Урок доброты гл. 14 Страж портала - Злата

Глава 14. Страж портала

ЗЛАТА ЖУРАВЛЁВА

– Мяв! Мяв! Мяв!
Злата с трудом открыла глаза, словно вынырнула из глубокого сна. Баф настойчиво царапал её красный сапожок. Как маленький котёнок просился на руки. Злата подняла кота, погладила по голове. Потом посмотрела на одноклассников и едва не уронила Бафа. Застыв, как статуи, ребята с полуоткрытыми глазами уставились на синее пламя. Этакая инфернальная скульптурная группа из живых людей.
Боясь снова потерять домашнего любимца, Злата посадила Бафа на стол, с мольбой в голосе попросила не убегать и занялась осмотром одноклассников.
– Эй, пошли к нашему автобусу! – Злата легонько толкнула каждого, но никто не шевельнулся.
– Лариса! Игорь! Женя! Коля! У вас что, опять коллективный ступор повышенной крепости? Шесть звёздочек из пяти.
Злата сначала тихо звала каждого, потом лёгкими толчками попробовала вывести ребят из оцепенения, но друзья даже не моргнули ни разу. От безысходности слёзы навернулись у неё на глаза, и она закричала:
– На помощь! Помогите! Help! SОS! Achtung! Мы здесь!!!
Ей казалось, что от её пронзительного крика многовековые потолочные стропила обрушатся и раздавят беспомощных одноклассников. Но она продолжала кричать, пока совсем не выдохлась. Наконец Злата вспомнила об аллергии Ларисы на музыкальную фальшь и затянула песню, старательно перевирая каждую вторую ноту:
– «Летите, голуби, летите! Для вас нигде преграды нет».
Не сбавляя какофонии перешла на «Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались» – Лариса Степанова и глазом не моргнула.
– Ах, так, – рассердилась Злата и с отчаяния завыла любимую песню бабушки Нюры: – «И вновь продолжается бой. И сердцу тревожно в груди. И Ленин такой молодой. И юный Октябрь впереди!»
Она замолчала. Посмотрела на кота – как, мол, тебе такое безобразие, милый Баф? Но тот и ухом не повёл. Сохранял абсолютное спокойствие. Как удав под наркозом.
– Всё верно, – согласилась с ним Злата, – до весенних кошачьих концертов мне ещё как по-пластунски до Луны. Визжать и визжать, да и то на бэк-вокале.
Злата извернулась и заглянула каждому однокласснику в полуоткрытые глаза. Она изо всех сил пыталась обнаружить в них остатки совести, ответственности, дисциплинированности или, на худой конец, бодрящего ужаса. Бесполезно. Её психотерапевтический гений увял без конструктивных идей и даже скромных результатов. То бишь всходов не дал.
– Ну что, Баф, осталось последнее – приобщить к этим нашим и не нашим безобразиям взрослых. Погнали вдвоём за медицинской помощью, пока остальные тут пешком постоят.
Кот, может, и собирался что-то ответить и даже побегать с хозяйкой по лесу, но в этот момент из тёмного угла послышался зловещий скрип. Злата вздрогнула и повернулась в сторону новой неведомой опасности.
– Не мельтеши, – сказал некто недовольным грубым голосом. – Мой друг этого не любит. Сейчас как мявкнет на тебя, чтобы ты на глупости его не подбивала.
– Мой Баф твой друг? – оторопела от такого нахальства Злата.
Она посмотрела на своего Бафа. Кот по-прежнему спокойно, как после сытного обеда, лежал на столе. Злата доверилась его чутью: если бы что-то угрожало ей, уж он бы точно размявкался во все лёгкие. А потому она перестала нервничать и решила расспросить таинственного невидимку.
– Вы, собственно, кто такой, что тут делаете и почему моего кота называете своим другом? – начала она дознание.
– А вы кто такие? – с вызовом спросил невидимка. – И почему без моего разрешения слоняетесь здесь?
Злата растерялась. Ответить незнакомцу? Но зачем ей кому попало рассказывать о себе и одноклассниках? А если не отвечать – тогда как с ним строить диалог? Как выведать у него всё самое полезное и спасти своих друзей, включая Бафа? Получается, что только от неё всё зависит. Только её смекалка и отвага ещё могут всех вызволить из беды.
