Расщелина Глава 7

РЕШИМОСТЬ

Далеко в лес, без ружья, идти опасно и рискованно. А зачем ружье, размышлял Павел, если он даже стрелять не умеет. Никто не научил. Плохой из него охотник, а тайгу покорять собрался, упрекал себя юноша. И знакомых у него нет, и ружья тоже. Единственный его вдохновитель — это учитель, но он другой науке учит: «Где обрести необходимые навыки, — размышлял Павел, — без них он никак не сможет выполнить задачи, поставленные перед ним жесткими обстоятельствами. Такая наука запросто не дается. Здесь время и опыт — главные учителя. Ходил он в детские годы в лес, и не один раз, да вот только красоту его и помнит. Все остальное, за ненадобностью, мимо пронеслось; не достать ту память уже. Однако знал, что прежде ориентироваться в тайге мог хорошо, однако далеко с матерью не захаживал; совсем не то, что Мария себе позволяла. То совсем другой смысл; в нем тайный зов, на который откликаются, иначе не познаешь того, к чему суть души стремит, да и жизнь вдали от людей своей правде учит».

А ведь в городке настоящие охотники были; даже о купце Крутоярове, он не раз слышал. Только вот самому в трудном, охотничьем деле, разобраться сложно; здесь опыт и наставник нужен, чтобы навыки владения оружием приобрести. Впереди целая жизнь; ну что он за мужчина, без тайги, без умения общения с природой. Вокруг леса, да горы, а он кроме звезд ничего заманчивее не видел; жизнь не должна проходить мимо, лишь в мечтах и грезах. За последние годы, он не получил от отца ничего, кроме тревожного чувства беды, таящейся где-то за спиной. Все это время, Павел продолжал жить лишь с верой в лучшую долю; какая уж тут охота и какие навыки? Всему, что им было не познано, что не дала ему юность, предстояло учиться. До звезд Сергея Николаевича нужно было еще дотянуться, прежде чем познать их таинственный свет и благодать.

Павел искал повод для встречи с Анной: «А ведь она работает у купца, в лавке или трактире, — припоминал он, — сейчас это было не важно. Но, будучи завсегдатай заведения, девушка могла бы свести его с бывалыми охотниками. Ее многие знают; может стоит завести знакомства? Тогда он с удовольствием возьмется за дело; хватит сидеть, пора начинать жить. Кипучая жизнь звала его, суля радость приключений, богатство общения и благо от людей, которых он почти еще не знает. Но они есть; люди живут и радуются, страдают и благодарят судьбу за каждый прожитый день, а может даже строят ее сами. О, как это здорово!»

Павлу хотелось радоваться, он так давно не смеялся — почти забыл, зачем и для чего дано человеку это чувство? Ведь оно было им не востребовано, его вовсе не существовало. И даже сейчас, как бы он не силился улыбнуться — не получалось, как у других. Павел не понимал, вернее не осознавал; что может побудить человека к веселью? Некий внутренний настрой, всплеск эмоций, но ведь и этому должны быть присущи причины. И когда он впервые увидел необычную девушку, с красивыми и веселыми глазами, открытым и смелым сердцем, ему захотелось смеяться и радоваться, наверное, даже чего-то большего. Он любил лишь свою мать, утомленную жизнью женщину, иной любви до этой поры у него не было. И вот появилась Анна, изменившая весь его внутренний мир. Кто она, почему может так влиять на его чувства, какой магической силой владеет эта девчонка? А может быть дело вовсе не в ней и виною всему он сам, его возраст?

Тихая рябь одинокого озерка, местами напоминавшего болото, угомонила Василия, ослабила пыл. Продираться чащобой, не ведая, что ждет впереди, совсем не хотелось. Сказывалась усталость. В пору о ночлеге позаботиться, не то тайга за тебя возьмется и после уже не гневайся на собственную нерасторопность.

Трудился Василий натужно; не то, чтобы дело новое, не знакомое, а вот беда — отвык. И не припомнит уж; когда последний раз по лесу бродил. В городе оно, куда проще выживать; там жизнь, что лавка. А она товаром набита; хочешь ешь, хочешь пей, только плати ежели карман широк. На хуторе Погорелом прежде все иначе было; пахота с утра до ночи и торговли никакой, сам себе и лавка, и закрома. И ежели хозяйство супругами с добром ведется, то и мужик всегда справный, при деле; тут и конь, и всякая прочая живность при нем. Там друг без дружки никуда; от того и ладилось, сообща. А вот город разлаживает людей. Воротит друг от дружки. Лень, да язву в их души селит. Злился Василий, что так-то, но поделать ничего не мог; обуздала его беззаботная, ленивая жизнь, от того и навыки охотника подзабылись. Не теми стали и хватка, и воля. Осталось лишь стойкое желание; поскорее бы куда за стол упасть, пусть не свой, но сытный. За ним проще и спокойнее. Жизнь, одна другую заменила, что теперь на это роптать. Однако, деваться некуда, обстоятельства и сама цель, трезвили и гнали порочные мысли прочь, не до них было Василию. Он один среди сырой, голой и голодной тайги, а впереди ночь. Потея спиной и затылком, Василий взялся за топор…

