944. Хут. чертовщина. Курсом на женский монастырь

                Если Тазя с Песей дымили папиросами в своё удовольствие, то Шоба проводил эту процедуру с пользой для   дела. 
            Покуривая папиросу, Шоба методично проворачивая, выдавливал из барабана шомполом пустые гильзы.
              Покончив с этим занятием, вставил единственный оставшийся патрон, преднамеренно выставив барабан надлежащее положение, чтоб не допустить в дальнейшем ни каких осечек.
           Докурив папиросу и сплюнул окурок в сторону, Шоба призадумался, оставить револьвер при себе или же положить его в портфель к Тазе, что было вполне  удобней, не таскать же при себе лишний груз.
                Да и вообще, один патрон ни туда ни сюда, так только, для  личного самоутверждения и на непредвиденный случай,  если придётся пугнуть простаков.
               Шобу ещё тяготила мысль по поводу своей промашки и удравшего зайца, ещё теплилась в нём надежда подстрелить опрометчивого зайца, которых скакало по этому степному простору большое множество, к тому же имелось большое желание блеснуть перед своими приятелями метким выстрелом.
              По этой, вполне веской причине, Шоба засовывает револьвер себе в карман пальто и говорит приятелям:
-Вполне сносно передохнули, пора и в дорогу отправляться.
-Надо бы выбраться нам наверх да посмотреть, далеко ли ещё предстоит шагать.
                Зажав окурок между большим и средним пальцами, Тазя резким разжатием всей ладони, зафинтилил  его в кусты терновника, высказав своё мнение:
-По моим соображениям, нам ещё топать и топать.
-А на это уйдёт весь остаток светового дня и частично первая половина ночи.
-Не будем загадывать наперёд, по дороге всякое может приключиться, будем в этом вопросе более рациональными, надеясь на лучшее, не забывая о плохом,
                к удивлении своих  приятелей, умную мысль высказал Песя.
-Ты погляди на него Тазя, оказывается, наш Песюрик иногда высказывает умные обороты речи, прислушаемся к его мнению и двинемся в путь.
              Обойдя заросли терновника у самого берега степной речушки, где едва было заметно движение воды, приятели выбрались по пологому склону наверх, где перед ними открылись бескрайние просторы степи, в туманной дымке которых терялся горизонт.
          Осмотревшись по сторонам и отметив, что в это время здесь ни кого не бывает, возможно, только за исключением таких же беглецов как они.
                Особенностью этого перехода являлось обычная незатейливость, не привлекающая к себе постороннего внимания, сугубо гражданская одежда и имеющийся при них портфель, мог указывать за какое ни будь научное исследование по поводу предстоящего водообеспечения этой засушливой степи.
                Шагать след в след по многовековой целине, ещё не познавшей врезающего острия крестьянского плуга в пласт земли, вполне себе приятная прогулка, исключающая всякое мерзкое  налипание грязи на обувь.
            К тому же, следует отметить, что здесь произрастало степное разнотравье, являя собой отменные пастбища для выпаса скота с близостью имеющейся воды, что для степного края большая удача.
               Вскоре приятелями было замечено, что придерживаясь направлением русла этой речки, они всё круче забирают в лево, что не могло не вызвать у них сомнительной догадки, а туда ли они вообще идут?
             В какой момент  пришлось остановиться и держать общий совет, как им поступить дальше.
             Продолжать идти вдоль берега или же перебраться на другую сторону и держаться направления, строго на восток?
            Общего выбора  в направлении пути не было и мнения раздвоились, а Песя завис в неопределенности, желая выслушать доводы своих приятелей.
          Тазя уверял, что в любом случае они обязательно выйдут к главной дороге поместий, сколько бы речушка не петляла.
            Шоба был иного мнения, считая, что это было равносильно ходьбе по кругу, только зазря натирать себе мозоли.
            Куда проще идти прямо на восток, где они обязательно наткнуться на дорогу соединяющий две станицы.
            Песя колебался подобно маятнику, стоило заговорить Тазе и он склонялся на его сторону, а когда предлагал свои веские доводы Шоба, то Песя  принимал его сторону.