Может хорошенько припугнуть незнакомца? Например, намекнуть, как их по всему лесу ищут отважные спасатели. А у тех спасателей в избытке имеются большие злые собаки. У них есть быстрые вертолёты с боевыми ракетами. Есть бабушка Нюра, которая за внучку и убить может. Есть… да много чего есть.
А вдруг это чудо-юдо испугается этаких перспектив и со страху всех быстро убьёт? Так сказать, следы подчистит и уничтожит кровавые улики. Поди докажи ему потом, что он подлый маньяк. Нет, лучше начать разговор с правды, а там будь, что будет. Бабушка Нюра всегда так и говорит: «Делай, что должно и будь, что будет». Тем более что часть этой правды незнакомец и сам, наверняка, слышал, когда подло прятался в углу.
Глубоко вздохнув, Злата начала издалека. Оттуда, где все ещё были белыми и пушистыми:
– Мы в этот заповедник на экологическую экскурсию приехали. На большом туристическом автобусе. С классной руководительницей Мариной Андреевной.
– Зачем приехали? – спросило таинственное существо.
– Приехали, чтобы местных оленей прошлогодним сеном хорошенько накормить. Это у нас называется Уроком Доброты, – неторопливо, обдумывая каждое слово, ответила Злата.
Взглянув на Бафа, она вдруг задумалась и о его планах на эту экскурсию. Что он собирался делать в этом заповеднике – привести Злату в это место или только сбежать ото всех подальше и фанатеть в безмятежном одиночестве? А если сбежать, то ей и вовсе нет прощения. Впервые ей пришла в голову мысль, что её добрые намерения по поиску кота завели всех в это жуткое место. Воистину, благими намерениями вымощена дорога в ад. И пока она всё это обдумывала, таинственное существо снова проявилось.
– Хм, прошлогодним сеном накормить, говоришь? Хорошо. А что такое автобус? – спросило загадочное создание уже из другого угла тронного зала.
Злата повернулась на голос и собиралась ответить, как трёхлетнему Васеньке на бесконечные «это сё?»: «Подрастёшь – узнаешь». Но вдруг передумала и тоже спросила:
– Вы так носитесь из стороны в сторону, потому что боитесь меня? А может, у вас тут большой и безнадёжно нездоровый коллектив? Коля Спицын назвал бы вас тогда «Хор мальчиков-клаустрофобов». Злата едва не вытащила из кармана-кенгуру блокнот, чтобы зафиксировать новый сюжет карикатуры, но, взглянув на застывших одноклассников, удержалась от неуместного при таких обстоятельствах художественного юмора.
После недолгого молчания из-за трона, объятого ровным синим пламенем, раздался короткий грубый смех. И тотчас же из другого угла зала донеслось:
– Боимся тебя? С чего бы тебя кому-то бояться?
Злата не стала крутиться на голоса, а взяла со стола Бафа, прижала его к себе покрепче и с вызовом заявила:
– Ну и сколько же вас тут прячется? Выходите немедленно, или я буду звать вас Подлыми Трусами. Вернее трусами, которые до смерти боятся даже слабых девчонок!
Ответом ей была монументальная тишина. Злата надеялась уловить хоть какое-то движение, но всё застыло, как в склепе.
«А если это и в самом деле настоящий древний склеп? – мелькнуло в её уставшей голове. – Многоуровневый склеп в большой скале и примыкающей к ней снизу пещере. Просто половина скалы недавно разрушилась, как асфальт весной,  а половина ещё нависает сверху, маскируя древнюю гробницу. Неделя-другая и это место станет всемирно знаменитым. Сюда понаедут журналисты, учёные, депутаты… да кто только не понаедет».
И так зловеще не вовремя вспомнились ей слова Некрасова:
«Жаль только – жить в эту пору прекрасную
Уж не придётся – ни мне, ни тебе».
