Война забирает лучших 1 том глава 35

Глава 35

Утром следующего дня, Сулиман проснулся от шума посетителей. Они пришли навестить его соседа по палате, Турко. Двое вооруженных молодых ребят. Это были его родственники. Они приветствовали пациентов, принесли много фруктов. Справились о здоровье пациентов.
Дисциплина и порядок в госпитале, уже не соблюдались. Сюда мог прийти любой человек при оружии и без документов.
- Я же вам сказал, не заходите в палату с оружием - отругал посетителей Турко.
- А где нам его оставить?
- Вот именно. Не ругай их, - вмешался Сулиман. – Здесь бардак уже полный. Главное, чтобы вели себя по-человечески. А человек с ружьем, это привычная картина.
В палату вошла медсестра и посетители собрались покинуть палату. Но в этот момент, сюда вошли еще трое вооруженных людей.
- Вот он – указал на Сулимана парень, которого тот прогнал вчера ночью из палаты.
- Рустам – окликнул уходящих посетителей Турко.
Родственники Турко остановились в дверях и обернулись.
- Подождите пока. Не уходите – попросил их Турко.
У Турко была ампутирована рука и загипсована нога. Его посетители вернулись, встали рядом в ожидании дальнейших указаний.
Трое из вновь прибывших, подошли к койке Сулимана, который  не спеша уже приподнялся им навстречу, и присел на койке.
- Между вами вчера произошел конфликт – после дежурных приветствий сказал старший из троицы. – Мы хотели бы разобраться, в чем дело. Мы все братья, и не должны враждовать между собой.
- Согласен – сказал Сулиман. – Не для того ведь мы воевали, чтобы враждовать. Тебя как зовут?
- Абубакр.
- Абубакр, помещение, где мы сейчас находимся, называется госпиталем. Здесь не должны находиться люди с оружием. Но эти правила, как я понял, здесь уже не соблюдаются. Ладно, черт с ними. Но раз уж пришел сюда с оружием в руках, то человек должен вести себя по-человечески!
- Все правильно – согласился собеседник.
- Я вчера разговаривал с этим человеком, – указав на офицера, продолжил Сулиман. – А этот  невоспитанный мальчишка, встрял в разговор и пытался заткнуть мне рот. Когда это было среди чеченцев, чтобы младший затыкал рот старшему? Я всегда с уважением относился к старшим, и от младших к себе, требую такого же отношения. Я в чем-то неправ?
- В чем-то ты, может и прав, но не в данном случае. Этот человек, которого ты так назвал, это не человек. Это кяфир…
Сулиман понял с первых слов, что это одного поля ягоды, и что договориться с ними будет трудно, но решил попытаться не дать перерасти разговору в конфликт.
Медсестра, проводившая процедуры, уже закончила и покинула палату. Она поняла, что надвигается буря, и была очень напугана.
Посетители, которые пришли навестить соседа Сулимана, стояли молча и наблюдали за разговором.
- Извини, я тебя перебью. Этот кяфир, как вы его называете, – не дал ему договорить Сулиман, – в настоящий момент ранен и беспомощен. Это, во-первых! А, во-вторых, я узнал его. Во время зачисток, он не дал меня расстрелять своим же сослуживцам! В любом случае, даже если перед нами животное, мы не должны уподобляться зверям. Так не подобает вести себя чеченцу. Нельзя бить слабых.
- Теперь я тебя перебью – взял слово собеседник. – Ты так говоришь о чеченском менталитете. Ты же сам перебиваешь старших…
- Во-первых, между нами разница небольшая в возрасте – снова перебил его Сулиман. – А во-вторых, в моем понятии старший, не только тот у кого годов больше, но и тот, кто прав или умнее. Ни того, ни другого я в тебе не вижу.
- Ты хочешь сказать, что ты умнее меня?
Сулиман понял, что мирного диалога не получится, и решил действовать согласно обстановке.
- Ну, не тупее – однозначно!  Прав - это точно! – сказал он. -  Ты пришел сюда, к раненому человеку, который еще слабо стоит на ногах. Пришел с оружием, вооруженными людьми. Пришел выяснять отношения. О какой правоте ты говоришь? О менталитете я вообще уже молчу.
В палату вошли врачи, которых медсестра успела уже предупредить о происходящем недоразумении.
- Немедленно покиньте палату. Покиньте помещение госпиталя, желательно, и всю ее территорию – твердо обратился к посетителям один из врачей. – Вы что? Не навоевались еще?
- Я иду, куда хочу, как хочу, и веду себя так, как я хочу. Ты понял меня? – раздался хамский ответ лидера незваных гостей.
- Ты кем себя возомнил? – вмешался в разговор Турко. – Как ты себя ведешь?
Увидев рядом с больным двух крепких, вооруженных парней, Абубакр тут же сник.
- Хорошо – сказал он уже примирительным тоном Сулиману. – Мы с тобой потом поговорим.
«А знаешь, сколько ребят отдали свои жизни, чтобы наш народ жил в мире и благоденствии?» - снова всплыли в памяти Сулимана, заветные слова Расула.
- Нет уж, – с трудом поднимаясь с койки, сказал он. - Доведем начатый разговор до конца. Выйдем на улицу, и там продолжим и закончим.
- Ты как себя чувствуешь, Сулиман? – спросил Турко.
