Молочные реки, кисельные берега

Литературный институт им. Горького
Москва, 2014

***

Я снова открываю холодильник. Уже в четвертый раз за эту ночь. С каждой женщиной бывает, не так ли? Каждая из нас хотя бы раз в жизни вставала ночью, чтобы съесть чего-нибудь вкусненького. Ритуал самообмана начинается всегда с того, что женщины ложатся спать с острым чувством голода, но сладким предвкушением наступления утра, когда можно будет вдоволь поесть. А ночью... Да кто видит нас ночью! Можно иногда и нарушить данные себе обещания. Ведь в жизни женщины и так слишком много запретов, связанных, как правило, с едой.
Я пробегаю глазами по упаковкам и фирменным наклейкам на купленных на днях продуктах. Баночки, пакетики, коробочки. И все такое вкусное.
Со вчерашнего дня осталось еще немного творога. Где-то на дверце холодильника была шоколадная паста... Вижу каплю застывшей сгущенки на одной из полок. Несмотря на сладкие раздражители, мои вкусовые рецепторы хотели чего-нибудь ягодного. Например, подруга Лерка притащила недавно банку смородинового варенья. Она частенько сбывает что-нибудь из дачного производства. С ее дедушкой я была очень хорошо знакома, с его сочувствием городским жителям – еще ближе. Однако, признаюсь, работа в огороде представлялся мне титаническим трудом альтруиста, желающего накормить всех грешных и худых телом. Поэтому, не вникая в особенности садового производства, я наслаждалась плодами выращенного.
Уверенной походкой «лунатика» я направилась к шкафу, где была спрятана смородиновая баночка. Достать ее было не очень легко. Она была глубоко спрятана в шкафу под грудой одежды и пустых коробок из-под обуви. В прекрасный гардероб из Икеа мне пришлось буквально нырнуть с головой. Нашла! Или вернее сказать – нащупала. Я медленно выпрямляюсь, ночнушка слегка поскрипывает на швах. Так как дело происходит ночью, будто бы саму себя боясь и пугаясь, с тихим-тихим, но уверенным хлопком я открываю банку. От волнения по всему телу пробегают мурашки и выступает пот. Я подношу банку к носу, чтобы насладиться прекрасным запахом варенья. Оно пахнет деревней, дедушкой, пылью шкафа и ягодами. Это запах какой-то особенной еды. Натуральной, душе и телу полезной.

***

Аффрггг….. Кто придумал этот чертов будильник?! Регулярные отношения с этим аппаратом вводят меня в состояние нервного приступа, на грани слез. Я ворочаюсь, переворачиваюсь с бока на бок, описывая полные повороты в триста шестьдесят  градусов, чтобы окончательно проснуться.
Я помню, как во сне мои губы соединялись с чем-то желанным, в животе расцветали майские цветы, а глаза увлеченно горели. Сладость растекалась во рту от одной мысли о том, что мне снилось. Мягко хрустящие блины роняли пчелиный нектар на ладони. По пальцам тек горячий мед, он рисовал швейцарские речки и водопады на руках. Он немного обжигал кожу, но горел так приятно и нежно, как утреннее солнце на Леркиной даче. Я целовала влажные, липкие следы от русел медовых рек. Не торопясь я слизывала подсыхающие сахарные дорожки. Я откусывала от блинчика еще один кусок и снова брызги медового фонтана встречали мой рот, мои щеки, пальцы и грудь, на которую капал божественный янтарь.
Насладившись воспоминаниями о произошедшем со мной во сне, я кое-как выползла из под одеяла и неловким движением, более похожим на падение из лодки, достигла мягких пушистых тапочек, приготовленных мной для меня же еще с вечера.
Минуя ванную комнату, я медленно приближалась к кухне. О Боже, что я там увидела! На столе были рассыпаны крошки от печенья и хлеба, повсюду темные капли некого прилипающего к тапочкам вещества. Загадочная жидкость с маленькими косточками подозрительно напоминала Леркино варенье, подаренное мне недавно и заключенное под стражу в шкафу.
Горло сжала рука отчаяния, стыда и обиды. Кто-то разрушил блаженный рай порядка и чистоты?! Кто?! … Шепот рассудка обратил внимание на мои руки; под ногтями собралось засохшее варение. Точно такое же по виду, как на столе и полу. Неужели я снова нарушила данное себе обещание? Нет, я не могла. Что-то здесь определенно не так, кто-то взял банку, слопал мое печенье и для отвода глаз и моей нечистой совести намазал мои руки вареньем. Как же все-таки подло! Глубоко в ночи обмазать сладко спящего человека, ничего не подозревающего о подобном злодеянии!... Надо себя чем-то и как-то обезопасить. По крайней мере, попробовать просунуть амбарный замок, который остался еще от бабушкиной дачи, между ручками дверок шкафа.
От подобного потрясения и сонного тела меня спасет только принятие милой сердцу дозы бодрящего напитка – кофе. Такое нежное это слово, так приятно его произносить. Только попробуйте, не спеша, с удовольствием растягивая звук «о», наслаждаясь приливом и едва слышным бульканьем слюны, легким вибрирующим прикосновением нижней губы с верхними зубами при рождении мягкого звука «ффф», произнести слово «ко-о-ффф-е»…
Я немного скучаю по моей поездке в Ниццу, когда каждое утро, я бежала в открытое с семи тридцати утра кафе, покупала себе три свежеиспеченных круассана, садилась за столик на улице и раскрывала бумажный, пропитавшийся маслом пакетик, в который все заказанное бережно завернули. Мне не хватает запаха благополучия и полноты жизни. Задорного хруста, кофейных пятен на столе и южно-французского солнца на моем лице и зажмуренных от удовольствия глазах.

***

Я живу одна в уютной квартире, деньги на которую заработала сама. Мои крепкие стены, дорогая дубовая кровать, хорошая кухня. Из окон не дует.
Но все-таки иногда очень грустно разделять чашечку кофе или бутерброд в одиночестве… Мне кажется, что завтрак был бы еще вкуснее и сочнее, если бы я на пару с кем-нибудь наслаждалась le petit mort желудка, доходя до высшей точки возбуждения и удовлетворения страстей.
В моей жизни, конечно, было несколько романтичных историй, которые я иногда воскресаю в памяти. Мы питались в школьной столовой, в парке на скамейке или стоя у палатки быстрого питания. Потом переходили в категорию «ходим вместе в кафе», но дальше подобной формы сближения у нас не доходило. Иногда мы разогревали дома что-нибудь приготовленное моей заботливой мамой. А теперь мне никто не готовит, я уже давно живу отдельно.
Помню отчетливо только прикосновения мягкого тела моего последнего возлюбленного, пальцы слегка утопали в его рельефе, напоминающем яблочный пирог, испеченный при помощи формочки в духовке. Его тело было таким же теплым и мягким. Запах был сладким и живым. Было приятно целовать его губы, полные и всегда немного влажные. Я знаю этого мужчину на вкус. Он был заменителем сахара в моем чае, пудрой на пончике, кремом в эклере. Я купалась в любви из конфет. Но со временем он становился все жестче для меня и безвкуснее, как жвачка, скрытая в сладко-кислом леденце в виде начинки-сюрприза.

