Ф. М. Достоевский - камертон моей души

      "Сострадание  есть  главнейший и,  может  быть  единственный  закон  всего  человечества."
                (Князь  Л.Н.  Мышкин,  "Идиот")

      Когда-то,  N-е  количество  лет  тому   назад,  в  самом  начале  моей  театральной  деятельности,  мы  с  моей  подругой  горевали  по  поводу  того,  что  нами  прочитаны  все  произведения  Ф.М. Достоевского,  а  насыщение  так  и  не  наступило,  так  как  хотелось  читать  его  бесконечно.  Не  ошибались  на  тот  момент  эти  две  юные,  наивные  девицы,  во  многом  были  и  правы.   Невозможно  насытиться  бесконечностью  мысли  гения,  глубинными  размышлениями  и  страданиями  писателя,  его  болью  за  Россию,  за  ее  унижение  за  пределами  и   внутри  своего  отечества.  Ф.М.  Достоевский  личностью  был  сложной ,  порой  противоречивой,  неоднозначной,  глубинной  и  мучительной  в  пересмотре  своих  взглядов.  Это  прослеживается  через  трансформацию  его  мировоззрения  в  различные  периоды  жизни, начиная  от  романтизма,  углубленного  психологизма,  увлечения  социалистическими  идеями  и  разочаровании  в  них,  интерес  к  герою-бунтарю,  антигерою  (Раскольников  в  "Преступлении  и  наказании"),  к  утверждению  религиозно-моральной  концепции,  глубокую  веру  в  Бога.  Наиболее  тяжелый  период  в  его  жизни,  который  перевернул  его  взгляд  на  социалистические  утопии  -  это   сближение  с  М. Петрашевским,  увлечение  идеями  петрашевцев,  такими  как  - "немедленная  отмена  крепостного  права,  свобода  книгопечатания и  преобразование  судопроизводства"  и  как  расплата  -  тюрьма,  приговор - смертная  казнь,  отмена  приговора,  замена  его  на  каторгу.  Только  на  каторге  он  узнал  "если  не  Россию,  то  русский  народ  хорошо",  как  писал  он  своему  брату  Михаилу.   Русский  народ  был  для  него  "почвой",  именно  в  русском  народе,  как  он  считал,  живы  христианские  идеалы  братства  и  любви.   " Не  в  коммунизме,  не  в  механических  формах  заключается  социализм  народа  русского,  он  верит,  что  спасется  лишь  в  конце  концов  всесветным  единением  во  имя  Христово.  Вот  наш  русский  социализм".  После  каторги  писатель  пришел  к  выводу о  бессмысленности  революционного  преобразования  общества,  поскольку  зло,  как  утверждал  он,  неискоренимо  в  человеческой  натуре при  любом  социальном  устройстве. 
        Читая   рассуждения  писателя  об  отношении  Запада  к  России,  поражаешься  насколько  они  современны  и   сегодня.  Запад   не  понимает  Россию,  писал  он,  "И  чего  только  мы  не  делали,  чтоб  Европа  признала  нас  за  своих,  за  европейцев,  за  одних  только  европейцев,  а  не  татар.  Мы  лезли  к  Европе  поминутно  и  неустанно,  сами  напрашивались  во  все  дела  и  делишки.  Мы  то  пугали  ее  силой,  посылая  туда  армии  спасать  царей,  то  склонялись  опять  перед  ней,  как  не  надо  было  и  уверяли  ее,  что  мы  созданы  лишь,  чтоб  служить  Европе  и  сделать  ее  счастливою.  И  что  же:  все  освобожденные  нами  народы  тотчас  же  еще  не  добив  Наполеона,  стали  смотреть  на  нас  с  самым  ярким  недоброжелательством  и  с  злейшим  подозрением.  Затем,  несмотря  на  полученный  урок,  -  что  делали  мы  все  остальные  годы,  почти  столетия  и делаем  поныне?  Вот  то-то!  Снова  лезем  в  доброжелатели!  Вот  что  мы  выиграли  в  Европе,  столь  верно  ей  служа  -  одну  только  ненависть  и  к  себе  презрение".   "Всему  этому  есть  одна  чрезвычайная  причина:  идею  мы  носим  вовсе  не  ту,  чем  они,  в  человечество,  -  вот  причина!"
      Наберусь  смелости  заявить: уважаемый,  Федор  Михайлович, если  бы  каким-то  чудесным  образом,  вам  удалось  бы  преодолеть  на  машине  времени  расстояние  в двести  лет  и очутиться  в  21  веке,  вы  бы  ужаснулись,  наблюдая,  как  Америка  и  "цивилизованный"  Запад,  в  исступленной  ненависти  к  России  и  всему  русскому,  в  биполярном  расстройстве  одержимо  несутся  на  взбесившихся  конях  к  сумасшедшей  идее  уничтожения  России,  не  осознавая,  что  в  спровоцированную  ими  топку  ядерной  войны  могут  сбросить  такую  уникальную  цивилизацию, как  человечество,  то  та  Европа,  современником  которой  вы  были,  показалась бы  вам  милым  ребенком.       
