москву на осенних каникулах
4 ноября мы с с бабушкой поехали в Москву. Ехали мы скорым поездом № 23 - "Юность". Поезд отправлялся в то же время, что и летом.
За семь часов путешествия бабушка прочитала мне повесть И.С. Тургенева "Муму". Её мы как раз будем изучать на уроках литературы в следующей четверти. Мы уже частично читали это произведение. Но тогда мы узнали только о том, что дворник Герасим нашёл на реке щенка, принёс его домой и назвал его Муму (в ту пору и не задумывался, а почему такая необычная собачья кличка. Но для нас она не была необычной. Я, например, слышал, что уже в наше время человек так назвал свою собаку, а ещё были конфеты с таким названием). И лишь чтение полного текста повести даёт ключ к пониманию, в том числе, и этой собачьей кличке: ведь Герасим был глухим (глухонемым), а потому для него такое звукосочетание было вполне естественным. Только теперь до меня дошло, что это произведение не о собаке, а о человеке, о несправедливости и жестокости, о произволе помещиков-крепостников, отнимающих у крестьян самое священное право- право на самостоятельную жизнь. Такова судьба Герасима. Он полюбил девушку (Татьяну), а с ним никто не посчитался. Эта собака Муму была единственным живым существом, с которым он чувствовал себя не так одиноко. Но и этого не дали (барыню разбудил собачий лай, когда на двор пытался проникнуть пьяный)- вынудили утопить. И у Герасима осталась единственная возможность отстоять своё человеческое достоинство - бежать от этих злых и жестоких людей. В конечном счёте, это произведение- ещё один образец антикрепостнической литературы. Вот всё это я и понял в результате прочтения бабушкой повести Тургенева "Муму" во время нашей поездки в Москву.
А сейчас на Ленинградском вокзале нас встретил Иван Тимофеевич. На метро мы доехали до станции "Новокузнецкая". Отсюда мы приехали к тёте Зине.
У тёти Зины мы в общей сложности находились два дня. За это время самым замечательным событием было посещение магазина "Рассвет". Там мы купили книжки. Об этих книжках я расскажу чуть позже.
6 ноября состоялся мой исторический переезд на новую квартиру бабушки и дедушки. Вечером того же дня приехали мама и отец.
10 ноября отметили день рождения бабушки Прасковьи Андреевны. На этом празднике были также моя бабушка Александра Леонтьевна, а также Вера Ивановна.
11 ноября мы возвратились в Ленинград. Путешествие было необычным. поезд отправлялся в первой половине дня. Шёл довольно медленно, сделал несколько остановок- на станциях Калинин, Вышний Волочок, Бологое. Необычным был и вагон. Это был комбинированный вагон: нижние места были сидячие, а верхние - лежачие. Вдобавок этот вагон был жёсткий. В дальнейшем нам доведётся несколько раз ездить в таких вагонах.
10. В магазине "Рассвет" во время поездки в Москву на осенних каникулах
Нашим следующим мероприятием было посещение магазина "Рассвет". Мы добирались туда тем же путём, что и летом. На троллейбусе № 4 доехали до станции метро "Калининская", а оттуда- до станции "Студенческая".
Пришли в "Рассвет". Далеко не сразу мы встретились с Тамарой Михайловной. Я спросил о книге, про которую я прочитал в журнале "Советский школьник". К счастью, последний экземпляр этой книги был, и Тамара Михайловна обещала мне его прислать, а также и другую, не менее интересную, книгу. А сейчас мы приобрели две небольшие книжки. О них я расскажу в разделе "Моё чтение".
Предметом нашего обсуждения была литература по нотной системе. Тамара Михайловна и Александра Павловна полагают, что следует обратиться к незрячему ленинградскому музыканту Олегу Романовичу Альбрандту. Александра Павловна пообещала ему написать. Однако без этого обошлись. А с Альбрандтом была мимолётная встреча в 1969 году. Но она принципиального значения не имела.
Мы всё-таки поставили вопрос о чертёжном приборе Семевского. Тамара Михайловна сказала, что он стоит 16 рублей. Мы были с этим согласны (его мы получим уже в начале 1969 года). Кроме того, мы получили пособие по планиметрии. Глобус мы получили в сентябре 1969 года. Вот с таким "Уловом" мы покидали магазин "Рассвет". Можно считать этот поход удачным.
11. Поездка к бабушке и дедушке
Дальше у нас должно произойти основное событие: мы должны поехать на новую квартиру бабушки и дедушки. Я запомнил одно: они живут в Юго-западном районе. А как добраться до Юго-западного района? Мама и отец нам кое-что объяснили.
Но в ту пору я ещё мало что понимал и в метро, и в наземном транспорте. Тётя Зина нам тоже объясняла, но и её объяснение я тоже не понял.
И вот мы дошли до Якиманской набережной. Сели на троллейбус № 4. Доехали до остановки "Универмаг "Москва". В тех краях уже бывал. Это уже было более-менее знакомо.
Но всё-таки ещё не то. Выйдя из троллейбуса, мы стали спрашивать, как нам двигаться дальше.
И всё время говорили одно- Юго-западный район. Но никто нам этого подсказать не мог. Нам посоветовали садиться на автобус № 144. Мы сели и доехали до остановки "38-й квартал". Мы вышли. И тут оказалось, что вообще непонятно, куда попали, а нам нужен 42-А. Значит, надо идти пешком. А надо сказать, что дорога непростая: район, судя по всему, только ещё обживается, не полностью обустроен, дорога частью заасфальтирована, а частью грунтовая. А почвы здесь глинистые: это означает, что после дождей дорога превращается в болотце. Между тем, в предыдущие дни уже были намёки на зиму, а сейчас, как это обычно бывает, в "небесной канцелярии" вспомнили, что это всё-таки ещё осень. И получалось, что на дороге гибрид из остатков снега, льда и слякоти. И вот по такой болотистой дороге нам приходилось идти - и это Москва-столиц а- каково?!
И дело тут не только в природном ландшафте и особенности рельефа той местности, но и в нашем незнании. Вначале цивилизованная асфальтовая дорога всё-таки была. Но через непродолжительное время она вдруг оборвалась, и нам пришлось идти по грунтовке. И вот по такой дороге мы идём: как идём, и сами не знаем. Но, как в наших сказках говорится, "Долго ли коротко время шло", да только очень скоро появилась надежда на то, что цель наша близка. да и дом, как будто, на горизонте. входим. Поднимаемся на шесть ступенек, попадаем на первый этаж. В доме два лифта- грузовой и пассажирский. На лифте поднимаемся на пятый этаж. Входим в коридор. А коридор, как впоследствии иронически заметил отец, "как в коммунальной квартире". но из коридора попадаем в квартиру. Здесь нас встречает соседка (как оказалось, Екатерина Дмитриевна).
Войдя в квартиру, я почувствовал запах рыбы- весьма характерное явление для тогдашнего московского быта бабушки и дедушки: рыба непростая, а, как это и бывало, рыба из рода осетровых, как это у них бывало в праздник. А вообще запах рыбы- это один из признаков квартиры на проспекте мира, так что сразу показалось, что "Проспект Мира переехал в конец Ленинского проспекта". так, во всяком случае, это в тот момент казалось мне.
Но дедушка почти сразу же занялся со мной. Он показывал мне квартиру. Он подводил меня ко всем шкафам, открывал их и добивался того, чтобы до каждого предмета я дотрагивался руками. Я не сопротивлялся, но всё равно значимость этих действий мною, судя по всему, ещё по-прежнему не осознавалась. А вообще теперь во время наших поездок в Москву я спал в дедушкиной комнате на кровати, либо на диване в бабушкиной комнате. Мама и отец спали в спальне,
До 1976 года мы постоянно приезжали на эту квартиру (исключение составляет только день, проведённый в Москве, когда начиналось наше путешествие в Анапу в 1970 году). В 1977 году тяжёлые обстоятельства вынудили нас переехать в Москву. Двадцать лет мы прожили в этой квартире. И только в 1997 году мы продали эту квартиру и купили квартиру в Санкт-Петербурге. Но это уже совсем другая история. Сейчас же я впервые попал на эту квартиру. Понравилась ли она мне? В ту пору я мало об этом думал. Но всё-таки было нечто такое, что уже тогда наводило какую-то тоску при соприкосновении с этой квартирой. Но, наверно, некоторые замечания бабушки заставляли и меня по-новому взглянуть на неё. Так бабушка говорила, что в этой квартире холодно. Действительно, когда мы приезжали туда в зимнее время, то, как правило, было холодно. То, что нет балкона, тоже наводило на унылые мысли. Было там что-то ещё. Но, повторяю, мы двадцать лет добросовестно прожили в этой квартире.
12. Мы и дядя Миша в период осенних каникул
Обычно я рассказывал о прослушивании пластинок из коллекции дяди Миши во время поездок в Москву. "В реальной жизни в отношениях с дядей Мишей будет немало драматических событий.
Я его не отделяю от того положительного, что связано с нашим пребыванием в Москве и нашей московской жизнью.
Не все из них нам известны . Но то, чему мы сами были свидетелями, об этом я расскажу. Пик их приходится на более позднее время. Но именно тогда, в 1968 году, я стал кое-что замечать, что-то происходило с дядей Мишей, мы поняли тогда, когда события уже произошли. Боле того, в то время он приглашал меня к себе, и всё казалось, что всё нормально. Но даже в разговорах со мной он, например, резко отрицательно оценивал действия нашего политического руководства. Так, говоря о событиях в Чехословакии, он оценивал ввод войск государств Варшавского договора как акт агрессии, а самих наших руководителей называл не иначе, как "Кремлёвские империалисты". Когда я слышал от него такие выражения, я боялся за него.
Когда приехали мама и отец, дядя Миша уже не приглашал меня к себе, но сам приходил к нам. И вот тога у нас состоялся странный разговор. Я в это время прочитал в журнале "Призыв" статьи о "психологической" войне США против СССР. Дядя Миша говорил: "Так им и надо". И он даже говорил, что против них надо вести полноценную войну. Это кремлёвские империалисты.
Меня это просто шокировало, и я подумал, что он превратно оценивает события в Чехословакии. Его оценка была: "Это они во всём виноваты, кремлёвские империалисты".
Но как же так? Ведь империалисты- это Америка. Это ФРГ, Англия, Франция и пр. А Советский союз – это оплот справедливости. "Нет советскому империализму", - так он сказал. Такой разговор состоялся у нас в то время. Сейчас, конечно, мы знаем всё. Думаю, однако, что у него не было таких политических взглядов, о которых он говорил. Думаю, что за всем этим стояла глубокая личная драма, которая нам ещё даже и не мыслилась в проекте, а он уже начинал её переживать.
Итак, всё-таки по-прежнему для меня главным в общении с дядей Мишей были пластинки. Но слушать пластинки мы ходили к нему в квартиру. Конечно, поначалу меня туда провожали либо сам дядя Миша, либо мама, либо отец, но со временем я научился ходить туда сам. Благо ходить недалеко: квартиры находились не то, что рядом, но по одной прямой: я выходил из квартиры бабушки и дедушки, попадал в общий коридор, трогал рукой правую стенку, делал всего два- три своих мелких, наполовину семенящих шажка, и первая же дверь была в его квартиру. Кажется, даже звонить в звонок не приходилось- он знал, что я именно в этот момент приду, поэтому я проходил прямо в открытую дверь. Тут он меня встречал. мы проходили в комнату. Здесь он сажал меня на диван. Здесь же рядом находился проигрыватель (это был всё тот же "Концертный").
Итак, мы слушали записи Карузо, Джильи, Скипа, а также записи испанской эстрады, записи ансамбля "Лос Парагваес". Все эти пластинки я слушал с большим удовольствием. Мне это было тем более важно, что скоро мы уезжали из Москвы.
Когда мы уезжали, я по-прежнему плакал. Все взрослые: и мама, и отец, и бабушка, и дедушка, и дядя Миша утешали меня, говорили, что я ещё приеду.
И они, конечно, были правы.
А сейчас мы уезжали. И дядя
Миша провожал нас на вокзале. Наша следующая встреча произойдёт в марте 1969 года.
13. Моё чтение на осенних каникулах
В этом разделе я расскажу о двух книгах. Их мы приобрели во время посещения магазина "Рассвет".
Книга "У буквы-невелички волшебные привычки" адресована школьнику самого младшего возраста, который только научился читать.
Это сборник стихов про буквы. слушая или уже читая эти стихи, ребёнок лучше запоминает буквы, скорее выучивает алфавит. А если он уже читает, то тем самым он начинает подходить к пониманию содержания литературного произведения: он понимает, что в литературном произведении всё, о чём пишет автор, действует, в том числе, и неодушевлённые предметы (в данном случае это буквы). Мне так казалось в пятом классе, хотя я уже вышел из дошкольного и младшего школьного возраста. Но и я с удовольствием читал эти стихи.
В то же время, я прочитал сборник рассказов "Я иду за носорогом". Это рассказы о взаимоотношениях человека и животного. Причём животные здесь выступают разные: кошка, собака, даже морской лев (в первом рассказе, где автор говорит о встрече с Натальей Дуровой, с которой он хорошо знаком) и до носорога, чудесным образом повлиявшего на успеваемость ученика, которого учителя считали безнадёжным. Как же это произошло? Интересно, что учителем, который нашёл верный ключик к душе ученика, был не биолог, а преподаватель литературы. Она встречалась с ним во внеурочное время, беседовала с ним. И выяснилось, что она интересуется животными, в том числе, сообщила ему сведения про носорога. Его это заинтересовало. Как и многие дети, он любил рисовать. И нарисовал носорога, как он представил его себе по рассказу учительницы. Нарисовал он и бюфага, который, как сказала ему учительница, защищает носорога. Но, судя по всему, она поначалу передала ему не всю информацию, а потому его первый рисунок был недостоверным. Так например, он не знал, что бюфаг - это птица. Когда же он получил достоверную информацию, рисунок был реалистичным. Но учительница сообщала ему достоверные сведения о носороге, о том, чем и как он питается- словом, как о настоящем живом существе. И вот встреча с носорогом стала его мечтой. Учительница давала ему понять, что он лишь тогда достигнет своей цели, когда будет хорошо учиться. И он, действительно, делает заметные успехи. И, в конце концов, не только встречается с носорогом (в зоопарке), но и принимает участие в уходе за ним. Возможно, тем самым будут заложены основы его будущей профессии. Вот этот пример как раз и говорит о том, как на самом деле должны строиться отношения между учителем и учеником. Действительно, некоторым учащимся недостаточно чисто программных установок, им нужно какое-то подкрепление, усиливающее их интерес к учёбе. Тогда и результаты будут лучше. И разговоров о безнадёжности ученика будет меньше. Вот на какие мысли наводит эта книга.
14. Начало второй четверти
Я начал вторую четверть 12 ноября. В жизни класса произошли изменения.
(они оформятся документально). Как и в прошлой четверти расписание уроков менялось (по крайней мере, в течение первых двух недель изменения происходили каждый день.
Однако и расписание писалось не по названиям предметов, а по фамилиям учителей. Так мы узнали их:
Бершадская Варвара Алексеевна;
Масленникова Надежда Николаевна;
Иванова Нина Фёдоровна;
Короткевич Валентина Петровна;
Шаповальникоова Эльвира Оскаровна;
Борисова Вера Николаевна;
Константинова Анжелика Каранатовна;
Оржанова Элеонора Ниловна;
Дитятиева Нина Георгиевна.
Но пройдёт ровно две недели. Расписание изменится. По крайней мере, до конца четверти оно будет относительно стабильным.
15. Мероприятия Варвары Алексеевны и Веры Николевны
В начале четверти случилось страшное происшествие: Филиппов и Шаров бросали в здание школы горящую бумагу. Это казалось совершенно немыслимым, но это факт. Трудно даже предположить, были ли у них какие-то злостные намерения. И всё же это сигнал, причём тревожный сигнал, из которого должен быть сделан вывод. О чём говорит этот их поступок? О том, что воспитатели равнодушно относятся к детям. Полагая, что за пятиклассниками уже не нужна такая значительная опека, как учащимися младших классов, они решили, что их миссия закончилась. Но, как показал нынешний случай, это не так. Но, похоже, воспитателями надлежащий вывод сделан не был. Точнее, был сделан, но не тот, который нужен в этой ситуации. Варвара Алексеевна предложила, чтобы дежурный, кроме всего прочего, фиксировал нарушения дисциплины на уроках. Так из недр истории был извлечён кондуит (хотя само это слово вслух не произносилось). Первоначально это была наша обычная стандартная тетрадь из восьми листов. Но потом Варвара Алексеевна сказала, что у нас слишком много нарушений происходит. Поэтому нужна толстая тетрадь. Тут надо сказать, что была полнейшая самодеятельность как со стороны самой Варвары Алексеевны, так и со стороны дежурных. Встречались курьёзные записи: "Емельянов балдил. Пакконен мэпкала". Что это такое? Вспомним времена Михаила Николаевича. Ведь он поощрял жаргон, говорил о каком-то восовском языке. И вот одним из образчиков этого так называемого воровского языка было словечко "Балдить", то есть, разговаривать. А "Мэпкать" - что это такое? Некоторые наши учащиеся ещё пребывали в состоянии детства ещё и в том плане, что у них имело место стремление выделиться по словообразованию. Девочки вместо "Нет" ради того, чтобы на них обратили внимание, произносили "Мэп" или "неть". Отсюда и появлялось выражение подобного рода. Но, конечно, в классном журнале, выполняющем функцию кондуита, подобного рода записи были не допустимы.
Итак, Варвара Алексеевна посчитала, что обычной тетради в восемь листов для такого рода записей было недостаточно, а потому для этих целей была сделана толстая тетрадь. Мне, как дежурному, тоже приходилось делать такие записи. И тут я впервые столкнулся с чисто технической проблемой: оказывается, толстую тетрадь гораздо сложнее вкладывать в прибор и прокалывать шпиньки. Да и писать на такой тетради гораздо сложнее, чем в обычной. Если уж говорить о масштабной записи, то тут вообще нужен компьютер. Но в то время даже слова такого, во всяком случае, в наших сферах, не произносилось.
С другой стороны, львиная доля нарушений правил поведения приходилась на уроки немецкого языка. Происходило это потому, что Вера Николаевна, будучи превосходным специалистом по немецкому языку, не умела держать класс в повиновении. Это и приводило к разного рода историям, к балаганному поведению отдельных наших учащихся. По этой причине Вера Николаевна обычно на седьмом уроке в определённые дни занималась с нами проработкой правил поведения. Но эти "уроки" существовали не для всех. Здесь единственным критерием было то, насколько, по мнению Веры Николаевны, провинился ученик. Пару раз на эти "уроки" пришлось сходить и мне. Но я не понимал, зачем она меня призывала. А однажды я на самом этом "уроке" совершил следующий поступок: в самый разгар "занятия" я взял лист бумаги и написал на нём: "Долой правила поведения, к чёрту". Ничего хорошего эта выходка не сулила. Но Вера Николаевна была человеком незлобивым, а потому не стала далее раздувать эту историю. Но больше она меня на эти "занятия" не приглашала. До конца года просуществовал кондуит и изучение правил поведения. На следующий год оба мероприятия были прекращены, наверно, ввиду их неперспективности.
16. Болезнь во второй четверти
Поначалу это была обыкновенная простуда. При этом обнаруживался кашель. Но так случилось, что как раз в этот день у нас был зачёт по баяну. И вот встал вопрос о том, идти или не идти. Но всё-таки я пошёл. А после зачёта я вернулся домой. Примерно неделю после этого болел. А потом вернулся в школу.
17. Борис Емельянович
С нами работают разные врачи, в том числе, невропатологи и психиатры (в то время разницы я не понимал).
В прошлом году у нас был профессор Михаил Алексеевич Понкратов. А в этом году, в конце октября на нашем горизонте появился человек, который назвался Борисом Емельяновичем.
Он сказал, что некоторых из нас он собирается обследовать. В воскресенье 20 октября он пришёл к нам домой. Наша беседа, как мне кажется, не имела какого-то заранее запрограммированного плана. Мы разговаривали так, как просто два старых друга, которые встретились после долгой разлуки, и которые обсуждают самые сокровенные вопросы. Ближе к концу второй четверти мы встретились вновь. Теперь его вопросы приобрели более конкретный характер. Он спрашивал, какие книги я читаю, чем интересуюсь. Спросил, между прочим, о моих придуманных странах. Я ему всё рассказывал, как я в тот момент это всё себе представлял. Он, как оказалось, кое-что писал.
Потом он задавал вопросы иного рода. А потом разговаривал с моими родителями. По окончании беседы и после его ухода отец объявил мне: "Тебе предстоит полёт в космос".
Ну, конечно, это было сказано в шутку. Скорее всего, это касалось процедуры, похожей на ту, что в 1963 году проделывала со мной Галина Ивановна-третья. Но теперь речь шла о том, чтобы обследование было проведено более серьёзно, с использованием более сложного французского аппарата. Но это обследование произойдёт уже в январе 1969 года. В то время мы и поговорим об этом.
18. Приезд Ивана Тимофеевича
Вспомним, что в 1966 году Иван Тимофеевич приезжал и был у нас. С той поры прошло два года. И вот в конце декабря, как раз в тот момент, когда приходил Борис Емельянович, приехал и он. Но, к счастью, это произошло уже после того как наша встреча с Борисом Емельяновичем состоялась. Сейчас он говорил, что приехал в командировку. А потом ещё предстоит следующая поездка в начале января (если он тогда и приезжал, то нашей встречи не произошло, так как мы в это время находились в Белоруссии). А то, что встретились сейчас, было особенно приятно. Я воспринимал эту встречу, как проявление дыхания Москвы и московского мира. И я в этой связи был доволен. Но оказалось, что эта встреча с Иваном Тимофеевичем в Ленинграде была последней.
19. Успеваемость во второй четверти
На уроках арифметики мы, в основном, продолжали изучать тему "Измерение площади". Решали многочисленные задачи и примеры. Состоялось несколько контрольных работ. Одну из них я написал на 2. Думаю, что именно эта "Двойка" и привела к снижению успеваемости. В четверти я получил 3.
Уроки русского языка и литературы, в основном, вели студенты. Мы перешли в область морфологии, точнее, предметом нашего рассмотрения была тема "Состав слова."
Особое внимание мы обратили на тему "Корень слова". Значительную часть четверти мы говорили о чередовании гласных в корне. Рассматривались слова с чередующимися гласными "а- о", "е-и". Надо сказать, что для тренировки и закрепления знаний о чередовании гласных применялись неформальные методы. Каждому учащемуся выдавалось по две карточки. на одной карточке изображалась печатная буква "а", на другой- "о". каждая из букв была наклеена на карточку в виде этикетки. В зависимости от того, какая буква в слове, надо показывать карточку с той буквой, которая должна быть в этом слове. Это предполагает, что каждая карточка будет обследована прежде, чем изображённая буква будет указана. Так мы расмотрели корни: "бер- бир", "мер- мир", "стер-стир", "стел-стил", "кас- кос(косн)-кас, лож-лаг, равн-ровн, плав-плов и т.д. В четверти я получил по русскому языку 4.
На уроках литературы в самом начале рассматривали творчество Ивана Андреевича Крылова - в 1969 году будет отмечаться 200-летие со дня его рождения. Мы разучили его басни: "Волк на псарне", "Слон и Моська". Всё это разучивалось с трудом.
Но вот мы приступили к главному элементу программы этой четверти по литературе- к изучению творчества Ивана Сергеевича Тургенева, а, точнее, его рассказу "Муму". К тому времени мы уже прочитали сам рассказ. Но если раньше мы ограничивались, в основном, пересказом, то теперь уже началось серьёзное изучение произведения. Главное действие здесь на первом этапе заключается в выявлении образов главных героев (обычно один- два). В данном случае один, глухой дворник Герасим. Наше внимание обращалось на портрет героя (в дальнейшем Надежда Николаевна говорила, что ей не нравится слово "Портрет", она больше предпочитает "Облик"). Я не вижу никакой разницы. Но для нас это знание не характерно. Считаю, что вряд ли представление о внешности героя сообщит незрячему человеку что-нибудь такое, что дополнило бы ему характеристику героя, наверно, более полно он представил бы себе героя произведения на основании его поступков. Но так принято при изучении литературных произведений, и мы в данном случае не можем претендовать на исключительность.
Мне также представляется, что нужно обязательно иметь каждому под рукой брайлевский текст произведения. О себе могу сказать, что даже небольшая часть того, что нам диктовали, воспринималась не полностью. Значит, и в этом случае тоже имели место последствия нарушения слуха. Но опять-таки не предполагали, насколько всё это серьёзно, думали, что это временное отклонение от нормы. Но, как мы увидим в дальнейшем, положение будет только усугубляться. И если не произошло катастрофы, то этому я обязан той огромной помощи, которую мне оказывали родители и бабушка.
Но вернёмся к рассказу И.С. Тургенева "Муму". Изучение его шло в общем неспешно. Каждая сцена прослеживалась основательно, неоднократно пересказывалась. Но лишь к середине декабря стало понятно, для чего делался такой подробный пересказ. И тут оказалось, что подлинная проверка знания литературного произведения происходит в процессе создания письменной работы, высшим типом которой в школьные годы является сочинение. Однако мне кажется, что само слово "Сочинение" здесь не вполне уместно. Я думаю, что когда мы говорим о сочинении, мы имеем в виду, что речь идёт о такой письменной работе, которая от начала и до конца является самостоятельной. Вообще в подлинном смысле сочинением становятся мемуары, биография автора, художественное произведение, написанное либо самим автором, либо другим литератором на её основе. А всё остальное- это не сочинение. Если у вас задана какая-то тема, если вы пишете работу на эту тему, а, тем более, она связана с прочитанным литературным произведением, то эта письменная работа представляет собой ваши мысли об этом произведении. А уж традиционное школьное произведение сочинением называть совершенно не уместно. В самом деле, учитель задал тему, в 90% случаев учитель задаёт план работы. Задача ученика заключается в том, чтобы привести всё, что он запомнил из прочитанного произведения, в соответствие с этим планом. Согласен, что для некоторых и это нелегко. Вот о себе тоже могу сказать: я боялся писать школьное сочинение. Почему? Наверно, потому, что боялся насмешек своих одноклассников. Была также некоторая неуверенность в том, смогу ли я написать такую работу. По этой причине и требовалась некоторая помощь. Надо, однако, заметить, что при написании сочинения по рассказу "Муму" (единственная тема для сочинения была "Герасим и Муму") была разобрана в классе до мельчайших подробностей вплоть до того, какие выражения из текста Тургенева обязательно следует употребить (например "молотил трёхаршинным цепом"- позже это преобразуется в обязательное цитирование, которое впоследствии будет неотъемлемой частью студенческой и аспирантской научной работы- курсовой, дипломной работы, кандидатской, а потенциально и докторской диссертации. Тем не менее, при написании мною этого сочинения трудилась вся семья: и отец, и мама, и бабушка. Едва ли не каждая фраза придумывалась общими усилиями. Так впервые на написание домашнего сочинения ушёл целый вечер (в дальнейшем это будет в порядке вещей, но тогда, в пятом классе, всё это было в диковинку). К тому же сочинение писалось не в воскресный день (уж слишком мало времени было дано: скажем, сегодня задали, а назавтра нужно было написать). Но написать- это ещё полдела. Надо было проверить, чтобы исправить ошибки. Проверял я сам, проверял и отец. К счастью, ошибок было немного. На следующий день я сдал свою работу. Результат моей работы - 4, 5.
Кроме "Муму" мы в этой четверти больше ничего не изучали. В четверти я получил 5.