***

- Ты сегодня не ешь?!
Моя коллега подняла брови так высоко, насколько только позволяла немного растянувшаяся за годы кожа. Другие девушки тоже с ужасом посмотрели на меня, что читалось буквально в зрачках. Несмотря на то, что их мимика была ограничена уколами ботокса, мне удалось уловить их изумление.
- Снова сижу на диете, – соврала я.
Не стану же я рассказывать, что как всепоедающий термит без страха и упрека, без моральных преград этой ночью нарушила все данные себе обещания и клятвы. Мне до сих пор было бесконечно стыдно за крошки на полу кухни. Как если бы совершила маленькое преступление против собственной совести. А мои подруги, по их рассказам, следят за фигурой еще со школы. Сказать с полной уверенностью, правда это или нет, очень сложно, потому что женщины нередко говорят то, во что сами хотели бы верить. Они занимаются спортом не так часто, как утверждают. Иногда они сообщают друзьям о том, что сегодня вечером или на выходных будут полностью поглощены спортивными упражнениями в зале, однако до него попросту не доходят, заскочив на минутку в магазин одежды со скидками в двадцать процентов.
Лица-маски примеряем перед каждой новой подружкой, чтобы доказать самим себе что женщина в нас жива и обладает всеми отличительными признаками слабого пола. Если бы мужчины знали, чего стоит нулевая диета или хотя бы отказ от сладкого, мучного и соленого, вряд ли им пришло бы в голову назвать нас слабыми.
- Ну, чего ты не отвечаешь?
- Извини, задумалась. Что ты сказала?
- Мы взяли себе по салату. А ты сегодня вообще ничего не ешь. От тебя пахнет кофе. Это какая-то новая программа питания? Кофе на завтрак и ничего больше до самого вечера? Мы вроде договорились ни в чем себе не отказывать, но после кефира в половину шестого, уже ничего не есть до самого утра. Надо друг друга поддерживать, не откалываться от коллектива. Правда же, девочки?
- Конечно! Вчера Рита, секретарша, похвасталась своими успехами и рассказала, как ей удается оставаться в форме. Вот и нам тоже не стоит отставать. Ты же видела, как ей начальник глазки строит. Видно, слюнки у него текут, только он ее увидит. Того и гляди скоро она станет старшим помощником. А мы? Нам тоже повышения не хватает. Не только за ум, но и за красивые ножки и худенькие пальчики получаем мы что-то от жизни.
Разговоры об одном и том же. Лучше бы я вовсе не шла на этот обед. Очевидно, что я выгляжу героем со своей бутылкой минералки, чем вызываю волны зависти со стороны женщин-коллег, которые не могут отказать себе в удовольствии сытно поесть. Салатные листья, майонез, хлебные сухари, жирные куски курицы – и все это в большом количестве. Сделанный на скорую руку, грубо и не с любовью салат лежал в тарелке у каждой их собравшихся сотрудниц. Еда – это не только лишь средство выживания, это не просто необходимая для организма энергия на вилке или в ложке, доступ к которой лежит через пережевывание и переваривание.
- Кстати, я сбросила за неделю полтора килограмма.
- Да ладно?!
Их разговоры доносились до моих ушей как будто издалека. Рекорды вечно худеющих подруг меня едва ли интересовали. Вспоминался лишь давний печальный опыт попыток сбросить лишний, как мне казалось, вес. Воспитание в себе отвращения к еде привел меня к состоянию глубочайшей депрессии, из-за которой я похудела почти на двенадцать килограммов. Выглядела я, конечно, безупречно, но, решив, что могу теперь позволить себе снова стать собой, я быстро набрала прежние цифры на весах.
- А специальные колготки ты попробовала носить?
- Мне и белье все хорошо корректирует.
- Нет, бедра и бока оно совсем не утягивает.
- С завтрашнего дня – спорт!
- Правильно девочки! А то нас разденут и что увидят! Надо не простой хитростью брать, а приводить свое тело в основательный порядок.
- Слушайте, я успею до окончания обеда еще сок сбегать купить?..
Обсуждение диет, модного комплекса спортивных упражнений, личной жизни начальника и новой полупрозрачной блузки секретарши – своеобразный ритуал общения дам в расцвете своих женских сил, направленных на завоевание всеобщего, а точнее мужского, внимания. Время как песочные часы сыпалось им на ноги, замедляя шаг и жизненный ритм. Они всю раннюю молодость провели в погоне за знаниями и званиями, чтобы достичь наибольшего успеха при приеме на работу. Они заботились не о фигуре, не о прическе и ногтях, а об удачном распределении способностей и возможностей при получении места в компании. Проучившись положенные пять лет в университете, пройдя курсы повышения квалификации, они добрались до особого положения на службе в офисе. Однако что-то мешало продвигаться дальше. Отсутствовало человеческое обаяние, или же личностные качества, способствующие развитию карьеры, или женская привлекательность и шарм, что всегда так безотказно влияет на клиентов и шефа.
Я должна признаться, что двое из нас, Марина и Ирина, заметно похорошели с первого их дня работы в офисе. Стали стройнее, улыбчивее, одеваются исключительно в модные цвета и фасоны, кожа их давно не помнит прыщей, а лоб не знает морщин. Деньги у них в ходу. Они перестали вкладывать в образование, инвестируют две трети дохода, по их словам, в удовольствия и личную жизнь: косметические процедуры, спа, хорошо приготовленную, но низкокалорийную еду в дорогих ресторанах и занятия с симпатичным тренером в фитнес-клубе.
Для меня это все игра. Домик для куклы Барби, у которой голливудская улыбка, пышная грудь и неправдоподобно тонкая талия. Барби… с так же широко улыбающимся Кеном. Кукольный мужчина рядом – предел женской фантазии и устремлений. Без чувств, с симпатичным лицом и накаченным прессом, пьющим кислородные коктейли. С Кеном, который по выходным зовет с собой на дачу, к друзьям, а по вечерам зажигает масляные долгоиграющие свечи и готовит романтический ужин…
На расстоянии трех столиков от нашего сидела уже немолодая, но с ярким румянцем на щеках, крупная женщина. Видно было, что жизнь ее так же чем-то наполнена, как ее живот и бедра. Она с удовольствием кусала сэндвич. Из набитого ингредиентами пространства между булками выпадали непомещающиеся кусочки салата, вымазанные в яичном майонезе. В уголках ее губ собрались крошки хрустящего хлеба. Она так вкусно жевала, будто бы улыбалась своей булке, радуясь долгожданному обеду.
Мне стало даже как-то завидно, что я не могу решиться позволить себе наслаждаться жизнью в той мере, которую пропагандировали эпикурейцы. Я не свободна от общественно-социальных уз и мнения подруг. Я разрываюсь между полюсами взглядов своей бабушки и современных молодых женщин.
А мне хочется быть собой.

