Ложь

- Все врут. Исключительно все.  Не соврешь - не проживешь, — философски говорил Димка, бросая плоский камешек в воду.
Во водной глади расползались круги за которыми, не отрываясь, наблюдал Петька. Уехать в путешествие ему, конечно же, хотелось, но вот врать. Врать он не любил, да и не умел. Вранье всегда отражалось на лице в виде бегающих глаз и красных пятен на щеках.
- Петенька, врут только слабые люди, у которых нет смелости сказать правду, — говорила бабушка, мягко улыбаясь.

Бабушка никогда Петьку не ругала. Она считала, что ругать ребёнка, это не педагогично и старалась объяснить почему не стоит делать тот, или иной поступок.

- Когда началась война я совсем маленькая была. Вот такая, как ты. Отца забрали на фронт, а мы с мамой и со старшим братом остались. Матвейке тогда шестнадцать было и он всё рвался к папке. Говорил, что с его помощью война быстрее закончится. Мать тогда сама не своя была, оно и понятно, война бодрости духа не приносит. Ну, и отвешивала брату подзатыльники за такие его речи. Говорила, что он в семье теперь за батьку, и нечего от обязанностей отлынивать.

Жил у нас в деревне одноногий Колька. Ногу он потерял по глупости, от того стал завистливым и жутким обманщиком. Никто его в деревне не любил и от этого он ещё больше злился и говорил всем гадости. На войну его, естественно, не взяли. Он скакал по деревне на одной ноге и, ехидно смеясь, приставал к бабам:
- Ну, один я у вас остался. Какой ни какой, а мужик. Всех оприходую, никого не обижу, — гоготал он, прытко отскакивая от ведра с помоями, которыми его всем хотелось окатить.
Мужики воюют, а он вишь как насмехается.

А когда в деревню пришли немцы, то он тут же на их сторону переметнулся. Мать тогда Матвейку в подполье спрятала с его другом Васькой. Немцы ходили по домам и искали мужиков. А из мужиков только старики, да дети. Стариков они сразу расстреливали, а пацанов хотели с собой увести.

И тут Колька прибегает как-то вечером к нам и кричит, мол ушли немцы, пусть пацаны из подполья вылезают. Ну, Матвейка с Васькой как услышали, так тут же и вылезли. Надоело им в тёмном подполе три дня сидеть. Вылезли и бросились на улицу воздухом дышать. Там немцы их и расстреляли. И Кольку тоже. А на утро на самом деле ушли.

Вот ведь как оно вышло. Не соври тогда Колька, то и Матвейка был бы жив. А так вон как получилось, — рассказывала бабушка, утирая слезу.

Петька вспомнил  этот разговор и твёрдо решил, что врать он не будет каким бы заманчивым ни было предложение Димки.

Петька с Димкой находились сейчас в пионерском лагере и через день должен был быть родительский день. Вот Димка и предложил, чтобы Петька позвонил родителям, чтобы те не приезжали, так как в лагере карантин. А в лагере сказать, что родители на выходные забирают домой. И в это время у них будет возможность на два дня уйти в горы.
- Представляешь, мы будем спать в пещере, сидеть перед костром, и смотреть на звёзды. Знаешь какие звезды в горах яркие, — захлёбываясь от восторга, говорил Димка.
И Петьке очень хотелось этой романтики, так как лагерь ему надоел до чертиков. Но врать. Врать Петька не хотел.
- Ну и слабак, — обиделся на него Димка.

А когда приехали родители, то мама сказала, что они с папой решили после Петькиной смены, на неделю поехать дикарем к морю. Там будет и палатка, и горы, и звёздное небо у костра.

И Петька улыбался, и радовался тому, что не позвонил родителям. Ведь с ними и в горах не страшно, и на море не скучно. И вообще, права была бабушка, что обманывать себе дороже.

До конца смены оставалась неделя. И скорей бы она пролетела, думал Петька, бросая плоский камешек в пруд и глядя на расползающиеся круги по воде.