Исповедь

       ИСПОВЕДЬ
       рассказ

  Конец апреля предвещал хорошую погоду в мае. Я спешу по подсохшим тропинкам к своей подруге Татьяне. Мне нужна её помощь и совет по поводу предстоящей свадьбы моей дочери.
- Ну что, поздравь меня. Моя дочь, наконец-то, выходит замуж, – сказала я, усаживаясь на уютный диван.
- Мне не нравится твоё выражение «наконец-то». Твоей Наташе всего двадцать пять лет. Нормальный возраст для решения серьёзных вопросов.
- Тебе хорошо говорить: у тебя муж всю жизнь под боком. Ты не знаешь, как я, что такое одиночество.
Татьяна тяжело вздохнула, а потом спросила:
- А когда будут расписываться молодые?
- Одиннадцатого мая, в пятницу.

Подруга помрачнела, с испугом посмотрела на меня и села рядом.
- Ты знаешь, я тоже выходила замуж в пятницу одиннадцатого мая. Это – нехороший день. Ты в приметы веришь?
- Конечно, нет. Подумаешь, число и день, как множество других чисел и дней в году. Лишь бы человек был хороший
- Веришь ты или не веришь, но я тебе всё-таки расскажу свою историю замужества.
Татьяна вздохнула, немного помолчала, скользнула по моему лицу взглядом, точно ещё раз проверяя, можно ли мне доверять. Наконец начала свой рассказ.
- Мне тоже тогда было уже двадцать пять. Я окончила институт, на работе подавала большие надежды. С Андреем мы встречались недолго, всего полгода. Этого, казалось, было достаточно, чтобы признаться друг другу в любви и назначить дату бракосочетания.
Дата не понравилась матери Андрея. Но нам хотелось тогда скорее, скорее: душа горела, и любовь лилась через край. Мы пренебрегли советами старших.
Тот Майский день был тёплым, солнечным. Мы вышли из ЗАГСа – нас встретила толпа зевак из числа молодёжи. Среди них я заметила ничем не приметную старушку. Наши взгляды встретились. Проходя мимо, она тихо сказала: «Жаль мне тебя, девонька. Это не твой день: одиночество скоро настигнет тебя».

- Соврала старушенция. Ты уже в браке почти тридцать лет, – невольно прервала я Татьяну.
- Да, большой срок, но одиночество бывает разным. Ты всё-таки послушай ещё немного.
Начальник мне подписал заявление на отпуск в июне, а профком выделил для свадебного путешествия две бесплатные туристические путёвки в Прибалтику. Ты помнишь, что в советские времена это было возможным.
В автобусе, в котором мы подъезжали к кемпингу под Ригой, я заметила, что девушка, немногим старше меня, упорно смотрит на моего Андрея. «Надо гордиться тем, что на твоего спутника смотрят другие», – вспомнила я высказывание знакомой взрослой женщины.
В кемпинге нас разместили в двухместных маленьких деревянных домиках. Наступил вечер. После ужина ещё было светло, и я рассчитывала, что можно будет вдвоём погулять по городку перед сном, но Андрей сказал: «Ты отдохни, я скоро приду». Не успела я возразить, как он вышел за порог. Стало темнеть, я включила свет, который через двадцать минут погас на территории всего городка. Прошёл час, другой, мне стало обидно, страшно, а самое главное – невыносимо одиноко. Я заплакала… Мой муж пришёл в три часа ночи. «Ну, как ты тут? Не скучаешь? А мы с ребятами пиво пили», – с порога сказал он и улёгся на кровать, стоявшую напротив.

Это была первая рана, нанесённая мне в самое сердце. И всё же я постаралась отнестись к этому случаю с научной точки зрения. Вспомнила, как на занятиях по психологии в институте мы интересовались темой «Кризисы семейной жизни». «Успокойся, – сказала я себе, – Андрей привык к свободному поведению. Постепенно он войдёт в семейные рамки».