***

От метро иду медленно, наслаждаясь дорогой домой. Еще несколько минут, и я войду в мою крепость, останусь наедине со своей тайной, со своим внутренним миром.
Мерный стук каблуков отдается далеким эхом в ушах. Асфальт совсем мокрый от вечернего дождя. Он бьет косыми стрелами прямо в лицо, тушь с ресниц смывает, и она растекается где-то под глазами. Утро было ясным и солнечным, поэтому мне и в голову не пришло захватить с собой зонтик. Но не все были так беспечны: улица была усеяна черными грибочками, торопящимися домой. У них особый тип характера – они предусмотрительны и всеведущи. Такие люди всегда могут решить любой бытовой вопрос, встречающийся в их жизни, или жизни их родственников и друзей, но едва ли их можно назвать познавшими законы человеческой природы.
Заметно смеркается, люди торопятся поскорее в свои теплые квартиры, кутаются от встречного ветра в курточки. А на мне уже теплое с подкладкой из овечьей шерсти пальто. Оно так сильно меня греет, что становится даже немного жарко, поэтому я не ускоряю шаг, чтобы не вспотеть. Позади шедшие люди обгоняют меня. Я остаюсь последней в этой толпе, все удаляюсь от нее, или она от меня. Огни самолета пролетают над головой, сначала гудение воздушного корабля наполняется эхом, а потом становится все тише.
Вдруг я вспоминаю, что дома со вчерашнего дня почти ничего не осталось из того, чем можно было бы полакомиться или хотя бы усмирить голод. В холодильнике были только соусы, картофельно-огуречный салат из отдела готовых продуктов и кусок масла. Была еще банка варенья в шкафу. Ускорив шаг, я решительно сменила направление движения на перпендикулярное вправо.
Супермаркет был за соседним домом, вывеска его была ярко-красной, а фасад был обнесен пластиковой фотопанелью с постоянно повторяющимся изображением трех помидоров. Заполненные продуктами полки, не вмещающие в себя обилие товаров экономичного класса, пробки в проходах из-за тележек и вцепившихся в них хамоватых женщин, заботящихся о пропитании своей семьи и толкающих друг друга в условиях узкого пространства коридоров.
В подвале супермаркета была маленькая лавка с экзотическими фруктами, овощами, свежим молоком и кисломолочными продуктами от частного фермера, крупами, специями и милым полноватым продавцом, с любовью заворачивающим ваши покупки в бумажные листы.
Именно туда я и направилась. Покупателей там было немного, все друг другу улыбались, а если нечаянно столкнулись или схватили одно и то же яблоко, то это не было предметом спора и раздора, и создавало лишь забавную ситуацию, над которой можно было только посмеяться. Такая благостная атмосфера приятия создавалась постоянными клиентами лавки. Людьми, довольными жизнью, готовыми заплатить больше. Гурманы, любящие и знающие вкус хорошего продукта; кулинары, которым необходимы особенные ингредиенты с правильными вкусовыми нотами; приверженцы здорового образа жизни, которые относятся к супермаркетам и магазинам массового потребления с недоверием; а также влюбленные в красоту естественного, природного внешнего вида фрукта или овоща, считающие, что еда – это искусство.
Лавка состояла из помещения, напоминающего прихожую, и двух маленьких залов. В «прихожей» располагалась касса и стойки со специями и крупами. Я прошла вглубь помещения, вдыхая запахи упругой кожицы нектаринов и яблок, томатов и слив. В крайнем зале стоял высокий деревянный стол, на котором хозяин лавки разместил несколько заляпанных ягодным соком корзин. Мой взгляд упал на маленькую корзинку с шиповником. Красновато-огненные ягоды, кислые, полные витаминов. Едва ли я смогу получить ни с чем несравнимое удовольствие от них, но мне хотелось купить что-то непривычное мне, городскому жителю.
Я набрала немного ягод в маленькую пластиковую коробочку и взяла в холодильнике, который располагался у края стола с корзинами, небольшую бутылку свежевыжатого апельсинового сока. Я знаю, что он кисло-сладкий на вкус, а в мякоти будут попадаться иногда горькие косточки.
Вкусовой спектр, возникавший в моем воображении, возбуждал чувства и повышал настроение. Я расплатилась на кассе, которая была похожа скорее на импровизированный пункт приема членских взносов, несмотря на то, что чеки у покупателей были, как правило, на крупную сумму.
Мою коробочку с шиповником аккуратно завернули в кусок серо-коричневой бумаги, сверток с бутылкой сока положили в бумажный пакет, а конец его закрутили в трубочку, скрепив получившуюся композицию степлером. Видимо, дома я буду разворачивать покупки как новогодние подарки.

***

Я насыпала немного ягод в термос, залила кипятком, добавила ложку меда – пусть теперь настаивается. Купленная в лавке бутылка сока была уже почти пустая, однако питательных веществ моему организму все еще явно не хватало – голод мучил страшный. Слегка морщась, я пожевала оставшиеся ягоды шиповника, которые не пошли на производство полезного для желудка и иммунитета отвара. Они были такие упруго-жесткие, что при надкусывании плода во рту кожица его с треском лопалась и сок струей выстреливал мне в щеку или в небо. Под языком мгновенно вырабатывалась слюна, призванная нейтрализовать кислый вкус ягод.
Махнув рукой на здоровое питание, я совершила отчаянную попытку насытиться вчерашним салатом, приобретенным на работе. Съела его совершенно без всякого удовольствия. Картошка была сыровата, а кусочки огурца были похожи на маленькие зеленые канцелярские ластики. Такие же резиновые и безвкусные.
Снова охватило острое чувство вины перед собой и своим желудком. От грустных мыслей отвлек вдруг раздавшийся в коридоре телефонный звонок. По вечерам звонила мама или различные службы, пытающиеся вытянуть из усталых граждан пару слов для составления картины общественного мнения или же просто специалисты по  рекламе косметических средств или пылесосов. Когда мелодия пошла уже по второму кругу, я вскочила и побежала к трубке.
- Алло!
- Машенька, привет.
Я услышала голос моего давнего друга. Мы учились с ним в одной группе в институте. Он был тогда еще прыщавым, полноватым юношей, имел проблемы с пищеварением и девушками. Мы жили в соседних микрорайонах, поэтому  часто ездили в метро вместе, обсуждали предстоящие коллоквиумы и зачеты. По складу характера и типу мышления он был настоящим «ботаником», что снискало ему славу добросовестного студента, любимого преподавателями. Его лабораторные работы отличались безупречным содержанием, аккуратным оформлением и были образцом  для «подражания». Но я видела в нем не столько книжного червя, большую часть времени обитающего в библиотеке, сколько трудолюбивого и перспективного парня, стремящегося достичь особых высот в карьере.
Однако то, что мы с Игорем уходили из института вместе, а также часто допоздна засиживались в читальном зале библиотеки, утвердило моих институтских подруг в  неверии в чистоту наших отношений. Несмотря на подозрения однокурсниц, мне было лестно считаться подружкой пусть прыщавого, но уважаемого профессорами студента.
На втором курсе он подрабатывал на кафедре экономики. А уже на четвертом был принят на должность ассистента старшего менеджера по продажам в небольшой фирме, поставляющей моющие средства.
Так, сдав экзамены на «отлично», мы отгуляли выпускной и, распивая бутылку дешевого вина, поклялись друг другу в вечной дружбе. Игорь пообещал замолвить обо мне словечко в компании, в которой сам уже работал. Но ни через неделю, ни через месяц он мне так и не позвонил. В смс-сообщениях постоянно ссылался на постоянную загруженность и личные дела. Постепенно он совсем забыл о той, которая защищала его имидж в глазах молодых студенток. Хотя не могу сказать, что я тогда сильно расстроилась. Ведь родители  устроили меня стажером в фирму, которой управлял друг семьи.
Через два года от университетской подруги я узнала, что  Игорь, несмотря на возраст молодого специалиста, уже считался ценным и перспективным работником в международной компании по производству бытовых товаров. Возможно, отсутствие интереса к женскому полу позволило ему сконцентрироваться на своей карьере, не отвлекаясь на эмоциональные переживания и поиски.
  Но однажды я случайно встретила Игоря в гипермаркете мебели. Я переезжала в новую квартиру, две трети стоимости которой составила сумма от продажи старого дома загородом, а он обставлял комнаты на своей даче на более современный лад – подарок родителям. Старшее поколение было поначалу против перемен, однако сын настаивал на модернизации дома не столько снаружи, но и внутри.
Он и мне помог с выбором кухни, которую я люблю сейчас всем сердцем и считаю сосредоточием домашнего уюта. Так Игорь стал возвращаться в мою жизнь. С тех пор мы даже несколько раз ужинали вместе и ездили на дачу к его родителям. Отдохнуть там, правда, как следует не удалось, потому что его телефон разрывали постоянные звонки, что мешало сосредоточиться на общении. К тому же момент, когда мы были готовы по-настоящему влюбиться, был, вероятно, упущен еще в студенческие годы, благодаря взаимной молчаливой пассивности. Тем не менее, меня не отпускала мысль о том, что на этот раз Игорь был настроен серьезно по отношению ко мне. Он поздравил меня с Днем Святого Валентина, все шло к сближению. Казалось, что мужчина был готов к развитию отношений.
Но вскоре после первой капели начальник пообещал Игорю повышение по службе, из-за чего ему пришлось снова погрузиться с головой в работу. А мне по телефону было сказано: «Машуль, извини, работы невпроворот, погоди немного, как освобожусь, позвоню».

