Он не умел летать

     – Ты знаешь, я ведь летаю ночами. Это так здорово оторваться от пола и не чувствовать больше притяжения Земли. Я летаю из комнаты в комнату над тобой, над детьми – вы все спите. Я, кажется, уже скоро научусь даже днём освобождаться и взлетать в небо.
     Он женился недавно, несколько лет тому назад. Это был его второй брак. Первая его жена не умела летать.
     – Почему ты смеёшься? Ты мне не веришь? Ты всё время надо мной подшучиваешь. Я уже привыкла, но иногда это уже слишком.
     – Знаешь, ещё лет так двести тому назад тебя бы сожгли на костре вместе с нашей щёткой, которой ты так любишь подметать дом. Ничего себе – летать ночами!
     – Так и знала, что ты мне не веришь. Я больше тебе ничего не расскажу, ничегошеньки!
     – Да ладно, все поэты летают. Просто на разных высотах. Один выше, другой ниже...
     – Вот ты опять смеёшься. Завидуешь, да?
     Она писала прекрасные стихи. Они познакомились среди стихов и поэтов. Они так нуждались тогда друг в друге. Она полюбила его первой, бросившись в это чувство «вниз головой». Он входил в свою любовь медленно, не торопясь, осторожно. А потом всё вокруг него завертелось быстрее и быстрее в торжественном водовороте событий. Старый берег исчез из души, а новый стремительно приближался.
     Он не умел летать, да и плавал не очень...

     Когда он только начал писать стихи, ему нужна была чья-то поддержка, помощь. Он не знал, что с ним происходит. Откуда приходят неожиданные мысли? Почему вдруг с ним это случается?
     Однажды вечером, когда все люди уже давно спят, и он заснул сидя в кресле, ему приснился сон. Он летел. Он летел над бескрайней ночной пустыней. В небе сияли звёзды, а их тусклый свет не мог осветить детали рельефа над которыми он пролетал. Всё вокруг было раскрашено в тёмно-коричневый цвет безлюдного холодного космоса. Но за его спиной кто-то был. Этот кто-то нёс его в своих руках, как пушинку. Посмотреть на него не получалось – у него же самого не было шеи. Голова вросла в плечи и не двигалась. Устав от нескольких попыток изменить положение тела и от скуки пейзажа он сомкнул глаза.
     Через некоторое время он вновь очнулся. Теперь вокруг него был уже освещённый длинный коридор по сторонам которого располагались двери. Существо, принёсшее его в это место, остановилось рядом с одной дверью и подтолкнуло его вперёд. Двери распахнулись, его заставили сделать шаг внутрь.
     Ничего интересного. Заставленная разной мягкой мебелью огромная комната, громадным залом мебельного магазина, возникла перед ним. Из глубины комнаты навстречу ему двигался, с трудом пробираясь между креслами и диванами, человек. На нём был  был одет костюм-тройка времён начала двадцатого века: аккуратный, выглаженный, чистый.
     Человек с интересом оглядывал его. И вдруг поднял свою руку с указательным пальцем и спросил у того, кто его принёс: «Этот?!»
     – Этот! – прозвучал за его спиной глухой и властный голос.
     – Что ж, посмотрим, – сказал человек в тройке и вдруг прыгнул спиной назад прямо в объятия мягкого кресла. Аудиенция закончилась.

     Кто-то за его спиной схватил его своими могучими руками и они понеслись вместе в обратный путь. Скоро под ними возникнет снова пустынный коричневый пейзаж, а потом взойдёт Солнце и он проснётся. И он ещё много, много лет будет мучиться вопросом, как звали того человека из заставленной мебелью комнаты, стихи которого он так усердно записывает в свой чат под своим именем. С тех пор он уже никогда не возражал против плагиата.
     Летать он так никогда и не научился. А жене своей он не завидовал, он просто был за неё рад.
     Он не умел летать.