Заметки мимоходом. 1 - 31 июля 2022 года

(Дневник автора. Записи ежемесячно)
Интересными были только первые десять дней июля. В остальное время писал и занимался физическими работами.

1 июля
Завтра еду в Иркутскую область. Давно мечтал. Я бывал и даже жил там в 1972 и 1982 годах. В первый раз – сразу после школы, во-второй – после написания заказной повести о Бадме Жабоне. Задача моя – исследовать в силу своих возможностей (финансы, транспорт, архивы, аппаратура и пр.) историю и современность всех бурят-монголов, так сказать, обобщить всё, что известно о нас. А это очень большая территория и не очень много людей, кажется, более 500 тысяч человек. Но, вместе с тем, надо изучать и весь монгольский мир, история которого, в общем-то, известна.

Серьёзная задача. Думаю о такой работе много и много лет.
Восточные буряты, особенно хори, к которым я отношусь, изучены мной довольно хорошо. Особенно – агинские. Я написал о них тысячи статей в СМИ и периодике, создал и издал около 30 книг, большинство из них – заказные. Благодаря этим книгам, один персонаж стал Героем России, именами моих героев названы улицы, в честь их проводятся различные мероприятия. В том, что забайкальские, большинство которых агинские, буряты на слуху, а об их истории, героях, делах, населённых пунктах известно довольно хорошо, есть, конечно, и мои заслуги. На это ушло полжизни. Думаю, хватит. Почему?
Пора заняться другими бурят-монголами. Создавать для всех единое духовное пространство. Пора вернуться к себе – буряту, который родился и сформировался вне всяких этнопсихологических тюрем, где трудно дышать и развиваться. Пора вспомнить, что я принадлежу всем бурятам, это, по большому счёту, – гражданин мира, а потому всегда был и буду для бурят, живущих в своих "форматах" и чужим, и своим, ибо, даже находясь среди них, не запирал себя в их ограничения. К тому же, не суета, но созерцание – единственная возможность познания и просветления.
Создать что-нибудь настоящее можно только находясь вне явления, видя его с разных сторон и фокусов, но зная его содержимое, ибо ты - часть его.

Мир бурят-монголов Прибайкалья мне всегда был чрезвычайно интересен. Остаток моей жизни должен пройти на большом пространстве и среди самых разных людей, имеющих непосредственное отношение к монгольской цивилизации, но вряд ли понимающих свою историческую принадлежность. Впрочем, бурят-монголы Прибайкалья довольно активно осваивают свою историю, чего не было в течение всей мой жизни. А мне, замечу, уже 68 лет.

2 июля
Билет на поезд у меня электронный. Впрочем, все мои платежи и деньги давно электронные, а весь мир – перед глазами. Но наша Новая Заря – не очень удобное место для перемещений. Юго-восточное Забайкалье, почти у монгольской границы, до Агинского – 127, до Читы ещё – 163 км. Итого – 290 км. Хорошо тем, кто живёт на пересечении маршрутов и трасс, например, – жителям Агинского. Как быть живущим в Новой Заре: на юг только Монголия, остальные направления не пересекаются, вокруг – бездорожье? Не оставлять же из-за этого место своего обитания? Большая низость души покидать дом только из-за того, что в нём нет удобств. Удобства надо создавать там, где ты живёшь, а не мчаться за ними по России, Европам и Америкам. Но есть комфорт души и в Новой Заре – никто не мешает, как писал И. Бродский: «И от Цезаря далёко, и от вьюги. Лебезить не нужно, трусить, торопиться. Говоришь, что все наместники – ворюги? Но ворюга мне милей, чем кровопийца». Именно так.

До Агинского довёз меня Цырендаши, там – маршрутка, далее – железнодорожный вокзал Читы. Кстати, в маршрутку вместе со мной сел Базаржаб Ринчинов, мой знакомый. Устроился с походными вещами и велосипедом. Собирается доехать поездом до Иркутска, далее на велосипеде до Усть-Орды, вернуться оттуда в Агинское тоже на велосипеде. Это почти полторы тысячи километров. Немного. Мой друг Александр Леснянский объездил на велосипеде полмира. Тибет и Румыния – это только часть его велосипедных приключений. Погуглите фамилию. Ещё в начале 2000-х когда мы ехали на его машине вблизи Торейских озёр я упрекал его в том, что он, будучи геологом, должен ходить пешком, а не мчаться на иномарке. Он соглашался со мной... Такие люди хорошо мотивируют. Базаржаб становится одним из них. Был бы я помоложе и, главное, позволяло бы здоровье, без промедления примкнул бы к нему или отправился бы пешком.
В мечтах и думах устроился на своём месте в вагоне, а утром оказался в Иркутске.

