Пять дней

После пяти дней, проведенных в больнице, она вернулась домой, где ждала её, её младшая сестра. Эти пять дней дались ей не просто, хоть она и не лежала несколько месяцев с простреленными ногами и переломанным бедром как её соседи по палате, но все же было тяжело не иметь возможность нормально умыться и принять ванну. Всё это время, все так приятные ей водные процедуры заменяли влажные салфетки. Очень много влажных салфеток. Поэтому первым делом, которым она занялась по приезду домой, это сорокаминутное посещение ванны. Лежала наша больная с укушенным пальцем левой руки и расцарапанной правой. Человеком она была сердобольным, впрочем, как и её сестра, поэтому, когда они увидели, что их любимые собаки своими острыми клыками один за другим подкидывают несчастное животное, то не смогли остаться в стороне. Всеми силами они пытались вразумить своих животных, но те были слишком сильны и очень упрямы. Бедный котенок, которому не посчастливилось забраться в их двор, весь изранены пытался забраться на дерево, но было видно, что сил уже у него не осталась, и в этот момент наша больная, тогда еще не укушенная, всё ещё держа одной рукой собаку, другой рукой она отважно схватила котенка, который пытался забраться на дерево. Она решила попытаться вывести его из поля зрения собак, чтобы закончилось это безумие. Вот она несет в руках несчастное животное, вот она уже у калитки, как в этот момент, её собака, подкравшись сзади вырывает несчастное животное из её рук. Проблема усугубляется тем, что с собаки каким-то образом сошел ошейник, нашей больной приходилось удерживать его обеими руками хватая за шерсть. Он вырывался с такой силой что она не была уверена, что сможет его удержать. А сестра в этот момент удерживала старшую собаку, который то и дело вырывался из её рук.
В очередной раз она попыталась взять котенка в руки, но протянутую руку тот посчитал угрозой и тут же укусил. Сил уже не оставалось ни у кого. Ни у котенка, ни у двух сестер с собаками. Наверно именно поэтому отбросив собаку в сторону кое как, нашей больной удалось схватить котенка и вытолкать его за калитку. 
 Именно так наша больная оказалась в больнице. Поначалу она думала, что ей просто сделают все необходимые уколы на месте, но никак не ожидала что потребуется госпитализация, поэтому, мягко говоря, она была удивлена. Сейчас она стояла рядом с сестрой, ей казалась что этих пяти дней словно не было, будто время пролетела быстро, но в палате это время тянулась предательски медленно. Следует учитывать, что человек она не разговорчивый, который предпочитает одиночество и быть наедине со своими мыслями, а еще лучше, со своими сериалами. Ну а тут приходилась участвовать в разговорах. Еще наверно потому, что она не хотела показаться грубой перед старшими её людьми. Было и то, что её сильно удивило. Что она не так уж плоха в ведении диалогов с незнакомыми ей людьми, и даже это дело ей немного понравилось. Благо ещё соседи по палате попались адекватные. Хоть каждый из них и говорил ради того, чтобы выговориться, разговоры эти не были в тяжесть, как обычно с ней это и бывает, напротив даже помогали скоротать время.
 Первый день в больнице, а скорее ночь, была самой долгой в её жизни, в первые за восемнадцать лет. И немного болезненной, так как ей поставили целых четыре укола. Сначала поставили капельницу с физраствором, затем укол в живот для разжижения крови (я так думаю, могу ошибаться), укол антибиотиков внутримышечно (я думаю мы все понимаем о какой именно мышце идет речь), и напоследок укол в плечо, от бешенства. Она лежала в койке и смотрела в большое окно на большие деревья что стояли рядом с больницей:
«Какие же большие окна! В моём будущем доме обязательно будет такое место, где можно будет посидеть и подумать, наблюдая за красотами нашей природы. А какие могучие деревья шатаются из стороны в сторону, словно танцуют под музыку ветра. Что это ещё за фраза такая? «Под музыку ветра!?», как слащава и глупо. Но точно одно, картина передо мной открывается красивая, а если открыть окно, то можно услышать, как поют птички. Эхх. Если бы только я могла запечатлеть такую красоту. Мда. Я начинаю понимать, что мне нравится любоваться большими деревьями. Встану под ними иной раз, и смотрю снизу вверх. Ветви и стволы деревьев, легонька покачиваясь на ветру, составляют уникальную картину на фоне голубого небо. Это завораживает. Ну а сейчас я лежу в больнице, только лишь по своей глупости. Надо было быть аккуратней. Хоть я и не жалею, что спасла котенка от лап моих собак, я бы даже больше жалела бы и корила себя если бы прошла мимо и дала бы им его разорвать. Надеюсь, с ним все хорошо, и он попал в хорошие руки, которые о нем позаботятся».