- Ты завтра вечером свободна? Я тебе…м-мм… хотел предложить сходить в бар. Расслабиться, пообщаться.
- А что за бар? – никогда не стоит легко соглашаться на предложение, тем более что моя женская гордость была задета возникшей паузой в наших отношениях. Хотя, по существу, было просто любопытно, куда он решил меня пригласить.
- Скажем, американский бар-ресторан. Мы можем поужинать и выпить что-нибудь. Давно не виделись, буду рад встретиться.
На ум мне пришли сразу огромные порции картошки фри, листья салата, сэндвичи… Я вспомнила женщину, которая с особым наслаждением ела яичный сэндвич в кафе на первом этаже в здании моей работы.
- Да, давай! Во сколько и где?
- Приезжай на Севастопольскую, я тебя встречу на машине около метро. Тебе удобно в семь вечера?
Конечно, было бы удобнее встретиться в пятницу, когда я могла бы не думать о предстоящем рабочем дне, но откладывать встречу на день не имело смысла и попросту не хотелось.

***

Я положила трубку. В несколько приподнятом настроении я вернулась на кухню и налила себе в чашку еще не настоявшийся напиток из шиповника с медом. Добавила немного специй, корицы и сушеной гвоздики. Осторожно дотронулась верхней губой до получившейся жидкости, чтобы не обжечься. Я слизала капельку, растекшуюся по моим губам, и почувствовала на языке частички специй, еще не осевших на дно чашки. Вдыхая душистый запах «чая», я направилась в комнату. В ней стоял телевизор, который я включала каждый вечер на канале, посвященном организации и решению проблем домашнего очага, чтобы посмотреть любимую кулинарную передачу. Длилась она не более получаса между сериалами.
Ведущий нежно брал руку приглашенной актрисы в свою, они перемешивали грибы с луком длинной поварешкой. Вместе, размеренно, не торопясь, так, будто не смотрели на них ни аудитория в съемочном зале, ни зрители, сидящие перед экранами. Масло шипело на сковороде, лопались пузыри пара в жирной оболочке. Взрывались как фейерверки. Ведущий стоял немного позади актрисы, создавалось впечатление, что он слегка ее приобнимает. Корейскую нашинкованную маринованную морковь, обжаренные грибы и лук они заворачивали в тесто, которое запекали в разогретой духовке. Пирожки набухали, от напряжения образовывались маленькие трещинки, доходили до почти полной готовности…
Когда передача окончилась – пирожки были приготовлены и даны на растерзание толпе в студии, – я обнаружила себя облизывающей ложку. Во рту приятный сладковатый привкус… варенья. Очевидно, что во время рекламы я уже в состоянии возбуждения добежала до шкафа в коридоре, достала оттуда Леркино варенье и незаметно для себя насладилась половиной содержимого банки. Но я не расстроилась и не обиделась на свою несдержанность. Мне было хорошо. Мед, шиповник, корица и гвоздика успокоили душу и привнесли в жизнь состояние эйфории и женского удовлетворения.
 
***

После вчерашнего звонка я никак не могла успокоиться. В голове роились мысли о вечере, который я проведу с Игорем.
На работе я гуляла по интернет-блогам, пестревшим фотографиями, на которых была изображена разнообразная еда в привлекательных ракурсах и положениях. Я смотрела на стопки блинчиков и оладий, по которым текут реки сгущенного молока. Пончики на тарелке, посыпанные сахарной пудрой, и сливочное мороженое в дырочках.
Особенно вдохновил меня проиллюстрированный картинками рецепт приготовления киселя из варенья. Мне сразу вспомнилась спрятанная в шкафу баночка, и я представляла, как я по ложечке опускаю ее содержимое в жар разогретой кастрюли, ягодки танцуют с кипящей водой и крахмалом. Было бы в стократ вкуснее, чем отвар кислого шиповника…

***

Обстановка в баре-ресторане была демократичной. Стены были украшены плакатами в стиле поп-арт, фотографиями голливудских звезд и рекламой кока-колы. В некурящем зале было светло. Очевидно, дизайнеры и администрация решили обойтись без освещения, направленного на создание интимной атмосферы.
Игорь снял с меня пальто и повесил его на спинку ярко-красного мягкого дивана, не найдя в зоне досягаемости никакой стойки для верхней одежды. Свою ветровую куртку из модного японского бутика он положил рядом на сидение.
Меню, которое уже лежало на гладком пластиковом столе серо-синего цвета с блестками, состояло из многочисленных вариаций бургеров и сэндвичей, комбинаций из салата с фруктами или с мясом. Основным гарниром к блюдам была картошка фри, которая могла подаваться в классической форме палочек или в виде маленьких улыбающихся колобков. Три соуса – кетчуп, майонез и горчица – стояли в больших бутылках на столе, вдобавок к ним можно было заказать также кисло-сладкий барбекю, острый мексиканский сальса или зеленый гуакамоле, нежный сырный соус, или текучий тайский, приготовленный из арахисовой пасты – все это возбуждало в моем мозгу море ассоциаций и желаний. Выбрать было трудно, хотелось заказать все и сразу.
Игорь терпеливо ждал, когда я определюсь с выбором. Он разглядывал меня, я чувствовала его внимательный взгляд на лбу и декольте.
- Вы готовы сделать заказ? – официант появился, будто выскочив из-за моей спины. Я так и подпрыгнула на диване. Вероятно, общее напряженное состояние дало о себе знать.
- Да, конечно, – улыбнулся Игорь. – Томатный суп-пюре. Из пасты… пожалуй, пенне с брокколи и перечным соусом. Спасибо.
- А я беру салат с креветками и ананасом. На десерт – яблочные дольки с грецким орехом в карамели и шариком мороженого.
- Десерт яблочный сделайте нам обоим. Да, и еще: два бокала белого вина, пожалуйста.
Я удивленно посмотрела на него. Очевидно, вином он пытался создать романтическое настроение, которое сблизит нас, давних друзей со времен университета. Друзей, которые не утруждают себя поиском второй половинки за пределами прошлого.
Сделав заказ, я глубоко вдохнула. Я понимала, что Игорь пригласил меня не просто так, он хочет рассказать о чем-то, поговорить. Возможно, о себе. Возможно, о нас. Однако вопреки моим ожиданиям мы разговаривали об общих знакомых, обходя темы, касающиеся нас двоих. Мы обсуждали тех, кто уже женился, родил детей, открыл свою фирму или уехал на Гоа познавать смысл жизни. Я ковыряла вилкой ананасы и хрустела креветками в панировке, стараясь сконцентрироваться на рассказах Игоря о друге, который часто путешествует и преодолевает австралийский знойный климат в центре материка с группой таких же авантюристов.
Когда мы, казалось бы, уже исчерпали тему общих знакомых, и я открыла рот, чтобы спросить о его работе и планах, он протянул руки ко мне и положил свою ладонь на мою.
- У меня отпуск через две недели. Поехали в Египет.
Я изменилась в лице. Оказывается, рассказы о друге и его приключениях в Австралии плавно вели к идее и предложению поехать вместе в Северную Африку.
- Это так…неожиданно.
Мечтать о встрече с мужчиной, о постепенном развитии отношений, конфетно-букетном периоде и городской романтике и вдруг оказаться перед выбором между незапланированным отпуском, пляжной авантюрой с Игорем и моей теплой, уютной, размеренной жизнью – этот сценарий едва ли как-то укладывался в голове.
Моя десертная ложка утопала в шарике мороженого и липла к пальцам, испачканным в карамели. Я смотрела на него, в моих глазах читался скорее не вопрос, но крик метущейся женской души: «Почему ты искушаешь?!.. Почему ты приходишь только тогда, когда тебе удобно?!.. Почему я должна подчиниться твоему плану…»
- Давай.
Пока я думала, он будто замер, напряженно ожидая моего положительного ответа на его предложение. Мороженое на его тарелке было также больше похоже на разбавленные водой сливки нежно-ванильного цвета.
- Отлично. Я очень рад, что ты согласилась. Правда. Мы здорово проведем время, – он широко улыбнулся, поднося к губам бокал полусухого белого вина.
Это была маленькая победа большого мужчины. Я не боролась, хотя и минутным молчанием заставила сомневаться в преданности и готовности бежать на край света за тем, кто как ясное солнышко в пасмурную погоду появлялся и исчезал в моей жизни.
С работой я это как-нибудь улажу, попросив Лерку, работающую в городской поликлинике, выписать больничный. Но все-таки… Получается, что я еду составить компанию Игорю, чтобы заполнить собой недостающее звено в его туристической программе. Еду, чтобы ему не было скучно не только днем, но и ночью. Или?..
- Знаешь, мой приятель ездил недавно на Красное море и рассказывал о подводной жизни. Для дайвинга Египет идеально подходит даже таким непрофессионалам как мы. Ты плавала когда-нибудь под водой с аквалангом?
Вот это поворот. Оказывается, Игорь хочет приобщить меня к поиску приключений и острым ощущениям. Не могу сказать, что я любительница подобного способа получения адреналина и стресса в целом…
- Никогда. Но я бы хотела попробовать.
- Поедем стандартно, дней на десять, не больше. Потому что через месяц у меня назначена презентация нового проекта. Хочу приехать со свежими мыслями, ведь надо будет еще кое-какие бумаги подготовить и доработать некоторые пункты. А на отдыхе я буду расслабляться и получать впечатления, отличные от сферы моей деятельности. С тобой.
Спасибо, добавил. Вспомнил, что со мной. Как мне реагировать на безапелляционные суждения и реплики с его стороны? Подчиниться предлагаемым условиям, принять предложение как возможность отдохнуть от рутины, развлечься и узнать что-то новое о подводном мире Красного моря?
Орешки, замешанные в моем растаявшем мороженом обнажились. Лужи холодных сливок растекались по тарелке, обволакивая застывшую карамель.
- С удовольствием присоединюсь.
Практически залпом, плюнув на нормы и правила женского поведения, я допила оставшееся вино в своем бокале. Движение едва ли вышло сильно нервическим, во всяком случае, я надеялась, что Игорь не воспринял его именно таким образом. Ведь я независимая женщина со своими устремлениями, которая иногда не прочь. Не прочь стать частью любовного и подводного приключения.

