Лёнькины капризы

Лёнька был младшим. Старшей была Светка, средним Ванька, они были погодки и уже учились в школе. А Лёньке было всего пять, он ходил в детский сад и всегда был во всём виноват. Старшие без зазрения совести сваливали на Лёньку все свои проказы, да ещё и шпыняли - надо и не надо. Лёнька однажды понял: если погромче завизжать, то брат и сестра пугались, что услышат родители и оставляли Лёньку в покое. Теперь весь двор называл Лёньку капризным, даже взрослые. «Ну и пусть» - думал Лёнька, - «Зато никто не пристаёт!».
Однажды во двор приблудился молодой пёс. Все говорили, что он похож на немецкую овчарку, только великоват для своей породы. Все шарахались от собаки, а Лёнька не побоялся погладить пса, и тот как прилип к мальчишке и ходил за ним по пятам. Лёнька назвал его Шариком и вечером привёл домой. Отец покачал головой.
- Лёнь, - сказал отец, - мы живём в коммуналке, самим места не хватает, а этот парень с тебя ростом. На одну ночь оставим, а завтра дадим объявление в интернете. Видишь, он с ошейником - значит у него есть хозяин.
Но спокойной ночи не получилось. Соседка тётя Валя привела за полночь гостей, и Шарик грозно залаял на подвыпившую компанию. Пришлось Лёньке с отцом вывести собаку во двор. Но и здесь Шарик облаивал дворовых пьяниц, которые шумно общались, сидя на скамейке у подъезда. Лёнька снова завёл Шарика в дом и лёг спать рядом с ним на полу, под дверью своей комнаты, только тогда пёс успокоился и уснул.
На объявление в интернете никто не откликнулся, и все выходные Шарик прожил у Лёньки. Днём они гуляли во дворе, заходили домой только покушать, а ночью Лёнька спал с Шариком на полу у двери.
В понедельник, пока Лёнька был в садике, за собакой приехал хозяин. Шарик оказался Джедом, он убежал за собаками из гаража, пока хозяин копался с машиной и, видимо, не смог найти дорогу обратно. Они пришли в сад попрощаться с Лёнькой, но был тихий час, и Лёньку не стали будить.
Весь вечер Лёнька плакал сидя на своей кровати, а брат с сестрой, забегая домой с улицы, отвешивали ему затрещины.
- Ну, что, - говорили они, - теперь тебя некому защищать!
Лёнька громко ревел, а соседка тётя Валя заплетающимся языком грозила написать на них заявление в полицию. И написала. Через три дня в квартиру где жил Лёнька постучали женщины в форме.
Пока мать, держась за сердце, читала копию поступившего на неё заявления, тётя Валя под благовидным предлогом вышла из квартиры. Мать, не отрывая головы от бумаги, спросила Валентину:
- Когда это мои голодные дети воровали продукты из твоего холодильника? У тебя и холодильника-то нет.. - А соседки уже след простыл.
Женщины в форме, наскоро осмотрев квартиру и убедившись, что у каждого ребёнка своё отдельное спальное место, а у старших, у каждого, личный письменный стол и книжный шкаф полон детских книг и учебников, удалились. Они оставили бумагу, что передают дело в органы опеки.
- Вот, гнида, Валька! – Сказал отец, прочитав вечером заявление. – Дети и животные спят вповалку на полу! Со своими дружками – алкашами – спутала, наверное. Собака всего три ночи в квартире ночевала, и лаял он только в первую ночь.
Всё лето, каждый день, в разное время суток к Лёньке домой приходили женщины из органов опеки. Они строго следили за тем, чем кормят в этой семье детей, какую одежду дети носят и во время ли им меняют постельное бельё.
- Потерпи, говорил матери отец, не вечно же мы будем "под колпаком у Мюллера".
Валентина в квартире появлялась редко, соседи поговаривали, что она живёт с каким-то мужиком на берегу в лодочном сарае. А Лёнькины родители по-прежнему каждый день встречали инспекторов из органов опеки, демонстрируя благополучие своей семьи.
Однажды, субботним утром, отец не смог попасть в ванную комнату. Там горел свет и раздавался знакомый храп Валентины. Отец долго стучал, пока не поднялась мать и, тоже немного постучав, вызвала полицию. Вскрыв дверь, полицейские обнаружили, что в ванной, сладким сном спит Валентина, а из под её пухлых боков виднеются чьи-то руки.
Инспектора опеки пришли в тот момент, когда завернувшись в халат Валентина голосила на весь дом, а санитары извлекали из ванной тело её полюбовника - слесаря Гриши – тихого семейного человека, проживавшего в соседней квартире. Гришина жена, опознав труп своего мужа, врезала рыдающей Валентине по физиономии и, выходя, в дверях столкнулась с тем самым мужиком, с которым Валентина жила на берегу. Он стоял с «букетом» вяленой рыбы и слушал, как Валентина кричит вслед соседке: «Он меня любил, а не тебя…».
Маленький Лёнька, глядя, как из квартиры выводят соседку тётю Валю в наручниках, тяжело вздохнул:
- А она ещё моего Шарика выгоняла…
Больше инспекторов опеки в этой семье никто не видел. Когда отец позвонил и спросил, почему никто не приходит, ему ответили: «Дело закрыто, в связи с арестом заявителя, по тяжелой статье…»