3 августа
Прямо у трапа меня встречал высокий и крепкий молодой бурят. Белолицый и коротко подстриженный, он приятно улыбался и этой улыбкой внушал доверие. Сергей Шоткинов – руководитель Центра бурятской культуры Иркутской области. Машина его стояла рядом.
Мы сразу отправились в кафе «Шэдитэ Ханза», где, оказывается, меня давно ждали. Об этом есть подробный пост «Новая Заря – Иркутск. Крепость буз или от бананов до буз». Далее короткое знакомство с Центром бурятской культуры в пассаже на углу улиц Литвинова и Дзержинского, потом – выезд в Новонукутский район. Об этом тоже есть подробный пост «Не сказанные сказания».
Доехали примерно за два с лишним часа. Новонукутский – обычный районный центр, каких в стране тысячи. Но если вникать в историю каждого посёлка, то откроются потрясающие истории. Мне случалось бывать и даже выступать во многих таких местах, но здесь – особый случай и особый взгляд: изучение жизни прибайкальских бурят-монголов.
В Новонукутском к нам присоединились Николай Сахидаков и его супруга Виктория, она – водитель. Получилась слаженная команда. Выступали в Нукутах, районной библиотеке, в какое-то место не успели.
Созерцание моё стало интенсивным, причинно-следственные связи возникали сразу, друг за другом. Тунгуты – старое название тибетцев, Зунгар – джунгары или ойраты, Наймодай – найманы, Шаратское – тут могут жить шарайды, Нукуты – друзья или провалы, Шалоты – Шулуун, камни, Куйта – холод, Залари - джалаиры и т.д. и т.п. Конечно, во всех этих местах не были, но они звучали в речах на дорожных знаках. Может быть, у них совсем другое значение, но они возбуждали моё воображение. Монгольская история вместе с людьми, их образами и обликами, вся наяву, перемещалась во времени и по-новому оживала в моей памяти. В любом случае эти места связаны с монгольской историей...
Ночевали у моего друга Александра Урбагаева в Бутукее. Место можно перевести, и как – закрытый, закупоренный, и как – возможность осуществления намерений. Так перевожу я, а нукутских бурят есть своё объяснение, свои легенды, где говорится о прародители Олзое, у которого был сын по имени Бутукей. И эти легенды, конечно, прозвучат в одном из материалов.
Ночью, за традиционный тарасуном и мясом, долго беседовали. Тарасун я не пил с 1982 года… Об этом в посте «Вдохновлённый Ольхоном».

4 июля
Запомнилось утро – спящая гора Хашхай, туман над Унгинским заливом, стайки высоких берёз, сонные травы в фиолетовых и жёлтых цветах, пасущиеся кони, банхары, встающий спросонья як. И тишина. Здесь и должен жить человек!
В Новонукутском заехали к Любовь Моисеевне, тёте Сергея, в дом котором вчера остались мать и сын Сергея – Людмила Моисеевна и Артём. Женщины – родные сёстры. Сегодня у Шоткиновых будет поминание предков, тайлаган, они будут капать, приносить жертвы. Совсем не страшные – пищу, капли тарасуна. Так и очень часто поступают все иркутские буряты. Почитание предков – особое и священное действие.
Сёстры, несмотря на возраст близкий к моему, довольно крупные, задорные и жизнерадостные женщины, чувствуется большой жизненный опыт и интеллект, вместе с ними – хозяйственность и культура быта. За завтраком Любовь Моисеевна, смеясь, живописно поведала нам о том, как недавно на неё упала корова. Тут нужен Чехов или Зощенко! В общем, она доила корову, связав ей ноги, рядом привязала к изгороди телёнка, но тут с недалёких болот прилетела какая-то кусучая тварь, скорее всего шершень, и впилась в бок телёнка. Тот взбрыкнул, страшно, не по-телячьи, замычал, корова метнулась к телёнку, но, будучи со связанными ногами, не удержалась и рухнула на доярку, та распласталась на земле. Ужас! Но внушительная комплекция Любовь Моисеевны выдержала обрушение, хотя какие-то незначительные повреждения всё-таки получила. «Я лежу, а на меня уставились выпученные коровьи глаза и огромные рога», – смеялась она…
В конце рассказа хозяйка попросила почитать меня стихи, затем подарила приятно пахнущую коробочку, в которой я впоследствии обнаружил душистое мыло. Теперь по утрам вспоминаю Новонукутское…