***

Следующий день прошел в размышлениях об орешках на тарелке и белом вине. Подругам я ничего не сказала, чтобы не выслушивать тонну советов и завистливых упреков в моем потакании мужской прихоти. Сидела  в кафе тихо, собирая ложкой сливочно-кофейную пену со стенок чашки, в которой еще пять минут назад был капучино. Женщина с сэндвичем все так же сидела на своем привычном месте и улыбалась.

***

По пятницам вечером не было моей любимой кулинарной программы по кабельному телевидению. На этот случай мной еще полтора года назад была куплена спутниковая тарелка. Именно она обеспечивала каналы, украшавшие мои выходные.
До трех часов утра, пока ТВ-канал не закончил своего вещания, я смотрела, как чьи-то заботливые и чистые руки моют морковь и помидоры, режут, шинкуют, запекают, жарят и тушат…
Мне часто приходила в голову мысль пойти учиться готовить. На каких-нибудь специальных курсах, где я смогу прикоснуться к миру гурманов и ценителей вкусной пищи. Где буду ощущать дружественную атмосферу всеобщего единения и групповой деятельности.
Все, что я когда-либо себе готовила, было обыкновением холостяцкой жизни. Гостей я к себе не звала, поэтому не было необходимости экспериментировать и изобретать изысканные блюда, чтобы кого-нибудь порадовать. Хотя на дни рождения и в качестве сувениров из экзотических стран мне частенько привозили кулинарные книги, откуда я могла вычитать и использовать какой-нибудь особенный рецепт.
Я встала с кровати, лежа на которой смотрела телевизор, и из первого узкого ящика комода, стоящего напротив, достала блокнот и ручку. К вопросу поиска и выбора кулинарного направления я решила подойти обстоятельно, взвесив все за и против.
Начала я с самого романтичного – кулинарные традиции Франции.
Свечи и вино. Изысканный антураж подачи замысловатых блюд. Однако изящества этой кухни не для таких нетерпеливых натур, как я. Что-то из чего-то выковыривать, отделять, выпаривать, укладывать в маленькие кучки. Совершенство исполнения, где вкус уже вторичен. Поэтому я скорее принимаю эстетическую сторону французской кулинарии, которая способна возбуждать аппетит одним своим видом, чем становлюсь в ряды преданных ей поваров.
Одно время я увлекалась поиском высокого смысла процесса трапезы, преклонялась перед посланной Богом едой. Я была рада делать ее предметом и объектом ритуала, освещала ее, молилась ей. Подобные воззрения привели меня к индуистским вероучениям – я была еще очень юной и познавала мир вокруг себя. В то время мне удалось перепробовать немало традиционных блюд, распространенных в Индии. Восточным людям свойственно готовить масштабно, большими мазками добавлять кулинарные краски в острую, сытную, жирную картину.
Экстремально сладкое и предельно острое ожидало меня в китайской тарелке. В противоположность немного жирноватой и пресноватой еде из русской печки восточные традиции были слишком радикальной альтернативой тому, к чему привык мой русский желудок. Картофельное пюре с квашеной капустой, пожалуй, всегда будут в большем приоритете,  чем китайская рисовая лапша с острым соусом.
Идем дальше… Для того чтобы готовить блюда, любимые в американской культуре, едва ли потребуются знания и специальные умения, кроме тех, которыми я уже обладаю. Это стало ясным, после того, как я сходила с Игорем в четверг в ресторан. Вероятно, стоило лишь узнать несколько больше о способах приготовления соусов и мясных мексиканских блюд, которые обязательно входят в кулинарную книгу каждого заатлантического автора.
Хотя если бы еда с доставкой у нас стоила так же дешево, как в Америке (например, пиццу приготовят и привезут вам прямо домой всего за семь долларов), то я позволила бы себе, конечно, нежиться в объятьях собственной лени, заказывая праздник для пищеварительной системы по телефону.
Кстати, о пиццах. В Италии мне удалось попробовать круглое, как солнечный диск, блюдо, желтое от сыра и горящее пламенем томатного соуса. Воспоминания о настоящей итальянской кухне до сих пор живы во мне и не остывают.
Несколько лет назад я познакомилась с русской девушкой на одном из муниципальных пляжей в Лигурии, мало известного туристам, но любимого местными жителями близлежащего городка. Помню, я заметила ее, когда она лежала на животе, немного ближе к морю, чем я, и, приподнявшись на локтях, читала что-то на итальянском. Потом, устав от чтения она стала оглядываться по сторонам, видимо, в поисках общения. Я же в это время в сотый раз перелистывала купленный в аэропорту в России журнал, отчаянно борясь со скукой.
Красивая блондинка подошла и заговорила со мной. Она сказала, что всегда рада встрече с земляками; поэтому, увидев в моих руках российское печатное издание, сразу же захотела познакомиться. Муж девушки был итальянцем, они жили вместе уже в течение пяти лет. Марко держал небольшой ресторанчик, собиравший постоянных посетителей каждый вечер. По пятницам собирались одни семьи, по субботам – другие. В воскресенье Марко с женой устраивали себе выходной и ужинали вдвоем. А в будние дни ресторан открывался по требованию и предварительной договоренности с хозяином и его русской женой, помогающей ему готовить традиционные блюда из пасты, рыбы, теста, рукколы, сочных томатов и бальзамического уксуса.
В день знакомства Анна, так звали русскую девушку, позвала меня к себе домой на итальянский ужин, соблазняя уверениями, что такой вкусной пиццы, какую готовит ее муж, я не пробовала никогда в жизни. Из вежливости, хотя скорее из кулинарного любопытства, я легко отозвалась на приглашение, несмотря на то, что раньше не наблюдала за собой страсти ходить в гости к незнакомым людям.
Жили они в небольшом, как принято в Италии, но очень уютном маленьком домике, недалеко от пляжа. Марко был похож на всех итальянцев разом и в то же время привлекал внимание каким-то особым обаянием, присущим людям, имеющим острый ум и любовь к жизни. Я даже немного растерялась, когда он тепло поздоровался со мной за руку и горячо заверил, что чрезвычайно рад видеть в своем доме. Анна на его фоне смотрелась простушкой. Этакой ватрушкой рядом с изысканным профитролем. Может она обладает добрым сердцем и теплым нравом? – спрашивала я себя.
После радушной встречи и обозрения их владений мне было предложено поучаствовать в приготовлении основных блюд к ужину. Но главным поваром был все-таки Марко, несмотря на нашу с Анной активную помощь. Его руки двигались в быстром и уверенном ритме, казалось, что он занимается не приготовлением пищи, а показывает какой-то изощренный ловкий фокус, по окончании которого остается ощущение легкого транса и недоумения, как же можно было пропустить тот самый момент, когда из шляпы неожиданно появился кролик.
Марко лил масло на свежие салатные листья, предварительно порванные руками на маленькие кусочки. Он резал овощи на дольки и кольцами. Посыпал сверху специями. Оливковое масло шипело на сковороде, этот звук навсегда останется у меня в памяти как звук гармоничной жизни, счастья, моря, с легким запахом соли и влажной травы. Хрустящий сельдерей и сливочное мороженое. И конечно пицца, в которую была вложена вся любовь, все солнце, вся нежность, на какую только может быть способен человек. А, может быть, немного красного итальянского вина и прекрасная компания навеяли на меня ощущения полноты жизни? Или умный взгляд южных глаз из-под густых ресниц заставлял кожей чувствовать свое женское предназначение. Легкий привкус недосягаемого и желаемого придавал приятную остроту блюдам в тот вечер.