До слуха Анны долетали обрывки пьяной, нескладной речи; вперемешку с воспоминаниями былого, неслась лишняя брань, слабо обозначавшая контуры наметившейся беседы. Затаившись мышью, Анна старалась вникнуть в суть разрозненных мыслей и желаний собеседников. Время тянулось, донося только бред невнятного говора. Анна напряженно и внимательно ждала конкретного разговора, ради которого наверняка и пришел гость.

— Ты, Сидор, побольше самогона готовь или прикупи где-нибудь, не в первой тебе. Деньгами обеспечу, а в лесу он сгодится. Васька хату приготовит, с хутора воротится, вот ему и передашь. Здесь нельзя оставаться, пусть сразу же уходит обратно.

Слушая, затаив дыхание, Анна начинала понимать, о чем идет речь.

— Только я, Шершень, в тайгу не ходок. Ты уж избавь меня, лучше тут на месте; чем надо обеспечу, не в пору мне по кочкам лазать, где сырость, да холод, боюсь не управлюсь.

— Ты мне там без надобности. Здесь пока будь, на хозяйстве, мало ли… Но знай, ежели позову, то не пойдешь, а побежишь.

Сидор неприятно съежился, но сказанное проглотил.

— Исполню, как велишь, — заверил он обнадеживающе.

— Сам, временем за мальцом пригляжу, чтобы не ускользнул, или того хуже, не учинил чего по глупости; ума то нет, а уже при золоте. Тут особый пригляд нужен, потому как юнец знает много, но открыто не скажет — это факт. Надо бы подумать, чем его разговорить? Неровен час; ноги сделать удумает. Смекаешь? Тут, брат Сидор, нельзя его другим дядям перепоручать. Наш он и все тут…

«Кто же это? Кого они хотят заставить говорить? И причем здесь какое-то золото? — силилась понять Анна. Однако отчетливо расслышала, что они собираются следить за каким-то юнцом. — Но зачем?»

Большего узнать не удалось; гость собрался уходить и в комнате стало шумно. Анна устало предалась размышлениям. Сидор еще долго возился в сенях, а войдя, неуклюже споткнулся о табурет и пока не улегся, выражал досаду и зло бурчал.

Утром, преодолевая все «за» и «против», Павел решил прогуляться до трактира «У Гордея». Он много раз слышал о нем, но бывать в такого рода заведениях ему не приходилось. И вот, на удивление, ноги сами туда понесли. Причина была уважительная, хотя место он выбрал не совсем удобное; захожие в трактир — люди бывалые, вмиг на смех поднимут, если что не так пойдет. Возможного конфуза перед Анной, Павел не боялся, но все же хотелось поговорить без свидетелей.

Внутри чадно; мужики махрой дымят, галдят наперебой без умолку, да пиво пьют. Прошел к стойке, огляделся, а Анны нет нигде; другая работница заказы по столам разносит, да все поглядывает на него. Не по себе как-то стало, подождать решил. Притихло заведение; мужики, чьи лавки вдоль стен, сквозь дымный туман, нетрезвыми глазами захожего буравят. Новичка с ног до головы оглядеть норовят, вот-вот спросят:

«Куда батя смотрит? Рановато как бы парню — глаза ясные, кожа белая. Не отбился бы от рук, малец…»

Спешно проходя мимо, женщина коротко спросила:

— Чего тебе?

— Я к Анне, — неловко ответил Павел.

— Дома она, позже заходи, — услышал он в ответ. — Может что передать? Так скажи, — глядя на растерянность парня, улыбалась молодая работница.

— Зайду! — Павел быстро вышел, неловко прикрыв за собой едва скрипнувшую дверь питейного заведения: «Больше сюда ни ногой, совсем не подходящее место. Будет лучше встретить ее возле дома», — упорядочив мысли, Павел осмотрелся на свежем воздухе.