Ещё она подумала, что привидения в этом древнем склепе томятся многие сотни лет. Им, конечно, скучно и одиноко. Наверное, им куда страшней, чем ей. В теории Злата знала о стокгольмском синдроме, когда преступников начинают жалеть их жертвы. Но всё равно не смогла не посочувствовать бедным древним призракам. А почувствовав сострадание непонятно к кому, Злата немного осмелела и снова позвала:
– Выходите, выходите. Мы с Бафом вас не обидим. Честное слово, – пообещала она. – Бафик, родной, подтверди им.
– Мяв, мяв! – бодро откликнулся кот, что в переводе с кошачьего означало что-то вроде «гадом буду, или век воли не видать».

Минуту-другую стояла напряжённая тишина. Злата не знала, что ей дальше делать. Может следует самой побродить по залу, наполненному неизвестными сущностями? Она решила посоветоваться с Бафом, как ещё этим утром ей наказывали домашние. Но вдруг из-под стула за её спиной кто-то вылез. От неожиданности Злата едва не упала на застывшего рядом Игоря Кольцова. Маленькое существо, закутанное в тёмный плащ с капюшоном до самых глаз, приблизилось к Злате. Капюшон упал на плечи, и Злата увидела девочку лет восьми с красивыми голубыми глазами и короткими светлыми волосами.
– Опаньки, – растерялась Злата, но тут же собралась с мыслями и спросила: – Маленькая, ты кто?
Злата ожидала услышать, что эта крошка – древняя принцесса, которая умерла в детстве. Она хотела пожалеть её от всей души. Однако ответ этой малютки прозвучал крайне фантастично:
– Я страж этого портала, – нежным голосом заявила девочка, задрав курносый носик.
– Ух, ты! Как же тебя зовут, милый страж портала, – грустно улыбнулась Злата на безумную детскую выдумку.
Девочка стала руки-в-боки и важно сказала:
– Здесь все меня называют Опанька. И ты так называй!
– Ладно, буду, – не стала перечить ребёнку Злата. – Опанька, а где остальные? Ты можешь позвать взрослых? Или они решили впереди себя ребёнка послать? Спрятаться за маленькой хорошенькой Опанькой.
Девочка пристально смотрела Злате в глаза, словно глядела ей в самую душу. И слушала её не по-детски внимательно.
– Здесь больше никого нет, – сказала она, и Злата почему-то сразу ей поверила.
«Ребёнок с таким ясным взглядом и чистым голосом врать не способен, – подумала она, но, вспомнив трёхлетнего Васеньку, тут же усомнилась: – Да неужели?»
– Допустим, что больше никого нет, – Злата ненадолго задумалась. – Получается, что это ты говоришь разными неприятными голосами и пугаешь нас, и без того перепуганных неожиданными обстоятельствами?
Девочка скорчила невинную рожицу и кивнула:
– Да, это я. Мне нравится менять голоса. Это очень весело.
При этом она выглядела такой живой и добродушной, что не только поругать, но и легко пожурить её было невозможно. «Загробной прелести загробный образец», – безмолвно переврала Злата, по примеру папы, бедного Пушкина.
Никогда прежде Злата не видела таких прелестных привидений. Хотя она никогда не видела и других призрачных феноменов. И даже сомневалась, что они вообще существуют. В её семье только Васенька верил во всё невероятное, да бабушка Нюра оставляла небольшой шанс наличию в квартире домового. Особенно когда куда-то пропадали её очки.
Скорее от растерянности, чем от понимания происходящего, Злата сказала:
– Здорово! А что ты ещё умеешь делать?
– Я могу вывести тебя отсюда, – весело заявила маленькая Опанька. – Иди за мной и не оборачивайся. И крепко запомни: если хоть раз обернёшься, то навсегда останешься здесь.
– Круто, – Злата озабоченно посмотрела на застывших одноклассников. – Только, милая Опанька, подожди минуточку – сейчас я Женьку с Игорем растолкаю, а Ларису с Колей мы на руках отсюда вынесем. Огромное спасибо тебе, дорогая Опанька. Если хочешь, мы будем навещать тебя. И приносить подарки. Что тебе нравится?
Опанька отрицательно покачала головой и медленно пояснила:
– Нет, я могу спасти только одного из вас, – и подняла указательный пальчик, мол, «один» – и не больше.