На уроках истории продолжали изучать материал по началу истории СССР. Рассмотрели царствование Ивана "Грозного", Борис Годунов и "смутное время", польская интервенция в Россию, Сибирь в XIV- XVIII веках (поход Ермака), начало царствования Романовых, восстание крестьян и казаков под предводительством Степана Разина, время царствования Петра I "Великого", война со Швецией и основание Петербурга, восстание под предводительством Емельяна Пугачёва, царствование Екатерины II, Закавказье в составе русского государства, великие деятели науки и техники: Ломоносов, Кулибин, Ползунов. А закончили мы Отечественной войной 1812 года.
Коротко об успеваемости. Как раз изучение истории показывает, что письменные работы были камнем моего преткновения. Письменную работу я написал на 3. Устные ответы (их оказалось два) были оценены соответственно 4, 5. В четверти я получил по истории 4.
На уроках ботаники продолжили изучение темы "Семя, его прорастание". Затем предметом нашего внимания была тема "Корень". Здесь были следующие вопросы: виды корней (стержневые и мочковатые), образование придаточных корней, внешнее строение корня, внутреннее строение корня, питание растений, удобрения. Последняя тема давала повод для появления сочетания неприятия и интереса. Последнее связано с воспоминаниями раннего детства, особенно периода, когда мы находились в деревне Горьковское. Тогда мне не раз приходилось ощущать запах навоза. Вообще-то он мне не приятен (недавно узнал про слепоглухого, который говорил, что для него этот запах самый приятный). Но одновременно он наводит на мысли о младенчестве и раннем детстве. Такие мысли возникали, когда ощущал запах свиного навоза, противнее которого нет ничего на свете, но такой парадокс: и неприятно, и, в то же время, в чём-то интересно. Нечто подобное я испытал и сейчас.
А ещё в конце четверти Валентина Петровна читала нам некоторые главы из книги Брема "Жизнь животных". Здесь рассказывалось об их поведении как в природе, так и в домашних условиях (не столько об игровой деятельности, сколько об уходе за ними, о питании). И оказалось, что это мне более близко и понятно. И интересно, потому что напоминает нечто, похожее на рассказы о поведении маленьких детей. Именно так я и стал воспринимать животных. Но одновременно происходила некоторая раздвоенность: было то самое положительное отношение к животным, но одновременно страх и неприятие. Последнее происходило в связи с тем, что слышал громкие резкие неприятные звуки голосов (например, собачий лай). В то же время, это запах навоза, о котором я только что сказал. Но тема поведения животных, тема "животное- ребёнок" с этого момента стали занимать меня. Но чего-либо конкретного я при этом не вспоминаю. В основном же всё воспринимается и понимается в целом.
Коротко об успеваемости. В целом она была более-менее стабильной. В четверти я получил по ботанике 4.
На уроках географии мы приступили к изучению темы "Литосфера" ("Земная кора). Надо сказать, что в учебнике Максимова 1966 года издания, которым мы по-прежнему пользовались, даже такого понятия не было. Был ещё учебник Заславского и Герасимова. Этот учебник был в этой части ближе к тому, что мы изучали. Но и тут далеко не всё было по этой теме. Так впервые я столкнулся с проблемой несовпадения учебников, а, по существу, отсутствием учебника. Но как без учебника можно учить школьный предмет, в том числе, такой сложный, как география? Для незрячих этот предмет вдвойне сложен, потому что они не могут по объективным причинам видеть географические координаты. В то же время, они представляют географические сведения иначе (я уже говорил и ещё раз повторю: для меня представление о каком-то регионе, в том числе, о его географии связано с конкретными чувственными образами: например, о морских районах- со вкусом рыбы, а о сторонах горизонта- со степенью тепла и холода- на севере холодно, на юге тепло).
Безусловно, в таком случае обязательно нужен брайлевский учебник, причём, возможно, даже адаптированный. А что делать, когда его нет? Мама советовала мне писать во время урока, пока учитель объясняет материал, то есть, конспектировать. Я попробовал прибегнуть к этому способу на следующий год. Но у меня не получилось: всё-таки пишу я не так быстро., да, как оказалось, и слышу не так хорошо (хотя поначалу и не осознавал этого). А последующая практика показала, что для того чтобы проделывать подобного рода действия, нужен магнитофон. Но в пятом классе до этого было ещё очень далеко.
В будущем, как оказалось, отсутствие учебника будет относиться и к другим учебным предметам, например, к физике. А сейчас родители читали мне практически весь учебный материал по географии. Какие же вопросы мы рассматривали? Это всё вопросы рельефа: виды горных пород, вулканы и гейзеры, землетрясения и цунами, образование гор, породы, слагающие горы, молодые и старые горы и прочие вопросы, связанные с этой тематикой. Сам-то по себе этот материал был интересен. И успеваемость моя в целом была стабильной. В четверти я получил по географии 5.
Изучение немецкого языка в этой четверти началось с курьёза. Дело в том, что в учебнике было дано задание перевести на немецкий язык рассказ о том, как ученики вырастили яблоню. Русский текст этого рассказа содержался в учебнике. Но по лексике он явно опережал наш словарный запас. У нас, например, не было даже слова "Яблоня". А как сказать по-немецки "Яблоня принялась" (то есть, начала расти). Когда Вера Николаевна читала нам этот рассказ по-русски, вопросам типа "А как сказать по-немецки?" не было конца. Видимо, и она заподозрила неладное. Короче, это задание было снято.
Наша первая грамматическая тема была "Определённый артикль" (Bestimmte Artikel"), а ближе к концу четверти стали изучать тему "Сильное склонение существительных" "Starke Deklination der Substantive). При этом мы брали все четыре падежа (в учебниках родительный падеж (Genitiv) рассматривался отдельно и только на следующий год. Между тем, ничего особо сложного он собой не представлял. Кто говорит, что склонение существительных в немецком языке сложно? Только отъявленный лентяй. Даже при том, что относительно других языков имею весьма поверхностное представление, всё же могу сказать, что в других языках склонение существительных и спряжение глаголов более сложно, чем в немецком по той причине, что в немецком языке всё подчинено жёсткой логике, при исследовании и изучении языковых конструкций достаточно точно улавливаются закономерности. Нынешняя грамматика немецкого языка достаточно проста, в сравнении с тем, что было раньше. Ведь раньше было шесть падежей, как и у нас, и, как у нас, каждый падеж имел своё окончание. Сейчас же осталось только четыре падежа, и только один из них – Genitiv - имеет окончание (у существительных мужского и среднего рода), а у существительных женского рода окончания нет. Так, спрашивается, что же здесь сложного? Лично я ничего сложного не увидел.
А ещё, конечно, тексты читали. Много текстов. Но ключевой темой, которую мы рассматривали, была тема "Meine Familie" ("Моя семья". Имелось в виду, что рассказывали о каждом члене семьи, главным образом, о его профессии, и о том, где он работает (не в смысле названия конкретного предприятия, а лишь вид предприятия- завод, институт, учреждение иного рода).
У меня неожиданно возникла трудность, как и что сказать о моих родителях, опираясь на известный лексический состав. Отец для моей работы представился как инженер (Ingenieur), а мама- лаборант (Laborantin). Сложнее всего оказалось представить место работы моей мамы. Для школьного сочинения придумали назвать это учреждение институтом. Но с немецким аналогом этого слова вышла накладка. Мне продиктовали "Institution). Так я и написал. А когда на следующем уроке проводился разбор, оказалось, что слово это не немецкое, а французское. Если бы я захотел сказать, что мама работает в институте, то мне следовало бы написать "institut". Но несмотря на эти шероховатости, всё же я написал сочинение на 5. В четверти я получил 5. При этом мои успехи были столь очевидны, что я стал проявлять интерес к дальнейшей грамматике и лексике. Поэтому я фактически самостоятельно освоил вторую и третью книги.
Такова картина моей успеваемости в этот период.
20. Музыка во второй четверти
В этот период основное внимание было уделено "Колыбельной" В. Моцарта- ведь появление на зачёте первого исполненного мною классического произведения было бы весьма желательным. И, тем не менее, всё-таки стоял вопрос о том, смогу ли я исполнить её на зачёте. Уже Надежда Семёновна видела, насколько трудно мне даётся это двухголосие, подумала о двух произведениях. Но на втором году обучения, ещё на довольно простом этапе, так ставить вопрос было бы, по меньшей мере, странно. Это даже и я понимал. И прилагал все усилия к тому, чтобы положительный результат был бы достигнут. Параллельно я учил ранее переписанную из сборника "Юный баянист" немецкую революционную песню "Юный барабанщик" в обработке Давиденко. Но эта пьеса в зачёт не шла, она разучивалась исключительно ради тренировки и разрядки. Но всё-таки я учил и её. Тут, однако, надо заметить, что эта песня в те годы у всех была на слуху. Но каждый, хотя и сохранил дух этой песни, Но метро-ритмическое построение выдерживал нелегко. проводить разучивание строго по нотам было трудно. И подумалось мне, а ведь слуховая интуиция вернее. И в таком виде представил это произведение Надежде Семёновне. Она не стала меня ругать, но сказала: "Это ты слушком воспользовался, что ж, это хорошо, что ты им можешь пользоваться. Но всё-таки учить надо по нотам". И пришлось мне, скрепя сердце, вновь засесть за учение. И, в конце концов, я разучил эту песню. Но, повторяю, в зачёт она не вошла.
Но теперь вопрос стоял уже не просто о том, сколько произведений я освоил, а сумею ли я физически присуттсвовать на зачёте. Ведь моя болезнь произошла как раз незадолго до зачёта. Тем не менее, я подумал, что если я не приду и не выступлю на зачёте, это как-то отразится на чести кружка. И мы пошли. И пришли. Надежда Семёновна констатировала: "Прямо с постели пришёл". Я спокойно воспринял это замечание. Но выступал я, конечно же, не первым. Как водится, первыми выступали новички. Надо сказать, что и они тоже выглядели неплохо. И вот очередь дошла до меня. Меня проводили на место, дали баян. После этого Надежда Семёновна провозгласила: "Моцарт, "Колыбельная". И я начал играть. Произошло полное погружение в эту музыку. Казалось, что ничего больше не существует. Есть только я, есть мама ребёнка, есть сам ребёнок. Мама поёт ему колыбельную, чтобы он заснул. И это оказывается возможным благодаря мне- можно ли ещё о чём-нибудь подобном мечтать? Но вот всё заканчивается. Взяты последние ноты.
Мне также была дана песня Л. Радина "Смело, товарищи, в ногу". Но учить мне её не довелось. Только ограничился перепиской.
21. Моё чтение во второй четверти
В этот период я прочитал много книг. Начнём мы рассказ о них с книги Василенко "Артёмка". Она состоит из нескольких новелл. В первой из них, "Волшебная шкатулка", главный герой появляется лишь изредка. Непосредственно повествование ведётся от лица другого героя, тогда ещё мальчика Кости. Его отец был лудильщиком, сам же он работает в трактире мадам Сивоплясовой. Однажды в этот трактир пришёл человек, который поначалу назвался герцогом Букингэмским.
Но при ближайшем знакомстве оказалось, что он бродяга, и зовут его Евсеич. Он с сочувствием отнёсся к несчастному мальчику. Пообещал подарить ему волшебную шкатулку- звуковую игрушку, которая, помимо звука, даёт и изображение.
Но случилось так, что он больше не появился. Его друг привёз мальчику эту шкатулку. Но её отнял у мальчика околоточный надзиратель Горбунов. Ценой огромных усилий мальчику и его другу Артёмке удаётся вызволить шкатулку. Но она сломана. Для её ремонта необходимо восстановить работу часового механизма. Костя осваивает новую профессию. Но восстановить шкатулку не удаётся. Так заканчивается первая новелла. Всё последующее посвящено Артёмке. Из первой части мы узнаём, что он юный сапожник. Однажды он находит текст пантомимы, который потерял пьяный режиссёр Самарин из цирка. Хозяин цирка обещал нашедшему приличное вознаграждение. Артёмка же получает билет на галёрку. Так он знакомится с цирковым сторожем Дедом Шишкой и борцом-негром Чемберсом Пепсом. Между ними завязывается дружба. Артёмка познакомился с дочерью Клоуна, и у них устанавливаются дружеские отношения. Он обещает ей стачать сапожки, в которых царёвы дочки ходят (наверно, прочитали ему "Ночь перед Рождеством" Н.В. Гоголя: там ведь кузнец Вакула пообещал своей возлюбленной добыть черевички, которые носит царица). Это своё обещание он выполнит через много лет. между тем, у Артёмки обнаруживаются незаурядные актёрские способности. Он и Пепс принимают участие в постановке пантомимы по повести Н.В. Гоголя "Тарас Бульба". Потом Артёмка едет в Ростов за парчой для будущих сапожек, в которых и царёвы дочки ходят. Там он заболел и пролежал в больнице. А когда вернулся в Таганрог, то оказалось, что и цирк развалился, и Пепс бежал, так как в знак протеста провёл бой, вопреки действовавшим в этом цирке правилам, так как считал их нечестными, а актёрский его талант никем не признавался. Артёмка знакомится с человеком, которого звали Дмитрий Дмитриевич Попов. Он сводил его в профессиональный театр, где они смотрели спектакль по пьесе А.Н. Островского "Лес". Потом Артёмка знакомится с гимназистами.
Они привлекают его к постановке спектакля по комедии Н.В. Гоголя "Женитьба". Потом они пытаются поставить спектакль по другой пьесе, но эта постановка была запрещена. Всех участников этого не состоявшегося спектакля, в том числе, и Артёмку, арестовали. Выпустили из тюрьмы в результате денежных подношений богача, отца одного из гимназистов "Петьки толстого" (с ним мы ещё встретимся). После выхода из тюрьмы гимназисты учили Артёмку грамоте и прочим наукам. так заканчивается вторая и третья новеллы. Потом происходят Первая Мировая война, Октябрьская революция, Гражданская война. Снова появляется Костя. Теперь это уже взрослый человек, боец партизанского отряда, которым командует тот самый Дмитрий Дмитриевич Попов, с которым мы уже встречались на страницах романа. Действие из ростовской области и Кубани перемещается на Украину, в Донбасс. Здесь Костя встречается с Артёмкой. А у Артёмки своя история: после освобождения Артёмка получил письмо от Пепса. Тот звал его в Москву. На пути в Москву Артёмка встречается с одним из бывших артистов таганрогского цирка. Тот говорит ему, что Пепс и вся труппа перебралась в Киев. Вместе с богомольцами он попадает в Киев. И здесь он узнаёт, что что труппа уехала за границу, в Будапешт. В то же время, Костя и Артёмка узнают, что в партизанском отряде, который действует поблизости от них, есть негр, которого зовут Джим Никсон. Как потом оказалось, под этим именем живёт Чемберс Пепс. Артёмке приходится проявлять и свои актёрские данные. Идя в разведку, он попадает к белым, а затем в их контрразведку. Там он встречается с бывшим "сотоварищем" "Петькой Толстым (теперь это уже белый офицер Пётр Крупников). Но оплот белой армии захватывают красные, в результате освобождают всех пленных, и среди них Артёмка, клоун с дочерью, Пепс. В Киеве они встречаются с Луначарским. Так они попадают в Москву: Маша, дочь клоуна- в балетную школу, а Артёмка- в школу-студию МХАТ.
Так заканчивается это произведение.
Книга Кирилла Андреева "Искатели приключений - это серия новелл о жизни и творчестве великих писателей, в жизни которых или в творчестве в той или иной форме присутствовали приключения. Мы узнаём много интересного о жизни и творчестве Александра Дюма-отца, Жюля-Габриэля Верна, Роберта Луиса Стивенсона, Александра Грина (Александра Степановича Гриневского) Артура Конан-Дойля, Рокуэлла Кента.
В этот же период я прочитал историческую повесть о Японии "Один рё и два бу". Здесь прослеживается судьба мальчика Токуити, который убежал из дома. Он встретился с великим актёром Дандзюро. Их жизнь разворачивается на фоне исторических событий восемнадцатого века, связанных, в частности, с переносом столицы из Киото в Токио. Потом Токуити попадает на воспитание к этому великому человеку. Попутно мы узнаём немало интересного о нравах в Японии восемнадцатого века.
Наконец, о книге Джеймса Крюса "Тим Талер, или проданный смех". Окончание радиоспектакля по этому роману я слышал в мае 1968 года. Здесь говорится о жизни и судьбе мальчика Тима, сына бедняка из переулка. Его отец в результате несчастного случая погиб. Матери нет.
Есть мачеха (как во всякой сказке, злая) и её сын Эрвин, избалованный ребёнок.
Но по воскресеньям Тим встречался с отцом. Отец водил его на прогулку, Тим они с отцом посещали ипподром, где делали небольшие ставки. Они выигрывали.
Отец угощал его шоколадом. Но вот отца не стало. И тут появляется барон Фон Трёч. Это, по судя по всему, очень богатый человек. Он предлагает Тиму совершить сделку: Тим продаёт ему свой смех, а взамен получает возможность выигрывать любое пари. Тим соглашается, так как жизнь с мачехой и её сынком для него и прежде была несладкой, а после гибели отца и вовсе становится совершенно невыносимой. Лишь воскресные развлечения были для него отрадой, поддерживающей его жизнь. Но и это происходит до поры, до времени.
Тиму исполнилось 14 лет, Он попадает на пароход "Дельфин", где служит стюардом (юнгой). Этот пароход совершает рейсы из Гамбурга в Геную. Здесь он общается с рулевым Джонни и механиком Крешимиром. Неожиданно на борт корабля поступает телеграмма, из которой явствовало, что барон Фон Трёч умер, что у него есть брат-близнец, который будет опекать Тима до его совершеннолетия (Заметим, что на Западе совершеннолетие наступает, когда молодому человеку исполняется 21 год), после чего Тим становится владельцем предприятий, крупного состояния, которое барон завещал ему как своему прямому наследнику, На самом деле, барон не умер, это была мистификация.
Но жизнь Тима от этого не становится лучше. Он лишён смеха, даже простой улыбки, и барон постоянно держит его при себе. И наставляет, что можно, а чего нельзя делать. На короткое время Смех возвращается к Тиму (это происходит, когда Тим находится в замке барона в Месопатамии, где он знакомится с Селек Баем, местным жителем, который работает у барона, но на собранные деньги финансирует революционное движение в одной из стран южной Америки).
Но когда он пытается бежать, он попадает в лабиринт. Его друзей отправляют в такие места, откуда они не могут с ним общаться. В это время барон Трёч и Тим отправляются в кругосветное путешествие, посещают Рим, Афины, Чикаго, Нью-Йорк, побывали даже в Советском союзе- в Москве и Ленинграде.
По спектаклю, в Гамбурге происходит забастовка, и поэтому Трёчу приходится возвращаться. По книге, Трёчу просто не удалось договориться с египетским производителем маргарина о новой марке продукта- никакой политики, чистая коммерция. Но так или иначе барон Трёч и Тим возвращаются в Гамбург. Здесь совершенно случайно Тим встречает своих старых друзей. А барон утрачивает власть над Тимом. Да и сам барон далеко не всемогущ. Ведь смех Тима завораживал, а это давало возможность завораживать других людей. С утратой этой способности утрачивалась и власть. Но пребывание под опекой барона не пропало для Тима даром. Он приобрёл многие полезные навыки. Не последним из них было управление автомобилем и его ремонт на ходу. По возвращении в Гамбург Тим выкупает у разоряющегося Господина Денкера каботажное пароходство. Но сам он не собирается им владеть. Он полон творческих замыслов. Имеющиеся деньги он собирается вложить в деятельность бродячей труппы актёров. Он сам её возглавляет, но даже меняет им и фамилию: теперь он не Тим Талер, а Энрико Грандицци.
Таковы те книги, которые я читал во второй четверти.
22. День рождения мамы
Начались зимние каникулы. А накануне была ёлка. Но теперь на ёлке я мог присутствовать лишь в качестве зрителя.
А интересно шестой класс её подготовил. То и дело слышались весёлые песни. Особенно выделялся голос Ларисы Михайловой. Было немало интересного. Прозвучала увертюра И.О. Дунаевского к кинофильму "Дети капитана Гранта", которая исполнялась с солирующим ксилофоном, пели популярную в то время песню Станислава Пожлакова "Ведь мы ребята с семидесятой широты", была сценка, в которой медведь исполнял роль дирижёра (Капельдудка). В концертной части ёлки, помимо самих учащихся, приняли участие также солисты "Ленконцерта".
А у нас был свой праздник. 28 декабря мамин день рождения. На этот раз его отметили в тесном семейном кругу. Гостей не приглашали. Но и семейный праздник тоже прошёл хорошо. Была вкусная еда. Но особенно мне запомнился "Наполеон".
Увы, это все воспоминания о нынешнем празднике. То было последнее событие, предшествовавшее основному- поездке в Жлобин. Именно о нём я начинаю свой рассказ.
23. Поездка в Жлобин
Мы начинаем рассказ о событии, во многом повлиявшем на мою жизнь и на весь мой душевный настрой. Именно сейчас, в конце 1968 года, мы выехали в Белоруссию, в город Жлобин. Здесь живут наши родственники: бабушкина двоюродная сестра тётя Нина, её муж дядя Павел, их дочь Тамара.
Я думаю, что первое упоминание о тёте Нине я услышал в июне 1968 года, когда мы находились в Москве, и когда бабушка, тётя Зина и тётя Паша вспоминали её. Мне показалось, что тётя Зина отзывалась о ней не слишком лестно. Тем не менее, я
спросил у бабушки, кто такая тётя Нина. Ведь то, что я услышал, было мне не понятно, и даже повторить то, что я услышал, я не мог: уж слишком разноречивыми были высказывания, и где, что и с чем пересекается, я понять не мог. Но потом бабушка сказала, что тётя Нина - это её двоюродная сестра. Я сразу предположил, что она живёт в Бобруйске. А бабушка говорит: "Не в Бобруйске, а в Жлобине". Но поначалу даже это название мне показалось странным.
Нет, оно меня не отпугнуло. Напротив, я сразу же предложил: "Давайте поедем!" Поначалу бабушка сомневалась. Но я не унимался.
Как-то раз раздался телефонный звонок. оказалось, что тётя Нина позвонила, и у них с бабушкой состоялся довольно продолжительный телефонный разговор. Во время этого разговора они говорили о Жлобине и о жизни в нём. Конечно, для меня это ещё один повод для любопытства. Ведь это означает, что тётя Нина становится нам ещё ближе. Из реплики бабушки я узнаю, что тётя Нина врач. Муж тёти Нины, дядя Павел, был директором совхоза. Значит, у меня есть возможность познакомиться с сельской жизнью. В частности, с животными познакомиться: с телятами, поросятами, лошадьми. Бабушка мне напомнила, что я их боюсь. Но она предположила, что я сумею преодолеть свой страх. Забегая вперёд, скажу, что ничего этого не было. Дядя Павел к тому времени работал на озеленении города, и к сельскому хозяйству прямого отношения не имел. Вообще-то он был по своей прежней специальности агрономом по садоводству. На своём участке он выращивал яблони, груши, вишни, сливы, даже черешню и виноград. И позже я скажу, что именно в Жлобине я полюбил яблоки. И буду говорить, что самые лучшие в мире яблоки растут в саду дяди Павла.
А из животных в то время был кот Кузьма, куры и индюшка. Но с этими животными у меня дружеских отношений не получилось. Да их и не могло получиться. В общем положение таково: я люблю порассуждать о животных, об их поведении, о связи их игровой деятельности с игровой деятельностью маленьких детей человеческого рода, приспособить те реальные ситуации их поведения, которые я мог наблюдать на основании производимых ими шумовых и голосовых звуков и рассматривать их как свои детские видения, но я так до сих пор сохраняю страх от тактильного контакта с животными.
А как ехать в Жлобин? А ехать надо с Витебского вокзала. Вот я ездил с Витебского вокзала только в Кобралово, а это ещё дальше. Надо проехать Витебск, Оршу, Могилёв. всё это очень интересно. Я ещё помнил книгу Сергея Алексеева "Птица-слава", а там упоминались и Витебск, и Орша. Бабушка говорила, что выедем мы в 6 часов утра и будем ехать весь день. Мне и это было интересно.
А ближе к 20 декабря мама и отец сказали, что мы поедем в Жлобин, и что они купили нам билеты на 29 декабря.
И вот впервые после 1967 года я еду на Витебский вокзал. Но теперь мы едем не на метро, а на троллейбусе № 11. Ехать долго, но интересно. Полного маршрута восстановить не могу, но могу сказать, что проезжали часть нашего Калининского района (Малая Охта), через Охтенский мост попадали к Смольному, частично Дзержинский район, выезжали на Загородный проспект и оттуда попадали на Витебский вокзал.
Приехали. Прошло некоторое время. Мы садимся в поезд. У меня уже было представление о том, каким было место в купейном вагоне на основании того, как это выглядело в момент нашей поездки в Евпаторию. Я полагал, что в таких же условиях мы поедем и сейчас. Но при ближайшем рассмотрении оказалось, что сиденья жёсткие. "Что, кожа?"- иронически спросил отец. Это он в ответ на мои высказывания о том, что и сейчас сиденья будут кожаные. Не тут-то было. Сиденья деревянные, жёсткие.
После того как я лёг на постель, стало чуть легче. Я в дальнейшем приноровился к тому, что в подавляющем большинстве случаев всё-таки сиденья жёсткие. И эта жёсткость влияет и на возможность спать.
Прошло ещё некоторое время, поезд отправился. Это скорый поезд, значит, остановок будет немного. С нами в купе ехали двое мужчин. Они едут до Котовска. Это уже почти у самой Одессы. Нам всё-таки надо проехать меньшую часть пути.
А какие станции мы будем проезжать? Это я узнаю уже во время своей второй поездки в Жлобин в 1971 году. А сейчас слышу про станцию Дно. А ещё?
Когда мы проезжали Кобралово, бабушка выходила в Тамбур. Так она вспоминала свою дачу в Кобралово. Она всё-таки очень жалела, что пришлось эту дачу продавать. И каждый раз, когда мы ездили в Белоруссию, бабушка выходила в тамбур, когда мы проезжали Кобралово, словно прощаясь со своим дорогим уголком. Но в этот раз поезд сделал первую остановку на станции Вырица. Некоторое время стоим.
А потом была остановка на станции Оредеж. А дальнейшие остановки, если по порядку, теряются. В это время приносят постели, Бабушка стелет постель, и я ложусь. Но мне не спится. Да и жёсткость чувствуется- это кажется непривычным. И всё видится напрасным, Бабушка разговаривает с теми двумя мужчинами. Я поневоле прислушиваюсь к их разговорам, хотя и не понимаю ни слова. Они разговаривают.
Прошло уже много времени. Я должен был бы находиться во власти сна. А я чувствую, что поезд стоит и, судя по всему, стоит уже довольно долго. Я впоследствии почему-то решил, что стояли мы там два часа. Бабушка сказала, что мы находимся в Орше.
А что там происходит? Бабушка говорит мне, что там снежный занос. Железнодорожные пути занесены снегом, а потому поезд идти не может.
Потом была остановка в Могилёве, а затем в Быхове. После этого проводница сказала, что следующая остановка будет в Жлобине. И вот подходит расчётное время- 10.10. Именно в это время поезд должен прибыть в Жлобин. Мы уже начинаем вытаскивать вещи. Выходим в тамбур.
И вот поезд останавливается. Открывается дверь. С улицы тянуло то ли свиным навозом, то ли чем-то ещё похожим на него. Вспоминалось, как такие запахи ощущал в Горьковском. Понял я и другое: платформа здесь низкая, как в Горьковском. Но в Горьковском меня брали на руки (лишь в последний год предпринималась попытка научить меня входить/выходить из вагона своим ходом, но это происходило очень болезненно.
А теперь я уже большой. И поэтому должен ходить сам. И вот я уже занёс ногу вниз, чтобы выходить из вагона. Даже нога стала на ступеньку. Но внезапно проводница усомнилась. Кажется, на всю станцию она закричала: "Это Жлобин?" А на станции человек отвечает, точно в микрофон: "Рогачёв".