- Нормально – направляясь к выходу, опираясь на костыли, ответил Сулиман.
- Идите с ним - обратился Турко к своим родственникам. – И не отходите от него.
- Ни на шаг – твердым голосом ответил один из них.
Они уже успели понять, кто есть кто, и в чем тут дело.
Боковым зрением Сулиман заметил, как Турко ерзает, лежа на койке. Он кусал губы, уцелевшая рука была крепко сжата в кулак.
- Умрите рядом с ним – крикнул вслед своим родственникам Турко.
Врачи, вооруженные люди и Сулиман, друг за другом покинули палату. В коридоре боевиков ждали еще трое их подельников.
Родственники Турко, встав по обе стороны от Сулимана и поддерживая его, вышли из помещения госпиталя. При выходе, один из них захватил стул.
Они прошли в сад, распложенный на территории госпиталя, и остановились около деревьев.
- Садись, брат – предложил Сулиману родственник Турко и поставил за ним  стул. – Сидя будешь с ними говорить.
- Нет, спасибо. Я могу постоять - улыбнулся Сулиман и обратился к своему собеседнику.  – Ну и в чем, ты хочешь сказать, твоя правда?
- Этот кяфир, наш пленный – сказал Абубакр. – Как только ему станет чуть лучше, мы его заберем. И никому не позволим становиться на нашем пути.
- Вот даже как. Круто – присаживаясь на край стула, сказал Сулиман. – Я, пожалуй, поговорю с тобой сидя.  Мне тяжело стоять…  Разговор, похоже, обещает быть долгим. Длиннее, чем я рассчитывал. Так. Значит, я встал на вашем пути. Верно?
- Я не собираюсь с тобой тут долго разговаривать. Я просто пришел тебя предупредить, чтобы ты не становился на нашем пути.
- Хорошо. Я не только уйду с вашего пути. Я буду вам даже другом и тоже вступлю на этот путь, если ты откроешь мне глаза. Объяснишь, что это за путь, по которому вы идете, и куда он нас должен привести?
- Наш путь - Джихад, и приведет он нас в Рай.
- О-о, какие громкие слова. Продавать, то есть отпускать врага за деньги. Деньги, кстати, неизвестно на какие цели и в чей карман попадут. Может, на гарем вашего эмира, может, на оружие, неважно, и не мое это дело. Но готов поклясться, что ни детям-сиротам, ни инвалидам, которых оставила нам война, они пользы никакой не принесут, не помогут. Если враг может откупиться, он может быть отпущен на волю, а если на выкуп денег нет - будет зарезан. Я правильно излагаю? Это ты называешь Джихадом? Это есть путь в Рай?
Один из прибывших, который, как выяснилось, оказался командиром «воинов эмира», суровым взглядом посмотрел на своего подчиненного.
- Да – продолжил Сулиман. - Он проболтался. Ваш план меня даже не удивил. Он шокировал просто. Я не вижу смысла продолжать с вами разговор. Так что, слушай теперь мои условия, бизнесмен хренов!  Этот кяфир, отныне мой пленный. И я вам его не отдам. Будут еще вопросы?
- Я не хочу с тобой враждовать. Но этот человек убивал наших братьев. А ты, заступаешься за него?
- Если он убивал наших братьев, и ты хочешь отомстить за них, тогда убей его. Но убей на поле битвы, а не на больничной койке. Какой ты к черту воин? Ты пытаешься разбогатеть. И не на ком-нибудь, а на  враге собственного народа! На убийце своих братьев. А если за него не заплатят, вот тогда убьешь. Да? То есть отомстишь за погибших братьев. Так, что ли? Прикольный у вас, Джихад получается. Расчетливый какой-то... Не чувствуешь?
- Не твое дело, как и чем мы занимаемся. Просто уйди с моей дороги и все!
- Кто на чьей дороге стоит, это еще неизвестно. А что ты сделаешь, если я не уйду?
- Уберу.
Глаза Сулимана налились краской. Он с трудом держал себя в руках, понимая, к чему может привести неосторожно высказанное слово. Он готов был многое отдать, что бы хотя бы на этой встрече, крепко стоять на ногах. Он видел, как накаляется обстановка вокруг. Достаточно маленькой искорки, чтобы пролилась кровь.
- Да? – еле выдавил Сулиман. – Ты хорошо подумал над своими словами?
- Ты не оставляешь мне выбора.
- Эти ребята, что стоят рядом со мной – указал на двух парней Сулиман. -  Мы не знакомы друг с другом. Я их сегодня впервые вижу. Имен их даже не знаю. Но они готовы умереть здесь и сейчас. Рядом и вместе со мной. Нам есть за что умирать. На кону наша честь. А ты готов? И за что ты готов умереть? И готовы ли твои товарищи разделить с тобой эту участь? У вас ведь еще непроданный «товар». Неизвестно, сколько еще у вас таких.
Взявший на себя ответственность за переговоры с Сулиманом человек понял, что перешел красную линию. Наступать дальше, не хватало мужества, а отступать, мешала гордыня. Ни чести, ни достоинства в нем, конечно же, не было. Был инстинктивный страх перед неизбежным падением авторитета среди своих молодых последователей. Упасть лицом в грязь перед собратьями – позор для любого чеченца, к какому бы социальному статусу он не относился.