Витольд Огнесожжённый

В год семнадцатый княжения Витольда случилось так, что на деревьях стала расти плоть человеческая. Безобразными наростами появлялась она на стволах берёз, осин, дубов заместо мхов и лишайников. Иные говорили, что видели, как она трепещет безо всякого ветра, будто внутри неё течёт по невидимым жилам кровь. Откуда пошли такие разговоры понять трудно. Однако те смельчаки, кто не убоялся проверить правдивость слухов, вернулись молчаливыми, а на следующий день кожа их покрылась струпьями – словно древесной корой – и затвердела. Тела их задубели, взоры затуманились, и вскоре дыхание оставило несчастных.

Знахари и колдуны безуспешно бились над новой напастью. Некоторых из них, пытавшихся спасти заболевших невиданной хворью, постигла та же участь – тела одеревенели, а души унеслись к Вёльсу за Море.

Жрецы Перкунса, быть может, знавшие, в чём тут дело, были за пару лет до этого изгнаны самолично князем. Что же до священника Джезуса Кристуса, который немедля стал хозяйничать в их вотчине, то он лишь вещал про грядущие несчастья и небесные кары, чем изрядно злил и так напуганных людей.

Самое страшное случилось несколько позже. Витольд, сам пожелав увидеть, что за беда свалилась на его подданных, не избежал участи прочих. Чуть ли не последнее, что смог он вымолвить, теряя расудок и память, было: "Сжечь!"

Поскольку более ясных указаний получить от правителя уже не удалось, начальные люди сговорились на том, что тело князя сожгут – по Старому Обычаю. Оно и спокойней так будет. От проклятий и угроз вискупа отмахнулись, повелев ему сидеть тихо, если не завелось желания тотчас отправится к его Богу. Сожгли также и трупы тех, кто помер от безымянной хвори. В конце концов кто-то взял грех на душу – подпалил рощу, с которой всё началось.

На том дело и кончилось, а Витольд стал, сам того не желая, последним князем, похороненным по Старому Обычаю – Огнесожжённым. Его дети и внуки правили свои пути за Море совсем иными способами.