На следующий день, все еще находясь под впечатлением неожиданности и волшебства вчерашнего вечера, я лежала на том же пляже, что и в предыдущий день, нежась под солнцем, в полудреме и мечтах о холодном лимонаде с мятой, как почувствовала легкое прикосновение к коже на своей руке. Я медленно открыла глаза и почему-то совершенно не испугалась и не удивилась, увидев объект моих согретых жаркими лучами фантазий. Лицо Марко, склоненное ко мне было, так близко, что я с трудом подавила желание коснуться пальцами блестящих завитков тщательно уложенных волос. Его голова заслоняла солнце, и от этого образовался сияющий нимб, что придавало представшему передо мной образу особую магию.
- Что… Почему ты здесь? - вырвалось у меня по-английски.
- Ты знаешь, где Анна?
Только сейчас я заметила, что Марко чем-то сильно расстроен, между его бровей пролегла глубокая складка. Он объяснил мне, что после ужина они немного повздорили, и Анна уехала ночевать к знакомым в соседнюю деревню. Так бывало и раньше. Между ними часто возникали противоречия, и Анна, при всем внешнем спокойствии, обладала обидчивым характером и импульсивностью поступков. Знакомство со мной и приглашение меня, совершенно не знакомого ей человека, было дополнительным доказательством наличия в ней подобной черты характера. Однако ее порывистость мне скорее понравилось, чем оттолкнула.
Обычно на следующий день после ссоры она сама возвращалась мириться или Марко шел за ней к ее друзьям. Он уже даже привык к этому и считал неотъемлемой частью их семейной жизни. Он перестал волноваться из-за ее отлучек из дома, поэтому не видел и в этот раз поводов для беспокойства.
Но Анна не вернулась ни утром, ни в обед, и когда Марко приехал за ней к друзьям, оказалось, что она им не звонила и у них не появлялась. Поэтому в поисках жены он пришел на ее любимый пляж. Увидев меня, он подумал, что, возможно, накануне она говорила мне что-нибудь о своих планах.
В этот самый момент в кармане у Марко раздался телефонный звонок. Очень эмоционально и быстро он начал что-то говорить в трубку по-итальянски, резко жестикулируя и ероша свои безупречные волосы. Затем долго слушал невидимого мне собеседника, ответил ему каким-то ругательством и под улюлюканье соседей, лежащих рядом на ярких пляжный полотенцах, кинул свой мобильный телефон в море. Марко долго молчал, глядя на то место, где кануло в воду электромагнитное средство связи. Я сидела в недоумении, теряясь в догадках, но не решаясь нарушить его молчание.
- Простите мою несдержанность. Со мной такое редко случается.
Он объяснил мне, что на этот раз поведение жены вышло за привычные границы. Анна сказала, что ей о многом надо подумать, касаемо их двоих. И пока она не пришла к какому-либо решению, ей нужно побыть вдали от супруга. Ему не понятно, сказал Марко, ведь если есть проблемы во взаимоотношениях их необходимо решать сразу и вместе, а не убегать от них. Так же как с орехами: чтобы достать вкусную сердцевину, надо постараться сломать скорлупу. Иногда это бывает трудно.
Я искренне сочувствовала Марко и даже немножко разозлилась на мою новую подругу за то, что она заставляет страдать такого приятного человека.
Марко сказал, что у него тяжело на душе и он не может сейчас оставаться один. К друзьям тоже не хочет идти, так как они начнут переживать эту ситуацию вместе с ним и от этого ему станет еще горше. Ему сейчас нужно просто человеческое участие, участие человека стороннего, как будто случайного попутчика – это я поняла из его печальной и путанной речи. И отгадайте с трех раз, чья кандидатура подходила для этого наилучшим образом? У меня был запланирован тихий вечер с бокалом сухого белого вина, с тарелочкой пасты с морепродуктами в кафе на берегу моря с видом на закат в узкой компании самой себя, смакуя вчерашние воспоминания и продлевая ощущения подлинного счастья, которые накрыли меня вчера с головой. Но жизнь вносит свои коррективы, и я, как девушка жалостливая и сострадательная, не могла отказать человеку в его скромном, но так необходимом ему желании.
Вино все-таки было в этот душеспасительный вечер, да еще в каком количестве. Марко оказался очень интересным, чутким и внимательным собеседником. Я настроилась быть его жилеткой, а в результате сама не заметила, как рассказала ему всю свою жизнь. Поделилась самым сокровенным, радуясь близости человека, с которым я могу общаться без слов, с помощью невидимых антеннок, для которого весь сумбур в моей голове будет совершенно естественным. И только тогда, когда я проснулась и луна, как огромная пицца, светила мне в лицо своим желтым глазом, я пришла в себя и увидела итог моей любви к ближнему. На кровати рядом со мной безмятежно посапывал еще недавно безутешный и брошенный муж, который быстро успокоился в чужих объятьях, став нежным и пылким любовником. Стыдно было не от мысли о том, что произошло между нами, а от того, что было так сладко и ни капельки не стыдно.
На следующий день он приготовил мне стакан свежевыжатого апельсинового сока и предложил горячую чиабатту из тостера. Сказал, что у него сегодня много работы в ресторане, ведь ему придется справляться со всем одному. Я хотела было робко намекнуть, что я готова ему помочь, но едва я открыла рот, раздался стук в дверь.
Брат Марко вошел в домик, удивленно разглядывая меня и странно улыбаясь. Мои волосы пахли вином, кожа – жареным хлебом, мне казалось, что он почувствовал это, целуя при приветствии обе мои щеки. Оказывается, брат тоже неплохо готовит и тотчас же приехал на своем мопеде, чтобы помочь Марко в ресторане. Я слышала рокот его моторчика, когда он подъезжал к дому, в то время как я смаковала ветчину с сыром в чиабатте и запивала соком.
Я чувствовала избыточность моего присутствия, поэтому спешно засобиралась на пляж. Попрощались мужчины со мной несколько отстраненно, Марко был глубоко погружен в личные размышления.
Больше мы не встречались. Я ждала его у моря каждый день и вечер. Идти в тот самый заветный ресторан я не решалась до самого отъезда. Только часов в пять после так называемой традиционной «сиесты», во время которой я собрала чемодан и проверила билеты на автобус, поезд и самолет, я осмелилась войти в обитель гастрономической страсти, где творил Марко. За барной стойкой стояла Анна и протирала сухим полотенцем винные бокалы. Она тепло поприветствовала меня и сказала, что ее мужу немного нездоровится, поэтому на ней и его брате временно возложена ответственность за качество обслуживания и питания в ресторане. А в перерыв между обедом и ужином Анна ухаживает за Марко, поэтому на отдых на солнечном пляже ей совсем не хватает времени.
На прощание мы крепко обнялись, пообещали писать друг другу электронные сообщения и когда-нибудь еще раз увидеться. Я ничего не спросила о ее внезапном исчезновении, не призналась ей в содеянном, просто выслушала пожелания хорошей дороги обратно в Россию и уехала.