          Так могло продолжаться до бесконечности, а правильнее сказать, до наступления сумерок, когда без особой разницы, имеется извечная трудность, напрягая зрение, разбирая неведомую дорогу в потёмках.

                Спор возникшего вопроса разрешился самым обычным действием, занявшего, а точнее и не скажешь, пару парную минут времени.
         Колеблющегося среди двух мнений Песю, попросту Шоба с Тазей подняли на своих сцепленных руках.
                Обозревая с высоты открывшуюся местность, Песя сообщал приятелям:
-Вижу вдали широкую балку, к которой нас и приведёт эта речушка.
- Ты глянь на восток,
                советовал Шоба,
-да вглядись по - лучше.
-Внимательней будь и  прикинь навскидку, далеко ли нам до дороги?
- Чего не вижу, того не вижу, ответил Песя.
-Да ты бестолочь, куда смотришь?
- Ориентируйся по моему правому уху.
-Вот туда и смотри.
-Да ничего там не видно, степь, да и только.
-А вот по направлению твоего носа вижу глубокую балку.
- Как есть наша, вон чуть правее и монастырь виднеется.
-Да нам до своих мест, что рукой подать,
                при этих словах, приятели расцепили руки, а Песя в вертикальном падении оказался между ними.
              Тазя чуток сдвинув Песю в сторону, нагнулся, взяв в руку стоявший у его ног портфель, с выразительным довольством свое правоты, указывая свободной рукою с широко растопыренной ладонью в сторону балки, утвердительно произнёс:
-Прошу следовать моим намеченным курсом!
- Моё превосходное чутьё ещё ни разу не  обманывало меня.
-В путь мои любезные друзья, не будем понапрасну растрачивать драгоценное время.
                Шоба, не особо оценил необузданное хваставство Тази, без всякой признательности, неопределённо для кого,  сказав:
- Хворала старушка чахлой болезнью, да поглядывала со скорбью на погост.
-Это ты к чему мрачные намёки говоришь? спросил Шобу Песя.
- Да так, навеяло былою скукотищей, задрала монотонность происходящего.
-Вроде идём и идём, а картина перед глазами особо и не меняется.
-Оно бы и пожрать не мешало бы, да видно постным у нас окажется вечер.
-А на этот случай ещё как посмотреть, если особо не брезгливый, то можем заглянуть в монастырь на огонёк.
-Прикинемся странствующими богомольцами, а сердобольные старушки попотчуют нас скоромной пищей,
                с весёлой ноткой в голосе, произнёс Тазя.
-Тьфу, какая мерзость ходить с протянутой рукой, имея при себе солидный капитал,
                возразил Тазе Песя.
-А раз ты такой брезгливый, то пожертвуй на монастырь и тебе отломится, сытный ужин и прощение грехов,
                с ехидной издевкой, произнёс Тазя.
          От такого нелепого предложения, выдвинутого Тазей, даже Песя восторженно хихикнул.
          
                Вот так за пустыми разговорами трое скитальцев пришедшие, как могло показаться из степи, вышли к балке неподалёку от проходящей, уже в большом запустении дороги.
           Выходить к дороге приятели не стали, а по советовавшись, с удовольствием покуривая Шобины папиросы,  решили дождаться вечера и уже тогда без особого опасения отправиться  к себе в тайный лабаз.
            Примерно прикинув своим глазомером оставшееся расстояние, а это в пределах двадцати вёрст, для предстоящего перехода собрались устроить не большой привал.
            Местечко выбрали вполне удачное с большим обзором балки и дороги при ней.
           Солнце за плотным слоем туч и облаков катилось к закату, а день спешил к своему завершению, уступая место приближающей ночи.
            Как – то само собой скучающие приятели завели разговор на счёт того, где им удобнее будет перебраться по другую сторону речушки.
           Тазя, считавший себя знатоком этих мест, обращаясь к приятелям, высказал свою мысль:
-Нет у меня большой уверенности, что деревянный мост через речушку ещё цел.
-Как бы нам потом не ходить кружным путём. 
