Нетрадиционные яйца и их удивительные судьбы

Сколько подозрительных яиц неведомо откуда возникает в насиженных птичьих гнёздах, столько и удивительных историй о их происхождении. Многие из этих россказней отчего-то поразительно напоминают сказки. Впрочем, сказки любят все, поэтому рассказывать их никому не возбраняется. Одну из нереальных, на первый взгляд, историй, поведал мне случайный знакомый, заверив меня при этом, что всё это сущая правда. Сначала я отнеслась к его откровениям достаточно иронично, поскольку сам он был существом крайне необычным, а у таких не поймёшь, шутят они или говорят всерьёз. Но, выслушав его историю до конца, я вынуждена была признать, что в его рассказе далеко не всё плод его (или моей – уже не помню точно) фантазии.

Дело было вот как: собирая грибы в лесу сказочной красоты, я случайно выбрела на берег не менее сказочного озера. Тут надо сразу оговориться, что это были не психоделические, а самые обычные лесные грибы, так что лес и озеро не явились мне в дурманном сне, а были вполне реальными. У самой кромки воды я заметила два гладких камня и присела отдохнуть на один из них, опустив усталые ноги в прохладную воду. «Чудесный день!» - не могла я не воскликнуть вслух. «Да, Вы совершенно правы: день сегодня действительно чудесный», - раздался чей-то по-гусиному шипящий голос слева от меня. Я повернула голову в сторону говорящего. На втором камне, омываемом ласковой озёрной волной, восседало престранное существо с красной пупырчатой физиономией, телом утки, грудью индейки и вытянутой ко мне гусиной шеей.

Сам факт того, что я поняла, что именно сказало мне это невиданное мною доселе создание, не так уж меня и удивил. Я с этим сталкивалась и раньше, когда работала переводчиком. Если на тебе нацеплен значок «Переводчик», то к тебе мог подойти любой, кому ты попалась на пути, и задать какой-нибудь вопрос. Постепенно у меня развилось умение расшифровывать вопросы на неизвестных мне языках и отвечать на гибридном наречии. Поразительно, что в большинстве случаев мой ответ, самым непостижимым образом, понимался правильно. Надеюсь, этот феномен обязательно будет когда-либо изучен наукой, а пока это факт, с которым сталкивалась не я одна. Поскольку существо не выглядело агрессивным, то, преодолев первый испуг, я решила поддержать разговор: «Добрый день! Меня зовут Светлана. Приятно познакомиться». Существо - явно птичьего сословия - не замедлило представиться: «Я Уно, взаимно».

«Уно кто?» - чуть было не вырвался у меня бестактный вопрос. Я сдержалась, но странная птица читала мои мысли, как на суфлёрском мониторе для дикторов телевидения. «Я из семьи маскови. Я толком не знаю, кто я – селезень или гусь. Но, по совету моих финансовых спонсоров, официально записан лебедем – так удобнее для всех». «Так и я же маскови, из Москвы, то есть, родом! Мы земляки?» - воскликнула я. Тут Уно пришлось меня разочаровать. Его родовое имя Muscovy Ducks только лингвистически связано с местом моего рождения. Ни он, ни его предки никогда не обитали в наших краях в качестве свободных птиц, которых люди повсеместно заклеймили дикими. Его род происходит из северных земель Америки. Назвали их по имени какой-то средневековой торговой компании с интересами в Московии. Впрочем, в русском переводе его фамильное имя выглядит как «Мускусная утка». На этом мой собеседник закончил своё вступительное слово.

«Почему лебедем сегодня быть удобнее?» - поинтересовалась я. «Так они же охраняются законами многих государств – их не тронь. А на уток и гусей ежегодно открывается охотничий сезон». Это звучало логично, так что все дальнейшие расспросы на эту тему у меня автоматически отпали. Моему новому знакомцу явно хотелось излить мне свою утиную душу, поэтому я решила поступить так, как учат сегодня начинающих бизнесменов: «разбить лёд» - то есть открыть шлюз для потока откровения. «День и впрямь сегодня волшебный – хочется любить весь мир!» - вбросила я пробную фразу. «Любить весь мир?!» - то ли прошипел, то ли прокрякал Уно, и я поняла, что его исповедь не заставит себя ждать. Вот что он мне рассказал.

