Человек ищущий. Отрывок

Они о чем-то спорили. Джозеф расхаживал около женщины, глубоко утопив руки в карманах брюк, возвышал голос, наклоняя к ней туловище. Карамян мучительно напрягал слух в попытке уловить что-то. Слова долетали мутно, вынуждая шпионов осторожно приближаться.
- Засранец, - прорычал Эрлин. – Она тоже похожа на мою землячку! Останови его сейчас же, или я за себя не в ответе.
Сорвавшись внезапно на крик, Джозеф стал размахивать руками в каких-то прогоняющих, пренебрежительных жестах.
- Ты здесь нелегально, мне нужна минута, чтоб прихлопнуть тебя, наглая, надутая недотепа! Все вы жалкие конформисты с самомнением, завидующие львам суслики! Уговаривать тебя остаться? Я твоя первая, последняя, и единственная надежда закрепиться здесь. И как я решу…
- Прошу прощения, - вмешался Теван, выходя из темноты медленно, всем видом пытаясь убедить Балаяна в случайности своего здесь нахождения, что, учитывая его раскрасневшееся от выпивки лицо, и заплывшие глаза, выглядело по меньшей мере неубедительно. – Мы с другом проходили мимо, услышали голоса.
Джозеф мгновенно узнал одного из самых жалуемых вниманием его отца собутыльников.
- Теван? Вот так встреча! – Мгновенно переменившись, он натянуто улыбнулся, и что-то паническое мелькнуло на его квадратном, безбровом лице. Но Карамян этого не видел. Его окаменевший взор уткнулся в стоящую позади него девушку. То раскрывая глаза широко, то щурясь от жжения в раскрасневшихся белках, он силился не поддаться вырастающему головокружению. Это слишком неправдоподобно, слишком наяву, слишком нахраписто для расслабленного вечера в тихой полумрачной улочке, чтобы так простодушно взять и узнать в ней ту девушку.
Молчание затягивалось, усиливая напряжение. Девушка смотрела на Тевана таким же не верящим, исступленным взором, не замечая обращенного к ним обоим, глухого вопроса Балаяна:
- Вы знакомы?
- Оу, - рвано выдавил Теван. Если это действительно она, значит судьба – черствая грубиянка, не смыслящая ничего в человеческих чувствах.
Из глаз обоих вылетали невидимые, накаленные до предела лучи, и, ударялись в одной кипящей точке. Из нее, обратно к ним, устремлялись какие-то пугающе-магические, почти видимые волны, как бы цементируя их взгляды вытянутой из топкого сонма мрачных чувств той удивительной чертой живого существа, присущей человеку в наибольшей мере – привязанностью к другому. Неизвестно, сколько бы длился взаимный гипноз, если бы Теван не издал тихий, вымученный звук, заменивший собой тот рой вопросов, который осадил его голову, и не спросил бы:
- Ты та девушка из «Каллиопы»?
- Теван Карамян, - произнесла Карина вместо ответа. Ей вдруг захотелось вспомнить, улыбается ли она впервые с момента приезда в Штаты. – Здравствуй. Я искала тебя.
Не чувствуя ног и не осознавая шагов, Теван подошел к ней, ненароком коснувшись плечом остолбеневшего Джозефа. Понимание приходило к нему постепенно, оттесняя пьяное брюзжание в голове, наполняя ее ослепительной ясностью.
- Ты кричал на нее. – Последовала ледяная пауза, и хоть он пытался скрыть настигшее внезапно бешенство, в его взгляде блестели лезвия клинков, ввергнувшие Балаяна в страх обижающего девочку забияки, которого подоспевший старший намерен больно потрепать за уши. – Зачем он кричал на тебя? – допытывался Карамян, еще сильнее раздражаясь от неприсущей Карине молчаливости.
- Все в порядке, Теван, мы уже заканчиваем.
- Нет, она смеется надо мной! – воскликнул Теван, окончательно отрезвев. – Что прикажешь делать? Смотреть, как он вопит как оттраханный поросенок? На тебя? Ты! – он шагнул к Джозефу, наставив на него ладонь с выпрямленными, плотно прижатыми друг к другу пальцами. – Уходи отсюда. Быстрее, пока мой друг тебя не прикончил.
- Я вызову…
- Он надерет тебе зад гораздо раньше их приезда.
Возгордившись, Эрлин принялся шагать кругами, представляя публике достоинства своего кулака. Для большего устрашения он решил небрежно обронить:
- Док, вижу, ты не справляешься?
Джозеф попятился, метая пугливый взгляд с замершего в нетерпеливом ожидании Тевана на его грозного друга, красующегося своей «громильностью» как модель на подиуме. В конце концов Эрлин решительно заявил, наслаждаясь ролью:
- Вали отсюда, сопляк! Будешь со мной спорить? Раз! Два, мать твою! – Он дернулся вперед, занеся кулак, отчего побледневший Джозеф ретировался в темноту, бросая трепещущие взгляды на налетчиков, и с выражением убогой сконфуженности – на Карину.