-А я особого смысла в этом не вижу,
                ответил Шоба,
-на кой нам переться вниз по руслу, когда сиганём здесь в узком месте на другой берег, да к тому же сможем срезать часть пути, пройдясь наискосок.
-А ведь Шоба верно говорит,
                отозвался Песя,
- и вполне логично, сдался нам этот мосток, лучше махнём вон через косогор и уже выйдем к дороге, сократив свой путь на пару вёрст.
-Да я тоже не против этого, а сказал просто для интереса, только хочу предупредить вас, здесь где – то по близости проходила линия обороны, как бы нам ноги не переломать, свалившись в темноте в окопы.
-А это вполне полезная информация,
                оживившись и с одобрением, произнёс Шоба,
-кто предупреждён, тот имеет больший шанс к благополучному исходу.
- Пока совсем не стемнело, надо бы нам перебраться по ту сторону,
                обозвался Песя.
-Переберёмся, обязательно Песя переберёмся, что для нас этот ручей, с одного склона разогнался, на другой перепрыгнул и все дела,
                с восторженным задором произнёс Шоба.
-Да ты Шоба не совсем понял Песю, наш приятель побаивается.
- Как бы не вызвать всеобщий смех у лягушек своим неуклюжим поведением с потерей своих ботов в воду.
                Тут же Тазю, подхватывает Шоба, с наставлением говоря, похлопывая Песю по плечу:
-Не боись дружище, ни кто смеяться не станет, лягушки ещё крепко спят в ожидании прихода весны, прыгай смело.
-А если побаиваешься за их потерю, то сними и возьми их в руки, так намного надежнее будет.
-Да чё вы ко мне привязались со своими бредовыми советами, боты на мне сидят вполне достойно, и перепрыгну я на другую сторону не хуже вашего.
                Шоба с Тазей довольные своим не замысловатым шутовством, надменно гогоча, оскалились озорными улыбками.
             Больше вышло разговоров, чем дела, высмотрев местечко по уже, приятели с лёгкостью молодых козликов оказались по другую строну степной речушки.
               А уже отсюда продолжили свой путь, срезая часть пути, направляясь через ближайший склон косогора.

           Наступившие сумерки вскоре сменились вечером, а вечер стремительно сменила ночь, таковы природные условия южных широт.
             Кому ночь страшна своей неизвестностью происходящим в темноте событий, а вот для троих  приятелей это своего рода напичканная интригами среда, где превосходство сомнительных похождений являет собой  вопиющую выразительность потусторонних сущностей.
             С наступлением тёмного времени суток происходить заметное преображение в обличии и поведении казалось бы недавних скромностей и унылых чахлостей, вдруг встрепенувшись могуществом  своего величия.
            Трое степных скитальцев уже не шли степенными походками, а вышагивали, уверено ставя свои ноги на твердь земли и тем сусликам, дремавших в своих норах, могло показаться, что там наверху расхаживают пришлые великаны.
             Страх сомнения вырисовывает невероятные до ужаса картины, заставляя учащённо биться сердце выбросом большого количества адреналина в кровь, доводя инстинкт самосохранения до нервной дрожи тела.
               Но сусликам и живым существам в этой степи не стоит опасаться за свою жизнь, пришлые сюда скитальцы вскоре покинут эти места, не сотворив, ни какого злостного насилия, так как это им даже и в мысли не  приходило.
             У них намечались куда более важные дела, полные интриг и подлых замыслов относительно людских слабостей, порочащих их достоинства называться человеками.
          Взяв предварительный курс придерживаться женского монастыря на противоположной стороне балки Куры, с периметром ограды в одну версту при внутренних строениях и наилучшим храмом во всей округе, который по своей красоте и архитектуре превосходил в ближайших станицах церкви и мог вполне  соперничать с подобными городскими строениями.
            А в данное время монастырь представлял собой переполненный госпиталь для заражённых сыпным тифом, где монахини выполняли обязанности сестёр милосердия, добровольно ухаживая за больными.
                Казалось бы, степные скитальцы двигались полем, прокладывая себе прямой путь, в надежде выйти на центральную дорогу, проходящую вдоль балки через поместья бывших помещиков.
