Рабочая тетрадь

Роман катил впереди себя тачку, в которую нужно было собирать мусор. В жестяном кузовке лежал совок, изготовленный из жести, полустертая метла, мешок и пика – по сути, палка, в навершие которой было вмонтировано шило. Это самодельное приспособление очень облегчало работу дворникам, потому что не приходилось наклоняться за каждым фантиком – куда быстрее и проще было их насаживать на острие, а затем уже весь «шашлычок» сгружать в пакет. Да еще в том аспекте, что коронавирус вновь гулял по планете, пика избавляла от прямого контакта с одноразовыми платочками, которые население разбрасывало по клумбам.
У двадцать шестого дома, который предстояло сегодня убирать Роману по плану, собрались жители и несколько молодых ребят в строительных робах. Шла оживленная полемика по теме ремонта крыши этого громадного дома на четырнадцать подъездов.
Волей-неволей, подметая листья по-над бордюром, Роман стал свидетелем конфликта. Оказывается, работяги уже четыре месяца конопатят крышу, но вчерашний дождь вновь проник в жилища пенсионеров в нескольких подъездах.
Проклятая влага давеча мочила пололки, текла по стенам подъездов, увлекая за собой побелку, рисовала узоры на масляных фрагментах парадных, причиняла почти физическую боль жителям. 
- Мы такие деньги заплатили за ремонт, - почти плакала женщина лет шестидесяти, утирая широко посаженные глаза пухлыми кулаками.
- Четыре месяца, - поддакивал ей сухой дед, опиравшийся на бадик, - Вы там что, только пьете на солнышке? Где, я вас спрашиваю, результат?
Пока Роман собирал в совок несколько куч с мусором, он ненароком узнал, что мальчишки-строители ничего жителям пояснить не могут, потому что у них кадровая текучка. И тех, кто начинал все это безобразие на крыше, уже давно нет в наличии. Нынешние умельцы же работают не больше недели. И они совершенно не в курсе, что до них делала другая бригада.   
- Кто тогда в курсе? – негодовала полная женщина.
- Да, у вас бригадир есть, наверняка, где он? - стучал тростью сухой дед.
- Бригадира в настоящий момент нет. Обещал приехать к десяти.
- Пусть сейчас едет, звоните ему.
- Это полное безобразие!
- Надо писать заявление в прокуратуру.
- Да. Они – мошенники! Деньги собрали, а работы – никакой.
- Не отвечает бригадир, - сообщил один из работников, отключая телефон.
- Значит, я буду звонить генеральному директору, - сообщила женщина с широко посаженными глазами, - Я добьюсь, чтобы кто-то из руководства сюда приехал немедленно.
Роман тем временем повез свою телегу к пятому подъезду, где еще был фронт для щетки. Начал энергично сметать листья, как по спине ему ударила крышка от газировки. Дворник мгновенно повернул лицо к многоэтажке и увидел, как на балконе третьего этажа стыдливо за шторку прячется щекастый мальчик лет десяти.
- Юноша, я сейчас поднимусь к вам в квартиру, взломаю вашу дверь и высеку вас ремнем! – сообщил Роман сорванцу. При этом мужчина радовался, что у сопляка не нашлось под рукой чего потяжелее. 
У шестого подъезда росла липа, которая была выше стоявшей рядом пятиэтажки. Здесь традиционно приходилось потеть, потому что великан активно сбрасывал семена – зеленые шарики на ножках с продолговатым листом в основании.
- Мужчина! – раздался женский голос откуда-то сверху, - Можно вас спросить?
Роман отвлекся от работы, ища глазами источник звука. На балконе четвертого этажа стояла миловидная круглолицая бабка.
- Можно я вам мусорный пакет брошу? – спросила она.
Дворник крякнул, удивившись наглости незнакомки. Взял себя в руки, пытаясь сосчитать до десяти.
- Нет, мадам, - ответил он, - Я сегодня не взял из дома своих казенных ног. Откуда у вас вообще рождаются такие идеи?
Бабка поскучнела, поджала губы и скрылась из проема балконного окна, а Роман продолжил методично сметать мусор под исполином.
Тележка была полна. Мужчина потратил какое-то время, чтобы сгонять к мусорке и опустошить кузовок.
У седьмого подъезда как обычно было много бутылок и семечек. Спинка скамейки валялась на земле, потому что не выдержала, очевидно, подростков, которые седлали аксессуар, словно куры насест.
- Эх, - подумал дворник, который уже слышал, сколько раз сюда приезжал коллега сварной, чтобы восстановить такие вот последствия пивных веселий, -  надо спинки скамеек делать зубчиком, чтобы не громоздили местные идиоты на них свои задницы.
Проезжая с очередной переполненной мусором тележкой к свалке мимо митинга так и не разошедшихся по квартирам жильцов, Роман увидел юношу в бейсболке и очках, одетого в джинсы и веселую майку с яркими английскими словечками на груди.
- Так, по очереди сообщайте, какие именно квартиры протекли, - говорил им строитель, - Я – прораб. Я буду все это записывать в свою рабочую тетрадь. А потом по каждой протечке будем предпринимать решительные действия.
Жители наперебой бросились сообщать номера квартир, будто действительно этот худой шкет мог что-то решить прямо сейчас, когда его контора уже столько времени потратила на ремонт.
Из подъезда навстречу Роману буквально вывалилась уборщица Люба. Это была женщина лет сорока, простая, без затей. Говорила всегда прямо, с матом, не стеснялась поправлять лифчик при мужиках.
- Привет, Рома, - кивнула она, - Ох, еще четыре подъезда мыть. Замучалась.
- Ага. Мне тоже еще много, - Роман работал дворником не так давно. Он еще не втянулся в ритм и график работы.
Женщина вытащила из поясной сумки сигарету, зажигалку и жадно закурила.
- Слушай, Люб, тут в четвертом подъезде бабка с балкона хотела мне пакет мусорный сбросить. Они тут совсем уже совесть потеряли?
- Нет, она просто редко выбирается из дома. Больная.
У Романа вспыхнули уши от стыда.
- Вот, блин. Чего же она не сказала? У тебя домофонный ключ есть от ее подъезда?
- А тебе нахрена?
- Пойду мусор у нее заберу. А то не засну ночью. Будет бабка эта мерешиться. Неловко-то как…
- Пошли, открою.
Люба открыла подъезд и впустила дворника, но сама не пошла. Роман позвонил в дверь. Долгое время было тихо, затем он услышал шаги.
- Это дворник, - крикнул в замочную скважину Роман, - Я зашел за вашим мусором, чтобы вам с балкона его не кидать. А то, мало ли, вдруг бы пакет лопнул.
Бабка отворила дверь, поблагодарила мужчину, ушла, перебирая руками по стене в сторону кухни. Роман крякнул, скинул кроссовки в прихожей и пошел за ней, чтобы самому забрать поклажу.
Выслушав благодарности, стараясь распрощаться как можно быстрее, Роман обулся и кубарем бросился вниз. В руках у него было три бабкиных пакета. Тяжелые, вонючие, капающие.
У подъезда как раз стоял прораб, который, словно дирижер оркестра, размахивал руками:
- Уважаемые жители, я все записал. Сейчас обойдем все места протечек. Еще раз проверим. Мы все сделаем в срок. У нас дата сдачи дома - сентябрь. Я вам сейчас покажу документы, где все четко регламентировано.
Прораб положил на скамейку свою рабочую тетрадь, чтобы достать из сумки на плече новые бумаги. Дунул ветер, отогнув лицевую страничку и Роман четко увидел в его талмуде аккуратно написанный столбик из одного и того же слова: «Козлы».