Значит, мы ещё не доехали. Как оказалось, ещё предстоит проехать 20 км. Мы возвращаемся в тамбур, но в вагон возвращаться не можем- нет смысла. И вот стоим в тамбуре. А стоять непросто. Поезд еле-еле тащится, а меня качает. Я чисто инстинктивно прислоняюсь к стенке. А стенка-то, оказывается, крашеная: ведь поезд-то дополнительный, возможно, совершает первый рейс. Краска ещё не просохла. Поэтому неудивительно, что моё пальто испачкалось, и пришлось его очищать керосином.
Но всё-таки мы едем. Так прошёл почти час. Наконец, мы точно приехали. Уж это точно был Жлобин. Так началась наша жлобинская эпопея.
24. Прибытие в Жлобин
Итак, мы ехали скорым поездом Ленинград- Одесса. Поезд отправлялся в 18.40, а в Жлобин по графику должен был прибыть в 10.10. Однако ввиду снежных заносов поезд опоздал на час. Всё это время мы ехали 20 км от Рогачёва до Жлобина. Уже были готовы на выход. Вынесли вещи (а вещей было много, даже чемодан брали). А в чемодане в числе прочего, были: брайлевский прибор, какое-то количество листов бумаги, грифель, чертёжный прибор (доска без резины, циркуль, рейсфедер, резец, Рейсшина, угольник), две книги и прочие вещи. Словом, можно было подумать, что мы не на неполных две недели едем, а минимум на месяц. Но всё это было по делу.
Было ясно, что поезд придёт позже.
Кроме нас, в Жлобине выходил ещё один человек. Узнав, что мы опаздываем, он в сердцах сказал, что, скорее бы, пошёл пешком и дошёл… 20 км. Я думаю, что сказать такое можно только с досады. В своей жизни я узнаю лишь одного человека, который совершит подобное деяние. Но встреча с ним произойдёт ещё очень нескоро.
А сейчас человек, собиравшийся идти в Жлобин пешком, видимо, как и все, проехал этот путь на поезде.
И вот мы прибыли в Жлобин. Спускаемся по ступенькам, как в Горьковском. Но странное дело: сейчас я уже не сопротивляюсь и не поднимаю шума. Напротив, спускаюсь совершенно спокойно. Но оказывается, что спуститься по ступенькам и выйти из вагона- это только начало большого пути. Когда же я ступил на платформу, то почувствовал столько снега, сколько не видел никогда. У нас в Ленинграде, даже в самый лютый снегопад, снег счищали, и всё-таки сейчас, по моим понятиям, идти было невозможно.
Нас встретила тётя Нина. Так я впервые её увидел. Бабушка мне долго рассказывала, какой у неё красивый певучий голос. Это, действительно, было так. Уже при первых же словах чувствуется, что человек она не просто доброжелательный, но с искренним сочувствием относится к тебе.
И вот вдвоём с бабушкой они ведут меня под руки. (сейчас возникает вопрос, а как же несли наши вещи? Позже привлекали помощь в виде тележки или даже милицейской машины, но сейчас ничего подобного не припоминалось. Значит, силы у бабушки и тёти Нины ещё были). Тётя нина вначале сказала, что готова была послать за нами "скорую помощь", но не сделала этого. И правильно, что не сделала. В разные периоды приезжали мы в Жлобин. Нынешняя была наиболее сложной. Но во всех случаях мы ходили пешком. Так было и сейчас.
А "Скорая помощь" нужна для тяжелобольных. А если мы здоровы, то как-нибудь доберёмся. А на "Скорой помощи" добирался в больницу. Но это будет ещё через 30 лет.
И всё-таки идти нелегко.
На дороге настоящие сугробы. А идём мы по путям- через пути. Позже эту дорогу закрыли, и она стала непроходимой. Но всё равно через переезд переходить пришлось. Да ещё и паровоз (маневровый) свистел.
А я в первый и последний раз услышал свисток паровоза. Звук, однако, не из приятных. Потом тётя Нина рассказывала, что именно в этот момент военный с маленькой девочкой переходили через пути, и чуть ли не попали под паровоз, что-то ужасное. На меня, впечатлительного неженку, такие рассказы вызывали панический страх. Но, вроде бы, этот страх должен уходить от меня. Но оказалось, что всё-таки преодолеть его трудно. И я в этой ситуации вёл себя как маленький ребёнок, истерически кричал: "Не пойду!"
Но... шёл. И вот уже прошли этот трудный участок. Перешли через второй переезд. На улице (улица Барташова) уже было всё же не так снежно. А потом мы подошли к дому.
Вошли в дом. Ёлка уже стояла в большой комнате. Так началась моя жлобинская жизнь.
Но прежде чем продолжить рассказ о ней, я думаю, надо рассказать о наших родственниках, ибо все они здесь имеют значение.
25. Семья Семак
Фамилия Семак не белорусская. Предки тёти Нины, возможно, из Закарпатья. Есть родственники в Молдавии. Но мы знаем её и её семью именно как жителей Белоруссии. Её мать Агафья Ивановна была родной сестрой Леонтия Ивановича, отца моей бабушки. Именно тут-то и обнаруживается их родство.
Отец тёти Нины, Яков Ивлиевич, был учителем, важным человеком, депутатом верховного совета Белоруссии. Погиб в войну.
Семья была большая. Было три брата: Порфирий Яковлевич, Леонид Яковлевич и Галий Яковлевич.
О Порфирии Яковлевиче мне известно, что он погиб в самом начале войны.
Леонид Яковлевич был борхирургом, работал на Алтае. Умер в 1959 году в расцвете творческих сил.
С Галием Яковлевичем мне довелось встречаться в 1971-1976 годах. Об этом речь впереди.
Тётя Нина родилась 14 ноября 1919 года в селе Бацевичи ныне кличевского района могилёвской области. С самых малых лет включилась в трудовую деятельность. Вместе с братьями проводила различные опыты, в том числе, и с электричеством (например, создавали гальванические элементы).
После школы поступила на фельдшерско-акушерские курсы. Закончила их. Готовилась к поступлению в Минский медицинский институт. Именно тут её застала война.
26. Великая Отечественная война в жизни тёти Нины
И вот закончила юная тётя Нина фельдшерско-акушерские курсы, думала поступать в Минский медицинский институт. Но началась война. Уже в первые дни немцы совершали налёты на Минск. И вот вместе с подругой они уходят из Минска. И тут по дороге им попадается попутная машина. Подруга уехала на этой машине. Больше о ней ничего неизвестно. Сама же тётя Нина пешком проделала путь от Минска до Бацевичей (примерно 170 км). А когда она пришла в село, мама Агафья Ивановна настоятельно советовала ей бежать.
Яков Иевлиевич погиб в первые же дни войны. Немцы живьём зарыли его в землю.
Агафью Ивановну тоже убили изуверским способом.
Тётя Нина ушла к партизанам. Здесь и пригодились полученные ею медицинские знания. Она выносила и выхаживала раненых. К сожалению, мы уже никогда не узнаем подробностей (у неё были воспоминания, которые она даже передавала нам, но о себе она писала очень скромно, но, видимо, ей было, о чём сказать). Но, к сожалению, до нынешнего времени она не дожила. Тем не менее, не вызывает сомнения то, что именно ратному труду таких скромных людей, как наша тётя Нина, наша страна победила в этой войне.
27. После войны
В 1945 году закончилась Великая Отечественная война. Тётя Нина вернулась в родное село. Но никого из родителей не осталось: немцы их уничтожили.
А тётя Нина продолжила своё медицинское образование в Минске.
Стала врачом-терапевтом. По распределению попала в посёлок Красный Берег ныне жлобинского района Гомельской области. Именно здесь она встретилась со своим будущим мужем - дядей Павлом.
28. Дядя Павел
Прежде чем говорить о самом дяде Павле, надо сказать несколько слов о его семье.
Несомненно, самым главным человеком в семье был его отец. Знаменит он был тем, что прожил почти 100 лет (точнее, 99). В последние годы жизни ослеп. Вследствие заболевания ему удалили один глаз, а затем и второй. Это произошло буквально в последний год жизни. Его я ни разу не видел. Уже осенью 1969 года мне сказали, что он умер.
А с его матерью Степанидой Ивановной я познакомился во время нынешнего пребывания в Жлобине. Как раз об этом мы ещё поговорим.
У дяди Павла был брат Василь Дмитриевич. Его я видел один раз, о чём тоже в дальнейшем скажу. К сожалению, в 1980 году он умер, будучи ещё сравнительно молодым.
У Василя Дмитриевича есть дети: мальчик Юра, девочки Люба и Надя. С ними мы тоже встретимся в разные годы. Теперь все они сами взрослые люди, у некоторых из них есть дети, и они тоже будут с нами встречаться в разные годы и в разных местах.
Ну, а теперь о самом дяде Павле. В каком точно году он родился? В момент нашей встречи он говорил, что ему 44 года. Значит, можно понять так, что он родился в 1924 году. Но как-то позже у меня возник по этому поводу разговор с его и тёти Нины дочерью Тамарой (о ней многочисленные разговоры впереди), а она по поводу этой даты как-то загадочно хихикнула. Но я так и не узнал, что за этим стоит. Но в моём сознании эта дата его рождения так и осталась окончательной. И так мы в дальнейшем и будем считать. Когда началась война, ему было 17 лет. Как раз накануне был выпускной вечер. И вот, по его словам, прямо после выпускного вечера началась его фронтовая жизнь. Как и тётя Нина, он воевал в партизанских отрядах. В одном из боёв он был тяжело ранен. Рана была настолько опасной, что началась гангрена. В результате пришлось ампутировать правую руку. Так он стал инвалидом. Но научился работать одной рукой.
Можно только предполагать, насколько это было ему трудно (сам он никогда о своих трудностях не говорил). Но, как истинный боец, преодолевал их. Он трудился в сельском хозяйстве, был агрономом по садоводству, затем директором совхоза в Западной Белоруссии (близ Молодечно). А в момент нашего приезда в Жлобин работал на озеленении города, а в дальнейшем был руководителем бригады дорожных рабочих. Характер у него был требовательный, суровый. Но никогда не допускал он ни малейшей фальши во взаимоотношениях с людьми. Не допускал он несправедливости. В то же время, свято верил в правильность политического курса коммунистов, сам оставался коммунистом до тех пор, пока существовала КПСС. К последующим переменам относился скептически.
29. Дети тёти Нины и дяди Павла
У тёти Нины и дяди Павла двое детей.
Олег родился в 1949 году. Непросто складывалась его жизнь. Было время, когда он мечтал связать свою судьбу со сценой. Работал и в областном архиве в Гомеле, интересовался эстрадной музыкой и песней, пытался даже войти в состав белорусского вокально-инструментального ансамбля "Песняры". Во всяком случае, такие намерения у него были, но по разным причинам осуществить их ему не удалось, а в тот момент, когда мы приехали в Жлобин, он поступил в минский медицинский институт. Но там у него что-то не заладилось. поэтому отучился он там лишь на первом курсе, а на втором курсе был вынужден был уйти из института. пошатнулось и здоровье. Потом служил в армии, дослужился до младшего офицерского звания. После армии поступил в Ленинградский санитарно-гигиенический институт при больнице имени Мечникова. Вся его учёба происходила на моих глазах. Мы всегда ждали его. До четвёртого курса он не мог наработать на стипендию. А после четвёртого курса он выровнял свою учёбу и стал получать стипендию.
После института работал по специальности в Котласе. В 1980 году женился. Сейчас он семейный человек. У него было трое детей, и все трое девочки. К сожалению, одна из них уже умерла. Старшая уже закончила институт, работает. А младшая завершила учёбу в Санкт-Петербурге, в Педиатрической академии, собирается стать врачом-офтальмологом. Олег с женой сейчас живут в Могилёве.
У него есть сестра Тамара. Она родилась в 1952 году. В момент нашего приезда в Жлобин училась в школе, в десятом классе. По окончании школы поступила на режиссёрский факультет Ленинградского института культуры имени Н.К. Крупской.
По окончании института была направлена в Красноярск, где работала в методическом кабинете краевого управления культуры. Но пребывание там отрицательно сказалось на состоянии её здоровья. После полугода работы в Красноярске она была вынуждена оттуда уехать. В последующие годы Тамара работала режиссёром народного театра при доме культуры в латвийском городе Резекне, затем в выездной труппе Новгородской областной филармонии (актрисой), затем режиссёром народного театра при районном доме культуры в родном городе Жлобине. Таковы краткие сведения о тёте Нине, Дяде Павле, Тамаре, Олеге. Думаю, что теперь всё будет понятней.
30. Мой милый Жлобин
А теперь попробуем немного и кратко описать, куда, собственно, мы приехали. Как уже говорилось, Жлобин- это узловая станция белорусской железной дороги. Впрочем, нельзя говорить о том, что это город сельского типа. В городе есть своя промышленность, народившаяся здесь практически на наших глазах. Но, конечно, черты сельского города всё-таки здесь проявляются. Участок у тёти Нины и дяди Павла небольшой, возможно, даже шесть соток, как это имеет место обычно. Но дом хороший, бревенчатый, крыша покрыта специальным прочным материалом. В доме шесть комнат. Но расположены они по типу купе в плацкартном вагоне. От кухни-столовой до гостиной положена ковровая дорожка, которая доводит до пианино. хозяева всегда хорошо содержали свой дом, а потому он представал в чистоте и порядке, постоянно излучал какой-то особый аромат. У меня это всегда способствовало подъёму настроения.
31. Первый день
И вот мы прибыли в Жлобин. Так бы я сказал сейчас. Но тогда… Я едва волочил ноги. К тому же было так скользко, что, казалось, невозможно было ходить. Я боялся, плакал. Бабушка и тётя Нина с двух сторон держали меня за руки и осторожно вели меня, как, должно быть, водят только самых маленьких детей. А я слышал, как снег под ногами хрустит, и это меня пугало ещё в большей степени. Мне даже и в голову не приходило, что мы идём по железнодорожным путям (в дальнейшем такое будет не раз).
И вот я ступил на крыльцо. Мы вошли в дом. я почувствовал приятный аромат, который, как казалось, исходил от каждой стены и даже от фундамента.
Тётя Нина дала мне яблоко. Она назвала его "Добрый крестьянин", но я не знаю и до сих пор, то ли это местный сорт, то ли образное выражение, призванное подчеркнуть, какое это добротное яблоко.
В ту пору мне нравились только очень сладкие яблоки, как правило, прибывшие к нам из жарких южных стран.
А потом мне показали пианино. Я сел за инструмент и стал играть. Я уже давно открыл для себя музыку греческого композитора Микиса Теодоракиса. И я сыграл несколько его песен. Вдруг я услышал фырканье. А через несколько секунд некто прыгнул мне на колени и ещё произвёл звук "Пфа". А потом послышался отвратительный писк и визг, сопровождавшийся царапаньем моих коленок, хотя я был одет, как положено, в штанах. И вот оно меня отчаянно царапало. Как нетрудно было догадаться, это кот Кузьма. Так это был кот. У тёти Нины есть кот Кузьма. А я испугался и закричал. Кузьму отогнали, а меня уложили спать.
Вечером пришёл дядя Павел. Мы познакомились. Тогда же он и сказал, что ему 44 года. Потом включили телевизор. Мы смотрели передачу "Кабачок "Тринадцать стульев". В ней, в том числе, прозвучала одна песня на японском языке. Её пела якобы одна из героинь. Точнее, она только открывала рот, а в это время передали запись японской певицы Луими Сагара. Потом мы смотрели новости на белорусском языке. я впервые слышал белорусскую речь. До этого я спрашивал у бабушки, как по-белорусски будут некоторые слова. На что я рассчитывал? Наверно, на то, что каким-то образом придётся говорить по-белорусски. Но в Белоруссии русский язык- это такой же равноправный язык, как и белорусский. Такое же положение имело место и сейчас, хотя Россия и Белоруссия (Беларусь) сейчас являются самостоятельными государствами.
Да, язык такой, что понять его нетрудно. Но для того чтобы говорить на нём, его надо выучить, как и любой другой иностранный язык.
В дальнейшем я его полюблю. И это станет ещё одним поводом для приезда в Жлобин.
Дядя Павел немного рассказал о себе. Но это самые общие сведения. В дальнейшем он расскажет о себе более подробно.
32. Степанида Ивановна
На второй день после нашего приезда в Жлобин мы пошли в магазин, рассчитывая что-нибудь купить к Новому году. А надо сказать, что снега по-прежнему было много. Ходить было тяжеловато. Да и мороз чувствовался: даже не верилось, что мы уехали из Ленинграда в Жлобин. Температура показывала, что и здесь тоже происходили какие-то погодные катаклизмы. Но, несмотря на всё это, мы пошли. Ходили совсем недалеко от дома. Заходили в самый ближайший магазин. Но ничего подходящего там не нашли. Поэтому, немного пройдясь, вернулись домой.
Когда мы пришли домой, дядя Павел сказал, что на улице -26 градусов. Не думаю, что это было так: ведь если на улице такой мороз, обычно склеивается нос- сейчас ничего подобного не было. Напротив, создавалось впечатление, что погода довольно мягкая. Но снега было довольно много. Это затрудняло процесс движения.
Зато в это время приехала мать дяди Павла. Её звали Степанида Ивановна. Она сказала, что ей 78 лет. Но держалась довольно бодро, что меня удивило, так это то, как приветствовала её Тамара (мы ведь тогда ещё по-настоящему не познакомились). Она так бурно выразила свою радость по поводу её приезда, как это обычно делает ребёнок. Она назвала её "Бабушка родненькая". Ну, Первое- это вполне понятно: Степанида Ивановна ей бабушка, то есть, мать отца. А слово "Родненькая" имеет право на существование и в русском языке (если, например, вспомнить рассказ Шолохова "Судьба человека": там Ваня, представив, что Андрей Соколов - его отец, с восторгом кричит: "папка родненький! Я знал, я знал, что ты меня найдёшь" (мы помним, что потом он вспомнил, что его настоящий отец выглядел иначе, но в его судьбе это ничего не изменило). А для белорусского языка это слово "родненький" было совершенно естественным. И мне кажется, что это "родненькая" гораздо лучше выражает отношение Тамары и её бабушки, чем если бы она сказала "родная"- это уж звучало бы как-то в большей степени казённо.
Итак, мы познакомились. Она назвалась Степанидой Ивановной (именно так я в дальнейшем и буду её звать). Она сказала, что живёт в деревне Казимировская Слободка. Находится она в пяти километрах от станции Красный Берег. Эта станция расположена в Жлобинском районе, примерно в 20 км от Жлобина на Минской трассе.
Между тем, мы встретились. Но я знаю о ней понаслышке. Всё время я только знал, что она находится здесь.
33. Новый год
Не будем забывать, что все вышеописанные события происходили 31 декабря. Это двойной праздник: Новый год и день рождения дяди Павла. Он сказал, что родился за час до
Нового года.
А я читал книгу. Всех интересовало моё чтение.
Но вот все сели за стол. Всё время был включён телевизор. Там были праздничные передачи.
Но вот настало время встречи Нового года. С обращением к гражданам СССР выступил председатель президиума Верховного совета СССР Н.В. Подгорный. Я обнаружил, что у него довольно приятный голос.
Одно только показалось мне странным: некоторые слова он произносил не вполне правильно. Например, вместо слова "программы" (имеется в виду родительный падеж существительного "Программа") он произносил как "Программи".
Позже я узнал, что Подгорный до того как стал председателем президиума Верховного совета СССР, работал на Украине. По этой причине у него и сохранился украинский акцент.
А потом под звон кремлёвских курантов выпили бокал шампанского и с этим Новый год начался. Теперь мы смотрели по телевизору новогодний "Голубой огонёк". Мне особенно запомнилось выступление "Торопуньки" и "Штепселя" (Юрия Тимошенко и Ефима Березина). Они разыграли сценку подготовки студентов к сдаче экзаменов зимней сессии. Смысл заключался в том, что без помощи родителей студенты сдавать сессию не могут (вот только не вполне было понятно пятикласснику, осуждали ли они это или лишь констатировали факт).
Были и другие интересные номера, но их я уже не припоминаю. Помню, что вместе со всеми находился до четырёх часов утра. После этого меня отправили спать. А новогодний праздник продолжался.
34. Первое января
В тот день я встал гораздо позже обычного. Это и понятно: ведь праздник был ночной. И ещё еда очень вкусная.
Сам-то день прошёл как обычно: я общался с тётей Ниной. Началось моё знакомство с Тамарой. О Тамаре надо будет сказать отдельно, потому что она имела на меня влияние и оказала психологическую помощь, что для меня, тогда пятиклассника, имело большое значение. Но об этом я расскажу чуть позже.
Сейчас же самым замечательным событием был разговор с Олегом по телефону.
Надо, однако, заметить, что в то время у тёти Нины не было домашнего телефона, так что пришлось идти на переговорный пункт. Мне тоже это было интересно, и я пошёл вместе с бабушкой и тётей Ниной. Идти не так уж и далеко, а снегу по-прежнему было много, а потому поход был довольно сложным.
Пришли на переговорный пункт. Тётя Нина сделала заказ. Её соединили с Минском. Но вначале это был разговор не с Олегом. А с кем она говорила, я поначалу не понял. Те люди говорили, что изменился телефон. И вот тётя Нина позвонила по этому телефону. Трубку взял Олег. В то время он учился на первом курсе минского медицинского института. Говорил, что надо сдавать латынь и английский, а также физику. А потом тётя Нина рассказала ему про меня. Она сказала: "Андрюша - мальчик незрячий, но очень развитой". А я, если бы хоть немного видел, наверно, покраснел от смущения. Но ничего подобного у меня не было. Тётя Нина дала мне трубку, и я сказал несколько слов. Его голос мне понравился, он показался мне похожим на чисто мужской. Мне это было приятно. Он пожелал мне успехов в учёбе. Наша первая очная встреча состоится в мае 1970 года в Ленинграде. А потом таких встреч будет много: ведь Олег учился в Ленинграде, в медицинском институте имени Мечникова.
Сейчас же мы с бабушкой и тётей Ниной пошли домой. По пути я что-то сказал о своём настрое. Бабушка меня остановила. Обещала сводить меня в кино. И это приятное событие произошло на следующий день. Но о нём я расскажу в следующем разделе.
36. Неудачный поход в кино
Итак, как я уже говорил, во время нашего путешествия, разговора с Олегом при возвращении домой мы увидели афишу местного кинотеатра. На этой афише значилось, что завтра будет фильм по роману Жюля Верна "Таинственный остров". К сожалению, этого произведения я до сих пор не читал (возможно, его нет по Брайлю - уж не потому ли Галина Львовна, когда мы учились в третьем классе, читала нам его вслух?), но кое-что из того, что она читала, я слышал.
Я надеялся на то, что просмотр фильма позволит получить мне более полное представление об этом романе. Какой-то человек (не вполне понятно, кто он был такой) сказал, что этот фильм будет демонстрироваться на двух сеансах (а такое бывает?). И мы, поверив ему, решили, что пойдём на второй сеанс.
На следующий день в первой половине дня мы занимались своими делами. Какими именно, я расскажу в следующем разделе.
И вот к вечеру мы пошли в сторону кинотеатра. Пока мы туда шли, стали свидетелями следующего эпизода. По этим улицам проходила автоколонна машин, на которых везли свиней. Как бабушка сказала, везли их на бойню. Они жалобно визжали, и этот их визг раздавался по всей улице и был слышен всё время, пока эта автоколонна двигалась. От этого свиного визга сердце разрывалось. Уже этот случай говорит о том, как важно беречь жизнь. Даже эти свиньи достойны жизни. что, свинины не будет? Будет поменьше. Кстати, тогда я свинину не особенно любил, так что, полагаю, легко бы обошёлся без неё. А кто не обошёлся, тут уж я не знаю, что и сказать. А через несколько дней бабушка рассказала мне, что откуда-то убежал бычок. И долго бегал по городу. Наверно, тоже хотел убежать от злых людей, которые намеревались зарезать его на мясо. Говядину-то я люблю. Но когда я узнаю такие новости, внутри меня холодеет. Все хотят жить: и люди, и животные. Наверно, убивать нужно слабых и больных. А здоровых ещё подержать какое-то время. Наверно, корову надо держать до тех пор, пока она способна давать молоко. А свинью до каких пор? Ну, это уже вопрос практический. Но, оказывается, та же самая свинья может рассматриваться как предмет зоопсихологического исследования. О ней тоже можно говорить как о ребёнке и наблюдать за ней, как за ребёнком. И так случилось, что и она стала объектом моих видений. Это тем более удивительно, что после 1960 года прямого контакта со свиньёй (с поросёнком) у меня не было. Но мы несколько отвлеклись.
Пришли. Билет не купить. Может быть, они есть, но в кассу не протолкнуться. Просто удивительно, как мы вообще смогли попасть на этот сеанс. Отстояли киножурнал, а когда началось само кино, мы всё-таки сели на место. Удалось ли сесть бабушке, этого я не знаю.
И вот фильм начался. Но, к нашему ужасу, это был не "Таинственный остров", а "Чёрт с портфелем". Как оказалось, это была кинокомедия, главным героем которой был человек, игравший в самодеятельном спектакле чёрта. Всё бы ничего, но ему некуда было девать свой портфель, а потому он вместе с этим портфелем вышел на сцену. Что было дальше, я не помню. Фильм этот вряд ли может быть рекомендован для двенадцатилетнего подростка, а я вообще всё ещё сам себя воспринимал как ребёнка. Бабушка смотрела этот фильм и сказала, что он ей не понравился. Я мало что приобрёл (а сейчас говорю о нём как о смехотворном происшествии).
Однако мы добросовестно находились в кинотеатре весь сеанс. Должен заметить, что после этого посещения кинотеатра за всё время наших поездок мы ни разу не ходили в кино в Жлобине и не жалеем об этом. Совсем другое дело- телевизионные фильмы. Возможно, о некоторых из них я расскажу или, по крайней мере, упомяну в следующем разделе.
37. Тамара и её окружение
Но так случилось, что для меня главным действующим лицом во время нынешней поездки в Жлобин была не тётя Нина (да простит она мне эти слова), а Тамара. Наверно, это было связано с тем, что она всё-таки ещё была школьницей, хотя и училась в десятом выпускном классе.
Первое время мы особенно активно с ней не общались. Она, скорее всего, встречалась со своими друзьями-одноклассниками. Домой в первые дни она их не приводила.
А наше общение в те первые дни было минимальным. Она свою бабушку Степаниду Ивановну называла "родненькой"- вот это характерное слово из её лексикона я сразу же заметил. Моя бабушка воспринимала это слово как следствие того, что говорит на белорусском языке. Но слово "Родненький" есть и в русском языке. Оно означает высшую степень родства, выше которой родство уже невозможно.
Как я уже говорил, одним из "узких мест" моей учёбы в школе было черчение. И даже в Жлобин бабушка взяла чертёжную доску (правда, без резины), рейсфедер, резец, рейсшину и угольник, а также циркуль. И вот была у меня программа-минимум (она же и максимум): начертить окружность, прямую линию с помощью рейсшины, а также геометрические фигуры с помощью угольника. Но я ленился, не хотел заниматься, пищал. а то и топал ногами и вообще устраивал истерики. Тут-то и начались наши контакты с Тамарой. Она довольно быстро нашла способ, как вовлечь меня в этот процесс.
Вероятно, ей и раньше приходилось работать с детьми.
Всё очень просто: если ребёнок делает какие-либо нежелательные действия, его успокаивают. А в качестве способа успокоения используется чтение. Сейчас я уже даже не помню, была ли эта книжка наша или Тамарина. В ней рассказывалось о приключениях пятиклассников. Эти приключения самые обычные. Всё тот же школьный быт. Как и у большинства школьников-неприлежников, желание как бы прогулять урок или совершить какую-нибудь шалость на уроке.