После завтрака семейство Шоткиновых отправилось на тайлаган, а Сахидаковы и я поехали в Аларский район. Об этой поездке будут несколько материалов, которые в процессе доработки обогатятся многими сведениями. История Аларской долины, её людей, улусов и сёл – обширная тема, настоятельно заявляющая об обнародовании всему бурят-монгольскому обществу. Тема должна стать интересной для каждого читателя, но убедительность вырабатывается временем.
Мы побывали в Кутулике, гостили у главы района Романа Васильевича Дульбеева, посетили знаменитые – музей и библиотеку Александра Вампилова, где выступили перед сотрудниками и краеведами.
Очень насыщенной получилась поездка в село Аларь, где нас ждали глава администрации, преподаватели, краеведы. Музей «Степная Дума» имени В.Б. Мохосоева – тоже отдельная и большая тема, ждущая описания, кстати, как и судьба основателя музея – Виктора Бажеевича Мохосоева, создавшего кладезь народной памяти в подлинном здании Аларской Степной Думы. Возможно, это единственное, сохранившееся здание администрации бурят-монголов дореволюционной России.
Бурятское блюдо саламат я никогда не ел, у нас его не готовят, познакомили меня с ним в Алари. Спасибо, друзья!

Наверное, более всех остальных желал встретиться со мной Пётр Романович Озонов (на снимке слева от меня), директор и гид музея «Степная Дума». Дело в том, что когда-то я писал о Романе Родионовиче Озонове, боевом офицере, достойном звания Героя Советского Союза. Человек, в пылу сражения и командования батальном, перебежал, не заметив, через минное поле. Какая характеристика!
После саламата мы выехали на федеральную трассу, где встретились с Шоткиновыми и, пересев, я отправился в Иркутск.

Мы знаем друг друга много лет. В последние годы она жила в Чите, часто была задумчивой и печальной. Видимо, одолевали неустроенность и неведомые обществу беды. В Иркутске она воспряла, ожила, жизнь изменилась. Работы стало непочатый край. Только переводи! Она – редкий для Байкальского региона знаток и переводчик со старомонгольской письменности, утерянной частички души монголоязычных народов. Любовь Барасовна Загдаева восполняет эту утерю уже много и много лет.

После приезда из Новонукутского я ночевал в их семье. С огромным интересом смотрел (только смотрел!) множество томов книг на старомонгольском языке, просил её почитать хотя бы отрывки. И уже другая, глубинная, история монгольского мира только приоткрывала навстречу мне свои полные тайн зеницы. Какая потеря! Чувствуют ли её современные монголоязычные народы?
Утром мы с Любовь Барасовной отправились в Иркутский дацан, где она в отдельной комнате переводит «Ганджур», а меня ждал настоятель, пригласивший накануне, во время поездки по Аларской долине. Попутно замечу для читателей, что полный «Ганджур» 108 томов, а комментарии к ним – «Данджур» 225 томов. Попробуйте перевести на бурятский язык с тибетского или старомонгольского…

5 июля
Иркутский дацан – довольно приличный по территории культовый комплекс. Первый буддийский храм в истории Иркутска. Священное наименование «Намжал Чойдоблинг». Настоятель – Бэлигкто Базаржапович Батоев, мой земляк, почти родственник. Все здания комплекса в современном стиле. Недавно закончено строительство двухэтажной резиденции настоятеля. Отмечу, что из 10 работающих лам 8 из Забайкальских дацанов. Как и положено, в помещениях и на территории комплекса создана атмосфера благопожелания и спокойствия, размышлений и молитв.
Мне довелось участвовать в создании дацана в Чите, и по своему опыту могу только предположить все трудности, которые преодолели организаторы строительства Иркутского дацана. Община буддистов Иркутска существует с XIX века. Руководство города предлагало им на выбор несколько мест для строительства комплекса. В 2006 году община переселилась в парк, расположенный в Рабочем предместье, по адресу – улица Баррикад 56Б. Неутомимое строительство длилось 16 лет, естественно, оно ещё не закончилось, как не заканчивается всякое творчество, но комплекс, в основном возведён. Рассказывать о нём излишне, лучше побывать. Думаю, что Иркутскому дацану нужно отдельное издание или раздел в туристических путеводителях.