      И  о  русском  либерализме:  "Либерализм  не  есть  грех,  это  необходимая  составная  часть  всего  целого,  которое  без  него  распадется  или  замертвеет;  либерализм  имеет  такое  же право  существовать,  как  и  самый  благонравный  консерватизм;  но  я  на  русский  либерализм  нападаю,  и  опять-таки  повторяю,  что  за  то,  собственно  и  нападаю  на  него,  что  русский  либерал  не  есть  русский  либерал,  а  есть  не  русский  либерал.  Дайте  мне  русского  либерала,  и  я  его  сейчас  же  при  вас  поцелую."  "Либералы,  вместо  того,  чтобы  стать  свободнее,  связали  себя  либерализмом,  как  веревками.  И  когда  надо  высказать  свободное  мнение,  трепещут  прежде  всего,  либерально  ли  будет?"  "Русский  либерал  дошел  до  того,  что  отрицает  свою  Россию,  то  есть  ненавидит  и  бьет  свою  мать."
"Ненависть  тут  тоже  есть,  они  первые  были  бы  страшно  несчастливы,  если  бы  Россия  как-нибудь  вдруг  стала  безмерно  богата  и  счастлива.  Некого  бы  было  им  тогда  ненавидеть,  не  на  кого  плевать,  не  над  чем  издеваться!  Тут  только  одна  животная,  бесконечная   ненависть  к  России,  в  организм  въевшаяся."  "Наш  русский  либерал  прежде  всего  лакей  и  только и  смотрит,  как  бы  кому-нибудь  сапоги  вычистить."  (" Бесы",  Шатов  о  русских  либералах). 
Чем  не  наш  сегодняшний  либерал?  Что  изменилось?  Ничего!  Сверхлиберализмом  до  сих  пор  считается  за  честь  ругать  и  ненавидеть  свою  Родину.
      Все  творчество Ф.М.  Достоевского  соткано  из  эволюционного  мировоззрения  писателя.  Каждый  персонаж  его  мучителен  в  поиске  выхода  из  паутины, порой  сотканной  им  самим  в  невыносимых  для  него  обстоятельствах.      Погружаясь  в  миры  его  героев,  ты  как  в  бездну  влетаешь  в  систему  необъятного  мира  человеческих  страстей,  наблюдая  падение  и  духовный   распад  личности  его  героев,  которые  через  страдания,  через  осознание  вины, сознание  правды,  приходят  к   осмыслению, очищению  и  покаянию,  находясь  на  острие  душевных  возможностей,  что  становится  началом  духовного  воскрешения  героев.  Утративший  веру  и  возомнивший  себя  Наполеоном,  сверхчеловеком,  которому  все  дозволено,  вплоть  до  убийства,  Раскольников  в  романе  "Преступление  и  наказание",  экспериментирует,  убивая  старуху - процентщицу,  а  затем  и  ее  сестру:  "Смогу  ли  переступить,  или  не  смогу?  Тварь  ли  я  дрожащая  или  право  имею?"  Однако, "Божья  правда  берет  свое,  и  он  кончает  тем,  что  принужден  сам  на  себя  донести.  Принужден,  чтобы  хоть  погибнуть  в  каторге,  но  примкнуть  опять  к  людям."  Если  осознание  своего  поступка,  хоть  какое-то  раскаяние  свойственно  для  Раскольникова,  то  для  Ставрогина  в  романе  "Бесы"  это  качество  полностью  отсутствует.  Как  личность,  он  абсолютно  холодный  и  безнравственный  человек, с  низменными  страстями, для  него  нет  различия  между  добром  и  злом,  единственная  ценность  для  него,  это  ничем  не  ограниченная  свобода,  "праздный,  шатающийся  барчонок",  он  не  способен  на  подвиг  "самоисправления",  "воскрешения",  что,  в  отличие  от  Раскольникова, и  приводит  его  к самоубийству:  повесился  на  тщательно  намыленном  шнурке. 
Замысел  "Бесов"  возник  на основе  объявления  в  берлинской  газете  о  розыске  Нечаева  русскими  властями.  В  то  время  писатель  жил  в  Дрездене  и  внимательно  следил  за  русской  и  заграничной  прессой. Речь  шла  о  политическом  характере  убийства  Иванова,  о  раскрытии  тайной  организации, возглавляемой  Нечаевым.  Так  явился  замысел  "Бесов",  как  политического  романа. Прообразом  Нечаева  является  Петр  Верховенский - интриган,  провокатор,  наметивший  в  жертву  Шатова  (прообраз  Иванова),  чтобы  кровью  скрепить  образованную  революционную  группу - "пятерку".  Писатель,  правда,  не  раз  указывал,  что  он  стремился  в  "Бесах"  не  к  точному  историческому  воспроизведению,  а  к  созданию  типов,  отражающих  эти  события.         