Очередной неприятный случай произошёл тогда, когда уже были дети – двое: один за другим, два и три годика. Пригласила нас двоюродная сестра Андрея к себе на свадьбу. Ехать нужно было в другой район города. Торжество проходило в квартире, гостей было немного, но я их никого не знала. Ситуация повторилась: Андрей неожиданно куда-то исчез в самый разгар веселья, свет погас. Началась суета. Через полчаса люстра, наконец, засветилась ярким светом. Прошло ещё около часа, а мужа моего всё нет и нет. Почувствовала себя лишней, никому не нужной и одинокой. Наверное, у меня был такой удручающий вид, что молодой человек, сидевший напротив, так сочувственно посмотрел, что я не выдержала и попросила его проводить до троллейбусной остановки…
Муж мой явился домой тихим нашкодившим котёнком. Ну, думаю, три года семейной жизни прошло. Это ж по закону психологии опять кризис наступил: мало я ему уделяю внимания, вся моя забота и любовь направлены на детей. А ему, бедному, мало чего достаётся, даже секса.

Подходил к концу седьмой год нашей семейной жизни. Со страхом я ожидала нового семейного кризиса. Мне хотелось, чтобы он прошёл стороной, и чтобы я его не заметила. Но, увы! Очередное предательство и «поход на сторону» моего супруга заставили меня вздрогнуть. Приехали  мы в июне всей семьёй к свекрови в село. А там праздник – День берёзки. Сельчане празднуют его на природе. Роща изумляла своей прелестью. Мы с детьми любуемся жучками, бабочками, цветочками, а папу нашего мы в спину увидели, когда он вглубь рощи вприпрыжку удалялся за чьим-то синим сарафаном. Его поведение я уже не соотносила с семейным кризисом, забыла, о чём там говорит наука. Зато почувствовала горький неприятный привкус предательства. И больше всего угнетало душевное одиночество. На этот раз я не выдержала: словесных разборок не устраивала, но, приехав домой, уложив детей спать, схватила веник и, ни слова не говоря, отхлестала по чём попало своего муженька. А он молча защищал рукама свою бесстыжую физиономию.

В сорок лет у Андрюши началась вторая молодость. Психологи говорят, что это самый сильный кризис. Однажды ночью он назвал меня… Олей. Я решилась испить до дна горькую чашу предательств, измен и даже унижений. В то время муж часто ездил в командировки в Москву. Случайно он обмолвился, что едут вдвоём, но выкупают все четыре купейных билета, чтобы  якобы никто не мешали деловым разговорам. И я у своего начальства  попросилась в командировку в Обнинск – до Москвы «рукой подать». Из Обнинска позвонила Андрею, сказав, что хочу к нему приехать. Он возражал, ссылаясь на свою занятость. Я всё-таки приехала.

Девушка  Оля была намного моложе меня. Они стояли друг напротив друга, вроде бы разговаривая о делах, но их проникновенные взаимные взгляды, прикосновения, обращения друг к другу, жесты – всё говорило об их близости. Я находилась рядом, а они были так поглощены друг другом, что я для них как бы не существовала. Настроение, с которым Андрей приехал из Москвы – это верх блаженства. Муж мой пребывал в сладкой полудрёме. Он стал спать на диване в другой комнате, боясь изменить любовнице со мной, своей женой.
Совсем скоро предстояло праздничное торжество в коллективе, в котором работал Андрей. Я напросилась на этот праздник, который проходил в одном из арендованных залов ресторана. Муж, к моему удивлению, не возражал: видимо, моё присутствие уже для него не играло никакой роли. Всё, как положено: столик на шесть человек – Андрей со мной рядом. Через пятнадцать-двадцать минут к нам подошла молодая дама и без зазрения совести сказала: «Андрей Викторович, пойдёмте за наш столик». Он молча встал и пошёл вслед за ней. Все, находившиеся со мной рядом, изумлённо и сочувственно смотрели на меня. Зазвучала музыка. Чтобы сгладить неловкость, сидевший рядом мужчина пригласил меня на танец. Мой муж танцевал со своей любовницей… Спустя три дня мне позвонила незнакомая женщина и сказала, что Оля поспорила со своей подругой о том, что Андрей на празднике сломя голову прибежит к ней. Спор Оля выиграла.
Предательство мужа, его измены жалили меня как шипящая змея. После всех событий я просила его уйти. Наверно, он и сам собирался это сделать, но чуть позже заявил: «Я эту семью создал, я её должен и вести по жизни». Уверена, что это не его слова.  Просто он не посмел ослушаться свою мать…