Время действия - 60-е годы - начало космической эры. И вот один из героев, по фамилии Зазуля, видит во сне, что вместе с космонавтом Павлом Поповичем летит на Марс, и они водрузили на поверхности этой планеты флаг СССР. И вот этот мальчик мечтал, видимо, стать космонавтом. Но в то время стать космонавтом мечтал чуть ли не каждый. Даже я хотел бы полететь в космос. Воображал, что буду первым в мире незрячим космонавтом. Но это была лишь мечта, за которой ничего реального не стояло.
Следующей книгой была повесть-сказка Александра Волкова "Огненный бог Маранов".
Это продолжение книги "Урфин Джюс и его деревянные солдаты", которую мне читали ещё в самом конце дошкольной и начале школьной жизни. Всё это так всколыхнуло мои воспоминания, что я стал рассказывать Тамаре свою жизнь. Причём я рассказывал даже о самых мелких эпизодах, например, о том, как соседская собака Дружок фыркала в ответ на мои действия с велосипедом, а затем в такт моим м таким действиям и в том же ритме лаяла, и как мне это было интересно. Должен сказать, что я взял с собой и письменные принадлежности. Умудрился написать два письма домой (не знаю точно, какое именно из них было отправлено: вряд ли оба письма). Писал я ещё Тамаре Михайловне, просил её прислать мне книгу Александра Волкова "Волшебник Изумрудного города". Я наивно полагал, что в магазине "Рассвет" можно купить любую книгу, и любая книга печатается по Брайлю (так и надо было бы делать). Но взрослые понимали всю мою наивность. Возможно, это письмо не было отправлено.
Но чтение Тамарой "Огненного бога Маранов" стало для меня ещё одним толчком к написанию мемуаров.
Но не только этим были интересны наши встречи с Тамарой. Она хорошо играла на пианино. Великолепно звучала в её исполнении мелодия "Элегии" Массне (позже я услышу её в исполнении Шаляпина, а ещё позже- Обуховой), одна из песен Булата Окуджавы (впрочем, этого имени в ту пору я ещё не знал, но совершенно серьёзно думал, что Тамара сама сочинила её, а она, как будто, поначалу и не пыталась меня разуверить).
У Тамары были две подруги - Люся и Таня. Все они постоянно приходили к ней. Таня мне очень понравилась. У неё красивый певучий голос.
Люся говорит так, что сразу чувствуешь: это целеустремлённый, волевой человек, знающий, чего он хочет, как правило, не упускающий своего счастья. позже все они приедут в Ленинград. По-разному сложатся их судьбы: Люся выйдет замуж за студента из Эквадора и уедет к нему. Таня вышла замуж за Александра Корсунского, тогда директора ПТУ. все они тоже по-разному пройдут свою жизнь (кое о чём я в дальнейшем скажу). А сейчас они живут в США.
В то время, о котором я пишу, магнитофоны были всё ещё диковинкой. Портативный кассетный магнитофон вообще был у немногих. И среди этих немногих счастливчиков была Люся. Она принесла свой магнитофон "Весна". Они с Тамарой слушали магнитофонные записи. Это самая разнообразная эстрадная музыка: от Эмиля Горовца и Муслима Магомаева до знаменитого английского ансамбля "Битлз". Мне всё это было очень интересно.
В этот же день появился Славик. А он мне не понравился, но не потому, что изначально был плохим человеком (кстати, в некоторых случаях в голосе человека это удаётся проследить почти сразу, но не тот случай Славик), а потому что от него пахло котом- это же надо так вспотеть! И я со всей своей детской непосредственностью сразу тут же это и выложил. Но бабушка отчитала меня (в общем-то правильно: не всегда можно сразу во всеуслышание выражать свои чувства по отношению к человеку). После этого эпизода на какое-то время, по крайней мере, на то время, пока Славик находился с ними, я был как бы выключен из их компании. На следующий день восстановлен. А со Славиком мы ещё встретимся.
Сейчас же именно Славик принёс магнитофон из класса. И вот ребята переписывали на этот магнитофон Люсины записи. Большой магнитофон находился на диване. Будучи включённым, он сильно вибрировал. Я всё это тогда тоже комментировал, но, видимо, эти мои комментарии не так шокировали, а потому их принимали более спокойно. И это всё и мне было интересно.
Магнитофон находился в доме тёти Нины и в последующие дни.
А как мы с Тамарой проводили время? У нас были каникулы. И так случилось, что в течение нескольких дней мы оставались в постели до часу дня. Мы с Тамарой включали телевизор и лёжа смотрели детские телепрограммы. Как раз в то время был фильм по повести Александра Волкова "Волшебник Изумрудного города". Он в чём-то перекликался с радиоспектаклем, который я слышал в 1965- 1967 годах. Там и музыка была, в основном, та же, правда, в несколько другой аранжировке. Но в этом спектакле появляется новый персонаж- Людоед ("Я простой людоед безо всяких затей… Я люблю людей, уважаю людей, потому что они очень вкусные"). Всё же остальное было так же, как и в том спектакле, который я слышал.
После того как мы заканчивали смотреть очередную серию этого спектакля, мы вставали. Завтракали. Потом было занятие по черчению, заключавшееся в том, что я чертил (с грехом пополам) окружность, прямую линию по рейсшине, а также что-то по угольнику. Если у меня что-то получалось, Тамара мне читала. Мы также слушали магнитофонные записи. И неважно, что была всего лишь одна плёнка, было хорошо слушать голоса этих исполнителей: Эмиля Горовца, Муслима Магомаева, ансамбля "Beatles". Вот так постепенно и строился образ Жлобина.
38. В пути
Но настало время нашего отъезда из Жлобина. Ох, и грустно было мне. Подобно тому, как со слезами возвращался я из Москвы, такую же слезу пустил и при отъезде из Жлобина. И обед был хорош. И я снова, уже неизвестно какой по счёту раз услышал записи ансамбля "Beatles". Но мне всё-таки грустно. Я уезжаю в город, который является моим родным. Но что ждёт меня там? Опять школа, опять борьба с одноклассниками за психологическое выживание и никаких перспектив впереди.
И вот мы выходим из дома. Все провожают нас: и тётя Нина, и дядя Павел, и Тамара. А Тамара ещё накануне купила кукурузные хлопья. Это чтобы я не плакал. И я ел, потом перестал плакать, но думал о том, как было бы хорошо приехать в Жлобин ещё раз.
Поезд подошёл. Уже без каких-либо усилий по высоким ступенькам я поднимаюсь в вагон. Сажусь на сиденье. Проходит какое-то время. Мы отправляемся.
Нашей попутчицей была девочка Рита. Ей, как и мне, 12 лет. А она уже сама едет из Гомеля в Ленинград. Угощает пирожком с маком (бабушка спекла). В общем, мы хорошо общались.
Но вот подходит время, когда надо отходить ко сну. Мы ложимся. Но мне не спится. Мне интересно, где мы едем в данный момент.
Итак, мы ехали пассажирским поездом № 136-"Днепр" Днепропетровск-Ленинград.
Наш вагон Гомель-Ленинград. Поезд из Жлобина отправляется в 18.18, а в Ленинград должен был прибыть по графику в 10.30. Однако уже вблизи Ленинграда мы застряли. В районе Купчино произошёл обрыв проводов. поэтому электрички не ходили. Но по этой же причине мы опаздывали. И так случилось, что мы опоздали с прибытием в Жлобин, опоздали и с прибытием в Ленинград. Но всё-таки мы прибыли. Так закончилась наша жлобинская эпопея.
Начинается ленинградская жизнь.
39. Дома
Итак, 11 января мы прибыли в Ленинград. Как я уже говорил, наш поезд опоздал. Несмотря на это, мама и отец дождались поезда и встретили нас. На троллейбусе № 11 мы прибыли домой.
За это время произошло немало событий. Мама и отец ездили на дачу (Кузьму с собой брали). Народу было так много, что пришлось ехать непосредственно на тепловозе. Как оказалось, это была последняя поездка на "подкидыше". С этого момента эра "Подкидышей" закончилась. Участок "Рощимо-Кирилловское" был электрифицирован, так что до Горьковского мы ездим на электричках.
Из магазина "Рассвет" пришло сразу много бандеролей. Пришёл брайлевский будильник. Как им пользоваться, отец показал мне сразу же после приезда. В течение года я с увлечением пользовался этим будильником. Только не научился ставить его на нужное время, чтобы он звонил. Но мог узнавать по нему время. Но по прошествии года с ним произошла странная метаморфоза: он перестал показывать точное время. Чтобы он прозвонил, например, в 7 часов, надо его поставить на 4 часа. И никто не знал, где его можно отремонтировать. после того как это случилось, я, словно бы, вообще об этом. Такое положение продолжалось до 1982 года. Тогда, будучи в школе восстановления трудоспособности слепых в Волоколамске, я под большим давлением надел наручные брайлевские часы. А будильника мы больше не покупали.
Получили мы также чертёжный прибор Семевского. Здесь были: чертёжная доска с резиной, рейсфедер, рейсфедер зубчатый, рейсшина, угольник, циркуль, мастичная масса (на ней можно было наносить линии - пласткомп). Такие приборы появятся у нас и в школе.
Мы будем пользоваться ими на уроках черчения.
Как я уже говорил, за неполные две недели пребывания в Жлобине умудрился написать два письма. Оказалось, что оба письма были получены. Отец выразил недовольство тем, что я, под диктовку дяди Павла, написал: "ленинградцы хороши, а белорусы лучше". Наверно, в ту пору я ещё не мог думать о том, что я говорю и пишу и повторял то, что мне говорят и, как видим, мог и написать. Словом, "возраст попугая" у меня ещё не прошёл. А прошёл ли он у меня уже сейчас- тоже большой вопрос.
Последний день каникул был замечателен тем, что мы с отцом совершили поездку по ленинградскому метрополитену. Для начала мы доехали на трамвае № 13 до станции метро "Площадь Александра Невского". тогда наш метрополитен представлял собой всего три линии. Первая линия называлась Кировско-Выборгская.
На ней были следующие станции: "Дачная", "Автово", "Кировский завод", "Нарвская", "Балтийская" (Балтийский и Варшавский вокзалы), "Технологический институт", "Пушкинская" (Витебский вокзал), "площадь Восстания" (Московский вокзал), "Чернышевская", "Площадь Ленина" (Финляндский вокзал).
Вторая линия- московско-петроградская: "Московская", "Электросила", "Московские ворота", "Фрунзенская", "Технологический институт" "Сенная площадь Мира", "Невский проспект", "Горьковская", "Петроградская".
Третья линия - Невско-Василеостровская: "Площадь Александра Невского", "Маяковская", "Гостиный двор", "Василеостровская".
Весь тогдашний метрополитен можно было проехать менее, чем за два часа. Шли годы. Метрополитен расширялся. И об этом в своё время я расскажу, потому что это коснётся и моей жизни. А сейчас линии ленинградского метро были короткими: всё-таки основу транспортной сети города составлял наземный транспорт.
Нам остаётся рассказать только о некоторых книгах, которые я лишь начал читать в этот период. Но полагаю, что об этом мы поговорим в следующем разделе.
40. Моё чтение на зимних каникулах
Ещё в конце второй четверти я получил сборник "По дорогам сказки". Это сборник сказок писателей разных стран в пересказе Любарской и Габбе. На самом деле, здесь каждую сказку надо анализировать отдельно. Но это сложно, тем более, что прошло уже более 40 лет с того момента, как я этот сборник читал, а потому я могу сказать лишь о некоторых из вошедших в этот сборник сказках. Это Ганс-Христиан Андерсен, Вильгельм Гауф, Топелиус, Асбьёрнсен, Жорж Санд, Эдуард Лабулэ, Шарль Перро, братья Гримм, Генчо Коремидчев, Поль Вайан-Кутюрье. На меня особое впечатление произвели сказки Эдуарда Лабулэ "Как петушок попал на крышу?" и "Зербино-нелюдим". В первой меня привлекло описание поведения курицы и цыплёнка.
Я с удивлением узнал, что, оказывается, курам нравится навоз, сказочная курица говорит: "Такая душистая, такая величественная куча навоза". Мне это казалось очень странным. Вот я, например, терпеть не могу запаха навоза. Я считаю, что нет ничего более ужасного, чем запах навоза, особенно конского и свиного.
А цыплёнка такая жизнь не устраивает, и он заявляет, что намерен попасть в Рим, чтобы видеться с папой римским. Но кончает он лишь тем, что попадает в маленький кастильский городок (действие происходит в Испании). Он оказывается на крыше одного из домов, а ему кажется, что он в Риме, и что занимает высокое положение.
Другая сказка этого же автора называется "Зербино-нелюдим". Здесь действие происходит в Италии, в городе Салерно. Зербино дровосек. однажды он спас от змеи девушку, которая оказалась феей вод. Она нагадала ему, что он получит всё, чего он хочет. И тут начались чудеса, которые не объяснимы, с точки зрения реального здравого смысла, но вполне понятные, если иметь в виду, что это сказка. Так, например, он ехал верхом на вязанке дров. Были там и другие подобного рода сказочные явления. Это лишь одна сторона. С другой стороны, у короля Салерно Мушамиеля девятого была дочь, принцесса Алели. И была у короля забота выдать её замуж. Но она отвергала женихов одного за другим (как это напоминает одну из сюжетных линий сказки братьев Гримм "Король-Дроздовик). И вот этот Зербино принцессе и понравился, возможно, именно своими неожиданными действиями. Она вышла за него замуж. Но им нельзя оставаться в королевских апартаментах. Они оказываются вдали от двора, в простой крестьянской избе. Но именно тут у них появляется настоящая большая любовь.
В этот же период я начал читать роман английского писателя Э. Булвер-Литтона "Последние дни Помпей". это исторический роман. В нём рассказывается об одном из самых драматических эпизодов истории Древнего Рима- об извержении вулкана Везувия, приведшем к гибели Помпей. Автор знакомит нас с элементами римской архитектуры. Мы как бы вместе с ним входим в дома знатных жителей города и узнаём, что они собой представляют. Узнаём мы, что такое вестибул, атрий, триклиний и другие элементы архитектуры. Но одновременно, как и всякое масштабное литературное произведение, этот роман имеет свою художественную основу. Здесь разыгрывается история любви афинянина Главка и неаполитанки Ионы. В то же время, мы узнаём о жизни слепой цветочницы Нидии. Именно на эту сюжетную линию я обратил особое внимание. Оказывается, что мне интересен мир незрячего человека, независимо от того, ребёнок он или взрослый. Я узнал, что эта девушка ходит с тяжёлой палкой (тростью). Владеет она и письмом, но не таким, как мы, а пользуется навощёнными табличками. Видимо, этот способ письма слепых появляется уже в Древнем Риме.
Есть здесь и силы зла. Это, прежде всего, египтянин Арбак, подлинная роль которого так до конца и не ясна. он оказывает влияние на Апекида, брата Ионы, жреца Исиды, разочаровавшегося в этом культе и пытавшегося перейти в христианство. Он убивает Апекида, обвинив во всём Главка. А с Главком происходит странность: Нидия даёт ему якобы приворотное зелье, которое она получила от колдуньи. Приняв это зелье, он, по крайней мере, на какое-то время, лишился рассудка. Но, как и в большинстве романов подобного типа, здесь всё заканчивается хорошо. На фоне разыгравшегося в это время извержения Везувия Главк и Иона уезжают в Афины, а Саллюстий, друг Главка, уезжает в Рим.
41. Начало третьей четверти
После идеально проведённых каникул возвращаемся в школу.
13 января началась третья четверть учебного года. Что касается учёбы, то здесь каких-либо драматических событий не было. Напротив, был даже некоторый подъём. Но были события моей собственной жизни, которые могли иметь свои последствия. Стало очевидным, что в классе я не только не нахожу понимания, но даже как бы существую вне его пределов, оставаясь, в то же время, внутри его. Я думал, что всему причина- наша дружба с Колей. В конце второй четверти Коля заболел.
И в начале третьей четверти его не было. Только в середине февраля он вернулся. Мы по-прежнему с ним встречались. Но начиная с какого-то периода оказалось, что противниками нашей дружбы были ученики не только нашего, но и его класса. Среди них особую активность проявляли Лебедев (не наш Саша Лебедев, а Сергей Лебедев из его класса) и Миша Нетужилов, а также Игорь Петров.
В нашем классе я поссорился с Сергеем Филипповым. Он ударил меня в ухо. Об этом доложили Лидии Осиповне. Нас обоих вызвали к ней. Мы друг перед другом извинились.
У меня стали появляться странные мысли насчёт того, как мне избавиться от того, чтобы слышать постоянно и на каждом шагу произносимые матерные слова. Я полагал, что это произойдёт в том случае, если я оглохну. А как это возможно? Я слышал, что повреждение слуха может произойти тогда, когда проколота барабанная перепонка. А как до неё добраться? Она находится где-то внутри. И вот я брал грифель и резец и несколько раз пытался колоть себе ухо. Конечно, до барабанной перепонки я не добрался. Но повредил ли я ухо своим прокалыванием, это большой вопрос. Но его уже никто не разрешит.
В то же время, стал я проявлять интерес и к тому, как незрячие ориентируются в большом пространстве, а проще на улице. Я уже знал (в том числе, и по роману Э. Булвер-Литтона "Последние дни Помпей), что незрячие в процессе ориентировки пользуются тростями. У нас в школе я знал незрячего учителя Вячеслава Александровича. Он постоянно пользовался тростью. не только на улице, но и в помещении. Она в его руках выполняла не только основную функцию щупа, но и производила звуки, завораживающие такого впечатлительного ребёнка, каким был в то время я. Мне это было интересно. А в четвёртом классе мне купили трость. И вот я упросил маму, чтобы она дала мне трость. Я ходил с ней по квартире. Как я сейчас бы сказал, пользовался приёмом "Маятник". Однако сейчас это ещё не было даже подходом к ориентировке. Я просто перемещался по квартире ещё одним способом.
Получалось, конечно, не так, как у Вячеслава Александровича, но всё же и такое передвижение было интересно. Оценивая свои тогдашние действия, я могу сказать, что всё-таки ещё продолжал играть. На сей раз это была игра в использование трости как ещё одного предмета, над которым тоже производится игровая деятельность.
42. "Полёт в космос"
Начало четверти было отмечено сильными морозами. Было аж -29 градусов. В принципе -29 - это не -32, с чем мы сталкивались в прошлом году, Но всё-таки это морозы. Тут и болезни появляются. Это и произошло. Но о болезнях мы будем говорить в следующем разделе.
Напомню, что наша последняя встреча с Борисом Емельяновичем закончилась тем, что мне было предписано пройти обследование биотоков мозга. А отец меня этим заинтриговал, сказав мне: "Полетишь в космос". Это значит, что будет проведено обследование на осциллографе, подобное тому, которое уже со мной проделывали в первый год обучения в школе. Но теперь это прибор более мощный французского производства. Но ехать надо далеко.
В самом начале четверти Борис Емельянович связался с нами и сказал, что надо ехать на процедуру. Но в морозы бабушка не рискнула меня туда везти. К тому же уже начался насморк. прошло несколько дней. Всё же надо ехать.
Тогда 26 января мы стали собираться в эту поездку. Я быстро сделал уроки, а потом мы пошли по направлению к школе. Здесь наш "полёт в космос" и начинался. С нами был ещё один мальчик- ученик шестого "Б" класса Саша Николаев. Он тоже должен был пройти эту процедуру. А кто такой Саша Николаев? Мы с ним особенно не общались. О себе сказал, что не видит, но есть светоощущение. Позже он приобрёл репутацию "внештатного завхоза" у Анжелики Каранатовны, так как беспрекословно и легко исполнял её поручения, связанные с хозяйственной деятельностью. По окончании восьмого класса он был выпущен из школы.
Из школы мы пошли на автобусную остановку. Здесь сели на автобус № 78. Доехали до Финляндского вокзала. Ехать нам предстояло в Удельную. И поехали мы на электричке, которая следовала до Рощино.
Наше железнодорожное путешествие было недолгим, но и оно мне позволило понаблюдать за ребёнком (за девочкой). Она ехала с дедушкой. Он предложил ей почитать. Она согласилась.
Ну, до Удельной ехать недалеко- третья остановка, если считать от Финляндского вокзала.
Вышли на станции. А впечатление такое, будто попал в замшелый застывший лес. А, может быть, глухая деревня. И вот мы пошли. И было холодно. И страшно. Ноги идут, но дрожат.
Кажется, что целый час идём мы до учреждения. Я смутно догадываюсь, что это психиатрическая лечебница (правда, мне никогда не доводилось там бывать и, дай Бог, чтобы и не довелось).
Как я потом узнал, это была больница, но весьма специфическая.
Мы поднялись на какой-то высокий этаж. Борис Емельянович кому-то докладывал, какие проблемы были выявлены в результате обследования: дрожь в коленях, что-то ещё. А потом с нами разговаривала женщина-врач.
Потом меня провели в довольно просторную комнату. То, что я "лечу в космос", я знал, что сказали: "Начините его так, как тех на "Аполлоне". (Это он имеет в виду американский космический корабль "Аполлон-8", совершавший полёт к Луне, но на Луну не садившийся).
И вот мне на руки и на голову надели какие-то хитроумные предметы, жёстко закрепили их. Ещё как-то "колдовали" надо мной. Но той смазки головы мылом, которую проделывала со мной Галина Ивановна, сейчас не было. Это означало, что они делают нечто более капитальное. А тут никаких примитивных средств не было. А врач мне сказала: "Там будет гудеть, мигать, а ты лежи спокойно". А я ничего не сказал. Только подумал: "Что ж, полежим" (хотя я тогда не любил долго лежать, если это не сон). Но оказалось, что лежать интересно. Оказалось, что когда я лежу в спокойной обстановке, я представляю себя младенцем, лежащим в своей кроватке, и это умиротворяет. Верно, какой-то шум я слышу: что-то гудит, вибрирует, но я лежу.
Тепло. Хорошо. И кажется, что так будет и дальше. То и дело слышались попискивания, потрескивания "та-та-та-тата". потом звук прекращался.
Потом снова "та-та-та-та". Потом звук, напоминающий хрюканье поросёнка. Потом снова всё стихает. Потом снова попискиванье, снова стукоток. И таких звуковых последовательностей было много. Но вот настал момент, когда врач сказала, что сеанс закончен. Потом она сказала: "Всё". А бабушка шутя спросила: "ну что, прилетел?" А я сказал: "Так я ничего не видел". А врач сказала: "Ну, это ничего". Потом меня ещё кое-что спросили. В принципе на этом процедура и закончилась. Мы могли возвращаться домой. Но мне хотелось дождаться Сашу, чтобы так же вместе возвращаться, как мы и ехали сюда. Бабушка мне втолковывала, что уже поздно, что сложно идти и электричек мало. Но я всё равно упрямился и капризничал: "Нет, хочу вместе с Сашей". Словом, я вёл себя, как упрямый дошкольник. Трудно сказать, сколько времени продолжалась эта сцена.
Но вот меня уломали. Мы спокойно пришли на станцию. Вскоре подошла электричка. Мы доехали до Финляндского вокзала. На трамвае № 23 едем к себе домой.
И вот мы подъезжаем к нашей остановке "рижская улица". МЫ выходим из трамвая. Его качнуло. И вот мы упали. Я лёг носом в землю. И вот мы встали и идём домой. Так закончился мой "полёт в космос". А что он выявил, так не известно до сих пор. С тех пор мы больше не встречались с Борисом Емельяновичем.
А бабушка рассказывала, что слышала, как вели себя больные. Некоторые из них кричали. Как знать, может быть, это был крик от боли. В дальнейшем я прочитал в одной современной педагогической книге о том, что некоторые психически больные кричат потому, что боятся разлуки (к сожалению, неизбежной) с теми, кто их навещал. Как говорил автору этой книги врач, они воспринимают эту встречу как источник неких новых ощущений. Когда же их посетители от них уходят, им кажется, что это новое исчезает. О том, что оно может появиться вновь, они в силу психических нарушений не могут сообразить, что тот человек придёт снова, и они снова испытают понравившиеся им ощущения. В то же время, среди персонала имеет место недовольство, потому что они этим больным не могут предоставить эти ощущения (для них они враги). Поэтому создаётся множество препятствий и запретов для посещений учреждений, где содержатся псифхически больные люди. А вообще проблема сложная. И, как говорится, не приведи, господь, попасть в такое учреждение. Это ужасно. Всего этого я знать не мог, потому что ничего этого не слышал. К тому же, наверно, палата была хорошо изолирована от всяких внешних шумов, поэтому я ничего не слышал.
43. Болезни в третьей четверти
В январе- феврале 1969 года началась очередная эпидемия гриппа. Этот грипп имел название гонконгский, поскольку данный вирус был обнаружен в Гонконге. Грипп этот переносится тяжело. Говорили, что тогдашний американский президент Линдон Бейнс Джонсон от этого гриппа едва не умер. но, как оказалось, в тот момент его спасли (ещё три года он прожил, умер в 1972 году в возрасте 64 лет).
Дошёл этот грипп и до нашей страны, до нашего города, до нашей школы и, как оказалось, и до нашей семьи.
Первым заболел отец. Болел он несколько дней. С удовольствием сообщал нам о достаточно высокой температуре. При этом говорил об этом как-то уж очень весело. У отца эта весёлость связывалась с очередной космической экспедицией. Тогда было два космических корабля - "Союз-4", пилотируемый Шаталовым, космический корабль "Союз-5", пилотируемый Валыновым, Елисеевым и Хруновым. подробно освещалась каждая деталь этого полёта. А когда они вернулись на Землю, их встреча в Москве, в аэропорту Внуково-2, встреча в Кремле, а затем пресс-конференция для советских и иностранных журналистов транслировались по радио и телевидению. Отец рассказывал, что во время встречи в аэропорту в какой-то момент кто-то из них, или из группы сопровождения чуть слышно выругался матерным словом. А когда воспроизвели этот репортаж, данного эпизода там не было - вырезали.
Но всё-таки быть ещё после своего "космического полёта" я был в школе. Кажется, что никаких намёков на возможную болезнь не было. Но всё-таки чувствовалось, что что-то не так.
После уроков я пошёл домой. Всё проходило как обычно. И воскресенье началось как обычно. Большая часть дня проходила без приключений.
А к вечеру 28 января оказалось, что состояние резко ухудшилось: температура поднялась до 39. Был жар, насморк, болело горло, был кашель. Тут уже было ясно, что я заболел. Вызвали врача. Врач констатировал грипп. Было назначено соответствующее лечение. Мы следовали указанию врача. Большую часть времени я лежал.
Конечно, слушал радио. Во время этой болезни произошли выдающиеся события: выше упоминавшийся космический полёт.
После полёта в космос спускаемый аппарат приземлился в Казахстане. Оттуда самолётом они прилетели в Москву, в аэропорт Внкуково-2. Затем в тот же день состоялся их приём в Кремле. Позже под величайшим секретом (конечно же, не по радио), услышал, что было совершено покушение на Брежнева. А обнародовали этот факт только в 2000 году.
Слушал я детские передачи. В очередной раз слушал сказку-игру "Храбрый охотник Тэкли", поставленную по мотивам эфиопской народной сказки. Всё это мне тогда было интересно.
Отец мне сделал как бы дополнительное радио, взяв за основу детский телеграф, который мне подарили в 1967 году. Сейчас он сделал так, что я мог слушать радио, лёжа в кровати. Микрофонный эффект при этом ощущался, но и чёткость тоже была.
6 февраля я уже окончательно поправился, что и позволило мне приступить к урокам. Мы пошли к врачу. Меня выписали с этого дня.
В конце февраля-начале марта было пищевое отравление. Ещё с утра, когда я пошёл в школу, всё было в порядке. А ближе к третьему уроку сильно заболела голова, появилась тошнота. Уборщица Майя Дмитриевна отвела меня в туалет. Я наклонился над унитазом, чтобы произвести действие. А оно не произошло (говорят, такое бывает). Но боль в желудке была. Всё же до конца уроков я был в школе.