      "Братья  Карамазовы"  -  последний  роман  Ф.М.Достоевского,  вошедший  в  великое  пятикнижие  писателя  -  "Преступление  и наказание",  "Идиот",  "Бесы",  "Подросток"  и  "Братья  Карамазовы".  Через  два  месяца  после  издания  романа,  сердце  писателя  перестало  биться.   
      Семья  Карамазовых  -  это  одержимые  всеми  страстями  люди,  в  ненависти  к  друг  другу   разрушившие   семейные  связи,  лишенные  теплых,  родственных  уз,  которые  в  итоге  приняли  преступный  характер.  Жертвой  преступления  становится  отец  семейства  Федор  Павлович  Карамазов - странный  субъект, сладострастник  и  пьяница,  личность  грязная  и  безнравственная,  без  чести  и  совести.  Речь  идет  об  убийстве  отца  и  встает  вопрос  "Кто  убил?"  Старший  сын  Дмитрий  -  человек  буйного,  неукротимого  нрава,  унаследовавший  от  отца  неспособность  владеть  своими  страстями,  но  еще  не  потерявший  человеческого  облика,  который  враждует  с  отцом  из-за  наследства?  Иван  -  атеист,  вольнодумец,  скептик,  человек  холодного  ума,  который  ничего  не  имеет  против,  чтобы  брат  Дмитрий  и  отец  истребили  друг  друга,  чтоб  "один  гад  съел  другую  гадину"?  Павел  Смердяков  -  один  из  самых  омерзительных  типов,  порожденный  грязной  похотью  Федора  Карамазова,  сын  сумасшедшей  нищенки  Лизаветы  Смердящей,  человек  необразованный,  ограниченный,  низкий  и  до  предела  опустошенный,  нравственный  урод,  который  не  знает  любви  к  людям,  его  вырастившим?  Все  трое  ненавидят  своего  отца.  Смердяков  является  его  физическим  убийцей,  но  настоящим  виновником  преступления,  это  тот,  кто  внушил  Смердякову  и  укрепил  его  мысль  об  убийстве  отца,  подготовил  его  душу  для  отцеубийства  -  Иван  Карамазов.  Все  они  дети  своего  отца,  во  всех  присутствует  Карамазовское  разложение,  нравственный  распад,  злоба  и  низость.  Единственный,  кто  во  всей  этой  стихии  Карамазовского  распада  стоит  особняком - это  образ  Алеши  Карамазова,  человека   верующего,   который  хочет  всех  примирить:  "  Я  думаю,  что  все  должны  прежде  всего  на  свете  полюбить,  и  тогда  только  смысл  поймут",  говорит  Алексей  своему  брату-атеисту,  безбожнику  Ивану.  Но  не  находит  он  отклика  в  сердцах  своих  братьев,  одержимых  неистовостью  страстей.  "Одно,  пожалуй,  довольно  несомненно:  что  человек  странный,  даже  чудак...  Чудак  же  в  большинстве  случаев  частность  и  обособление.  Не  так  ли?"  пишет  в  предисловии  к  роману  сам  писатель. "Едва  только  он,  задумавшись  серьезно,  поразился  убеждением,  что  бессмертие  и  бог  существуют,  так  сейчас  же  естественно  сказал  себе:  "Хочу  жить  для  бессмертия,  а  половинного  компромисса  не  принимаю".  Точно  так  же,  если  бы  он  порешил,  что  бессмертия  и  бога  нет,  то  сейчас  же  бы  пошел  в  атеисты  и  в  социалисты".  В  итоге,  противоречия,  разъедающие  души  семейства  Карамазовых,  духовное  разложение  и  нравственный  хаос  приводят  их  к  трагическому концу:   убит  Федор Карамазов,  повесился  его  убийца,  незаконнорожденный  сын  Павел  Смердяков,  Иван  сошел  с  ума,  идет  на  каторгу  невинно-осужденный  Дмитрий.   