– Хорошо, Опанька. Один, так один, – согласилась Злата. – Я сама позову потом взрослых на помощь.
Но девочка грустно улыбнулась и сказала, что такое вряд ли получится. Потому что в её портал очень трудно попасть.
– Это космический перекрёсток пространств. Вернуться сюда может только тот, кто видит следы сопряжённых миров. Идём же скорее, или ты навсегда останешься здесь.

Опанька взяла у Златы непривычно послушного Бафа и направилась к горящему синим пламенем трону. Для привидения это был слишком сильный поступок. Раньше Злата полагала, что привидения – это вроде сгустка разумного тумана. Но сгусток, и даже целое облако, хорошо упитанного Бафа не удержит. «Полный разрыв шаблона», – решила Злата и пообещала себе подумать об этом позже.
– Идём за мной, – снова позвала маленькая девочка. – Иначе ты навсегда застрянешь здесь. Ты и представить не можешь, каково это – проторчать здесь тысячу лет!
– Это точно, – согласилась с ней Злата, но с места не сдвинулась.
Она обернулась к Игорю Кольцову и крепко задумалась. Месяц назад, когда Лариса Степанова сказала, что он часто смотрит на неё, Злата только фыркнула. Но на следующий день и сама заметила, что одноклассник, на которого засматривались все девчонки даже из параллельных классов, слишком часто держится рядом с ней. Не разговаривает, не старается чем-нибудь помочь. Просто находится где-то неподалёку.
Подумав пару дней, она решила, что из Игоря со временем может получиться хороший друг. Товарищ на всю долгую-предолгую жизнь. У него масса подходящих достоинств: он много знает, но не докучает своей эрудицией; он не дурак и не трепач; ну и воспитанный, конечно. Тут трудно не согласиться с мнением о нём Марины Андреевны.
Ещё три дня Злата продумывала в подробностях эту чудесную долгую-предолгую жизнь с надёжным другом Игорем Кольцовым. Жизнь, в которой будет много достижений, путешествий, праздников, подарков и прочих радостей. И вот теперь немедленно надо от всего этого отказаться. Навсегда обречь себя на унылую жизнь без надёжного друга. Бросить его, предать, предать всю свою будущую счастливую жизнь.
Злата посмотрела на окаменевшего Женьку Замятина. Ей стало до смерти жаль его. Он всегда был самым большим поклонником её шаржей и карикатур. Он даже сам пробовал что-то рисовать. Правда, никому не показывал свои экзерсисы. Обычно одноклассники не уважают второгодников, но у Женьки таких проблем не было. Напротив, его решение учиться с Ларисой в одном классе казалось всем исключительно крутым. Все девчонки завидовали Ларисе и мечтали, чтобы и ради них мальчишки совершали безумные поступки. Злата в этом смысле не была исключением.
А ныне пред ней простой, как карандаш или как семь рублей одной бумажкой, выбор: либо лет шестьдесят до самой смерти жалеть о своём предательстве, либо тысячу лет быть с этими удивительными ребятами и не жалеть ни о чём. Вот, оказывается, в чём вопрос. Хотя своих домашних, конечно, безумно жалко. Если она не вернётся домой, мама, папа и бабушка Нюра будут долго переживать. Хорошо, что у них есть Васенька. Этот «домашней прелести домашний образец».
Опанька в последний раз позвала Злату.
– Нет, я останусь с ребятами, – тихо сказала Злата. – Я не могу их бросить.
– Но одного я всё ещё могу спасти, – напомнила Опанька. – Кого ты посоветуешь?
Злата думала недолго:
– Конечно, Ларису Степанову. Она такая хрупкая и чувствительная. Ей будет труднее других принять это неземное испытание. И потом, я перед ней больше, чем перед другими виновата. Наверное.
– Хорошо, – кивнула девочка.
И в ту же секунду Злата застыла, как её одноклассники. Баф спрыгнул с рук девочки на каменный пол, подошёл к Злате, потёрся бочком о её красные сапожки.
– Ты был прав, – сказала девочка грубым мужским голосом. – Злата хороший товарищ. Что ж, давай проверим на вшивость остальных.