После уроков бабушка забрала меня домой. Здесь меня лечили. Дали мне касторку. Ведь было сильное расстройство желудка. Я чувствовал в желудке сильный треск, который сравним с с тем, какой я слышал при разрезании десны. такой треск повторился несколько раз. После этого один раз "сходил". К счастью, на том эта история и закончилась. После этого я вернулся в школу. Так закончились болезни в этот период.
44. Сергей Филиппов
Он прибыл из Новгородской области, из Боровичского района, из села Маршенское. Это произошло в 1964 году. Поначалу казалось, что он безобидный, незлобивый, уравновешенный флегматик. Как это ни странно, даже в манере его речи я усмотрел что-то итало-испанское. Очень удивило то, что он спел на итальянском языке песню "Марина" из репертуара Клаудио Вилла. Но в остальном это был обычный ученик.
Говорят, что в первый год он вообще слыл чуть ли не отличником. Объективности ради следует сказать, что учиться в первом классе не так уж и сложно. Резонно в этой связи задать вопрос, почему же разные проблемы были у меня. Потому, что не вполне основательная подготовка была. К тому же наличие остаточного зрения здесь тоже имеет значение. У большинства же именно эта часть учебного процесса получается более легко.
У Элеоноры Эдуардовны была даже мысль перевести его через класс. К счастью, этого не произошло.
В четвёртом классе Элеонора Эдуардовна говорила, что, по её мнению, он стал тупеть (я сам это слышал). Но что натолкнуло её на эту мысль, не знаю. Да и можно сказать, что успевал он средне.
Как строились наши отношения? Поначалу вполне нормально. Он сам, например, мог меня куда-то отвести. Но с момента моего перехода в класс "А" отношения с ним поначалу стали, скорее, нейтральными. Но с момента, как я пошёл в класс "А", какой-то холодок наметился у нас с ним. Нет, не было явной враждебности, но всё же.
Когда началась наша дружба с Колей, он был в числе тех, кто выступил против неё.
Это было, скорее всего, озорство, но озорство с определённым подтекстом, потому что сопровождалось довольно чувствительными ударами, как словесными, так и с прямым применением физической силы. Филиппов тут тоже играл свою роль.
Поводом для разговора о Филиппове было событие, которое как раз и произошло в феврале 1969 года.
Сейчас уже трудно проследить, как развивались события, что им предшествовало. Можно сказать только одно: у нас была отчаянная перепалка. Возможно, она бы закончилась так, как обычно: покричали и разошлись. Но в какой-то момент я сказал ему: "Добраться бы мне до твоих очков" (он все годы носил очки и никогда с ними не расставался). В ответ получил удар по уху. Самое удивительное заключалось в том, что, получив довольно чувствительный удар, я не закричал, не пытался искать помощи. Вся эта история происходила уже после уроков, когда до моего ухода домой оставались считанные минуты. И вот бабушка пришла за мной. Увидела моё покрасневшее ухо. И только тут я рассказал о том, что произошло. После этого она сказала: "Нет, теперь эти вопросы будем решать в дирекции". Так мы прошли в кабинет директора. Вскоре туда же был вызван и Филиппов. Он не отпирался. Сказал, что ударил меня. Сам же он меня не обвинял. Можно было бы сказать, что мы оба погорячились, и вот таков результат: он пустил в ход кулак.
Мы помирились с ним. Потом Лидия Осиповна ещё поговорила со мной.
На её вопрос, писать ли о случившемся его родителям, я ответил, что не надо. Я сказал, что была здесь и моя доля вины.
К тому же у него умер отец, и такое оглашение этого происшествия может нанести ему моральную травму (конечно, тогда я таких слов ещё говорить не мог, но смысл был именно такой). Так этот инцидент был исчерпан, и в дальнейшем каких-либо трений в отношениях с Сергеем Филипповым у меня не было.
Всё-таки учиться ему было трудно. Особенно явно это обнаружилось, когда мы перешли в девятый класс. Экзаменационную работу по алгебре он написал на 2. Это требовало переэкзаменовки. Но к назначенному времени он в школе не появился. Таким образом, после девятого класса он ушёл из школы. Дальше его след обрывается. Возможно, он работал на одном из УПП новгородской области.
45. Как не распалась семья?
Что сказать про нашу семью, про то, как строились в то время отношения в семье?
Об этом говорить очень трудно, потому что я был ещё ребёнком, и многого не понимал. А когда кое-что стало до меня доходить, я всё-таки понимал, что это мои родители, и я не вправе их судить.
Это было в феврале 1969 года.
В ту субботу бабушка забрала меня к себе. Мы хорошо провели время в субботу и в первую половину дня воскресенья, а во второй половине дня мама приехала за мной, и мы поехали домой.
Удивило меня то, что отца не было дома. Мама на мой вопрос не отвечала. Это меня ещё более удивило. Но я не стал об этом думать. К тому же надо было делать уроки (когда я бываю у бабушки, как правило, ни учебников, ни письменных принадлежностей не беру, а потому уроки делаю только дома).
Вечером отец пришёл. И вот он сказал мне: "Андрюша, я больше не буду жить с вами.
Но я буду периодически к вам приезжать. Вот книги пришли - я их принесу. я вас не оставлю. Я буду вам помогать".
Но как это всё понимать? И куда он собрался уезжать (а то, что он, действительно, собирался уезжать, я понял потому, что увидел чемодан, и это наводило на мысль, что это он всерьёз. Я ничего не говорил, а только слушал.
Бабушка пришла. Я ей сказал, что отец уходит. А бабушка сказала: "Я остаюсь". Но как будет строиться наша жизнь: что ж, она уйдёт на работу? А мне что же, уходить в интернат? Такая перспектива была весьма велика. Но я подумал: "Это же невозможно".
На том все разговоры закончились.
А утром выяснилось, что никуда отец не уезжает. Это он просто решил нас попугать. Но что именно тогда произошло у них с мамой, так и остаётся тайной. Доподлинно известно, что он уезжал на дачу. Но всё-таки вернулся. И никуда он не уходил из семьи. И семья продолжала существовать. Так мы в дальнейшем все вместе переедем в Москву. А вот вернуться в Ленинград (в Санкт-Петербург) в полном составе нам не удалось. Отец умер в Москве. Там он и похоронен. А мы с мамой вернулись и живём в Санкт-Петербурге. Но до этого ещё очень далеко. А сейчас приходится говорить и о том, что мамы нет на этом свете. В 2020 году она умерла. Можно поставить вопрос о том, есть ли семья. Есть последний представитель этой семьи. когда его не станет, не станет и семьи. Это я. Значит, я являюсь историографом, летописцем, хранителем всего того, что связано с нашей семьёй. И в этом я вижу ныне свою миссию. Но пока мы продолжаем рассказ о том, что происходило в нашей семье в те далёкие годы, вот теперь это 1969 год.
46. Восьмое марта
Накануне восьмого марта в классе долго дискутировали о том, какой подарок преподнести.
На деле ничего не произошло. Возможно, этим и объяснялось то, что наша дружба с третьим УПП на том прекратилась.
А у нас в семье праздник был просто великолепный. Накануне я побывал в Малом театре оперы и балета (об этом событии я расскажу в разделе "Культурная жизнь).
8 марта пришли гости - Ирина Валентиновна и Сергей Ананьевич. Было приготовлено вкусное угощение, "гвоздём" которого был очень вкусный мясной салат. Правда, в этот раз не удалось купить яйца. Возможно, это обстоятельство осталось бы не замеченным, если бы отец ни сообщил об этом несколько раз. Вот по этой причине эта подробность стала достоянием истории. Тем не менее, гости ели его с удовольствием и хвалили. По словам же Сергея Ананьевича, даже отсутствия яиц не ощущалось.
Но не только этим был примечателен день 8 марта. Сергей Ананьевич принёс пластинку, на которой, среди прочего, была записана песня про Лёньку Королёва. Пела Майя Кристаллинская. Позже я узнал, что автором этой песни является известный бард Булат Окуджава. Однако в те годы его имя вслух не произносилось. Лишь в середине 70-х годов, наконец-то, частично завеса тайны над его именем была прорвана. По крайней мере, некоторые из непосвящённых узнали, что есть у нас, оказывается, великий автор, исполнитель, поэт и прозаик Булат Окуджава.
А ещё Ирина Валентиновна приходила ко мне в комнату. Я рассказывал ей о Брайле (в ту пору отмечалось 160-летие со дня его рождения.) А ещё я показал ей свой брайлевский будильник.
47. Поездка на дачу
Приближалась весна. И хотя погода и обстановка были ещё вполне зимними, но всё же дыхание весны чувствовалось всё больше и больше. Вот почему вскоре после 8 марта мы поехали на дачу.
В тот момент на железной дороге произошли дальнейшие изменения. Наш участок дороги электрифицировали. Таким образом, у нас появилась электричка. А это значит, что мы едем из Ленинграда напрямую, без пересадки. Пока электричка идёт до станции Кирилловское. Чтобы поехать в Выборг, надо в Кирилловском сесть на "подкидыш". Впрочем, мы в 1969 году в Выборг не ездили.
Как оказалось, на следующий год будет закончена электрификация участка Кирилловское- Выборг.
Помимо того, что мы впервые совершили наше путешествие на электричке, для меня во время этой поездки важное значение имела прогулка. Мы ходили вместе с мамой, отцом и бабушкой. Ходили по посёлку. У меня в руке была лыжная палка. Эту лыжную палку я использовал как трость. Я всё больше убеждался в том, что трость мне нужна. Но меня специально не учили, как нужно пользоваться тростью. Этому меня будут учить в школе восстановления трудоспособности слепых (ШВТС) в городе Волоколамске. Пока я только слышал, как ходят с тростью другие (главным образом, Вячеслав Александрович Бершадский, а также Николай Семёнович Волков, преподаватель баяна). Звук мне нравился, и я пытался извлекать из своей палки-трости, нечто подобное, то есть, звуковой эффект по-прежнему у меня преобладал. Более того, можно отчасти говорить о наличии игровых элементов. Но у меня они не были явно выражены. В дальнейшем я наблюдал человека (я чуть было не сказал "ребёнка", хотя и по возрасту, да и по развитию он ребёнок), но находится в ШВТС). Он откровенно с ней играл- стучал ею по столу, а на улице- по скамейке около общежития. Но встреча с ним произойдёт уже тогда, когда я попаду в волоколамскую ШВТС, о чём мы ещё в своё время будем говорить.
Во время прогулки я спросил у отца, можно ли в школу приходить с тростью. Отец сказал, что мы будем это делать. На практике был только один подобный случай.
Однако тот поход в школу меня не удовлетворял. А сейчас, однако, было лишь небольшое пешее путешествие.
48. Успеваемость в третьей четверти
После длительного перерыва вновь поговорим об успеваемости.
Вначале на уроках арифметики изучали тему "Увеличение и уменьшение компонентов в арифметических действиях". Этим мы занимались фактически большую часть четверти. В то же время, уже тогда мы почувствовали, что математика не едина. Хотя наш курс всё ещё называется арифметикой, но уже проявляются элементы геометрии. Верно, с первыми геометрическими понятиями мы уже имели дело (ведь ещё в первом классе получили представления о том, что такое треугольник, прямоугольник, квадрат, а в третьем-четвёртом классах о том, что такое угол, а на уроках рисования учились строить острый, тупой и прямой угол, а совсем недавно научились вычислять площадь прямоугольника и квадрата). сейчас же мы приступили к вычислению объёма. Прежде всего, научились вычислять объём куба. Мы чертили развёртку куба (пока ещё традиционным способом). После того как он был вычерчен, мы его развёртывали, то есть, разрезали "по точкам" на отдельные кусочки, а потом склеивали так, чтобы получилась небольшая коробка. Так и представление о параметрах и о вычислении объёма формировалось на основании наглядных образов.
Ближе к концу четверти мы начали знакомиться со следующим геометрическим телом- прямоугольным параллелепипедом. Тоже начертили развёртку прямоугольного параллелепипеда.
Затем научились вычислять объём и боковую поверхность. В связи с этим было много содержательных задач. И тут мне удалось довольно высоко подняться. 17 марта состоялась четвертная контрольная работа. Я написал её на 4. Но не могу забыть неприятного эпизода, который произошёл на следующий день после написания этой работы. Оглашая результаты, Варвара Алексеевна сказала, что никаких эмоций не допустит. Но я не удержался. Да, я громко выразил удовлетворение, громко крикнув: "Ура". А она после этого перестала объявлять оценки, а меня поставила около парты, так, как в своё время проделывала Котлова. Я думал, что это уже давно заросло. Но нет: обида осталась. Почему она это сделала? Верно, она нас предупредила. Но кто дал ей право лишать учащихся возможности выражать свои чувства? В нашей жизни так мало радостей, и не надо лишать ученика одной из них- радости по поводу получения хорошей оценки. А то, что он бурно выразил свой восторг, я бы назвал это своеобразным посланием к Миру: "Я получил "Четвёрку", и мир от этого стал чуточку лучше, чуточку веселее". Я праздновал маленький праздник, а она лишила меня этого праздника своим нелепым распоряжением. В дальнейшем в классе у нас будут происходить дискуссии на тему, может ли преподаватель быть не прав. По мнению Варвары Алексеевны, такая постановка вопроса бессмысленна: преподаватель всегда прав. Но так не бывает. Преподаватель- человек, а потому ничто человеческое ему не чуждо. Стало быть, может он и ошибаться. И вот это распоряжение Варвары Алексеевны- одна из таких ошибок. Но продолжим наш рассказ дальше.
В четверти я получил 4. Такое в этом году случается вторично. Но, как мы увидим в дальнейшем, удержать такое положение мне не удалось.
Хотел бы рассказать об учителях русского языка и литературы, которые работали с нашим классом. Обычно принята такая практика: учитель по конкретному предмету один, по крайней мере, в течение одного года.
Но вот случилось так, что кто-то- либо он сам, либо кто-то из членов его семьи, например, ребёнок- заболел, и ему приходится пропускать уроки. Так случилось в начале этой четверти с Надеждой Николаевной. Заболела её дочь Маша, очень болезненная девочка, которую каждый год возили на юг, в Кисловодск, чтобы она могла поправить своё здоровье. И так случилось, что в очередной раз это произошло в начале третьей четверти. Тамара Сергеевна Андреева (Дробот). Первоначально предполагалось, что именно она будет вести у нас русский язык и литературу.
Но она пошла в класс "Б". И вот мы встретились с ней сейчас. Наше знакомство было не из приятных: за первую же работу она поставила мне 2. Но после урока она провела для меня детальный разбор моей работы, объяснила причину, почему она поставила мне 2.
Оказалось, что главным камнем преткновения была, если судить по моей работе, не орфография, а пунктуация. Точнее, вопрос о том, когда перед союзом "И" надо ставить запятую, а когда не надо. У нас, учеников, была в головах полнейшая неразбериха. Говорили, что если союз "И" в одном предложении употреблён не менее не менее трёх раз. Но оказывалось, что бывают случаи, когда запятую приходится ставить и тогда, когда союз "И" употреблён один раз. А Тамара Сергеевна всё очень легко разъяснила: надо следить за тем, имеем ли мы сложное предложение, то есть, есть или нет подлежащего и сказуемого, или же предложение с однородными членами. Если есть то и другое, то надо ставить запятую, если же нет, то запятую ставить не надо. И так случилось, что в этом была для меня вся грамматика. Все остальные правила особых проблем для меня м не составляли.
Другой её урок заключался в том, что она научила меня показывать буквы, наклеенные на бумаге. Это было связано с рассмотрением грамматической темы "Чередование гласных в корне". Именно сейчас мы её разбирали. А на уроках наши знания проверяли так же, как это делали студенты: давались две карточки. На одной из них было наклеено изображение печатной буквы "а", а на другой- буквы "о". Если в слове пишется буква "а", то поднимается карточка с буквой "а", а если "о"- соответствующая карточка.
В самом конце января к нам приходила Евфалия Ивановна Павлюченко. Как оказалось, со следующего года она будет вести у нас русский язык и литературу и станет нашим классным руководителем. Сейчас же она читала нам книгу "Рассказы о пластунах". Вот в этом была её характерная черта: её легко можно уговорить, и она будет читать книгу. Можно говорить, что это непедагогично. Но одновременно в условиях литературного дефицита приходится выкраивать возможности для знакомства с некоторыми книгами, выходящими за пределы учебного курса. И Евфалия Ивановна это делала.
С третьим учителем, который вёл у нас уроки, мне в то время не был знаком. Её звали Капиталина Георгиевна Аршанкикина. Позже я её узнал. Она сама была инвалидом, но не по зрению.
Но был у неё особенный талант: умела она общаться с маленькими детьми - это её "конёк". Кроме того, она проводила с нами эксперимент по исследованию осязания. Перед занятием в пальцы рук делались небольшие укольчики. После этого каждому учащемуся выдавалась карточка со словами. Что же касается грамматики, то в это время мы занимались темой "Чередование гласных в корне". Эту тему мы изучали ещё в прошлой четверти, а сейчас продолжили её. А затем приступили к изучению приставки. Однако более подробно эту последнюю изучили в четвёртой четверти. Успеваемость в целом была ровной. В четверти я получил по русскому языку 4.
Уроки литературы же в начале четверти проходили обычно. Мы начали с изучения творчества Ивана Андреевича Крылова. Учили басню "Волк на псарне", "Свинья под дубом" и некоторые другие. Один урок литературы провела Тамара Сергеевна. Она рассказала о другой стороне литературного творчества Крылова- о его комедиях. Но из них мы ничего не читали. Лишь однажды мама прочитала мне небольшой отрывок из его комедии.
Когда же я вернулся после болезни, оказалось, что было допущено радикальное отступление от программы. Теперь мы знакомились со старинными английскими и немецкими балладами. Надо, однако, заметить, что эти баллады Надежда николаевна хотела поставить в классе как мини-спектакли (как впоследствии оказалось, драматизация была одна из практикуемых ею форм изучения некоторых литературных произведений).
Так мы разучили баллады: "Король и Пастух", "Робин Гуд и мясники", "Робин Гуд и шериф", "Портной в аду", "Елофея, дочь короля", "Спор между жизнью и смертью". Мало того, что всё надо было учить наизусть, чему мы все всячески противились.
Но каждая баллада разыгрывалась по ролям. Но часто помимо основной роли приходилось участвовать в хоровой декламации. Это как-то не вписывалось в представление о том, как в театральной постановке, если исполнитель имеет какую-то вполне определённую роль, на участие в массовых сценах он не вызывается. Конечно, можно сказать, что сейчас мы имеем дело не с настоящей театральной постановкой, а с любительским спектаклем. В самом деле, вот я, например, участвовал в инсценировке по немецкой балладе "портной в аду". У меня как раз и была роль портного. Но у него была всего одна фраза, которой он ответил на требование чертей шить им штаны- "Ходите с голым задом". Так что, видимо, здесь моё участие в хоровой декламации было вполне оправдано. но именно для этого и надо было учить всю балладу наизусть.
А вообще произведения этого жанра предназначены для сольного чтения одним исполнителем, а попытка сделать из них театральную постановку превращает их в балаган, что совершенно не допустимо.
Но именно попытка разыграть балладу "Портной в аду" вызвала непонимание и сопротивление.
Балладами мы занимались до конца третьей четверти и в начале четвёртой четверти. Надежда Николаевна хотела устроить у нас вечер баллад. Но из этого ничего не получилось.
К тому же на следующий год уроки русского языка и литературы стала вести другая учительница.
А с Надеждой Николаевной мы встретимся только в девятом классе. А сейчас всё-таки я получил по литературе 5.
На уроках истории мы продолжили общий обзор истории СССР. Кончили войной 1812 года. а Затем рассмотрели восстание декабристов, народническое движение, революция 1905- 11907 годов, Первая мировая война, Октябрьская революция 1917 года, гражданская война, восстановление разрушенного хозяйства.
Несколько раз я отвечал. Первый ответ был оценен на 4, а два других - на 5. В середине марта состоялась контрольная работа. Теперь мы отвечали письменно. Мне достались два вопроса:
Характер и движущиеся силы в революции 1905 года;
Морозовская стачка (указать дату). В результате получил 5. В четверти получил 5.
На уроках ботаники изучали тему "Лист". Сложность здесь была уже при определении характеристики внешнего вида листа: что значит простой лист и сложный, сидячий и черешковый. Здесь требовалось различать их на осязание. Особенно трудно давалось представление о сложном листе. По определению, сложным является такой лист, у которого на одном черешке находится несколько листовых пластинок. Но трудно было различить, где один сложный лист, состоящий из нескольких листовых пластинок, а где несколько листьев на веточке.
Ещё более сложно воспринималось внутреннее строение листа- кожица листа, мякоть листа и пр. Зато мы усвоили насчёт хлорофилла. В дальнейшем к нам в класс пришёл Саша Вавилов. О нём я расскажу в дальнейшем. Сейчас же я скажу, что его "коньком" была биология, в том числе, и ботаника. Так вот на нём мы запомнили про хлорофилл. У нас была тогда распространена шутка-дразнилка: "Вавил содержит хлорофилл". А потом он у нас превратился просто в "хлорофилл".
В середине марта мы начали изучать тему "Стебель: передвижение питательных веществ в растениях". Рассмотрели развитие побега из почки, подземные побеги- корневище, клубень, луковица, строение стебля дерева- кора, древесина, сердцевина, камбий. Тут были некоторые сложности.
И кое-что я не усвоил. В четверти впервые получил по биологии 3.
Прежде чем рассказывать об успеваемости по географии, скажу об одном эпизоде, относящемся к этому периоду. Однажды в пятницу случилось так, что я прогулял географию (первый и последний прогул). А случилось это так: я пришёл в кабинет географии (почему-то я опоздал). Эльвиры Оскаровны там не было. Какой-то другой преподаватель говорила об уральских горах (мы ни о каких горах не говорили). Вообще-то в школе был преподаватель географии, причём, как впоследствии говорила мне Элеонора Эдуардовна, более квалифицированный географ, чем Эльвира оскаровна). Звали её Екатерина Владимировна лимонова. Позже я её видел. Но сейчас это была не она. Эта женщина продолжала говорить, никак не обратив внимания на то, что я вошёл. А я, думая, что попал не к своим, ушёл из кабинета (она и тут ничего не заметила). Я же вернулся в класс и находился там до конца урока. Мои недруги-одноклассники, придя после урока в класс, обвинили меня в преднамеренном прогуле (какие они, однако, сознательные)! Варвара Алексеевна в очередной раз показала мне ориентировку до кабинета географии (кстати, она показала мне этот микромаршрут точно так же, как в иных обстоятельствах действовал мой отец, то есть, как этот участок пройти, держась за стенку). Это к сведению тех, кто советовал мне стены обтереть. А Эльвира Оскаровна простила мне этот прогул, понимая, что произошёл он совершенно случайно. Больше прогулов с моей стороны не было.
На уроках изучали тему "Гидросфера"- водная оболочка планеты Земля. Мы получили представление о том, что такое озеро, река, море, океан.
Потом мы подошли к пониманию атмосферы. узнали о тропосфере, стратосфере и ионосфере, о том, что такое погода и о том, что такое климат. Как раз сейчас и потребовался календарь погоды. Но к нему я на какое-то время вернусь в следующей четверти.
А сейчас было сочетание различных ответов. В результате я получил 5.
По немецкому языку практически вся грамматика, вся лексика и все тексты были прочитаны, так что, казалось бы, здесь всё должно быть в порядке. Я просто вспоминал то, что было прочитано ранее. В четверти я получил 5.
В заключение пару слов о черчении. По-прежнему у меня были всё те же чертёжные проблемы: вычерчивание окружности, прямой линии с помощью рейсшины, фигуры с помощью угольника. Теперь и в школе получили приборы Семевского, а в них тоже были эти пособия. И вот бабушка решила одну из означенных проблем по-своему. Она взяла обычный циркуль- "козью ножку" и вместо карандаша присоединила к нему брайлевский рейсфедер. Так вместо использования колёсика я мог накалывать.
Правда, в этом случае я не мог самостоятельно определить радиус окружности. Но пока ограничились только вычерчиванием. А Анжелика Каранатовна в конце четверти извлекла из дальних тайников ещё более старую чертёжную доску. Вставлять в неё лист бумаги было легче, чем в прибор Семевского. И вычерчивание происходило легче. Но дальше дело прочно застопорилось: мы так и не ушли дальше начала курса. В четверти я получил 3.
Такова картина моей успеваемости в третьей четверти.
49. Культурная жизнь в третьей четверти
Музыкальные занятия начались в один из первых дней четверти. И сразу начали с разучивания нового произведения. Им оказался вальс А. Гречанинова. Несколько позже я кое-что узнал об этом композиторе. Он много писал фортепианных пьес для детей (с двумя мы будем работать). Но этим не ограничивалось его творчество. Он был автором оперы "Добрыня Никитич". В этой опере в своё время пел Шаляпин. Мне лишь однажды довелось её услышать, да и то я не уверен, что слышал её полностью. После революции он эмигрировал в США. Помимо того, что он был автором указанных произведений, писал он и духовную музыку. Это тоже довольно своеобразная музыка. Умер композитор уже в 50-х годах. Несмотря на то, что он эмигрировал, всё же на родине его музыку не забыли. Вот дети играют его произведения. Оперу "Добрыня Никитич", по крайней мере, всё-таки записывали на радио. Это и говорит о том, что музыка этого композитора у нас не забыта, хотя назвать её популярной мы не можем. Почему так происходит? Это уже вопрос к специалистам.
Вальс, который мне предстояло разучивать, пользовался большой популярностью среди членов нашего кружка, но Надежда Семёновна говорила, что очень немногие в кружке разучивали его на втором году обучения. Но вот я оказался одним из них. Надо заметить, что этот вальс был в двух вариантах. Первоначально Надежда Семёновна сказала, что дала мне усложнённый вариант. Ведь опыт разучивания "Колыбельной" В. Моцарта показал, что я вполне могу справиться с двухголосиями. Видимо, ноты были именно под этот второй вариант. однако далеко не всё здесь было понятно, где именно двухголосная, а где одноголосная часть такта. кроме того, были использованы знаки, которые мы на нотной грамоте не изучили, и назначение которых мне не понятно и до сих пор (например, что такое "rallent"- rall). Но в итоге оказалось, что я получил облегчённый вариант.
Но даже в таком облегчённом варианте играть было нелегко. По-прежнему сложно было переписывать ноты. Я пытался пользоваться рекомендациями Надежды Семёновны и Николая Семёновича, но получалось плохо. К тому же левая рука хуже читала сочетания точек. Часто по
этой причине я прочитывал неправильно, а потому неправильно писал и неправильно играл. потому что должного созвучия не было. Не всегда помогала и книга. Сборник, из которого был взят этот вальс, предназначался для первого курса музыкального училища (однако, как показала практика, это ничего не меняло: довольно много пьес доводилось играть из таких сборников), но, тем не менее, всё-таки переложение было сложным).
Следующим номером был этюд Л. Шитте. Его отличительная особенность заключалась в том, что он был построен на сочетании восьмой и восьмой паузы.
Это произведение я выучил довольно быстро, всего за две недели.
Затем мы взяли "Песню о Щорсе" М. Блантера. Впервые я услышал во время первого года обучения от…. Коли петрова. потом вообще наши мальчишки её пели. А в 1964 году я услышал эту песню в исполнении дяди Вали. Но, как оказалось, все основательно перевирали мелодию. Подлинную мелодию я услышал тогда, когда передали исполнение краснознамённого имени Александрова ансамбля песни и пляски Советской армии.
Она очень хорошо известна.
Однако переложение этой песни было непростым. Вторая часть представляла собой двухголосную вариацию на основную тему. При этом двухголосие было как на весь такт, так и на часть такта. При этом оно чередовалось. Но такое чередование я выдержал,
Когда я сыграл всю песню. Её я сыграл, прежде всего, для дяди Вали в знак благодарности за то время, когда я услышал эту песню в его исполнении.