 С такими мыслями она лежала в палате как открылась дверь. В палату вошла, толкая перед собой тележку с различными лекарствами, девушка в белом халате и рыжими коротким волосами. Рыжеволосая пришла именно к ней. Так ей поставили первую в её жизни капельницу с физраствором. И сказали лежать так минут тридцать, сорок. Наша больная лежит, а капельница методична капает, давая ей ощутить чувства, которых она еще не испытывала. Она чувствует, как медленно по венам расходится холодок, приятный холодок. Чувствует каждое ответвления венозной системы в руке, будто ветки деревьев медленно распускаются. Она лежала и смотрела вверх, шевелиться было нельзя, иначе игла будет поддувать, и появится шишечка на руке. Рядом похрапывает её соседка, что мало её беспокоит. Она засыпала и в более громких условиях, секрет в том, чтобы не концентрироваться на противном и раздражающем звуке, не важно храп это или методичное поскрипывания койки, нет, главное сконцентрироваться на своём дыхании и сердцебиении, или надеть наушники и включить музыку по громче, тогда уж точно заснёшь без всяких проблем. Нашу больную больше беспокоило, когда же она сможет вернуться к себе домой в свою комнату и заниматься своими любимыми делами; смотреть сериалы да книжки почитывать и между этим есть вкусную еду.
 Остальные уколы не оставили такого впечатления как капельница. Просто потому, что были болючими, хоть она и не показывала этого. А после укола в живот и вовсе остался синяк, хоть и не был таким противным (кстати этот синяк не проходил ещё целый месяц). Медсестра настолько быстро сделала укол, что та ничего и не успела почувствовать. Но было немного неприятно. Самый болезненный укол был укол антибиотиков внутримышечно. Несколько минут после него она еще чувствовала боль и как пульсирует мышцы. Но ей сказали, что это нормально. Это такая реакция на антибиотик. После всех уколов она наконец уснула.
Но внезапно, посреди ночи, соседка по палате, которая слева, побеспокоила её с просьбой подтолкнуть другую спящую, (ту, что справа от неё), но храпящую соседку. Наша больная храпа не слышала и спала как младенец, ну а ту, что слева храп сильно донимал. Делать было нечего, она подтолкнула храпящую, едва не упав с койки своей. Выполнив просьбу наша больная с чистой совестью, улеглась снова спать.  Но, не тут-то было, примерно через час с такой же просьбой, та же соседка, вновь обратилась к ней. Наша больная не слышала храпа и не просыпалась из-за него, но тихий голос среди ночи мог каким-то образом её разбудить. Парадокс. Она также выполнила просьбу, также чуть не упав с койки. Наша больная уснула и так проспала до утра.
 Первая ночь в больнице прошла. Она была долгой, но все-таки прошла. Наша больная проснулась, пока остальные спали. Она огляделась по сторонам, все еще не веря, что на следующие несколько дней это, её реальность. Её не оставляла чувство, что со своей маленькой раной она занимала чужое место. Впрочем, как и её соседка, та, что справа, которую постигла та же участь стать жертвой когтей котенка. Встретились два сердобольных человека, которые не смогли пройти мимо чужой беды. Смешно получается. Не прошло и десяти минут, как в палату вошла девушка с рыжими волосами и в розовом халате, толкая перед собой тележку с различными ампулами и шприцами. Принесла она с собой не только тележку, но и новости неприятные для нашей больной.
«Фамилия, готовимся к уколу, разворачиваемся». Сказала она».  Наша больная никогда не боялась уколов, хоть и не любила их. Ну а кому понравиться, когда в них тыкают иглой. Поэтому она покорно исполнила приказ. Признаться честно укол был болючий, но наша больная не показала и виду. То ли из-за гордости, то ли потому, что не хотела показаться слабой. Этого я точно не знаю, могу только гадать. Эти уколы ставили ей два раза в день. Утром и вечером. Первым делом, когда она просыпалась и перед отходом ко сну, когда она все забыла и расслабилась, укол тут же приводил её в реальность. Вплоть до субботы, за два дня до её выписки.