Пока я осматривал дацан и беседовал с Бэлигто-ламой и другими ламами, среди которых были мои давние знакомые, в полдень приехали мои друзья – Цырендоржи Дамдинов, его супруга Люба, а также их внучка Юля. Таким образом создавался экипаж или команда. Цель – созерцание и поиски.
После приятных бесед в столовой дацана с Бэлигто-ламой, мы отправились в город, побывали в Центре бурятской культуры, далее сняли недорогую и довольно уютную квартиру на улице Карла Либкнехта. Вообще, чем интересны городу все эти марксисты и революционеры неизвестно, но в их именах вся Сибирь, а дацан, как мы уже знаем на улице Баррикад.

После недолгих бесед было решено, что едем в город Зима. На этот раз я становился штурманом, ибо трасса мне была уже знакома. Что в Зиме? Поиски хоть каких-нибудь сведений о дедушке Цырендоржи Дамдинова Жабон Дамдине, жизнь которого оборвалась в Иркутской области. Под жернова репрессий он, как и многие его соотечественники, попадал два раза, во-второй раз в городе Зима. Тут надо сказать, что в этом городе отбывали ссылку многие буряты…

6 июля
В Зиму выехали рано утром. Рассказывать о наших поисках, длившихся целый день, долго. Об этом и судьбе Жабона Дамдина я попытаюсь поведать в отдельном очерке. Необходимо сказать, что название Зима происходит не от климатического явления, а от бурятского слова Зэмэ, то есть – вина, провинность. Вряд ли об этом знают бурят-монголы, нам же сказали сотрудники музея города Зима.

Фотография, переданная нам 92-летним Борисом Ивановичем Потаповым, - настоящее удостоверение того, что в месте Зэмэ (город Зима) отбывали ссылку буряты. На этой фотографии и сам Борис Иванович.

7 июля
С утра отправились в Пивовариху, которая находится на окраине Иркутска. Там большой Мемориал – кладбище жертв политических репрессий. Место, где потрясённая чудовищными преступления режима душа человека молчит, пробуждая самые разные мысли.
Захоронения были обнаружены в 1989 году, возможно, при расширении взлётно-посадочной полосы аэродрома. По разным предположениям здесь находятся 15-17 тысяч жертв репрессий. Общая площадь неизвестна. В том же году были совершены большие работы по перезахоронению и торжественно открыт Мемориальный комплекс, который с годами разросся до внушительных размеров. Зона скорби – 171 гектар. Точные имена захороненных здесь людей установить трудно.
На этой стене можно найти много бурятских фамилий. Одна из  них - Жабэ Л.Ж.

Помни-4.jpg
В Пивоварихе должен побывать каждый житель Байкальского региона! Рассказывать о чувствах тяжело. Требуется время. На стене памяти есть много бурятских имён и фамилий. Потомки жертв репрессий создают свои стены, на которой увековечивают имена своих предков.

В полдень посетили замечательную выставку известной художницы Аллы Цыбиковой, работы которой демонстрировали в Галерее искусств Иркутска. Очень трогательное мероприятие.

Вечером выступал в Центре бурятской культуры. Читал стихи, рассказывал о себе. Людей было не очень много. Слушали внимательно. В первой четверти XXI века бурят-монголы интересны друг другу, особенно – пожилые люди, знающие и чувствующие пройденную эпоху.
Прощальный ужин прошёл в «Шэдитэ Ханза», где нас снова приветствовали хозяин заведения Баир Дамбаев и его команда.

8 июля
Рано утром наша команда выехала из Иркутска. Домой! Описывать красоты Байкала не буду, они известны многим.