***

Я решила сделать небольшой перерыв, устав от размышлений и воспоминаний. Пошла отрезать себе кусок хлеба, положила на него ломтик сыра, сверху колбасу и, запивая водой, перекусила. Принятие допинга в виде классического русского бутерброда меня взбодрило, и я вернулась в кровать с новыми мыслями и желаниями, которые обязательно хотела еще обдумать и записать.

***

Проснулась я на рассвете с ручкой в складках своего пледа и блокнотом с помятой страницей. Иногда пробуждаюсь раньше, чем будильник, не в состоянии снова уснуть и окунуться в мир безоблачных и эротичных грез. Перевернувшись на бок и описав полусогнутыми ногами букву С, я пытаюсь ловко попасть пальцами ног в тапочки. Но мои ступни встретила угрюмая холодность пола, обиженная зимним сквозняком и не обогретая утренним солнцем.
Я медленно и отрешенно направляюсь на кухню. Уже скорее по привычке. Вспомнила, что на самом деле лучше всего мне удается экспресс-омлет с помидорами, поэтому я взяла из корзинки с овощами несколько красных символов любви и разрезала их на маленькие кусочки острым ножом. Пока помидоры томились на слабом огне, достала три яйца. С удовольствием, чувствуя силу своего удара, разбила их о край любимой ярко-красной миски. 
Раньше я пользовалась ножом, чтобы разбить скорлупу, но недавно я так сильно размахнулась им, что разом разрубила яйцо пополам. Скорлупа вылетела из моих рук, мягко упала в миску и завязла в белке. Потом я долго пыталась выловить кусочки скорлупы. Важно уметь учиться на своих ошибках, пусть даже и в таком деле, как приготовление омлета.
Я размешала густую массу, залив ее молоком, которое как водопад падало из уголка пакета на упругий желток, разрушая его цельность. Лопаткой для жарки я размазывала прозрачно-желтую жидкость с красными кубиками и зеленоватыми семенами по сковородке. Сделала огонь посильнее, поворачивая регулятор до критической точки, пока он не замер, сопротивляясь мне. Сковорода нагревалась, а я с отсутствующим усердием размазывала и соскабливала пригорающее месиво. Постепенно оно схватывалось, превращаясь в мягкие шарики-гранулы. Как планеты в гуще жидковатого газа собирались вместе, объединенные движением высшей силы.
Я отодвинула сковороду от пылающей конфорки в сторону к мирно спящим. Шипение и горение прекратилось. Высыпала получившееся «блюдо» в небольшую плошку, посыпав сверху него приправой из сушеного базилика, который остался еще со времен моей итальянской поездки.
Получилось очень зернисто и рассыпчато, вкусно и мягко. Моя эмоциональность при приготовлении, вложенная экспрессия и чувства ощущались в каждом кусочке омлета.

***

В следующую пятницу вечером я получила электронное письмо с приглашением посетить ежемесячные дегустации в дорогом ресторане, в котором некогда отмечалась свадьба одной из моих коллег. Кухня и напитки были в тот праздничный день выше всяких похвал, поэтому вернувшись домой и полюбовавшись блюдами из меню на сайте заведения, я оставила заявку на участие в бесплатных мероприятиях для настоящих ценителей красивых и вкусных блюд, у которых глаз был горящим, а сосочки на языке были жаждущими новых ощущений.
Я предложила Игорю пойти со мной. Он согласился. Ведь ничто не мешало двум свободным молодым людям, планирующим в скором времени совместный отдых, провести субботний вечер вдвоем.
Оделась как на важнейшее свидание. Ожидалось интересное приключение по стране вкуса и искусства любви к еде.
Я немного опоздала, Игорь уже ждал меня в машине напротив входа в ресторан. Фэйс-контроль мы прошли без каких-либо проблем, суровые охранники не сказали нам что-то вроде «извините, сегодня внутреннее мероприятие», а вежливо и с улыбками на крупных лицах пропустили нас внутрь. Вероятно, мы показались им готовыми купаться в экстазе восхищения предстоящим действом.
Нас провели в маленький зал, освещение было ярким, если не сказать больше – солнечным. Для начала нам показали блюда, рассказали немного о сложнейших условиях их приготовления. Постепенно великолепные люстры стали гаснуть, пока единственным источником света не остались несколько свечей, продолжавших гореть.
Было предложено насладиться теперь не только внешним исполнением блюд, но и их вкусом, сконцентрироваться на ощущениях на кончике языка, забыв обо всем. Мы пробовали ростбиф с яблочными чипсами, тыкву с кусочками курицы, многочисленные салатные композиции, и нас охватывало чувство волшебства и настоящей экзотики.
Когда мы стояли у столика с предлагаемым десертом, Игорь положил свою руку мне на талию и поцеловал сначала осторожно в висок, затем более смело уже в губы. Вкус крема и клубничного бисквита сводил меня с ума от удовольствия.
После того, как дегустация блюд от нового шеф-повара подошла к своему логическому завершению, всех посетителей пригласили в основной зал, где можно выбрать из меню понравившиеся вкусовые сочетания, но в б;льших порциях, а также послушать выступление джаз-группы.
Однако Игорь предложил мне поехать к нему домой и отдохнуть в обществе друг друга вдалеке от суеты тарелок и ножей.
Под впечатлением высокой кухни и приятного вечера мы решили приготовить молочный коктейль с бананом и медом. Из красивых бокалов медленно пили тягучий сладкий напиток, растягивая произносимые друг другу ласковые слова. Мы становились все ближе и ближе, и уже совсем скоро липкие нежные медово-банановые струи текли по разгоряченной коже, пылавшей желанием и страстью. В эту ночь мы сами как компоненты изысканной кулинарии соединялись в единый вкусовой шедевр.