Я впала в тяжёлую депрессию, заболела. Инфаркт, который я перенесла, был вызван сильнейшими душевными переживаниями…
Вот так и живём: под одной крышей, в разных комнатах, каждый своей жизнью. Я готовлю пищу, он приходит на ночь (кстати, за всю нашу совместную жизнь не помню, когда он с работы приходил вовремя), ужинает и – на свою территорию. Общих тем для разговоров нет, чаще молчим. Но зато деньгами он исправно обеспечивает. Со стороны – видимость благополучия.
- А ты видела нас когда-нибудь, где-нибудь вместе? – отрешённо спросила меня Татьяна.
Я пожала плечами.
- Почему же ты не развелась? И сейчас не поздно устроить свою жизнь, – сказала я укоризненно.

- Почему?.. Сначала сильно любила, потом боялась лишить детей отца, затем появилась материальная зависимость. А теперь – чего смешить людей под старость.
Татьяна помолчала, долго вглядываясь в мои глаза, и снова заговорила:
- Говорят, что в важном деле одиннадцатое число пророчит одиночество, душевное – в том числе. Пятница – значит, всю жизнь будешь пятиться назад, жалеть о произошедшем. Май – это спошная жизненная маята. Вот так случилось в жизни и у меня.
Твою Наташу я очень люблю. Желаю ей, чтобы душевная близость с мужем никогда не покидала её; чтобы и мысли, и поступки, и душа – всё с супругом было едино; чтобы безграничная преданность и любовь царили в семье; чтобы не познала никаких семейных кризисов вопреки науке психологии. Об этом я мечтала, выходя замуж за Андрея. Хочу, чтобы она в семейной жизни была намного умнее и мудрее меня, чтобы её муж не оказался обычным бабником.
Так что, Катерина, веришь – не веришь в сочетание роковых чисел и дней недели, смотри и думай сама…

Дверь открылась, на пороге стоял Андрей. Я взглянула на часы: стрелки показывали двадцать два тридцать.
- Здравствуй, Катюша, как дела? – мило улыбаясь, произнёс он.
«Не муж, а само обаяние», – подумала я и отчуждённо посмотрела на него.
- Поздно уже, засиделась я… Да, Танюш, пойдём на городское гулянье завтра с нами, – останавливаясь у порога, предложила я.
- Спасибо, Катя, но мы с женой пойдём вдвоём, – поторопился сообщить Андрей и направился на кухню…

Перед тем, как отправиться на праздничную площадь, я позвонила подруге:
- Татьяна, так что ты решила: пойдёшь с нами или с Андреем?
В ответ услышала лишь глубокий тяжёлый вздох.
- Поняла: ты всё ещё любишь его и надеешься, – сочувственно произнесла я и повесила трубку.
Много народу собрала праздничная первомайская площадь. Но я, как говорится, исходила её вдоль и поперёк с одной целью: увидеть Татьяну с Андреем. Я радовалась: после стольких лет отчуждения они, всё-таки, вместе – видать кризис семейный, наконец-то, закончился. Став чуть поодаль, не отрывая глаз, стала наблюдать за ними. Голова Андрея вертелась во все стороны – наверно, кого-то выискивал. Спустя минут пятнадцать он ушёл…
               
Прошло два месяца. Моя подруга развелась с мужем, вышла на пенсию и уехала в другой город к дочери, которая совсем недавно родила девочку…
А я убедила свою дочь и будущего зятя перенести дату свадьбы на осень: пусть ещё раз проверят свои чувства.