           Но вскоре закралось сомнение, выходило так, что едва различимая в ночи балка уходила в сторону, но такого не могло быть, а это означало, что неверно был выбран курс.
             Но не стоит быть на столько самоуверенными, признав видимое, за аксиому собственного восприятия местности.
              Проделанное природой глубокое русло, это вам не железная дорога со строго ровным направлением, оно имеет вариации изменения в копировании неровностей согласно сопротивлению грунта и его уклона.
            Но, не зная начальных азов картографии с перепадом высот и низменностей, и при этом втолковывать свои умозаключения согласно собственным познаниям данной местности, есть вероятность удлинить свой маршрут, изогнув его подобием искривленной дуги.
             Как бы там ни было и сколько бы приятели не скитались по заброшенным полям, но, как и было заранее намечено, они вышли к дороге напротив южной стороны женского монастыря по другую сторону балки.
           А уже отсюда, не составит большого труда, в течении трёх часов не торопливой ходьбы добраться к себе в усадьбу, где забившись в подполье, есть вероятность приятного время провождения и возможности выспаться за все эти дни долгих скитаний.

                По знакомой дороге и шагается веселее, как – то не заметно оказались у станицы, что расположилась вытянувшись вдоль левобережья Куры.
            Поглядывая на станицу и в балку, была замечена уцелевшая мельница, что не могло не вызвать зависти у Шобы.
                А тут ещё для разговора или просто так, Тазя возьми, да и скажи:
- А не заглянуть ли нам к Змеярину?
-Глядишь станичный бабай выставит нам угощение?
-Давненько мы к нему не наведывались.
- Как бы не заскучал по нам, печалью томной.
           Песя обрадованный таким неожиданным предложением, тут же поддерживая Тазю, восхищённо говорит:
-А давай – те зайдём.
-Чего нам стоит спуститься в балку, да напроситься в гости.
-Если что, так и за угощение сможем заплатить.
-Зря что ли с собой столько денег таскаем?
         От услышанных слов, Шобу мгновенно пронзила молния гнева, возможно даже, его  слегка контузило временным параличом ног, от чего он встал как вкопанный и тут же разразился обилием вразумительных выражений:
-Да вы чё, слюнтяи сумасбродные, совсем мозгов лишились!?
- Вы хоть соображаете в какую аферу влезаете?
-Глупее дурости не могли придумать?
- Собрались они в гости к Змеярину, да он в раз прочухает, чем ему поживиться у нас в портфеле!
-Лучше взять и выбросить под гору этот портфель, и это нам обойдётся большим спокойствием, чем попасть под подозрению к этому бабаю.
- Вы хобя бы представили себе, чем это может обернуться для нас?
- Сперва наперво, можно без горести распрощаться с кинжалом, а там дело дойдёт до часов и портсигаров.
-Если всё не выдурит у нас до последнего рубля, то гарантирую вам, всё это отберётся с заверением положить в общую копилку.
-А там где общее, считай нечейное, всегда имеется соблазн запустить руку на самое дно копилки, куда оседает весомое золотишко.
-Припудрил для видимости сверху денежными знаками, а там кто его разберёт, чего осталось на самом дне.
-Не, вы как хотите, а я забираю с  собой портфель и иду далее.
-Только об одном попрошу вас, о деньгах и золотых цацках Змеярину ни слова, иначе нам худо будет.
-За каждым нашим шагом обязательно устроит слежку, сами посудите, этого нам надо?
- Вот тут ты Шоба в точку попал, зачем нам не нужные проблемы на свои головы, жили себе спокойно, давайте так жить и дальше,
                учтиво соглашаясь произнёс Песя.
-Верно сказано, шли себе мимо, так и пошли дальше, как ни будь обойдёмся от такого гостеприимства.
-Да и сидит ли Змеярин на своей мельнице, может уже подался в другие края, а мы всё думаем о величие станичной братии,
                с утвердительной убедительностью высказал своё предположение Тазя.
                Трое приятелей, презрительно плюнув в сторону мельницы, двинулись далее по дороге, в надежде вскоре оказаться у себя в подполье усадебного дома.

03 – 04 август 2022г.