Ждать долго не пришлось. Аня была опрятно одета и выглядела, как показалось Павлу, даже немного старше его. Охватило некоторое волнение: «Он был уверен — она младше, да и какое это, собственно, имеет значение… Не смотря, ни на что, жизнь Анны не так проста и, рано потеряв родителей, ей уже приходится не легко». — Одного этого было достаточно, чтобы чувствовать себя рядом с ней более юным и малоопытным. Еще издали, увидев Павла, она обрадовалась. Подошла, улыбаясь и луча глазами с такой силой, что оставшихся на небе туч, как не бывало; так показалось Павлу и на душе сразу посветлело…

Анна посмотрела на него внимательно: «В ее глазах он, наверное, выглядит хмурым, озабоченным мальчишкой, что понятно не красит его и, изначально оставляет так мало шансов на откровения с необычной девушкой», — пронеслось в голове Павла.

— Здравствуй, Павел! — и Анна озорно посмотрела на него, — Ты так удачно проходишь мимо. А я тебя заметила.

— Я не случайно. Признаюсь, я Вас ждал, — Павел на секунду замешкал.

— Не обращай внимания, это случается, ведь мы еще мало знакомы.

— Ты работаешь сегодня вечером? Я заходил, но не застал. Сказали будешь позже, вот я и решил дождаться.

— Да, я к «Гордею», а у тебя что-то срочное? Мне хотелось даже немного пораньше выйти; между прочим, нам нужно поговорить. Есть одна причина. Думала даже начать тебя разыскивать, но где? Куда ты исчез, не сказав и адреса? — Анна усмехнулась, игриво качнув головой.

— Вот видишь; у меня к тебе всего лишь просьба, а у тебя уже целая причина, — Улыбнулся в ответ Павел, — У нас, наверное, мало времени, чтобы все обсудить. Я провожу тебя до работы, заодно и поделимся.

— Я могу немного задержаться.

— Ну тогда мы еще больше узнаем друг о друге. Ты не возражаешь?

Решимость Павла ничуть не обескуражила Анну, а напротив; словно вспенила, взбодрила ее состояние ожидаемого, неожиданно нахлынувшего, бриза, приливной волной окатившего их обоих.

— Тогда начнем с тебя, ты мужчина…

— Хорошо! — согласился Павел. — Ты знаешь, Аня, мне многое сейчас предстоит сделать; так уж вышло, что проку от моего отца никакого. Он исчез и это, даже лучше, чем если бы он был рядом. Тревожит то, что я оказался совсем не готов к такому повороту. Мне еще многому предстоит учиться в этой жизни; быть сильным, чтобы принимать собственные решения. Не вообще, а конкретные, важные и отвечать за поступки, которые за ними последуют.

Анна внимательно слушала, по понятным причинам, разделяя беспокойство и озабоченность Павла.

— Позже я наверняка поделюсь с тобой этими своими внезапными заботами, но пока мне хотелось бы заняться собой и, чтобы ты мне помогла в этом.

Аня с удивлением посмотрела Павлу в глаза. Просьба выглядела немного странно. Он колебался, она заметила это.

— Чем же я могу помочь?

— Мое раннее детство прошло на хуторе, далеко отсюда, в лесу. Тогда для меня не существовало лучшего места на земле. Я сросся с природой, полюбил ее всей душой. Со своей матерью я часто бывал в самых потаенных уголках тайги. Многое помню из трогательных и интересных рассказов бабушки. Там мы все вместе жили счастливо и даже отец был другим человеком. Природа многое значит для людей, она делает их чище и мудрее, учит видеть и понимать главное. Когда поселение сгорело, нам пришлось переехать сюда, а хутор так и прозвали Погорелым. Мы с матерью несколько раз бывали в тех местах позже, пока она была в силах. Там еще жили люди; сейчас не знаю, наверное, уже никого не осталось. К чему это говорю? Мое будущее в какой-то мере станет связано с тайгой, с ее правилами и нравами, хотя мне многое уже не ново, но то было детство, а оно большей частью сложено из цветных картинок. И потом, когда рядом опытный человек, поневоле полагаешься на его умение и знания, а свое оставляешь на потом. Вот и я, как-то особо не вникая, в детстве больше полагался на опыт матери. Сейчас понимаю, что тайга требует волевого характера, и чтобы стать настоящим охотником, нужно знать, и любить природу, жить ею…

Анне даже в чем-то нравились рассуждения Павла. Однако ее тревожила не совсем понятная, необоснованная, как ей на первый взгляд казалась, тяга к природе, к ее необузданным, суровым и диким нравам: «За этим может крыться либо натура человека неравнодушного к ней, либо вызванный чем-то интерес. Но чем? Павел давно жил в городе и тут его странная, вдруг пробужденная, неожиданная тяга к природе» — Анна невольно задалась вопросом.

— Но ведь у тебя будет профессия, работа, ты только еще входишь в жизнь. Зачем тебе тайга? Природа и охота — я вижу это, как любимое увлечение, отдых. Разве не так? — Анна с умилением попыталась донести до Павла свое отношение к его выбору.