       "Идиот"  -  пожалуй  самый  сложный  и  болезненный  роман  Достоевского.  Писатель  признавался,  что  в  образе  князя  Мышкина он  хотел  изобразить  совершенного,  "положительного,  прекрасного  человека."  Он  хотел  воскресить  человека.   Князь  Лев  Николаевич  Мышкин  -  потрясающий  образ  человека,  который  вышел  из  душевной  болезни  (падучей)   и  приехал  из  Швейцарии,  где  он  проходил  лечение,  в  Петербург,  для  решения  наследственных  дел.   Он  наивен,  простодушен  и  чист,  не  приучен  к  жизни  в  жестоком   и  циничном  мире,  частью  которого  он  является,  доверчив  и  открыт  сердцем.  "Князь  Христос",  как  назвал  его  сам  автор.  "Во  взгляде  сквозит  что-то  тихое  и  тяжелое,  голосом  он  тоже  наделен  тихим."   И  в  тоже  время  он  проявил  себя,  как  человек  умный,  отличавшийся  мудростью,  эрудицией,  способный  рассуждать  на  философские  и  общественные  темы.  Болезнь  наложила  глубокую  печать  на  этого  человека.  За  его  детской  доверчивостью  скрывается  глубокое  одиночество,  он  отстраненный  человек,  в  окружающем  его  реальном  мире чувствует  себя  посторонним,  даже  прекрасной  природе,  чувствует,  что  всему  этому  он  чужой,  и   он  плакал,  его  мучила  беспредельная  печаль.  Поэтому  он  рад  был  любому  доброму  к  нему  участию  и  с  раскрытой  душой  принимал  человека.  Потребительское, злое,  циничное   общество,  в  котором  он  неожиданно  возник,  тут  же  окрестили  его  идиотом,  блаженным  и  каждый  взял  на  себя  право  пользоваться  им,  как  собственностью.  Как  выразился  Ганя  Иволгин:  "Подлецы  честных  любят".     Князь  влюбляется  в  двух  удивительно  красивых,  умных  и  сильных  женщин странною  любовью.  Сначала  поразила  его  своей  красотой  Настасья  Филипповна.  Он  любит и  жалеет  эту  гордую,  оскорбленную  женщину,  перенесшую  в  детстве  насилие  над  собой  от  ее  покровителя  Тоцкого  и  глубоко  страдает,  наблюдая,  как  ею  торгуют,  сначала  Тоцкий,  а  затем  Рогожин.  Предлагает  ей  выйти  за  него  замуж,  но  жалея  князя,   презирающая  и  ненавидящая  себя  женщина,  в  исступлении  бросает  Гане Иволгину  рогожинские   деньги  (которому  Тоцкий  ее  продает)  и  уезжает  с  обезумевшим  от  любви  Рогожиным,  что  приносит  князю  глубокое  внутреннее  страдание.  Любовь  к  Аглае  Епанчиной,  избалованной  и  своенравной  девушке  со  страстной  душой,  острым умом  и  сильным  характером  также  не  состоялась.  Ревность  к  Настасье  Филипповне  все  разрушила,  она  не  поняла  князя,  его  глубокое  сострадание  к  мечущейся,  повредившейся  рассудком  несчастной  женщине.  Убийство  Настасьи  Филипповны  Рогожиным  уничтожило  этого удивительного  человека  со  светлой  и  детской  душой,  его  психика  распадается  окончательно и  разум  угасает,  не  место  такому  человеку  в  жестоком  мире  больного  общества. Своей  невероятной  добротой  и  проницательностью, он,  как  и  Христос,  пытался  помочь  всем  людям,  страдал  их  страданиями  и  погиб  любя  и  прощая  каждого.
      Особый  интерес  представляют  "фантастичные"  рассказы  писателя,  в  которых  выявляется  сущность  "маленького,  униженного  человека",  прежде  всего,  как  социального  типа в  бездушном  бюрократическом  государстве. Рассказы  Достоевского  являются  не  только  самостоятельным художественным  жанром,  но  и  входят  в  состав  повестей  и  романов,  таких  как  "Записки  из  мертвого  дома",  "Дневник  писателя",  "Идиот".
      В  знаменитой  речи о  Пушкине,  произнесенной   Достоевским   8  июня 1880  года,  писатель  призывал покончить  спор  между  славянофилами  и  западниками  и  объединить  усилия во  имя  братства  всех  людей  и  земного  рая,  в  установлении  которого он  видел предназначение  русского  народа.  Речь  писателя  произвела  необычайное  впечатление  на  слушателей.
       В  русской  литературе  Федор  Михайлович  Достоевский  -  это  глыба,  фундамент,  основа  высокой  морали,  нравственности  и  больной  совести,  великий  гуманист,  мыслитель,  философ.  Только  на  Руси  могла  возникнуть  такая  мощь,  как  гений  Достоевского,  он  был  глубоко  русский  человек  и  писатель,  страдающий,  с  русской  тоской,  кем  он  всегда  себя  и  считал.  "Человек  есть  тайна.  Ее надо  разгадать,  и  ежели  будешь  разгадывать  ее  всю  жизнь,  то  не  говори,  что  потерял  время,  я занимаюсь  этой  тайной,  обо  хочу  быть  человеком."  (Письма).