И, оказывается, он был очень доволен.
1969 год был объявлен годом Крылова. Отмечалось 200-летие со дня рождения нашего великого баснописца. Наша школа тоже отметила эту дату. В середине февраля состоялся вечер, посвящённый 200-летию со дня рождения Ивана Андреевича Крылова. Был большой концерт. Но самое главное, это его басни. Все известные и малоизвестные нам басни были прочитаны. Я читал басню "Мартышка и очки". Но так случилось, что мне пришлось читать её со слуха (до меня её прочитал ученик третьего класса Саша Лядовский). Но одну строчку я всё-таки забыл. Но главное было сказано.
Впрочем, и у других тоже не всё было блестяще. К тому же несколько человек исполнили одну и ту же басню "Зеркало и обезьяна".
Но всё же в целом вечер прошёл хорошо.
В марте 1969 года я продолжил своё музыкальное воспитание: была прослушана опера. На этот раз мы были в Малом театре оперы и балета (ныне Михайловский). Слушали сказочную оперу композитора Виктора Лебедева "Волшебник Изумрудного города". Музыка, в основном, похожая на эстрадную. Авторы либретто стремились опираться, в основном, на американский оригинал. Так сам волшебник звался не Гудвин, как у Александра Волкова, а Оз, Бастинда - Харни, Гингема - Каркема, Но, в целом, всё: и музыка, и сценическое решение, и исполнение были хорошими. В дальнейшем фрагменты из этой оперы передавались и по радио. И всё это было отлично.
Мама и отец купили абонемент в Ленинградский концертный зал (Площадь Ленина, 1, у Финляндского вокзала). Среди концертов этого абонемента был концерт ансамбля "Дружба". Отец был болен, а потому пойти не смог. пошли мы с мамой. В первом отделении была пантомима. Но поскольку она происходит беззвучно, постольку судить о ней я не мог. Впрочем, кроме пантомимы, выступали солисты ансамбля. Особенно запомнилось исполнение английской (или ирландской) песни "Белайла". Позже услышал её в исполнении Тома Джонса. Кстати, эта песня была своеобразной визитной его карточкой. в этом концерте, во втором отделении выступала Эдита Пьеха. Она спела все свои самые лучшие песни. Это, действительно, произвело самое хорошее впечатление.
Таковы основные события культурной жизни в этот период.
50. Моё чтение в третьей четверти
С этого момента у меня появляется интерес к литературе, в которой рассказывается о жизни незрячих людей. Именно я познакомился с повестью Владимира Галактионовича Короленко "Слепой музыкант". Я говорю "познакомился", а не "прочитал", потому что полностью мне её прочесть не удалось.
Прочитал только вторую часть (с первой частью частично познакомился, точнее, прочитал лишь один эпизод, ещё в четвёртом классе). Единственный отрывок был помещён в "Родной речи"- эпизод первой встречи Петруся и Эвелины.
А Петрусь мог чувствовать себя более самостоятельным в мире растений, чисто осязательно мог воспринимать цветы (я их различал только по запаху). Но вот в его относительно устроенный и привычный мир вторгся посторонний человек. Для него важно было понять, что это за человек, а раз других способов, кроме осязательного, он не знал, значит, и в этом случае ощупывание является вполне естественным. Во второй части мы видим уже взрослеющего человека (и теперь он уже не Петрусь, а Пётр). Тут моё внимание привлекли два эпизода. В первом случае он встречается с двумя звонарями, как и он. Слепыми. Но кажется, по меньшей мере, странным его заявление о том, что о слепых не надо заботиться. (может быть, он хотел сказать, что их не следует опекать?). Но тогда и слов-то таких не употребляли). Быть может, за этим стоит нечто более конкретное, понятное только ему одному? Но все окружающие понимали его слова именно в том смысле, как их и понимал обычный здравомыслящий человек, то есть, не надо им помогать, они сами справляются, как и он. Вот именно тут дворянские предрассудки и проявляются. Но в его случае музыка всех очаровывает, он примиряется и с этими звонарями, и раздаёт деньги слепым нищим, а они с благодарностью принимают милость от слепого барина. И то, что он совершает этот поступок, говорит о том, что у него доброе сердце. Поэтому он сам демонстрирует, как незрячий заботится о незрячих. Да, им трудно, и кое в чём они поступают не так, как зрячие, но по сути своей они такие же, как и все остальные, и их нужно любить, и им нужно помогать.
Следовало бы сказать о книге Льва Кассиля и Макса Поляновского "Улица младшего сына". Так случилось, что к этой книге я шёл, начиная с третьего класса.
Но, по странному стечению обстоятельств, я так и не прочитал её от начала до конца. Да, главный герой книги- Володя Дубинин, юный герой Великой отечественной войны. Но авторы обращают более пристальное внимание на его детство. И тут есть вопросы. Вопрос первый: почему он в девять лет оказался в детском саду? Если такое происходит, то это, как правило, говорит, о том, что у ребёнка не всё в порядке с интеллектом. Но о Володе Дубинине этого сказать было нельзя. Правда, отдельные проблемы, например, с русским языком, у него были. Но это ни коим образом не выходило за рамки нормального школьника. И последующие события не давали повода усомниться в его умственных способностях. Так что тут вопрос открытый. А, может быть, не обошлось здесь и без некоторого вымысла авторов? Словом, вопрос остаётся без ответа. Но мы узнаём о нём немало интересного: он, например, берётся за чтение литературы не своего возраста. Так он читает книгу Рафаэло Гжаваньёри "Спартак", и он делает правильные выводы об отдельных героях этого произведения. Но он явно спотыкается на "Манифесте коммунистической партии" К. Маркса и Ф. Энгельса. Это и понятно: ведь это вообще не художественная литература (мы будем её осваивать в девятом классе). А у Володи больше тяготение к технике. Так, например, он увлекается авиацией (по крайней мере, авиамоделированием). И здесь у него были успехи. Но всё поступательное развитие прервала война. Она коснулась всех. И Володя вместе с двоюродным братом Ваней Гриценко попал в партизанский отряд. Во время одного из боевых заданий он погиб. Именно его именем, именем юного героя войны Володи Дубинина и была названа улица в Керчи.
Анатолий Рыбаков был известным писателем. Многие читали его повести для детей "Бронзовая птица" и "Кортик". Эти книги были изданы по Брайлю. Но, по стечению обстоятельств, они прошли как бы мимо меня. Странное дело: я ведь даже держал в руках начало "Бронзовой птицы". Даже прочитал первую её главу. Но фактически даже не приступил к чтению. Только в 1981 году я услышал радиоспектакль по повести "Бронзовая птица". А "Кортик" читал, наверно, весь класс (кроме меня). Но отдельные главы я слышал, как читают вслух. Потом небольшой фрагмент из радиоспектакля по этой повести тоже довелось услышать. Но потом на какое-то время имя Анатолия Рыбакова не появлялось на широкой публике. Его второй расцвет относится ко второй половине 80-х годов в связи с официальным его признанием его романа "Дети Арбата". Но об этом произведении разговор ещё предстоит.
В начале 1969 года я прочитал его повесть "Каникулы Кроша". Крош - это сокращённый вариант фамилии главного героя, мальчика Серёжи Крошенильникова. Как оказалось, он является героем повести "Приключения Кроша". В "каникулах" он познакомился с Владимиром Николаевичем (Веэном), искусствоведом, коллекционером японских фигурок нэцкэ. В какой-то мере и его увлекает это занятие. Но
он замечает, что здесь не всё чисто. Отношения с прежними друзьями меняются. Крош, поняв это положение, в итоге порывает с Веэном и его пособниками из числа своих бывших друзей. В жизни, в работе, в увлечении должна быть честность- вот такого принципа придерживается Крош.
И этим он нам симпатичен.
Ещё можно было бы сказать о сборнике рассказов "Необыкновенные приключения Бориса Пузырькова".
Это рассказы о детях, ранее проживавших в детских домах, школьная жизнь. Об одном из этих рассказов хотелось бы сказать особо. Это рассказ, по названию которого назван весь сборник. Сам Борис Пузырьков учится не блестяще. Но увлекается футболом, знает какой-то особый приём ("сухой лист"), применяя который, точно забивает гол в ворота противника. Но что-то в нём есть такое, что привлекает нас к нему. Это связано с тем, что он не приемлет всякого рода несправедливости и фальши как в отношениях между взрослыми и между сверстниками. А ещё романтизм.
1969 год - особый. В этом году мы отметили 160-летие со дня рождения Луи Брайля, создателя нашей системы письменности для слепых. В журнале "Советский школьник" # 1 за 1969 год была помещена статья историка движения слепых, основателя и первого руководителя музея ленинградской организации ВОС Евгения Васильевича Клюшникова "Наш Брайль". В ней кратко была представлена биография Брайля, рассказано о том, как он пришёл к созданию своей системы. Всё это весьма поучительно. И Создание Брайлем рельефно-точечной системы письменности в значительной степени расширило горизонты незрячих, дало им дополнительные возможности для познания ими окружающего мира. Надо заметить, что книг, доступных для незрячих, было мало. Правда и сейчас, в эпоху технического прогресса, нельзя сказать, что их число сравнялось с числом обычных "зрячих" книг. Но всё-таки мы движемся в этом направлении, и убеждён в том, что это движение будет постоянным и поступательным.
51. Второй период истории мемуаров
Мы вновь возвращаемся к истории моих мемуаров. Как раз в третьей четверти был её второй период.
Напомню, что первый был, когда я учился в третьем классе.
Теперь я тоже начал писать рассказ "1963/1964 годы в моей жизни". Но в том рассказе я фактически лишь перечислил основные события своей жизни в этот период. На тот момент высшей вехой своей жизни я считал приобретение брайлевского будильника и считал, что вокруг этого и должно строиться повествование.
Вряд ли это было возможно. Так случилось, что все свои заметки я по-прежнему писал на листочках и только в школе (ведь я был освобождён от физкультуры). Случилось так, что я познакомил со своими писаниями некоторых одноклассников, например, Сашу Лебедева. Однако его отзыв был такой, который меня обидел. Тем не менее, я решил, что буду продолжать писать. Однако для этого тогда не было возможностей.
52. Начало весенних каникул
22 марта начались весенние каникулы. В тот день утром Варвара Алексеевна провела классное собрание. Кроме всего прочего, всем были даны инструкции, что надо делать на каникулах, чтобы поправить имеющиеся изъяны. Мне особенно трудно давалось черчение. Варвара Алексеевна сказала, что мне нужно как можно больше им заниматься. Но, выйдя из школы, я, словно, забыл об этом. Ведь сейчас же каникулы.
Вечером этого же дня мы поехали на дачу.
Электричка до станции Горьковское уже ходила - это было ясно, но не вполне ясно, каково положение на дороге. Поскольку дело происходило в марте (для марта это всё-таки холодно, так что отец поехал туда и натопил печку.
Вечер я помнил особенно хорошо. После ужина мама с отцом пошли на прогулку, а мы с бабушкой остались дома. Я слушал приёмник.
"Поймал" украинскую передачу "Ровесник" ("Ровэснык" на украинском языке). Впрочем, общий смысл был понятен: речь шла о работе молодёжи на Украине.
После того как закончилась эта передача, я лёг спать. Но недолго довелось находиться в объятиях Морфея. Вероятно, было темно. Бабушка закрыла трубу печки, видимо, ничего не заметив. Какое-то время казалось, что всё спокойно, но вдруг мне стало не по себе, и я вначале глухо застонал.
Вернувшись с прогулки, родители, ничего не подозревая, тоже легли спать. И вот после того как все уже легли, спать, я как-то странно и необычно заворочался. Через непродолжительное время почувствовал сильную головную боль, какой уже давно не чувствовал. И я стал стонать. А отец спросонья встал и сказал мне: "Спи!". Я бы рад, но сильно болит голова. Так раза три отец вставал и подходил ко мне.
Но всё было напрасно. Потом он попытался встать и подойти ко мне. И чуть не упал. Так
что же тогда произошло? Это называется угаром. Мы угорели. У меня болела голова, а потом меня стошнило. И отец, как-то одев нас с мамой, вывел на улицу. А на улице был мороз (отец полагал, что было не меньше -30 градусов). Но мы с мамой этого не чувствовали. Мы сидели на крыльце, закутанные в одеяла. Я совершенно отчётливо слышал, как стучит моё сердце, и при этом казалось, что я слышу, будто где-то совсем рядом скачут кони. А тут кажется, что конская скачка происходит непрерывно. Однако при этом состояние моё постепенно улучшалось. Но всё это происходило крайне медленно. Пожалуй, как ни печально, но то было самым примечательным событием этого периода. И так случилось, что и разговоры у нас были на "угарную" тематику. Оказывается, в период бабушкиной молодости таких случаев было немало.
Вечером следующего дня отец и мама уехали, а мы с бабушкой остались.
Совершили прогулку. Во время этой прогулки я попытался использовать лыжную палку в качестве трости и ходить по прямой. Всё ещё играл, и это было самым замечательным впечатлением, относящимся к этому периоду.
На следующий день мы поехали в город. Но о том, что было в городе, я расскажу в следующем разделе.
53. В городе
Итак, после того угара мы были на даче ещё один день. А к вечеру следующего дня мы с бабушкой уехали в город. Надо заметить, что наша поездка была интересной.
По-прежнему я рассматривал электричку у нас в Горьковском как диковинку. Но мало того: электричка шла от Горьковского. Это интересно. Начать с того, что мы вошли в неё одними из первых. Само собой понятно, что место можно было занять по своему вкусу. Идёшь в таком случае по вагону, а шаги отдаются гулко. Обыкновенно эти поезда шли со всеми остановками. В дальнейшем отношение к этим поездам стало прохладным, главным образом, из-за их медленном движении. Было замечено, что меньшее количество народа, а, значит, больше шансов занять сидячее место бывает в моторных вагонах. Но в них явственно прослушивается работа моторов. Но именно поэтому мои родители их не любили, а мне они очень нравились. Впрочем, тут у меня ещё была своя потребность в вибрационных ощущениях.
То, что поезд идёт со всеми остановками, Меня устраивало. Более того, я даже был рад, что мы стоим на всех остановках. Давно, я ещё рассуждал о том, что во время поездки надо отдыхать, а потому надо, чтобы поезд шёл со всеми остановками.
29 лет существовали электрички, шедшие до Горьковского. Мама говорила, что происходило это потому, что в Горьковском была дача начальника Октябрьской железной дороги. А когда его уволили (не имеет значения, по какой причине: то ли в связи со служебным несоответствием, либо с уходом на пенсию), либо он просто умер, но только не просто поезда сняли, но сняли и запасный путь. Таким образом, светлые денёчки, когда, казалось, мы могли вздохнуть с облегчением в связи с тем, что появилось прямое сообщение, и что не надо бегать и толкаться на пересадках, на деле ничего не выигрывает: поезда отменяют, объясняя это нерентабельностью, в результате вместо комфортности поездки сама поездка превращается чуть ли не в пытку. Но сейчас до этого было ещё далеко. Сейчас мы доехали из Горьковского до Ленинграда в достаточно комфортных условиях.
От Финляндского вокзала ехали на трамвае # 23. Доехали до остановки "рижская". Пришли домой. И вот я, сев на стул, чтобы раздеться, почувствовал, что там лежит журнал- пришёл очередной номер журнала "Советский школьник".
И тут я уже забыл обо всём на свете, и только чтение имело для меня смысл.
Но было ещё одно замечательное событие в этот день. Мы с бабушкой сходили к Анастасии Георгиевне. В это время у неё находился Андрей Осипов (в дальнейшем я о нём расскажу). У него был учебник геометрии. Мои одноклассники уже тогда мне пророчили, что из-за неумения чертить я не освою геометрию. И я сейчас получил некоторую возможность немного познакомиться с этим учебником.
У Андрея как раз была первая книга брайлевского издания учебника под редакцией И.Н. Никитина. Я прочитал первые параграфы. Внешне я ничего страшного не увидел. Видимо, всё дело в методике преподавания. Но самое главное, стремление к тому, чтобы довести до сознания ученика важность и необходимость изучения предмета. А это уже работа учителя.
Но вскоре произошло удивительное событие. Об этом событии я расскажу в следующем разделе.
54. Поездка в Москву на весенних каникулах
Следующим событием, которым были отмечены эти каникулы, стала поездка в Москву.
Думалось, что такая поездка в марте вряд ли возможна.
Мы с мамой ехали скорым поездом № 9. Путешествие прошло без приключений.
На Ленинградском вокзале нас встретил дедушка. На метро мы приехали домой.
Заметим, что накануне нашего приезда у бабушки были гости- племянница Александра Фёдоровна и её сын. Ему уже 16 лет, но он весьма странный. Пытался выкручивать электропробки, так что стоило большого труда предотвратить такое, с позволения сказать, его занятие.
У дедушки ремонтировали шкаф. Про этот шкаф мне говорили, что это шведский шкаф. Что там требовало ремонта, я не знаю. Но я слышал, как один из рабочих, проводивших ремонтные работы, в отсутствии дедушки позволил себе обозвать его "чудо морское" в смысле, что у него к ним постоянные претензии. Мне это слышать было странно. Не понимал я, как это моего дедушку, учёного, уважаемого человека, вдруг обзывают таким словом, в котором слышалась плохо скрываемая неприязнь представителя одной профессии к представителям другого типа профессий. через год после этого я прочитал повесть Льва Кассиля "Кондуит и "Швамбрания"". Там одним из мотивов первой части произведения было противостояние интеллектуального и физического труда. Соответственно противостояние между представителями тех профессий, которые представляются преимущественно основанными на интеллектуальном труде и профессий, основанных на применении физического труда. Знакомство детей первых с детьми вторых считались неподходящими.
В один из дней пребывания в Москве мама обратилась к дедушке с вопросом, как пробудить у меня понимание необходимости арифметики.
Дедушка задал мне древнеегипетскую задачу. Это не была математическая задача в том смысле, как мы её понимаем.
Здесь не надо было ничего вычислять. Суть её в том: человек должен везти волка, козу и капусту. Как сделать так, чтобы никто никого не съел? Надо сказать, что это задачка-головоломка. Вот уже 52 года я над ней думаю. Но полного ответа так и не нашёл. Первый вариант: вначале надо везти волка и капусту (волк капусту не ест). А дальше вариантов не находится. Так полного ответа нет.
Во время этой поездки я занимался черчением. Но всё меньше и меньше это занятие доставляло мне удовольствие. Правда, тогда Анжелика Каранатовна во временное пользование дала ту доску, которую она мне показывала на последнем уроке.
Общение с дядей Мишей по-прежнему доставляло мне удовольствие.
30 марта мы возвращались в Ленинград. Я по-прежнему плакал. Мама, бабушка, дедушка меня утешали, говорили, что я скоро приеду. К слову, для меня следующая поездка в апреле- мае не состоялась. А ведь уже и билеты были куплены. Но я заболел. В отличие от 1966 года, на сей раз меня не взяли в Москву - на то были свои причины- какие именно, расскажу в своё время. Родители же ездили в Москву.
А сейчас мы попрощались. Дедушка провожал нас- мы ехали на такси.
А ещё тогда на вокзал пришёл дядя Миша Москалёв. Дедушка не знал его истории, а потому, когда услышал его речь, очень удивился, почему он так говорит. А мы сказали, что он глухой, а потому речь странная.
Так они встретились. Дедушка с ним познакомился. Мы встретимся с ним в дальнейшем несколько раз. Как я уже сказал, я не смог попасть в Москву вместе с родителями. Но с дедушкой мы встретимся в конце мая- начале июня 1969 года. А в Москву мы попадём в конце июня 1969 года. обо всём этом речь впереди.
55. В магазине "Рассвет" во время поездки в Москву на весенних каникулах
На следующий день после приезда мы поехали в магазин "Рассвет". Мы ещё недостаточно хорошо знали дорогу.
Да и я ещё не помнил, как нужно ехать.
Но вот мы приехали. Была новая встреча с Тамарой Михайловной. Конечно, моим первым желанием было приобрести какую-нибудь новую книгу. Это оказалось нелегко. Но всё-таки книгу я получил. О ней я расскажу в дальнейшем.
В ту пору много говорили о юбилее нашей школы. Именно был разговор о том, что нашей школе исполняется 80 лет. На родительском собрании в январе 1969 года была даже указана дата- 1 октября 1969 года. И я подумал, что мне нужно сделать сообщение. О ком? Об основателе школы Константине Карловиче Гроте. И вот подумалось, что в "Рассвете" мне помогут. Во время посещения магазина "Рассвет" я задал этот вопрос Тамаре Михайловне. Она сказала, что сама про Грота не знает. В беседу вступила незрячая сотрудница магазина Александра Павловна Проскурякова. С ней самой отец встречался ещё в 1966 году. Она дала ему адрес незрячего ленинградского пианиста Олега Романовича Ольбрандта. И вот сейчас мы встретились с ней. Она сказала, что Грот первым в России внедрил систему Брайля. И вот она посоветовала обратиться к Марату Васильевичу Бирючкову. Это иммя уже в то время было известно, так как в журнале "Советский школьник" я прочитал его очерки об украинском незрячем бандуристе (кобзаре) Остапе Вересае, о поэте Гаврииле Валериановиче Добржинском, об испанском органисте Антонио Кабесоне. Предположили, что могут быть у него и эти материалы, в том числе, о Луи Брайле и Валентине Гаюи. И вот к этим материалам и надо было обратиться. Тамара Михайловна обратилась к Бирючкову, и он предоставил мне некоторые материалы (плоскопечатный вариант). Кое-что из этих материалов мы в дальнейшем читали. Но в указанные сроки празднования юбилея школы не состоялось. Была какая-то путаница с датами. С Бирючковым мы познакомились уже в Москве. Он к тому времени был местной "звездой". Это привело к некоторым трудностям в общении с ним. А в 1999 году узнал, что он умер.
А сейчас мы сделали ещё одно приобретение- купили рельефный географический атлас мира производства ГДР.
"WeltAtlas fUr Blinden"" ("Атлас мира для слепых). Карты очень большие.
Это не книга, как у нас, а, карты как бы уже подготовлены для использования по прямому назначению. На картах есть обозначения по Брайлю. К нему ещё прилагается альбом, в котором даётся расшифровка обозначений.
Альбом тоже представляет собой довольно объёмную книгу. Атлас мы взяли сейчас.
Так случилось, что мы вышли из "Рассвета" в часы пик. Если на метро ещё как-то удавалось проехать в нормальном виде, то в автобусе была толчея. Вдобавок мы вышли на одну остановку раньше, у Дома Мебели (а я помню по прошлому нашему приезду, что та остановка называлась "38-й квартал", затем "Улица Обручева, 3", затем "Ленинский проспект"). Я говорил маме, на какой остановке надо сходить. Тем не менее, мы вышли у Дома Мебели. Норога была трудная. Таял снег, а сверху капал дождь. И вот идём, вернее, плетёмся- меся ногами этот подтаявший снег, в который ноги вязнут. Трудно себе даже представить, что находишься в Москве, а не в каком-то захолустье. Как мы дошли до дома, трудно себе и представить. Но всё же дошли. В дальнейшем эту дорогу проделывали не раз. В отдельных случаях это будет происходить в более комфортных условиях. А сейчас было такое приключение.
56. Встречи с дядей Мишей во время поездки в Москву на весенних каникулах
Но, конечно, главным для меня событием во время этой поездки были встречи с дядей Мишей.
В его жизни произошли изменения. Он стал брать дополнительную работу. Он готовил абитуриентов по математике, физике, химии к поступлению в вузы. Однажды я присутствовал во время одного такого урока. он казался весьма строгим педагогом.
Но у нас почти единственным общим местом была музыка, пластинки. Правда, не так много удавалось послушать. Возможно, в этом был виноват отчасти я. Он меня спросил, что бы я хотел послушать. А я неопределённо сказал: "Что-нибудь из опер Верди". Он поставил оперу "Риголетто". Времени на полное прослушивание у него, видимо, не было, поэтому я, возможно, слушал только самое начало. Наверно, это была запись с участием шведского певца Юсси Бьёрлинга (позже я узнал, что именно эта запись у него есть).
Потом мы слушали записи Тито Скипа. Мне особенно понравилась в его исполнении испанская серенада "Ай-ай-ай". (она мне и сейчас нравится). Певец пел её на языке оригинала, то есть, на испанском языке. Я просил дядю Мишу написать мне текст этой серенады. Он же сказал, что скоро получит пластинку всё того же Бьёрлинга, и там певец будет петь и эту серенаду. (позже я её услышал, но пел он, как оказалось, она исполнялась на шведском языке). А это вносило уже иную окраску.
Слушали мы также записи Карузо. И если раньше это были, в основном, неаполитанские песни, то теперь здесь были также и фрагменты из опер. В общем, я был доволен.
Но время неумолимо движется вперёд. Нам уже нужно уезжать. Я опять с плачем покидаю Москву. Дядя Миша, как и бабушка с дедушкой, утешает меня, говорит, что я приеду. И это произойдёт, но не так скоро, как мы думали. Обо всём этом речь впереди.
57. Моё чтение на весенних каникулах
Так, что же за книгу приобрёл я в магазине "Рассвет" во время этого пребывания в Москве? К сожалению, не помню имени автора этой книги, но хорошо помню, что называлась она "Илька приехал в Крутояр". Семья мальчика Ильки (Ильи) переехала на постоянное жиельство в деревню Крутояр. У отца-инженера здесь предполагалась работа. Илька вначале опасался, что скучно будет жить в таком месте. Он так и говорил. Но он был почти "отличником": по арифметике и русскому языку 5, по поведению 4. Это очень обеспокоило учительницу. И в этом смысле проблемным оказался у него первый день в новой школе. Класс учится во вторую смену (к сожалению, в сельских школах такое, возможно, сохраняется и сейчас). У него фактически сразу же появляются друзья.
Один из них подарил ему щенка. Это произошло уже тогда, когда ему нужно было идти в школу. А куда его девать? Первые уроки этот щенок (Спутник) вёл себя смирно. А на последнем уроке (уроке пения) стал бунтовать. Теперь понятно, почему это произошло. Ведь учительница играла на скрипке (опять-таки пианино или рояль в маленькой сельской школе установить было нельзя, вот и приходится пользоваться скрипкой). А для собаки, особенно для щенка, увы, этот звук родной, он и рад подпевать. Тут уж надо было думать, как выходить из положения. Но серьёзных последствий для этого у них не было.
Вот такая шалость поневоле была у Ильки. Этим и объяснялось, почему у Ильки по поведению было 4 при том, что "двоек" даже текущих не было. Но Илька был отличником и помогал другим. Ребята его уважали, хотя в целом класс был далеко не одинаковым. Илька узнал от хозяйки историю жизни её деда-революционера, которому в селе был поставлен памятник. Так Илька понимает, что нет скучных мест, каждое место может быть по-своему знаменитым. Дружба с одноклассниками при всей их разнице тоже положительно влияет на него. Таким образом, Илькина жизнь в деревне Крутояр становится интересной. И он уже не скучает, но ищет то общее, что объединяло бы его с другими одноклассниками. Вот об этом книга.
Я уже говорил, что в это же время получил журнал "Советский школьник" № 3 за 1969 год. В этом номере моё внимание привлекла статья А.М. Кондратова "решать общими усилиями". В этой статье рассказывалось о совещании представителей обществ слепых социалистических стран. Это совещание было посвящено координации усилий социалистических стран в области тифлотехники. Говорилось о различных тифлоприборах. Пока мы ещё ничего не говорим о компьютерах. Пока ещё применяются дисковые телефонные аппараты. Но один момент привлёк моё внимание. Лаборатория электронного зрения (была такая в Москве) разработала ультразвуковой эхолокатор для ориентировки слепых в пространстве. И мне подумалось, что это мне поможет. Но реальной информацией об этом приборе я не располагал. Сейчас стало известно больше. Но и сейчас мы в решении этой проблемы мы находимся на уровне Каменного века. И хотя один за другим появляются экспериментальные приборы (до промышленного производства дело так и не дошло). Но большинство по-прежнему предпочитает пользоваться тростью. О том, как это было у меня, я в дальнейшем расскажу.