— Все это так, Аня, но я мужчина и мы, к тому же, живем в таежном Урале, где горы и лес окружают нас. Мы не в силах их не замечать. Вся беда в том, что у меня вовсе нет навыков охотника, я даже из ружья не научился стрелять. Где, как и за какой срок я смогу приобрести их? Без этого, ну просто не обойтись.

Не совсем понимая Павла, тихо ступая рядом, Анна продолжала внимательно его слушать.

— И ты мне в этом поможешь, — уверенно заявил Павел.

— Как? — Анна удивленно посмотрела в его глаза.

— У меня впереди все лето, — вдумчиво продолжал Павел, — экзамен в ремесленном мне перенесли на осень, ну из-за всего, что случилось, конечно. Я бы просто сейчас не смог хорошо подготовиться.

— Да, я тебя понимаю, — соглашалась Анна.

— Так вот, я хочу, чтобы ты познакомила меня с Крутояровым; пойми, мне есть что предложить ему взамен, за его поддержку и понимание.

— И что же ты ему собираешься предложить? — Удивилась Анна. — Насколько я знаю, Гордей Крутояров готовит что-то, ну в смысле очередного обоза. К нему даже друг приехал и не просто погостить, а скорее всего с предложениями. Найдет ли он именно сейчас для тебя время, которого у него мало?

— Я думаю его заинтересует мое предложение, а для начала мне хотелось бы с ним увидеться. Без твоей рекомендации, он меня слушать не станет.

Анна согласилась поговорить с Крутояровым при первой же возможности, взамен на то, что Павел пообещает когда-нибудь поведать ей таинственный секрет предложения, которое способно подействовать на решение столь влиятельного купца. Павел обрадованно улыбнулся и пообещал Анне выполнить любое ее желание и даже каприз, но не сейчас. Обменявшись шутками, они, смеясь, двинулись дальше. Анна особо не спешила и времени для обоюдных откровений было достаточно. Она повела разговор дальше:

— Ты помнишь, Павел, когда мы сидели на лавочке, я рассказывала тебе про троицу, что зачастила в моем доме встречи устраивать. И вот, вчера вечером, я случайно слышала их разговор. Твоего отца среди них не было; после последней их встречи, он больше не приходил. Так вот, этот третий, заезжий дружок моего дядьки, делился с ним тем, что им, якобы, нужно одного юношу, ну как они там на своем выражаются, пропасти; то есть следить за ним собрались. Будто бы он многое знает и даже про какое-то золото тоже. И, что нельзя никак позволить ему ускользнуть или исчезнуть из поля их внимания.

Павел озадаченно посмотрел на Анну.

— Ты действительно все правильно расслышала и поняла? Может что-то еще?

— Нет, потом он ушел; больше я ничего не знаю, но я, от чего-то… — Анна прервалась, не веря своим догадкам. Продолжать не стала, а лишь большими синими глазами, не мигая смотрела на Павла.

— Думаешь, я…? — эта мысль напросилась сама.

— Третьим был только твой отец. Сидору какой-либо юноша отродясь не был нужен. Нет, это ни его идея. Новоявленный гость тоже, из приезжих и мало с кем знаком. Он многого знать не может. Подумай, кому ты мог понадобиться, если предположить, что речь шла о тебе?

— Продолжай, продолжай, у тебя это хорошо получается, — глубокие размышления Анны все больше настораживали Павла.

— Остается только твой отец, или я не права? Тогда возникает вопрос; что он мог им такого интересного рассказать, что они даже слежку за тобой устроить готовы?

— И вправду, зачем я отцу?

— Да не отцу, а этому гостю заезжему ты зачем-то понадобился, а Василий за тобой похоже их ногами побегать решил. Самого его наверняка жандармы всюду ищут. Скрывается, наверное, где-то. Беспокоит в этой истории то, что ты им всем троим, для чего-то, понадобился. Теперь подумай; что известно твоему отцу, или что он ищет?

Павел внимательно посмотрел на немного взволнованную, своими выводами, Анну. Она помогла, только что, размотать клубок его спутанных мыслей.

— Аня, ты умница, так смело обосновала свои подозрения. Мне пока что это в голову не приходило, а вот сейчас вижу, что ты права; есть причины… И если твои выводы верны, то мне действительно пока лучше избегать встречи с отцом.

— Вижу тебе на досуге нужно будет хорошо подумать, а я пока с Крутояровым переговорю. Если ты не против, можем завтра днем вновь встретиться.

Оставалось лишь приятно улыбнуться, взглянув в глаза Анны.

— Ну тебе же интересно знать, как купец первой гильдии отреагирует на твою просьбу?

С удовольствием соглашаясь на завтрашнюю встречу, Павел был рад, что в лице Анны обрел надежного и умного товарища, которому можно было доверить самое важное и сокровенное.