Старики

Сегодня восьмое марта. По случаю праздника жена нежилась в постели, а у меня особые хлопоты: надо купить цветы и организовать праздничный стол для семьи.

Быстро одевшись, вышел на улицу. Несмотря на то, что по календарю наступила весна, зима не отступала. Утренний морозец больно цеплялся за щеки и уши. Добежал до машины. Завелась без проблем. Доехав до рынка, вошел в павильон. Здесь было царство живых цветов: красавицы розы, нарядные тюльпаны, божественной красоты ирисы, крокусы, торжественные веточки мимозы. Покупай, что душе угодно. По заведенной давней традиции я решил купить алые тюльпаны. Обойдя прилавки с выставленным товаром на продажу, облюбовал нарядные цветы. На прямых травянистых стеблях с жирными зелеными листьями красовались алые бутоны. Попросил девушку-продавца оформить букет. С благодарностью расплатился и стал укладывать покупку в сумку, чтобы защитить нежные листочки от мороза. В это время услышал рядом до боли знакомый голос:
– Хозяюшка, подбери для меня один цветочек дешевенький.
– Почему один-то?
– Так денег на большее нет.

Обернувшись, увидел у прилавка высокого худого старика в поношенной одежде, ботинки на ногах перетянуты шнурками, наверное, молнии сломались. Узнал сразу же:
– Дядя Боря!  Борис Николаевич!
– Это вы ко мне обращаетесь, – с удивлением и не узнавая уставился дед на меня.
– Дядя Боря, вы меня не узнаете? Я Сережа, сын Нины Михайловны, мы жили по соседству с вами на Байкальской улице.
– Сережа?

Я ухватил жилистую руку деда, долго ее тряс, приговаривая:
– Вот, так встреча. Вот, так встреча.
– Это сколько же лет мы не виделись с вами Сережа, – довольная улыбка стояла на лице старика.
– Лет около тридцати. Вы сильно изменились, но голос и манера говорить остались прежними. Я вас сразу узнал. Как ваше здоровье, – задал я обычный вопрос.
– Какое здоровье, Сережа? Мне уж восемьдесят три года. С прибавлением очередного года жить становится труднее. На лекарства половина пенсии уходит.
 – Как тетя Надя поживает?
 – Надя? Ничего, только мучается с ногами, правый тазобедренный сустав ноги отказывает. А Нина Михайловна, здорова ли?
– Мама умерла пять лет назад.
– Вот оно как. А мы живем, не прибирает нас Господь, – как бы оправдываясь, с грустью сказал дед. Лицо его исказилось болью, по щекам потекли слезы.
– Дядя Боря, что с вами? Вы плачете?
– Сережа, – выдавил он, всхлипывая, – не обращай внимание. С некоторых пор я стал слезливым, и ничего с этим не могу поделать. Даже незначительное волнение вызывает слезы. Бывает, сидим у телевизора, услышу приятную мелодию и плачу. Смотрю телевизор и плачу.

Да, постарел мой прежний сосед. Вспомнились детские и юношеские годы. Наши семьи дружили. Я запросто приходил к дяде Боре, и он меня по-отечески принимал, долго беседовал. У них была большая библиотека, и хозяин с упоением рассказывал о героях романов. Тогда я приучился читать. Тетя Надя частенько меня подкармливала. А вечерами мы с мамой ходили к ним смотреть телевизор. У нас своего не было. Тетя Надя подавала на стол чашки с чаем. Так за чаепитием у телевизора мы проводили вечера. Счастливое было время, но пришлось расстаться. Тогда дяде Боре завод выделил квартиру в новом доме, и они уехали. Прошло около тридцати лет, и вот, встретились.

Опомнившись от воспоминаний, я спросил:
– Дядя Боря, вам надо купить цветы?
– Да, я за этим пришел. Хочется Надю порадовать.
– Сейчас мы купим для тети Нади хороший букет.

Продавец оформила для нас букет тюльпанов. Расплатившись, мы пошли на улицу.
– Дядя Боря, вот моя машина, садитесь, я отвезу вас домой. Вот так, посидите, я еще загляну в гастроном.

Вскоре вернулся и принес два торта и две бутылки шампанского. Поехали. В дороге разговаривали о самом дорогом.
– Когда вы уехали на новую квартиру, мы с мамой долго переживали. Изменился уклад нашей жизни.
– Мы с Надей тоже переживали, но тогда у нас были нерешенные проблемы. Мы вам о них не рассказывали. Наде очень хотелось иметь ребенка. Своих детей Бог не дал. Тогда мы решили удочерить девочку из детского дома. Мы уж нашли такую девочку и даже полюбили. Но нам отказали в удочерении по причине неудовлетворительных жилищных условий. Оказывается у ребенка должна быть отдельная детская комната. А у нас, сам знаешь. Вот тогда я обратился в профком, ходил к директору завода, уговаривал понять меня. Поставили в очередь. Шли годы. Наконец, выделили однокомнатную квартиру в новом доме. Посоветовали, искать размен, с доплатой, дескать, можно заполучить двухкомнатную квартиру. Вот мы и занимались квартирными делами. А время шло, мы старели, достигли критического возраста, когда усыновление не рекомендуется. В результате ни квартиры, ни ребенка. Ну, вот приехали, пойдем зайдем, Надя будет рада.
– Дядя Боря, сейчас надо домой. Вот забирай цветы, торт и шампанское. Поздравляй жену. На днях я к вам загляну, поговорим обо всем.

На этом мы расстались, я поехал домой.
– Где ты так долго ходишь, – интересовалась жена Марина, принимая цветы и поздравления.

Вскоре мы сидели за праздничным столом вместе с нашими детьми: старшим сыном Тимофеем и дочкой Ксенией. Мы с сыном поздравляли наших женщин. Потом я рассказал о моей встрече на рынке. А вечером Марина достала из шкафа полушубок и зимние сапоги и предложила:
– Вот, это ты все-равно не носишь, давай подарим дяде Боре. Давай завтра купим продуктов и съездим к ним в гости. Познакомишь меня с твоими близкими людьми.
– Мариночка, я тоже об этом думаю. Спасибо тебе. Завтра поедем. На сколько получится, скрасим жизнь этих близких мне людей.