Вот какие книги я читал в тот период.
58. Начало четвёртой четверти
1 апреля началась четвёртая четверть учебного года. Казалось бы, в этот период не должно было бы быть каких-либо драматических ситуаций. Но они были. Дело в том, что после истории с Сергеем Филипповым Дудкин провозгласил: "Наш класс распался на три лагеря: мальчишки, девчонки и Марков".
Это значит, что меня как бы вообще не признавали за человека. Это имело для меня свои последствия. И самое удивительное в том, что никто из преподавателей даже не пытался разобраться в том, а что, собственно, происходит. Мне казалось, что всё дело в моей дружбе с Колей. Но оснований для враждебного отношения с этой стороны не было никаких, тогда как осуждение моей дружбы с Локтевой могло быть в большей степени оправданным. Но так или иначе у меня в классе был конфликт, и пребывание в школе приятным для меня уж никак не могло быть. Впрочем, возможно, я и сам тоже был не так уж невинен. И всё-таки конфликт возник не только с одноклассниками, но и с учителями. А это ещё более опасно. И уж совсем опасный оборот могло принять это состояние в случае возникновения конфликта с Варварой Алексеевной. Источником конфликтной ситуации была физкультура. Как это происходило, я расскажу в дальнейшем. Но, возвращаясь к своей жизни в классе, я должен сказать, что в тот момент в классе и минуты не проходило без матерных слов. Находиться в такой атмосфере было жутко. Я же попытался, полагая, что таким путём упрочу своё положение, сам тоже употреблять матерные слова.
Но это оказало мне медвежью услугу, потому что о моих попытках сквернословить донесли Галине Львовне, а она куда-то наверх. А потом и вовсе вызвала мою бабушку и объявила, что, будто бы, родители учат меня употреблять мат.
Потом ещё Галина Львовна удивлялась, за что моя мама её не любит. А за что её любить? Как и прежде, она демонстрировала невежество, а в своём желании выслужиться любой ценой, не задумываясь, могла оклеветать человека. Так за что же её любить? Это такой же страшный человек, как и Котлова, даже, может быть, ещё страшнее, потому что сразу этих её черт было не распознать. Разница между ней и Котловой заключалась только в том, что Котлова вылила мне за шиворот кефир, а Галина Львовна этого не сделала. Остаётся только удивляться, как эти два случая не привели к появлению у меня ненависти к школе вообще. Этому можно найти только одно объяснение: либо для меня важнее было получение знаний, тогда как всё остальное для меня не имело никакого значения, либо я ещё не всё понимал в происходящем.
Сейчас можно сказать, что концовка учебного года оказалась трудной. Во всяком случае, так было по арифметике и по русскому языку. Полагаю, что одной из причин снижения успеваемости оказалась преждевременная усталость. К тому же по арифметике мы предприняли попытку перейти к материалу, относящемуся к шестому классу. Это тем более было не оправдано, что большинство в нашем классе не освоило его. В остальном можно сказать, что прочие условия для учёбы были соблюдены.
Но было и такое, что вызывало огорчение. Накануне предполагаемого отъезда в Москву я заболел. Поэтому в тот раз в Москву не попал. Это было очень досадно. Казалось, ничто меня не утешало.
Другим потрясением был второй уход бабушки. Впрочем, отдельные разговоры на эту тему происходили чуть ли не в течение всей четверти. И только в середине мая стало ясно, что бабушка снова пошла работать.
Наконец, именно в это время у нас произошёл ремонт. разговоры о нём происходили чуть ли не весь год. И вот в период с 14 по 28 мая происходили основные ремонтные работы в то время: побелка потолков, оклейка обоями стен.
Таковы основные события четвёртой четверти. И теперь поговорим о них подробней.
59. Дни рождения
22 апреля был день рождения бабушки. Но я хотел бы начать рассказ не с нашего семейного праздника, а с того, как в нашей школе отмечалась 99-я годовщина со дня рождения Ленина.
У нас состоялся большой вечер. Одним из главных эпизодов этого вечера было выступление человека, которого звали Марк Семёнович Ортштейн. Кто он такой, на самом деле я не знаю. Известно, что он встречался с Лениным (стало быть, это старый Большевик). Он рассказал о своей встречи с вождём. Свой рассказ он заключил словами: "Мы после этой встречи точно все прозрели". Но что именно он этим хотел сказать, было неясно. Был ли он сам незрячим, и имел ли он в виду прозрение в переносном смысле: прозреть в данном случае означало приобрести некоторый опыт, или умение разбираться в происходящих событиях.
Это было 21 апреля. А 22 апреля отмечали наш праздник.
Итак, в то время отпраздновали день рождения бабушки.
На праздник пришли гости- Артамоновы тётя Ксеня, Иван Матвеевич и дядя Валерик. Уже в этот день я получил подарки. Тётя Ксеня мне подарила одеколон "Шипр" (я тогда его очень любил).
Возможно, сам бы этот подарок достался бы мне. Во всяком случае, я был благодарен за то, что они приехали. Но одна ложка дёгтя всё-таки испортила бочку мёда. Во время праздника между Иваном Матвеевичем и дядей Валериком состоялся какой-то разговор, который завершился тем, что дядя Валерик сказал ему: "Ах ты, дубина!". Это он про отца родного такое говорит. Вот я бы ни за что такого не посмел. Более того, у меня бы в мыслях такого быть не могло. А дядя Валерик мало того, что сделал нечто недостойное, но ещё и струсил. Когда Иван Матвеевич, ясное дело, оскорблённый, спросил: "Так кто дубина?!". А дядя Валерик стал юлить, и это было особенно неприятно. Ведь получилось, что оскорбил отца и ещё и струсил. Ни то, ни другое не украшает мужчину.
В тот момент меня отпустили. Иван Матвеевич пришёл ко мне в комнату, и мы стали обсуждать события в Китае. В то время снова на первый план вышли события в этой стране и вокруг неё, вокруг отношений Советского Союза и Китая.
В марте 1969 года китайские войска устроили провокации на советско-китайской границе, на острове Даманский. Все мы чувствовали, что они производили акты войны с нами. А ведь получается, что отношения с Китаем у нас ухудшаются. Это было очень опасно.
2 марта 31 человека в упор расстреляли, а потом ещё были провокации.
Иван Матвеевич рассказывал о том, что именно сейчас происходит в Китае, о Мао Цзэдуне, о Чжоу-Энь-Лае, о Чжу-Дэ.
У Мао Цзэдуна Цзян-Цин была шестой по счёту женой.
А 23 апреля был мой день рождения. Мне исполнилось 13 лет. Отец и мама поздравили меня и подарили сборную игрушку- самолёт. Это была моя последняя игрушка.
После уроков мы с Колей пришли к нам домой. Пришла Элеонора Эдуардовна.
Она подарила мне статуэтку с изображением собаки, чтобы я не боялся собак. Увы, этот страх не исчез. Следы его сохраняются и до сих пор.
Коля тоже вручил мне подарок. Это был заводной игрушечный автомобиль, который я тут же волей воображения превратил в самолёт, и который в дальнейшем беспрестанно заводил, воображая себя пилотом, который летит на этом самолёте куда-то на юг. Так в ту пору я играл.
Был вот этот автомобиль-самолёт. Мама по случаю моего дня рождения купила вкусный торт- фигурный, состоящий из безе с шоколадным кремом.
По радио мы слушали передачу "Ритмы планеты". В ней прозвучала песня в исполнении ансамбля "Лос Парагваес". Словом, всё это было очень хорошо.
Конечно, Коля у нас ночевал. И столько, сколько это было возможно, мы разговаривали.
На следующий день вместе пошли в школу. Продолжалась наша обычная школьная жизнь. Но ещё долгое время вспоминались эти праздничные дни.
60. Болезнь в четвёртой четверти
На 29 апреля у нас были заказаны билеты в Москву. В ночь перед этой поездкой я заболел. Казалось, что это банальная простуда. Но я надеялся повторить вариант 1966 года, когда я, больной, всё же поехал в Москву, но сейчас этого не допустили. И дело не только в болезни. В дальнейшем я всё объясню.
Сейчас же мама и отец поехали в Москву без меня, а я передал им свои просьбы.
Итак, я остался дома. Бабушка была со мной. А мне было так тоскливо: настолько хотелось в Москву, точно попасть в Москву было всё равно, что попасть в рай.
И завидовал родителям, что они поехали туда. А что же произошло в Москве? Подумал, что заражу бабушку. Я ошибался. И вот, лёжа в кровати, я писал письма бабушке, в которых говорилось, как я несчастен, как я хотел бы приехать в Москву и одновременно о том, как я её и дедушку и дядю Мишу люблю. Таких писем было несколько. Но ни одно из них не было отправлено.
Но всё же были и маленькие радости. Они связаны с прослушиванием радиопередач. Прежде всего, это была детская радиопостановка "Девочка на шаре". Герой этой радиопостановки, мальчик, вместе с классом пошёл в цирк. Ему особенно понравилось выступление эквилибристки на шаре. Он хотел сходить в цирк вместе с отцом, надеясь, что и он получит такое же удовольствие. Но постоянно что-то им мешало: то загруженность на работе у отца, то сама эта девочка вместе с родителями-артистами уезжала на гастроли. Увы, так этой исторической встречи не произошло.
Потом был радиоспектакль о короткой жизни и гибели юного актёра и революционера Кости Мгеброва-Чекана.
Наконец, был радиоспектакль "Жизнь и приключения Красного Капитана". Герой спектакля, большевик, спасаясь от преследования царского режима, добрался до Австралии. Но и там попал в тюрьму. Выкарабкаться ему удаётся только после революции в России. Он становится моряком, капитаном дальнего плавания. И так случилось, что губернатор той провинции, который засадил его в тюрьму, снова повстречался на его пути. в этот момент экс-губернатор оказывается пассажиром на корабле, которым этот капитан командует. Здесь они встречаются и расстаются мирно.
По телевидению была передача "Занимательная азбука". Она существовала ещё с 1963 года. Ещё перед школой я с удовольствием её слушал. А сейчас из всей передачи мне запомнилось то, что герои пели песню, заканчивавшуюся словами: "Правильно, правильно, совершенно верно".
Ещё одним событием в этот период была встреча с Андреем Осиповым. О нём я более подробно расскажу в следующей главе. А сейчас он сказал, что хотел бы стать пианистом эстрады. Если и была у него такая мечта, то в жизни случилось иначе.
А ещё мы с ним окончательно доломали мой игрушечный самолёт, который просуществовал с 1963 года. Я его заводил, а ещё любил трогать ключом пропеллер в то время, когда он работал. При этом появлялись дополнительные звуковые эффекты. А в тот день после завода он ещё какое-то время работал, потом в нём что-то стало стучать, щёлкать. Наконец, он просто развалился на куски. Так случилась авиакатастрофа игрушечного самолёта. А для меня это был конец игровой деятельности. Но она не ушла из моей жизни, но, как оказалось, ушла глубоко внутрь. Обо всём этом речь впереди.
61. Родители в Москве
Если я не смог поехать в Москву, то это сделали родители. Но всё-таки почему на этот раз не удалось повторить 1966 год и поехать в Москву? Дело в том, что у дяди Миши 10 апреля родилась дочь Лена. К тому моменту она уже была дома. Боялись, что моё болезненное состояние как-то повлияет на её здоровье. А мне как раз хотелось познакомиться со своей маленькой родственницей. Но, судя по всему, это знакомство откладывалось до другого раза.
Я просил родителей побывать в магазине "Рассвет". Просил узнать про ультразвуковой эхолокатор, про который я читал в журнале "Советский школьник". Но в то время даже разговор об этом не состоялся. Они были в магазине "Рассвет".
Новых книг в тот момент не было. И про ультразвуковой эхолокатор они тоже ничего не узнали.
4 мая мама и отец вернулись в Ленинград. К тому времени я поправился. 5 мая я вернулся в школу.
62. Физкультурный бунт
Я с прискорбием вынужден констатировать, что одним из самых ненавистных для меня предметов была физкультура. Косвенно я уже говорил о причинах, почему это происходило. Можно было предположить, что приход нового преподавателя Элеоноры Ниловны изменит обстановку, и моё отношение к физкультуре тоже изменится. И на первых порах всё, как будто, было хорошо. Какие-то упражнения я выполнял, а по поводу того, что я не мог выполнить, Элеонора Ниловна отнеслась с пониманием. Выглядело это так: я участвовал в выполнении упражнений разминочного характера: например, ходил в обход по залу. Но если в малом физкультурном зале я относительно легко это делал, держась за стенку, то в большом зале даже такое исключалось, поскольку там находились снаряды. Элеонора Ниловна разрешала ходить вокруг одного ряда "Шведских стенок". Но, как оказалось, этим обойтись не могло. А что же тогда? В игровых занятиях типа "хандбола" я боялся участвовать, потому что для игры использовались тяжёлые кожаные мячи, которые больно били по
разным частям тела. Чтобы избежать встречи с этими мячами, я забирался на "шведскую стенку", на вторую или третью рейку. Если бы мячи были маленькие "арабские", то, возможно, я бы их не боялся. Но существовал ещё ряд упражнений, составлявших лечебную физкультуру. Довольно большое их количество составляли движения сидя и лёжа. В отличие от лежания в постели, где был довольно мягкий матрац, простыня, одеяло и подушка, здесь, в лучшем случае, будет гимнастический матрас. Он матерчатый, но жёсткий. Когда я ложусь на такой матрас, испытываю сильную боль. Источником этой боли является и мяч, который используется для игры в "хандбол". Если таким мячом ударило по ноге, это неприятно. Если же используется более мелкий мяч, то вероятность такого удара уменьшается, но область применения этих мячей весьма ограничена, например, упражнение "метание в цель". Там метать нужно вверх, а потому по ногам такие мячи не попадут. И даже если по неосторожности получится, что мяч попал в голову, то он всё равно не опасен. Но эти мячи предназначены, главным образом, для детей младшего возраста. Для пятиклассника это уже не допускается.
К тому же упражнения лечебной физкультуры, причиняющие боль, усилили моё нежелание заниматься. Несколько раз я вслух высказывал отказ от выполнения этих упражнений. Со стороны это казалось похожим на упрямство. Кроме того, в таких случаях применялись чисто административные меры воздействия. Именно в апреле была такая история: когда мы с бабушкой шли из школы, я поскользнулся. Ногу скособочило. Ступал на эту ногу (левую) с трудом, пользовался своей тростью, предназначенной для ориентировки, в качестве опорной. Не знаю, как доковылял до дома. Кое-какие меры приняли. Бабушка намазала мне ногу тигровой мазью и забинтовала мне её (значит, там ранка образовалась- уже не помню). С завязанной ногой я пошёл в школу. А на большой перемене пошёл в спортзал, полагая предупредить Элеонору Ниловну о случившемся. Но её не застал. Тогда пошёл в лазарет. Там ногу осмотрели, но ничего не нашли. Однако помазали и снова завязали. И в этот момент за мной пришёл "конвой": Губенок и Лебедев. Они меня подхватили и потащили в спортзал. Там Элеонора Ниловна злобно, как мне показалось, отчитала меня. Но, увидев мою "красивую" ногу, она разрешила мне сесть на скамейку и не принимать участие в занятии. Потом бабушка говорила Евгении Евгеньевне, что усмотрела некую деформацию кости на левой ноге (она сплошная), что Евгения Евгеньевна не отрицала. В общем обстановка складывалась напряжённая, и эта напряжённость возрастала с каждым днём. Однажды со мной разговаривала Элеонора Эдуардовна. На сей раз она не повышала голоса, но пыталась уговорить подчиниться. Но я не мог тогда даже толком объяснить, что меня беспокоит. Хуже стало, когда в дело вмешалась Варвара Алексеевна. Но она, как классный руководитель, не могла не вмешаться. Но её вывод был предельно жёстким: подчиниться без всяких разговоров. Ситуация казалась тупиковой. И только на следующий год, да и то не сразу она разрешилась. Однако, как оказалось, время было упущено: Элеонора Ниловна вела у нас физкультуру только два года. На следующий год пришёл другой преподаватель. Но всё равно лично против Элеоноры Ниловны я ничего не имею. Напротив, я ей благодарен за то, что, в конце концов, она нашла подход. А по секрету сказала бабушке, что Нина Михайловна, состоявшая с ней в некотором родстве, неверно ориентировала её насчёт меня.
63. Последний штрих к портрету Галины Львовны
Прежде чем рассказывать эту историю, надо сказать об обстановке в нашем классе. В тот период она была наиболее тяжёлой. Это явилось результатом глубокой пропасти, которая легла между мной и классом. Всё более и более активно распространялся мат. Дело дошло до того, что у некоторых без матерного слова не обходилась ни одна фраза (разумеется, за пределами уроков).
Мне в такой обстановке жить тяжело. Возможно, в какой-то момент я потерял контроль над собой.
Как-то так получилось, что я вдруг тоже заматерился. Если честно говорить, то не так уж и много я матерился, чтобы из-за этого поднимать шум. Пару раз кого-то из своих обидчиков назвал "сволочи". Кстати говоря, это слово вовсе не ругательство. Во времена Петра первого этим словом называли множество неизвестных трупов, которых сволакивали по Неве. Ругательством это слово стало гораздо позже по недоразумению.
Так вот, "мой" мат заключался в том, что я назвал Дудкина сволочью. Но, может быть, я сделал это один- два раза. А если посчитать, сколько раз этим словом он меня обозвал (в том числе, меня обзывали слепой сволочью или слепой мордой), то можно было бы со счёту сбиться. Обидно (и непонятно), что эти слова довелось слышать от человека, немного ушедшего вперёд, по сравнению со мной. Казалось бы, если рядом с вами человек (неважно, ребёнок или взрослый), у которого тяжёлые проблемы, ему следовало бы посочувствовать. Это кажется для нас само собой разумеющимся фактом. Для нас, но не для Дудкина. Ведь именно в это время он покалечил Сашу Овсянникова. А потом заявил: "Его покалечил и других буду калечить". А Галина Львовна берёт его под защиту, это каково? Она, например, соглашается с тем, что он ведёт себя неподобающим образом, но он честен. Но от этой его честности не легче. И получается, что Дудкин честный человек, к Марков матерщинник, так что ли? И виноваты в этом, с точки зрения Галины Львовны, родители, будто научившие меня ругаться матом. Именно это она высказала моей бабушке. Был очень тяжёлый разговор. Галину Львовну он ни в чём не убедил. А через несколько дней она меня спрашивает: "А за что твоя мама меня не любит?" Тогда я не нашёл, что и ответить. Но теперь бы я сказал: "А за что вас любить? На протяжении всех лет вашего воспитательства вы демонстрировали дремучее невежество, полнейшее незнание классиков русской литературы. Вы готовы были поверить любой клевете, любому доносу, если вы находите, что вам это выгодно и не желаете взять на себя труд разобраться на самом деле, что происходит. Так за что же вас любить?"
Но оказалось, что последние дни она у нас воспитатель. Впрочем, мы с ней ещё встретимся, но эти встречи уже ни на что не повлияют. В 1972 году она ушла на пенсию. На этом её пребывание в нашей школе закончилось.
64. Бабушка снова уходит
Это событие произошло в середине мая 1969 года. Можно было бы предположить, что и в этом случае оно явилось следствием моего поведения. Не знаю, однако, было ли оно таким уж плохим.
Ну, объективности ради следует сказать, что был я, что называется, "не сахар". Но всё же не помню за собой каких-либо поступков, каких-либо действий, которые могли бы дать повод для столь радикального разрешения проблемы. В то же время, бабушка сказала, что я должен привыкать к маме (выходит, она считала, что её влияние на меня слишком велико, а это опасно: ребёнок должен быть, прежде всего, привязан к родителям, а уж потом к бабушке).
Что же произошло? Через Анатолия Васильевича, мужа Екатерины Ивановны, бабушка нашла себе работу в той же сфере. Но на этот раз в тресте железнодорожных ресторанов.
В мае- июне она работала в Купчино, где была заместителем начальника кондитерского цеха. А с июля стала начальником кондитерского цеха при ресторане Московского вокзала. В дальнейшем я дважды был у неё на работе. Это было её последнее место работы.
65. Ремонт
Вопрос о ремонте стоял давно. Надо сказать, что ещё в самом начале, когда мы только переехали на эту квартиру, родители говорили о недодержках, о том, что надо циклевать пол (и пробовали это делать, правда, вручную. Некоторое, правда, очень непродолжительное время в этой работе принимал участие и я), а также про линолеум на кухне. Уже в августе 1968 года они собирались в бюро ремонта. Но именно в тот момент, как мы помним, бабушка с дедушкой и дядя Миша переезжали на новую квартиру, и мама с отцом поехали в Москву помогать им с переездом. Казалось бы, все разговоры о ремонте прекратились. Но ближе к весне они возобновились, в особенности разговоры о том, что надо покрыть пол лаком.
Ремонт начался 15 мая с того, что стали белить потолки.
Это происходило в течение нескольких дней. Хоть не я сам белил и вообще не я выполнял ремонтные работы, но и для меня именно эта часть ремонта составляла наибольшую проблему: ведь любой ремонт не возможен, пока не будет сдвинута вся мебель, и не вынесены все предметы. Это ведёт к изменению порядка. А это затрудняет ориентировку. Особенно запомнилось мне, как в один из первых дней, вернувшись из школы, войдя в свою маленькую комнату, с трудом нашёл свой письменный стол. А потом, когда нужно было выйти в туалет, с трудом нашёл выход из комнаты. Побелка фактически не имела какого-либо запаха. Вообще на первых порах какие-либо запахи нас не донимали. Но кроме побелки, потолков, на этом этапе главным делом была оклейка обоями стен в коридоре и в комнатах. В целях ускорения старые обои не снимали. Стены заклеивали сначала газетами, а затем приклеивали новые обои. Так случилось, что основную часть этой работы маме пришлось выполнять в одиночку, так как отец ездил в командировку в Москву (об этой его поездке я расскажу в следующем разделе). Лишь на последнем этапе он подключился к этой работе. К 28 мая основные ремонтные работы были закончены. В дальнейшем к ремонту возвращались неоднократно. Некоторые из ремонтных работ происходили при мне.
66. Отец в Москве
О том, что отец поедет в Москву, было известно ещё до Нового года. Это была его командировка. Он должен был ехать с одним человеком, но этот человек заболел и даже попал в больницу. Поэтому его поездка в Москву была отложена. И только в мае она могла состояться.
Поездка была опять-таки связана с тем, что он был на выставке по ЭВМ. В ту пору в этой сфере наблюдался бум.
по моей просьбе он побывал и в магазине "Рассвет". Но тут опять-таки ничего не изменилось.
Но знаменательной эта поездка была тем, что у отца произошла встреча, которая оказалась в известном смысле судьбоносной. Ещё в прошлом 1968 году отец, возможно, во время одного из наших семейных застолий бодренько сказал о том, что у них в ЛОМИ работал американец. Я по своей детскости и эмоциональности стал приставать к отцу, чтобы он рассказал подробности про этого американца. Посередине моих эмоциональных восклицаний он резко оборвал меня словами: "Это хороший человек, с тебя хватит" (то есть, что больше на эту тему он распространяться не будет). Между тем, в дальнейшем вся эта история стала известна и мне. Да, в ЛОМИ работал необычный человек. Сам он говорил, что он поляк, но учился в Англии, а сейчас прибыл на стажировку в Советский союз. Но там же работал другой человек, лингвист из Югославии, который по выговору, по акценту определил, что он американец (его звали Билл). Кто же он такой? Ни много, ни мало, как агент ЦРУ, то есть, коммунист, который был направлен в ЦРУ в целях разоблачения его враждебной деятельности). В начале 60- годов работал в ЛОМИ. Он спас нас от мировой термоядерной войны. А вскоре показали фильм "По чёрной тропе", в котором этот человек был показан крупным планом. После этого для выяснения всех обстоятельств его отправили в Москву. На какое-то время он исчез. И вот теперь, в мае 1969 года, они встретились с отцом на улице. Билл пригласил его к себе. Отец, по его словам, вначале выражал опасение. Но Билл его уверил, что теперь он советский гражданин Билл (Уильям) Гамильтон Мартин. Общение с ним будет иметь значение для всех нас: отца, дедушки, дяди Миши и даже меня. Обо всём этом речь впереди.
Ещё один эпизод, связанный с поездкой отца. У них с мамой была достигнута договорённость о том, что он позвонит накануне отъезда. Но когда точно это произойдёт, было неизвестно. И вот кто-то позвонил. Маме почему-то надо было, чтобы именно я снял трубку. Я так и сделал. Как полагается, сказал: "Алё". В ответ услышал удивительно знакомый голос. Я сказал: "Здравствуй". Мама возмутилась: "Ты что, из деревни приехал? Это в деревне каждый другому говорит: "Здравствуй" (и очень правильно). А я сказал: "Но это же отец!" А вообще кто сказал, что городские жители культурнее деревенских? Вот то, что они здороваются с каждым, кого увидели, это как раз признак культуры. Другое дело, что сейчас и там он мельчает. Но это не от деревни, а от общего падения культурного уровня.
67. Приезд дедушки
Это было самым радостным событием в конце этого учебного года. О своём приезде он сообщил ещё в тот момент, когда мы находились в Москве в марте.
Дедушка приезжал вечером 28 мая. Цель его приезда- участие в праздновании 50-летия со дня рождения Николая Александровича Шанина. По этому поводу была большая конференция. А по вечерам он приходил, и мы были вместе.
Мне вспоминаются наши совместные просмотры телепередач. В ту пору отмечали 100-летие со дня рождения датского писателя Мартина Андерсена-Нексе. Увы, это имя мне практически ни о чём не говорит, потому что я не прочитал ни одной его книги.
Имя и то, что ему придавалось большое значение, говорило о том, насколько это большой писатель. Большую телевизионную передачу о нём мы смотрели вместе с дедушкой.
Была совместная советско-болгарская развлекательная телевизионная передача. В этой связи отец вспомнил, что некогда Болгария просилась в состав Советского союза. Но в приёме ей было отказано (зря). Правда, прямой границы с Болгарией у нас нет. Чтобы попасть в Болгарию, нужно прежде попасть в Румынию. А Румыния при том, что она тоже стала социалистической, не имела желания присоединиться к Советскому союзу.
В то же время, разворачивалась кампания по выборам президента Франции. После политических событий 1968 года ("красный май") президент Франции Шарль Де Голль провёл очередной референдум. Но на этот раз народ отказал ему в поддержке. Потому и вставал вопрос о досрочных президентских выборах. Было несколько кандидатов. И среди них был коммунист Жак Дюкло. Мы слышали фрагмент его речи. А дедушка сказал, что когда он был во Франции, в числе прочего, его представили Жаку Дюкло. Но они не избрали Дюкло, потому что коммунист, а также потому, что старый. В 1973 году он умер. А тогда президентом был избран Жорж Помпиду, бывший при Де Голле премьер-министром. Затем был Валери Жискар Д'эстен, затем Франсуа Миттеран, Затем Жак Ширак, затем Николя Саркози, затем Франсуа Оланд, а сейчас Эммануэль Макрон.
Кульминацией нашей встречи с дедушкой была поездка на кладбище. Мы побывали на Охтенском кладбище, где похоронена прабабушка Мария Ивановна. Во время пребывания на её могиле я в очередной раз выражал желание жить в Москве, говорил, что Москва- самый лучший город, вкладывая в это утверждение своё понимание, основанное на представлении о том, что в Москве живут близкие мне люди: бабушка, дедушка и дядя Миша. А дедушка сказал, что желал бы быть похороненным рядом с прабабушкой. Но, как мы увидим в дальнейшем, этого не произошло. Дедушка жил, работал, умер и был похоронен в Москве. А, вообще-то могло ли быть иначе? Увы, ответа на этот вопрос нет. И мы ещё об этом расскажем в своё время.