 Чуть позже этим же утром к ней пришла её сестра. Та которая помогала в спасательной операции котенка от челюстей их же собак. Она принесла нашей больной все необходимое, да много. Но самое главное это была вода. Ночью она не смогла нормально спать не из-за храпа соседки, и той кто просил её подтолкнуть, а именно из-за отсутствия возможности утолить жажду. Ну а попросить она просто стеснялась. Вот она сидит с пакетом полным еды и желанной воды. Вмиг наша больная опустошила одну бутылку, и ничто её уже не беспокоило. Телефон что, вот-вот готов был разрядиться, стоял на зарядке. А она сидела на койке и слушала разговор своих соседок по палате. Прошлой ночью как следует не получилось познакомиться. Они втроем решили исправить это упущение. Так как лежали в ряд на одной стороне. В палате лежала ещё одна. Старушка с переломанным бедром. Она плохо слышала, поэтому общение с ней давалось не легко, да и старушка сама не тянулась к диалогу. В принципе никто и не настаивал. Вот они сидели и разговаривали втроём. В этот момент принесли завтрак. Настроение у нашей больной повысилось вмиг, впрочем, как и у всех остальных.
 После завтрака они сидели и каждый был занят своими мыслями и делами. Кто-то читал, слушал музыку, а наша больная решила выйти в коридор и немного пройтись, так как уже все бока отлежала, и немного побыть наедине:
«Благодаря моей сестре, я могу спокойно слушать музыку, не переживая что телефон разрядиться. Мда. Надо было сначала съездить домой за вещами, тогда вообще бы не было никаких проблем. Ну, задним умом мы все гениальны. Как получилось так получилось. Эхх. Тяжело мне будет если я здесь застряну на неделю, время так медленно проходит. Так медленно оно шло, когда я училась в школе, в универе, во время летней подработке в мамином магазине. И теперь сейчас. А могла бы сейчас в своей комнате смотреть сериалы да книги читать. А не вот это вот всё! Только мне могло повезти, с моим то именем что означает удача. Повезло так повезло. Ну да ладно! Главное пережить первый день, а дальше время пройдет намного быстрее.»
Она шла по коридору от одного конца до другого. Двери в палатах были открыты, так как стояла жара. Проходя мимо, она невольно в них заглядывала. Почти в каждой палате был хоть один больной с переломанной ногой. Не встать ни сесть, под себя ходить, то ещё развлечение. Еще и погода решила устроить всем солнечный удар. Она ходила по коридору и пришла к мысли, что ей все-таки очень сильно повезло. Руки ноги целы, а что ещё надо!?
В палату ей возвращаться не хотелось, но пришлось. Наша больная легла на свою кривую койку, и жесткий матрац. Она наблюдала за тем, как соседка по палате, та, что справа от неё, помогала той, что слева встать с кровати подала ей костыли при этом придерживая её слегка, помогла дойти до уборной, которая находилась практически напротив их палаты. Время было уже двенадцать дня, музыку слушать надоела, а сериал смотреть ей не хотелось. Она достала из своей сумки ручку и блокнот. Уже исписанный и повидавший виды. Ранее розовый и аккуратный, ну а теперь потертый и немного поблекший. Она аккуратно пролистывала блокнот, внимательно просматривая свои заметки. Наша больная любила иногда писать стихи. Хоть она и не Ахматова и не Онегин, но писать у неё получалось неплохо. Даже эту малость она отрицала в себе. Она как-то сказала, что питает слабость к чистому листу, при виде его ей хочется его заполнить. Ей нравилось так же поздравлять своих родных с днем рождения или с каким-либо другим праздником в форме шуточного стиха. Банальные поздравления ей были не по нраву, поэтому старалась сделать по-особенному. Как платье, сшитое на заказ, которого нет ни у кого кроме тебя.