Ближе к вечеру, уже в Улан-Удэ, Цырендоржи и я выступили на ФМ Буряад-радио, за ужином долго беседовали с журналистами Жанной Дымчиковой, Бадмажабом Гындынцыреновым, потом гостили у Базаржаба Галсанова.
Ко многим друзьям в Улан-Удэ не успел заехать, жаль.
Улан-Удэ – большой бурятский Вавилон, где говорят на одном языке, но понимают его по-разному, продолжает жить своей жизнью.
Где-то по дороге колесит неутомимый Базаржаб Ринчинов. Впереди у него много километров. Завидую ему.

9 июля
Выехали в Читу, оттуда в Агинское, где я, переночевав, добрался до своей Новой Зари, откуда мои недоброжелатели, есть и такие, правда их единицы, желают мне не выезжать, а доброжелатели, которых очень много, шлют приветы и собираются в гости.
В моих мечтах и планах побывать во всех местах, где живут бурят-монголы. Нацелен на Ольхон и Внутреннюю Монголию.

10 июля
Выспался и начал отчёт, который, видимо, будет длиться довольно долгое время.

15 июля
Все названия Восточной Сибири бурят-монгольские, эвенкийские, есть тюркские. Я уже писал, что был в городе Зима, где русские люди объяснили мне, что Зима – это бурят-монгольское – Зэмэ, то есть провинность. В глубокой древности одно племя загнало в эти места другое племя за какие-то провинности. Зэмэ – истинно бурятская местность, но сейчас там живут всего три бурята, одна из них Евгения Бабасановна Акимова, в девичестве Занданова. Говорит, что родом из Кяхты, а потому она – восточная бурятка, а остальные два – западные. Всего три бурята…
В общем, надо «вскрывать» истинные значения переиначенных на русский лад названий.

18 июля
Столько писателей, журналистов, блогеров! И все о себе...
Всё чаще уже не слушаешь человека, а думаешь: «Где же у него голова?»
Где же колесит Базаржаб? Пора бы ему уже быть в Агинском?

19 июня
Пока писал, весь двор зарос травой. Триммер ржавеет. Скошу и снова возьмусь за старое.

20 июня
Бойтесь символов, зовущих на смерть, они не стоят вашей жизни. Символы создаются для защиты интересов богатых.
Отсутствие мысли – нищета, не обделяйте себя – мечтайте, мотивируйте, думайте.

В новостях сообщают о том, что Базаржаб Ринчинов завершил велопробег. Но, как и всегда, ничего конкретного не говорят, а просто копируют первую, появившуюся где-то информацию. Думаю, что он прибыл в Агинское либо 18 или 19 июля.

21 июля
«У богатых людей — большая библиотека. У бедных людей — большой телевизор.» – Дэн Кеннеди американский футболист. 1982

29 июля
Обычно пишут, что человек стал самим собой. Но я думаю, что есть лучшая версия самого себя.

30 июля
Сегодня на «Проза.ру» заметил, что некто усиленно, целый день, изучает всё, что я публиковал за последние годы. Может быть, кто-то готовится к выборам или пишет какую-нибудь «работу»? Не исключено, что моими текстами интересуются сотрудники самых разных ведомств. Всё может быть. Этот «некто» перечитал уйму моих материалов, а на «Прозу.ру» их 507, и все довольно объёмные. Не каждый осилит… Может быть, этот аноним – тот самый, кто пишет мне всякие гадости? Пусть читает. Может быть, анонимы надеются довести меня до смерти? Пусть подождут…
Кстати, любой автор пишет для себя, читают же только те, кому интересны отсебятины других людей, а также всякого рода чиновники, депутаты, доносчики и сотрудники органов госбезопасности.

31 июля
Всё пишу и пишу, а двор снова зарастает травой…

P.S. С разных мест этнической Бурятии звонят и пишут, поправляя названия мест, комментируя мои соображения, рассказывая легенды и предания, вспоминая рассказы своих предков. Спасибо, друзья и сородичам! Я не одинок в своих стремлениях создать единое духовное пространство.
Поправляя неточности авторов, оживает людская память.


Помощь автору и его интернет-ресурсам – помощь себе и народу! Телефон – +79245168119, MIR 2202 2006 6800 1223, Юmoney – 5106 2180 3400 4697 (Балдоржиев Цырен-Ханда).

На снимке: слева - Любовь и Людмила Моисеевны, справа - их племянница из Сургута.