***

Самолет отрывался от земли, наши спины вдавливались в жесткие кресла эконом класса. Земля, уменьшаясь, казалась шоколадной долиной с пряничными домиками. Подкрашенная зеленым цветом сахарная пудра ложилась пушистыми лесами. Взлетая все выше, мы достигали нежных, взбитых ветром сливок и воздушных, пенистых сгустков жирного молока. Как ножом мы разрезали податливые творожные массы облаков, пока не оказались над ними…
Леденцы, которые выдавали перед взлетом, таяли во рту, прилипая к зубам и небу. От чрезмерной сладости сводило челюсти и закладывало уши.
Еда на борту была двух видов. Точнее сказать макароны подавались каждому, но жарк;е можно было выбрать самому: мясо цыпленка или баранины. Между бараном и петушком я всегда выбирала второго. После обеда мы выпили немного красного вина и заснули.
Приземлились мы в жар печи, зной египетского лета. Пока ехали в автобусе до отеля, все мечты были только о глотке воды. Пот тек со лба и запутывался в бровях. Над губой тоже собирались небольшие капельки, которые попадали на губы и растекались в руслах небольших складочек и трещинках на них.
В отеле на стойке администратора стояла вазочка с мармеладом и цветными леденцами. Наученная чрезмерно сладким опытом, полученным от рассасывания взлетной конфеты, я удержала себя от соблазна взять парочку угощений.
Обед в ресторане отеля уже закончился, но мы не расстроились. В жаркую погоду аппетит становится более умеренным, поэтому Игорь предложил просто полежать в тени у бассейна и заказать освежающие фруктовые коктейли. Лед в наших стаканах трескался под давлением горячего воздуха.
На ужине мы встречали похудевших к отпуску зрелых девушек с полноватыми мужьями. Пары бегали от одного стола с блюдами к другому. Зал, наполненный столами с едой, был настолько большим, что если убрать голодных посетителей и всю прочую мебель, то помещение вполне могло бы подойти для устроения широкомасштабных балов, с юбками у танцующих дам диаметром не меньше, чем в два метра.
Ужин, конечно, без ограничений. Все включено. Доплачивать нужно было только за алкоголь. Однако Игорь был уже знаком с подобной системой в отелях, поэтому мы предварительно выпили по два коктейля на полуголодные желудки, в которые закинули лишь по две дольки кокоса из фруктовой тарелки, стоявшей на барной стойке.
Я смотрела на своих сограждан, набирающих в подносы настоящие горы салата, мяса, колбасы и сыра, едва ли не падающих на пол при высокоскоростном типе передвижения человеческого подвида «турист настоящий». Фотоаппараты, забытые на веревочках на шее, покачивались на животах туристов-супругов. Я вспомнила, что мы за весь день не сделали ни одной фотографии. Немного огорченная этой мыслью, я набирала в свою тарелку целую гору кулинарного искусства восточных поваров.
Подойдя к нашему столику, я обнаружила, что Игорь взял себе лишь несколько листьев салата с помидорами черри, кусок арбуза и апельсиновый сок. Я застыла с тяжелой тарелкой в руках, потихоньку начиная сгорать от стыда.
- Я думал, женщины едят меньше.
Мне стало ужасно неудобно, я невольно сделала шаг назад, желая отвернуться от него, чтобы не видеть его убогую тарелку. Захотелось найти какую-нибудь психически здоровую пожилую пару, которая каждый ужин набирает еды  больше всех, так как не каждый год может почувствовать себя на Олимпе, где яства были доступны богам в божественных количествах.
- Ну, что ты? Садись же. Я просто привык, что после вечерних тренировок ем немного. Для поддержания себя в форме, никаких протеинов на ночь.
Секрет его безупречного внешнего вида раскололся на моих глазах и обнажил причину удивительного преображения моего друга. Игорь не просто занимался спортом ради удовольствия, он хотел быть привлекательным, каким он не был ни в школьные, ни в студенческие годы. Он ел степенно, без фанатизма, было видно, что ему вкусно. Но обильное питание не было целью и единственным наслаждением в его жизни.

***

На следующий день мы поехали к морю на небольшом курсирующем от отеля к пляжу автобусе. Пришлось попрыгать по кочкам когда-то проложенных дорог. Вибрация от сидений шла как от стимулирующего массажного тренажера.
Мы записались на обязательный инструктаж по дайвингу, само погружение в воду должно было состояться днем позже. Кроме этого катались на бананах, играли в пляжный волейбол, гуляли вдоль моря, держась за руки, пили коктейли, чтобы утолить жажду, смотрели на ярко-бирюзовое небо и в целом наслаждались отпуском.
На обед мы не пошли, остались на пляже. Мы намазывали друг друга солнцезащитным кремом и отдыхали на ярких полотенцах. Игорь слушал музыку в плеере, а я читала купленный в аэропорту журнал – своей традиции я решила не изменять, несмотря на то, что отдыхала уже не одна, а с мужчиной.
Во время поездки много плавали днем, а ночью подолгу занимались любовью, и я чувствовала, как мышцы моего тела крепнут и подтягиваются. Стремительно сбрасывала вес, чувствовала легкость внешнюю и духовную. Я наконец-то снова по-настоящему ощутила себя женщиной.
Раз в два дня мы погружались в воду. Дайвинг мне нравился, а особенно мысль о том, что я искренне разделяла увлечение Игоря. Приятно было смотреть на его счастливое лицо в маске, а также очень забавно, когда он делал мне знаки руками, чтобы я подплыла ближе и посмотрела на какую-то особенную рыбку. После сеансов погружения он был еще ласковее со мной, прилив положительной энергии позитивно сказывался на отношениях, между нами было настоящее взаимопонимание.
По вечерам, обнимая друг друга в постели, мы говорили о планах на будущее. Игорю не хватало стабильности, а мне – вкуса к жизни. За четыре дня до отъезда он сделал то, что я никак не могла ожидать.
Мы сидели на качелях в окружении хорошо откормленных пальм, стволы которых буквально лопались от внутреннего наполнения. Бананово-кокосовые хлопушки, фруктово-конфетные фейерверки сыпали на нас свои серпантины и блестки. И тогда Игорь предложил мне стать его женой.
По службе продвигались только женатые коллеги, а я девушка порядочная. Мы давно знакомы, со мной он будет рад разделить свободное время и поделиться человеческим теплом.
Я отвечала улыбкой и молчанием. Сославшись на несколько хмельное состояние после трех бокалов вина, которые просились обратно, я попросила дать мне еще немного времени.

***

Утром Игорь сказал, что ничего не понимает в празднике для гостей под названием «свадьба» и попросил меня позаботиться об этом, если я все-таки соглашусь, на что он очень рассчитывает. Перед моими глазами пробегали примеры многочисленных свадеб, на которых мне удалось побывать.
Особенно мне запомнилась Леркина свадьба. Атмосфера простоты, гармонии, настоящей любви, всеобщего приятия дополнялась прекрасным выбором блюд на праздничном столе. Но особенно мне запомнился торт. Глазурь застревала и целовала каждую щелочку в зубах, затекала под язык и пенным фонтаном просачивалась через уголки рта. Помню, взять третий кусок было как-то совестно, и я завистливо смотрела в тарелки тех, кто не спеша доедал свой первый кусок, и у кого была еще возможность полакомиться вторым кусочком.
Мы не спеша и с удовольствием завтракали, уткнувшись в свои тарелки. Я чувствовала, что на самом деле нам уже не о чем было поговорить. Мы словно пришли к какой-то кульминации и в чем-то определились.
А образ торта все не выходил из моей головы. Он все время мерещился мне, когда мы лежали на пляже. Морская пена напоминала сливки и глазурь, растекшуюся по воздушным коржам… Солнцезащитный крем тоже хотелось попробовать – может быть, он имеет такой же сладкий вкус, как и запах?..
На ужин я съела два куска фруктового торта, плюнув на какие-либо приличия и лишь представляя, что я ем тот самый шедевр, что и на Леркиной свадьбе.

***

Заря, сиренево-розовые акварельные разводы на бирюзовом небе. Игорь спал размеренным, тихим, почти детским сном. Я смотрела на него, но вместо влюбленности вдруг почувствовала острое покалывание в животе. Голод. Я впервые по-настоящему хочу есть после того, как возобновились отношения с Игорем.
Не дожидаясь его пробуждения, я встала с постели, кое-как завязав волосы в пучок на затылке. Одев перепачканные вчерашним тортом шорты, вышла в коридор. Дошла до лифта и спустилась на первый этаж, где был буфет. Уже слышалось легкое постукивание белоснежными, чистейшими тарелочками, ложками и жужжание кофейного аппарата.

Я входила в мой персональный рай.