Дедушка уезжал 1 июня. Отец провожал его. А я, как и раньше, плакал. Дедушка говорил мне, что я ещё приеду. ради этого я был готов претерпеть всё, что угодно. Так и мы, действительно, скоро приедем в Москву. Но об этом речь впереди.
68. Успеваемость в четвёртой четверти
После продолжительного перерыва вновь поговорим об успеваемости.
На уроках арифметики мы фактически перешли к изучению материала шестого класса. Прежде всего, это была тема "Делимость чисел": признаки делимости на 3 и на 9, понятия простое и составное число, разложение чисел на простые множители, нахождение общего наибольшего делителя, нахождение наименьшего общего кратного. Сами по себе эти действия были несложными (исключение составляло нахождение общего наибольшего делителя).
Возможно, я просто не до конца понял алгоритм выполнения действия. Контрольную на эту тему я написал на 2. Последующий материал был легче.
Затем мы приступили к теме "Обыкновенные дроби". (В учебнике под редакцией А.С. Пчёлко они назывались "простейшие".)
В общем-то это одно и то же, но математика- наука точная, а потому синонимичность основных понятий не только не желательна, но и не допустима). Теперь мы приступили к более основательному изучению этой темы. Вводилось понятие правильной и неправильной дроби, смешанного числа, сокращения дробей, увеличение и уменьшение дроби в несколько раз. Казалось бы, вот-вот перейдём к действиям над дробями. Но этого не произошло. Этим мы будем заниматься в шестом классе. Надо было решать задачи. Напомню, что ещё в конце третьей четверти мы познакомились с прямоугольным параллелепипедом. Тогда мы получили лишь общие представления, учились строить развёртку прямоугольного параллелепипеда. А сейчас мы научились вычислять боковую и полную поверхность прямоугольного параллелепипеда. На эту тему, в основном, решали задачи. На какое-то время вспомнили второй класс. Как тогда, каждый придумывал свои задачи, решил их, а потом прокомментировал их решения на уроке.
Однако четвертную контрольную я написал на 2. Это уже была вторая текущая "двойка" в течение четверти, так что я потерял шанс получить в четверти 4. В итоге получил 3.
На уроках русского языка продолжили изучать приставки. Особое внимание уделяли приставкам "Пре" и "При". Там было много условий, много исключений, но, несмотря на это, я справлялся. Фактически все мои проблемы по-прежнему были связаны не с грамматикой, а с техникой письма, с моторикой и связанной с этим медлительностью.
После того как закончили с приставками, занялись сложными словами. Казалось бы, они не должны были составлять какого-либо труда. Казалось бы, вся проблема сводится к тому, какую гласную писать в качестве соединительной - "О" или "Е". Но были ещё слова с корнем "Пол". Как-то раз на уроке надо было придумать слова с корнем "Пол" такие, в которых следующим согласным был бы звук "Л". Это один из случаев, когда слова с корнем "Пол" пишутся через дефис. Я долго думал, но "придумалось" только то, что "вертелось" на языке: пол-лимона и пол-литра. А надо было написать гораздо больше слов. Написал полнейшую околесицу - "пол-лазейки". Не знаю, как Надежда Николаевна оценила мою работу- вообще эта работа не обсуждалась, и как-то так случилось, что этот вопрос остался непрояснённым. К сожалению, он остался непрояснённым и до сих пор. И когда мне приходится в своих текстах писать слова с корнем "пол", я не уверен в том, правильно ли я поставил дефис или не поставил.
Мы писали много различных проверочных работ. Помню, был среди них рассказ "Чапаев перед боем". А другой рассказ о том, как ребята занимались рыбной ловлей. В целом эти и другие работы были приняты хорошо.
В четверти я получил 5. Но в году всё-таки получил 4, так как в предыдущих четвертях имел 4.
В начале четверти на уроках литературы продолжали заниматься балладами. Но в середине апреля вернулись к чтению и изучению литературных произведений, предусмотренных программой. Начали с повести В.Г. Короленко "Дети подземелья". В те годы этому произведению придавалось особенно большое значение. Помню, с каким удовольствием слушал радиоспектакль, а затем главы из этой повести в исполнении нашей знаменитой актрисы Марии Григорьевны Петровой. однако самостоятельное чтение- это не то же самое, что прослушивание радиоспектакля или чтения актёра, каким бы талантливым он ни был. Во-первых, полного текста по Брайлю не было. Видимо, в хрестоматии было существенное сокращение. Но для получения представления о произведении этого было явно недостаточно, для написания сочинения тоже. А сочинение у нас было впервые основательным. Надо было дать сравнительную характеристику Сони и Маруси. На первый взгляд, нет ничего проще: Соня воспитывалась в хороших условиях, а Маруся- в нищете, не однажды была голодна - казалось бы, всё предельно ясно: Соня - сестра Васи, от лица которого ведётся повествование. Он и Соня- дети судьи. А Маруся - дочь Тыбурция. Кто он такой на самом деле, непонятно. Но ясно, что из самых низов. Так что написать сочинение не составляет особого труда. Но сочинение по литературе тем отличается от простого рассказа о происшедшем с тобой или пересказа литературного произведения тем, что оно должно включать в себя его анализ, то есть, нужно делать выводы, опираясь на текст произведения, не сочиняя ничего от себя. Моя ошибка заключалась в том, что я не учёл этого, а именно попытался просто и лаконично ответить на вопрос без развёрнутой характеристики героев. Но при этом необходимы где пересказ, а где прямое цитирование отдельных фрагментов произведения, подтверждающих высказанное суждение о них, о ситуациях, в которые попадают герои. Так будет всегда. Сейчас же (опять-таки, как говорят в математике, методом от противного) мы уяснили, что и пересказ должен быть близко к тексту. Я этого не учёл. Я понял задание буквально и стал действовать в соответствии с таким пониманием. "Двойки" я не получил, но, тем не менее, мой результат был ниже, чем он мог бы быть при иных обстоятельствах.
В дальнейшем при написании сочинения я старался быть более внимательным.
Впоследствии мы подошли к изучению произведений А.П. Чехова. Прежде всего, его рассказ "Мальчики".
Это рассказ о том, как два мальчика-гимназиста попытались отправиться в Америку. Но из этого у них ничего не получилось. За Чечевицыным приехала его мать и забрала его.
А в мае мы изучали рассказ Чехова "Каштанка". Казалось бы, это просто- рассказ про собаку. Да нет, не про собаку, а про отношения между людьми, а также между людьми и животными. Но
собака в данном случае выступает как условие для того, чтобы проследить, как строятся человеческие отношения, и как происходит понимание требований, которые предъявляет к ней человек, и как она действует в соответствии с этим пониманием. Было много сказано по поводу этого рассказа. Ближе к концу учебного года писали сочинение. Это был финал всего изучения литературы в пятом классе. Итоги этого сочинения не известны до сих пор. Тогда в четверти я получил по литературе 4, а в году 5.
На уроках истории мы завершили первичный курс истории СССР. Вернее, мы изучили период восстановления народного хозяйства после Гражданской войны, коллективизацию сельского хозяйства, наступление социализма по всему фронту, Великую отечественную войну советского народа, послевоенное восстановление. Вначале продолжали заниматься по учебнику Алексеева и Карцова 1958 года издания, а затем 1961 года. Именно последними вехами были полёт первого человека в космос (1961) и XXIII съезд КПСС (1966 год). Я отвечал несколько раз. В четверти я получил по истории 5.
Самую сложную задачу мне нужно было решить по ботанике. Напомню, в предыдущей четверти я получил 3. Сейчас я сам пытался исправлять это положение. А оно было сложным.
Мы завершили изучение темы "Стебель". Уже говорили о строении стебля дерева. В частности, про годичные кольца. А меня стало интересовать, почему у человека нет годичных колец. по моим соображениям, такие годичные кольца должны быть.
Я был убеждён в том, что у меня годичные кольца есть, и я даже полагал, что могу показать, где они находятся- в левой стороне груди, ближе к сердцу. Там, где находится "кнопка", там есть и кольцо. Но, конечно, все свои предположения я не обнародовал, а держал при себе. Только бабушке я их и сообщил. Все бы только посмеялись над моими мыслями. Но всё это мне довольно долго было интересно. После того как со строением стебля было закончено, узнали о подземных побегах- корневище, клубень, луковица.
Завершением всего нашего курса ботаники пятого класса была тема "Размножение растений". Здесь особенно подробно изучали строение цветка, различные виды соцветий: корзинка, простой колос, сложный колос, простой зонтик, сложный зонтик, оплодотворение растений. Тут надо было мне только теоретически знать материал (последнее мне давалось нелегко), но и умение вычерчивать схемы различных соцветий. Об этом мне говорила ещё Анастасия Георгиевна. Но, к счастью, за всё время изучения биологии эта сторона не особенно была распространена у нас. Было особенно интересной была тема "Оплодотворение". Тут слияние цитоплазмы и ядра яйцеклетки и мужской клетки воспринималось мною как наполнение плода соком, наподобие арбузного или сока хурмы. Это означало, что сам плод должен иметь соответствующий аромат (спиртовой) и сладкий привкус. И снова, как и в случае с годичными кольцами, я ни с кем не делился своими "открытиями".
На этом фактически закончилось изучение ботаники пятого класса. Мы вернулись к повторению прежнего материала. В частности, вспомнили устройство лупы и микроскопа. А на последнем уроке Валентина Петровна читала нам фрагменты из книги Брема "Жизнь животных". На этот раз читали о кошке. полагаю, что это было прямо-таки для меня: узнав столько интересного о кошке, я должен был бы перестать бояться её. Но этого не произошло. Лишь теоретически я понимал кое-что насчёт кошки. И оказалось, что поведение кошки в значительной степени напоминает поведение маленького ребёнка. Она плачет (кошачье мяуканье может напоминать плач младенца). Она играет (это может происходить фактически всю её жизнь). Наблюдать за игровой деятельностью кошки так же интересно, как и наблюдать за игровой деятельностью ребёнка. Но это произойдёт начиная с восьмого класса.
А сейчас я получил по ботанике 4.
На уроках географии мы продолжали изучать атмосферу. По существу, мы знакомились с особенностями климата. В этот период я вернулся к ведению календаря погоды. Если в самом начале ограничивались температурой воздуха, указанием направления ветра, облачностью и осадками, то теперь к этому добавлялось атмосферное давление и относительная влажность воздуха. В тот период я вёл календарь погоды лишь до конца учебного года. Через три года никто не требовал от меня календаря погоды, но я стал вести его сам. И это продолжается уже без малого 50 лет. Мне это нравится. Погода является одним из важнейших факторов, влияющих на моё настроение. В дальнейшем, помимо календаря погоды, я стал также вести ежемесячный обзор погоды с указанием кратких сведений о погоде на каждый день. В предыдущих редакциях моих мемуаров эти сведения тоже притутствовали с определённого периода. Сейчас же я посчитал, что, во-первых, мы не имеем физической возможности для доступа к тем материалам (частично они были записаны на магнитную ленту, но эта запись сделана на устаревшей технике, а потому вряд ли может быть воспроизведена сейчас, а, во-вторых, посчитал, что они приведут к перегрузке текста и утомят читателя).
Затем мы начали изучать тему "Географическая оболочка" - природные зоны.
Это тундра, леса, степи, саванны, пустыни и полупустыни, субтропики влажные и сухие, тропики.
Но это уже было не так интересно. К тому же мы всё больше и больше отдалялись от брайлевского учебника Максимова. Последняя тема, которую мы изучали, была тема "Население, расы". Мы познакомились с тем, что такое белая (европеоидная), жёлтая (монголоидная), чёрная (экваториальная) раса, что такое плотность населения. Этого материала в брайлевском учебнике не было, а в "зрячем" была. На следующий год я его прочитал в учебнике шестого класса. Но тогда уже было не до того. В четверти я получил 5. Вспоминается два эпизода, имевших место на уроках географии. Как раз в это время к нам на урок пришли кубинцы. Накануне Эльвира Оскаровна провела с нами некоторую работу, "поднатаскав" нас к работе с картой. Но если у тебя отсутствует навык, то в один урок ты же его не приобретёшь! И вот мне велели показать экватор. А я показал, как выяснилось, меридиан. Наверно, всё же какое-то волнение было. После урока Эльвира Оскаровна немного побеседовала со мной. Она сказала, что не надо было так волноваться. А по секрету она сказала, что эти кубинцы не так хорошо владеют русским языком. Позже я узнал, кто на кафедре тифлопедагогики специалист по испанскому языку. Жаль, что не довелось с ней познакомиться. Ведь это настоящая испанка. Ведь Испания меня притягивала все годы. Наконец, настало такое время, что довелось туда попасть. Но говорить по-испански так и не научился. А если бы такие контакты у нас имели бы место, то, как знать, результаты наших поездок В Испанию могли бы быть и иными. Ну ладно, всё это из области мечтаний.
Но был и второй эпизод, менее приятный. На следующий урок к нам пришло высокое начальство от тифлопедагогики. И тут наши ребята проявили себя не с лучшей стороны. На следующем уроке выяснилось: сказали, что некоторые из наших учащихся производят впечатление умственно отсталых. Если говорить по существу, то такое предположение могло иметь под собой какую-то почву. Но это именно "производят впечатление", а не являются таковыми. Что же происходило? Весь этот год прошёл под знаком неких глупых присловий типа вот-пе" или вот-пес". В то же время, почему-то считалось хорошим тоном награждать друг друга разными нелестными эпитетами типа "кретин", "Дебил", "олигофрен" (причём последнее произносилось неправильно). Могли сказать друг о друге такое по поводу и без повода, в том числе, и на уроке. Учителя пытались одёргивать наших "слишком умных", но это мало что давало. Видимо, это последнее и навело на подобные мысли наше учёное начальство, которое обладало большим количеством знаний, но не способно было отличить, где действительно нарушение интеллекта, а где показная игра. Это жестокая игра, которую надо было во что бы то ни стало остановить, потому что находиться и жить в такой обстановке было просто невозможно. И если со мной ничего не случилось, то только потому, что я ходил домой, а потому имел возможность провести остаток дня с родителями. Это, по крайней мере, не дало мне ожесточиться и потерять рассудок.
Конкретно никого не называли. Но советовали подумать, кого бы можно было перевести в специальную коррекционную школу для незрячих с умственной отсталостью. Оказывается, была и такая. Позже кое-что услышим и о ней. Эта школа находится в селе Головеньки Тульской области. Не приведи господь попасть туда. Но дальше на эту тему я умолкаю.
Немецкий язык не составлял для меня какой-либо проблемы. Весь учебный материал я освоил во время каникул. Когда мы были в Жлобине, я задавал вопросы Тамаре и её подругам, и они по мере возможностей мне отвечали. И этого мне было вполне достаточно. Все тексты, которые были в учебнике, я прочитал. Я мог взять на себя смелость освоить учебник седьмого класса. Получил 5.
По-прежнему сложными для меня были уроки труда. За весь год я не сделал ни одной щётки Казалось, эта проблема закроется для меня навсегда. Но это было не совсем так. об этом речь впереди. А сейчас никакого прогресса не было. В четверти и в году я получил 3.
Надо сказать о черчении, а, точнее, о том, что мои неуспехи давали повод проводить аналогии с некоторыми другими учащимися. Их было двое- Коля Синицкий и Володя Крюков. А я и не знал, что у Коли Синицкого были проблемы с черчением. А про Крюкова рассказывали, что он слабослышащий слепой. У него проблемы с черчением и с геометрией. В результате он дважды (в седьмом и десятом классах) был оставлен на второй год. Лично я Крюкова не знал. Но то обстоятельство, что у него проблемы со слухом, многое объясняет. Мне представляется, что пространственное представление у него сформироваться не смогло именно потому, что ослабленный слух, а, возможно, и нарушение вестибулярного аппарата препятствовали этому. Но ведь никаких обследований не велось, а, значит, и индивидуальной работы не велось. Но каким-то образом Крюкову удалось закончить одиннадцатый класс. Какова его дальнейшая судьба, мне неизвестно, так как я его фактически и не знал. Но я расскажу о том, как мне самому давалась учёба, и к каким последствиям это привело.
Такова картина моей успеваемости в четвёртой четверти пятого класса.
69. Музыка в четвёртой четверти
Мои музыкальные занятия, относящиеся к четвёртой четверти, начались ещё на каникулах.
Именно в этот момент Надежда Семёновна задала мне очередную пьесу. Это был русский танец из балета К. Пуни "Конёк-горбунок". Надо сказать, что имя этого композитора мало, о чём говорит современному человеку. Известно только, что он был итальянец, но, похоже, жил в России. Отец мой сомневался, зачем итальянцу писать произведения на русский сюжет. А вот тут он как раз ошибался. Известно, ещё Гаэтано Доницетти написал оперу "Архитектор из Саардана", в которой действует юный Пётр первый. У Джордано есть две оперы на русский сюжет: "Федора" и "Сибирь". Ещё один более современный итальянский композитор написал оперу по роману Л.Н. Толстого "Воскресение". Кстати, в этой опере Партию Катюши Масловой пела знаменитая певица Магда Олигьеро.
Но одновременно известно, что русская музыка оказала влияние на творчество и других композиторов. Сейчас же рассмотрим "Русский танец" из балета "Конёк-Горбунок". Это произведение было помещено в сборнике "Педагогический репертуар баяниста- выпуски 1- 5" под редакцией Гаврилова и Набатова, который был у меня.
Когда я только просмотрел первый такт, я, что называется, не поверил своим глазам и ушам: мелодия похожа, вроде бы, на "Жили у бабуси два весёлых гуся". Но это только первый такт. А, в основном, гармоническое построение- одиночные ноты, а во второй части появляются двойные аккорды (сексты). Начал я его разучивать ещё на каникулах (первую часть), а в начале четверти разучил вторую. Примерно через неделю соединил две части. Надежда Семёновна считала, что эта пьеса была для меня слишком лёгкой. Поэтому она решила, что на зачёте я её играть не буду.
Следующим номером была мазурка А. Гречанинова, та самая, которую я пытался разучивать в третьем классе на фортепиано. Но всё-таки я считаю, что имеет значение, на каком инструменте играется произведение (во всяком случае, на этапе обучения): то, что на баяне две клавиатуры, предназначенные для правой и левой руки, и то, что левая рука благодаря этому получает возможность играть партию аккомпанемента, а правая рука целиком и полностью сосредоточена на мелодии, имеет значение.
Гармоническое построение - первая часть - двухголосия как на весь такт, так и на часть такта, вторая часть - сочетание двухголосий и двойных аккордов (терции, сексты). Третья часть - фактически повторение первой.
Так закончились мои музыкальные занятия.
По-прежнему трудно было переписывать ноты, "срисовывая" их одной рукой. Всё это происходило в замедленном темпе. Прибавим к этому, что в очередной раз вышел из строя баян, так что на этот раз пришлось сдавать его в ремонт. Причём Николай Семёнович, видимо, ещё по старой памяти считал, что мастерская находится совсем рядом, на Якорной улице. Когда отец туда пошёл, его послали на улицу Рубинштейна. А мне в первый (и в последний) раз дали временно под расписку школьный баян, так что в течение нескольких дней я занимался на школьном баяне.
Что же касается мазурки Гречанинова, то её разучивание я завершил к началу мая.
В середине мая состоялся зачёт. На зачёте я исполнил следующие произведения:
А. Гречанинов. Вальс;
А. Гречанинов. Мазурка;
М. Блантер. "Песня о Щорсе".
В итоге сдал его на 5.
Через неделю состоялось очередное занятие. На нём я получил задание на лето. Но об этом я расскажу в дальнейшем.
70. Моё чтение в четвёртой четверти
Ещё в третьем классе мама мне рассказывала про Митрофанушку, того классического лентяя, который изрёк: "Не хочу учиться, хочу жениться". Конечно, рассказывала она мне об этом в весьма характерных интонациях, которые, как она думала, будут понятны ребёнку. Делалось это потому, что в те годы я был если не склонен к лени, то, по крайней мере, всё-таки большим прилежанием не отличался, боялся трудностей, особенно решение задач по арифметике составляло для меня предмет особых забот. Но поскольку про этого Митрофанушку было написано в пьесе, мне это было интересно. К тому же именно тогда я узнал, что это драматическое произведение, в котором авторская речь минимальная, а герои говорят сами- вот такая литература куда интересней, чем нравоучительные речения авторов.
Я знал, что пьесы идут в театре. А то, что пьеса может быть напечатана в виде книги представлялось мне тогда как великое открытие. И поэтому все рассуждения про Митрофанушку подогревали мой интерес. Уже тогда я узнал название литературного произведения, в котором был выведен этот герой - комедия "Недоросль", и стало известно имя автора- Денис Иванович Фонвизин. И вот в начале четвёртой четверти пятого класса я это произведение прочитал. Не буду пересказывать сюжет этого произведения. Все его читали, изучали в школе или проходили (говорят, что это всё-таки не одно и то же). Скажу только, на что я сам обратил внимание. Меня удивляли фамилии героев: Простаков, Скотинин, Кутейкин, Цифиркин, Вральман, Стаордум, Правдин, Милон. Но каким-то чудесным образом я пришёл к пониманию того, что в таких странных фамилиях автор уже закладывает наше представление о том, кто они, эти герои, как он к ним относится, и как мы, читатели, должны к ним относиться, если мы разделяем позицию автора. А позиция любого автора по отношению к любому герою во многом двойственна: с одной стороны, автор рассказывает о поступках своего героя через свои мысли и реплики героя (последнее в драматическом произведении преобладает), с другой стороны, автор подводит нас, читателей, к пониманию того, как он сам относится к поступкам героев). Последнее в данном случае прослеживается особенно отчётливо уже в фамилиях героев. Мы их видим такими, какие они есть на самом деле. Ну тут смысл очевидный. Митрофанушка - не просто недоросль, а человек, для общества совершенно бесполезный.
Это не вечный юнец, как можно было предположить. Он в чём-то даже себе на уме. Беда в том, что ума ему явно не хватало. Возможно, его женитьба и задумана была для того, чтобы хоть на сколько-то этот недостаток ума поправить. Даже Первые практические действия- это большой труд. А мать, вместо того чтобы быть для него примером, поощряет его лень. Учителя тут тоже руку прикладывали. Например, Адам Адамович Вральман, в прошлом кучер. И вот этот Вральман говорит, что "репёнку" не нужно учиться. А Стародум, дядя Софьи, пытается увидеть хотя бы какое-то знание, пробует выяснить, насколько он силён в географии. Но он толком не понимает, о чём его спрашивают. Так по поводу географии его матушка заявляет, что знать её ему не нужно, что, мол, извозчики довезут. А по поводу грамматики? Например, чем прилагательное отличается от существительного? Он не знает, но пытается выкрутиться. Значит, его незнание проистекает не из слабоумия, а из-за лени. разница прямо-таки бросается в глаза.
Тем не менее, Стародум отправляет его на службу (не в смысле куда-то конкретно, а указывает путь исправления). Но что это за служба, и как он исправляется, на эти вопросы в данном случае ответа нет. Но читать было интересно. Интересно было читать его вслух и в лицах, как они говорят. Позже я услышал сцены из спектакля по комедии Д.И. Фонвизина "Недоросль" в постановке московского театра имени Маяковского. слушал с удовольствием. Вспоминая собственное чтение, я был доволен тем, что точно угадал интонации героев. Именно так их изобразили актёры.
В апреле я прочитал книгу П.Д. Красноусова и Ф.И. Шоева "Луи Брайль: историко-биографический очерк". Так я более основательно узнал о создателе рельефно-точечной системы письменности для слепых, Луи (Людовике) Брайле. Сама книга, в особенности те её разделы, в которых излагается биография Брайля, произвели на меня большое впечатление. Так оказалось, что я, даже совершенно неожиданно для самого себя, выучил их наизусть и даже сумел изложить их в своих мемуарах (редакция 1973 года). Тогда я написал даже нечто вроде подглавки к главе о пятом классе. Но в дальнейшем я этот материал изъял, потому что книга интересна сама по себе, а вот интересны ли мои мемуары, это ещё большой вопрос к читателям. Но я их пишу и буду писать (для чего, о том я уже сказал во введении). И вот сейчас упоминаю о книге "Луи Брайль". Книга подвигла меня к тому, что мир незрячего человека должен быть предметом изучения, причём конкретного реального, а не книжно-шаблонного, прежде всего, со стороны его самого, а также его непосредственного окружения: родных, близких, людей, так или иначе соприкасающихся с ним. Конечно, не у всех получится такая книга, как книга Красноусова и Шоева, но если каждый незрячий, который умеет писать или набирать тексты на компьютере, изложит свою жизнь такой, какая она есть, сам этот мир предстанет несколько иным, в сравнении с тем, чем он был до этого. Возможно, эта книга определила мой путь в жизни. она оставила глубокий след в моей душе.
60-е годы - это космическая эра.
Первый полёт человека в космос был событием мирового значения- это великий феномен. Именно книгу об этом мне хотелось бы прочитать. Я спросил об этом розалию Францевну.
Она сказала, что есть книга Юрия Алексеевича Гагарина "Дорога в космос". Это была его биография, доведённая до этого эпохального в его жизни, в жизни нашей страны и всего мира события. Но жизнь складывалась из ряда этапов. Первый этап- детство- не особенно запечатлелось в его памяти. Впрочем, не то было время, чтобы сосредоточиться на младенчестве и раннем детстве. Затем школа- больше говорилось о трудовом обучении. Затем работа на металлургическом заводе. Служба в армии, точнее, в авиации. И это определило его судьбу. Особые отличия и постоянный интерес к исследованию космоса подвигли его к этому. Затем его полёт. всего 108 минут, немногим менее двух часов. Но это было началом. И он совершенно справедливо гордится тем, что именно наша страна была в этом первой, и что ему была оказана честь совершить первый полёт в космос. Подробно был описан сам полёт, последовавшая за этим церемония встречи. А потом он рассказывает о своих зарубежных поездках, последовавших за этим полётом. О многих из них он рассказывает. Но особую симпатию он проявил к Кубе. Был первым президентом общества советско-кубинской дружбы. Завершается книга рассказом о втором космическом полёте, когда летел Герман Степанович Титов. Это как бы эстафета.
В отличие от гагаринских 108 минут, полёт Титова продолжался сутки. Так был дан старт продолжительных космических полётов.
И, наконец, о книге Жозефа Рони-старшего "Борьба за огонь". Её я читал в апреле- мае 1969 года. Эта книга уводит нас в глубокую древность, в эпоху первобытнообщинного строя. Это совершенно фантастическая история. Борьба за огонь- это борьба за жизнь. По книге герои уже обрели человеческую речь. Но получается, что до этого они питались сырым мясом. Им приходится бороться с животными (встреча с тигром, с серым медведем), с племенем кзамов (именно они похитили Огонь). А помогли им Люди-без-плеч. они научили добывать огонь путём трения камня о камень. Так из этой борьбы победителем оказывается племя уламров, к которому принадлежат герои этого романа. Герои возвращаются на стоянку племени. Вождь выполняет данное им обещание: его дочь Гамла становится женой героя. Так заканчивается эта книга.
А я заканчиваю рассказ о пятом классе. Конечно, он был нелёгким. было много трудностей учебных, бытовых, человеческих- все их приходилось преодолевать. Предстояла большая работа, но было ясно: я перешёл в шестой класс. А теперь мы завершаем рассказ о 1968/1969 учебном годе.
Часть первая. Детство и школьные годы 15
© Copyright: Андрей Андреевич Марков, 2022
Свидетельство о публикации №222080201051
Свидетельство о публикации №222080201051
Рецензии