Первое, что услышал УНО сразу же после того, как вылупился из яйца, это раздражённое кряканье отца-селезня, что в их роду таких яиц не бывало. И вдохновенное открякивание мамы-утки о том, что все яйца имеют право становиться утятами, безо всякой дискриминации по их размеру и окраске скорлупы. Мама была образованной уткой и умела грамотно нейтрализовать все возражения своего неискушённого в полемике селезня. А дальше начались насмешки братьев и сестёр, да и соседей-сверстников над его нетрадиционной для обычных уток внешностью. Старые сказки тоже были творчески переработаны как орудие насмешек: «Этот гадкий утёнок - наш будущий лебедь! Давайте ему поможем: шею намылим и немного её подтянем!» И далее следовало непередаваемое утиное хамство. Уно отлично понимал, что он не лебедь, но не знал, кто он на самом деле, до тех пор, пока…

Итак, детство Уно прошло в брюзжании отца по поводу его происхождения и издевательствах сверстников над его внешним видом. Он не раз спрашивал маму-утку, почему он не похож на братьев и сестёр, но мать упорно отмалчивалась. Лишь однажды, полагая, что сынишка спит, она похлопала его крылом по спинке и с нежностью в голосе тихонечко крякнула: «Ну, вылитый батя!»

 Как-то раз, не стерпев очередной колкости ближних, гонимый всеми утёнок уплыл из дома через то самое озеро, у которого мы с ним находились в момент его драматического повествования. Выбравшись на берег, Уно пошлёпал, куда глядели его утиные глаза. А глядели они в сторону старой фермы неподалёку от озера. Нельзя сказать, что и там его встретили с энтузиазмом, потому что поначалу за ним погналась кухарка с самыми недоброжелательными намерениями. Но спасение пришло в лице хозяйки фермы. Она выхватила Уно из рук кухарки и произнесла в восхищении: «Ах, какой же ты уродец, утёнок маскови!» После чего показала беглеца своему мужу-фермеру.

Фермер пришёл в полный восторг, потому что оказался, по совместительству, также и крутым дизайнером нетрадиционного толка. Он пытался создать и запустить в массовое производство новый бренд истрёпанной с виду обуви, но у него не ладилось с маркетингом – чего-то отчаянно не хватало, чтобы эта абсурдная идея захватила массовое сознание потребителя. Его новому тренду нужно было какое-то своё, желательно, безобразное рекламное лицо. Тут следует заметить, что Уно вовсе не был так уж некрасив, но в нём поражала та нестандартность, которой недоставало в имидже новых дизайн-моделей фермера. Короче, Уно вдохновил фермера на создание рекламных видеоклипов с его участием, и фермеру с супругой с помощью экзотического утёнка наконец удалось основать всемирную сеть уродливых башмаков, которые с первого мгновенья своей жизни выглядели так, как будто их уже поносило и стоптало несколько поколений их владельцев.

Одна пара этого последнего писка обувной империи оценивалась в сотни условных единиц повсеместно конвертируемой валюты. Ободрённые первыми успехами, фермеры-дизайнеры перешли к разработке модели тапочек, драных уже при их покупке, которые они назвали «Утиные лапки». Полу-оторванная подошва супермодных тапочек подвязывалась обтрёпанными шнурочками. Такие тапочки были по карману только очень состоятельным покупателям и ознаменовали полный и окончательный коммерческий успех нового поколения обуви. Тут, как бы считав недоверие с моего лица, Уно извлёк из-под крыла крошечный планшет и продемонстрировал мне в Интернете, какой живой отклик вызывали у покупателей образцы новых моделей его хозяев и как оперативно народ откликался на все их анонсы о распродажах и скидках.

А что же сам Уно? Его новые хозяева зачислили необычного утёнка в штатные промоутеры нового бренда. Он теперь звезда всех кампаний по продвижению товаров фирмы. По штатному расписанию числится лебедем, чтобы было легче декларировать свои далеко не утиные доходы. Уно доволен жизнью и пользуется феноменальным успехом у симпатичных уточек и гордых гусынь. Также не обошли его вниманием и некоторые экстравагантные царевны-лебеди. Но ему так хотелось бы встретить ту единственную, самую прекрасную возлюбленную с красной пупырчатой физиономией, телом утки, грудью индейки и нежно вытянутой к нему гусиной шеей! Уно не отчаялся и знает, что когда-нибудь к нему обязательно придёт настоящая любовь.

Вот такую историю поведала мне странная птица на берегу сказочного озера. И я, подхватив лукошко с грибами, поспешила домой, чтобы поскорее записать её, пока она ещё не оказалась вытеснена из моей памяти новыми встречами и необычайными историями.





Иллюстрация: модифицирована на основе оригинальной фотографии автора  Dmitry A. Mottl Автором рассказа убран фон и добавлен объект – золотая цепь. Эта информация приводится в соответствии с требованиями автора оригинала фотографии.