Наша больная держала в руках раскрытый блокнот, медленно и внимательно его листая, она просматривала свои недавние работы, которые уже не вызывали прежний восторг, как в первый день их создания. В голове вертелось лишь одно:
«Надо всё исправить, надо все проверить, а лучше сжечь. Мда, большая ошибка читать свои работы спустя время, чувствую себя отвратительно и мерзко. И так каждый раз!»
С этими мыслями она со звуком захлопнула потрепанный розовый блокнот, и отправила его обратно в рюкзак, будто в ссылку и скрестив руки на груди легла и уставилась в потолок. В этот момент в палату вернулись её соседки.
 Прошёл ещё час, приближая день выписки нашей больной, если все пройдет хорошо, и не будет аллергической реакции никакой. Что продлило бы её пребывания в больнице. В палату вошла женщина средних лет с перевязанной рукой, с длинными светлыми волосами. В другой руке она держала чайник, накрытый прозрачным пакетом. В палате на стене у окна, висело объявление, в котором говорилось; «Внимание! Любые электронные предметы в палате строго запрещены!». Именно поэтому чайник и был накрыт. Наша больная хоть и не знала эту женщину хорошо, но, как и соседка с лева от неё тоже было ей рада. Она ведь раньше лежала в этой же палате вместе с ней. Наша больная только из-за возможности выпить так ей любимый кофе. А женщина ей это не особо нравилась. Почему? В ту ночь, когда нашу больную определяли в палату, вместе с ней поселили и бабушку с переломанным бедром. Та, что с перевязанной рукой, возмутилось, видите ли, зачем вы её к нам кладете, к людям с ослабленным иммунитетом, она может нас заразить, а вдруг она ковидна-больная. Врачи пытались ей объяснить, что всех проверяют при приёме, берут мазок, делают рентген ОГК. Но убедить её не удалось, она ушла не намеренная ночевать вместе с потенциальной опасностью. Ушла и сняла себе одиночную палату, где её точно никто не заразит. Именно по этой причине, та вызывала у нашей больной небольшую неприязнь. Она считала её поступок глупым и лишенным смысла, ведь это больница, где помимо этой старушки есть и другие люди с такой же вероятностью быть зараженным и тем самым заразить и её. Но за чайник ей спасибо! После кофее все немного оживились, начался разговор, который длился довольно долго, что они и не заметили, как наступил уже вечер. Соседка, та, что справа, рассказала о том, как все с ней этот произошло. Она возвращалась домой, как вдруг услышала непонятный звук. Она остановилась и прислушалась. Звук доносился из люка у тротуара, который был не прикрыт, она подошла и заглянула в него. Там она увидела котенка, совсем еще маленького и беззащитного. Она достала его из люка, не без труда, но все - таки достала. К себе домой она взять его не могла, дома у неё была собака. Она решила найти ему дом. Пока искала этот котенок успел её поцарапать, совершенно не глубоко, совершенно немного. Но добрые руки она все-таки нашла. Насчет раны она вообще не переживала. На следующий день эту историю она рассказала своей дочери, та, перепугавшись за свою любимую мать, уговорила ту пойти в больницу. Она пошла, думая, что её пошлют на все четыре стороны, какого же было её удивление, когда она казалась в больнице, под наблюдением врачей. Из-за небольшой царапины, которой уже не видно на руке. Но у нашей больной рассказ по эпичнее. История достойная Голливуда. Наша больная не сразу заметила в тот момент ссадины на ногах. Видимо это произошло во время борьбы с собаками, которые без труда протаскивали её по асфальту. 
У соседки слева история печальней намного. Она потеряла свой дом, её любимый город был разрушен, и она уже несколько месяцев лежала в больнице с раненными ногами. К ней в больницу приходил её муж, ну как приходил, пробирался окольными путями, так как в больнице был запрет на посещения. Он брал её на руки и спускал вниз во двор, что тоже было запрещено. Но влюбленным правила не писаны, и они их с удовольствием нарушали.
Так проходили долгие дни в больнице. Каждый из них делился своими историями, своей едой, потому что иначе дни казались бы еще бесконечнее. В день выписки все казалась таким нереальным, а наша больная провела там всего пять дней, кому еще предстоял долгий путь выздоровления, кто-то освобождался после трех месяцев нахождения в четырех стенах, абсолютно в неведомости что им принесет следующий день.
Вот она уже стояла рядом со своей сестрой будто и не было этих пяти дней.