05. Когда я был романтиком. Тропа на перевал

Вы когда-нибудь занимались ловлей шпионов? Мне лично как-то не доводилось, но думаю, это очень увлекательное занятие. Ведь недаром зрелое и серьезное население нашей страны страстно увлечено этим видом «спорта». Это поазартнее рыбной ловли.
Внутренний мир таких любителей чрезвычайно насыщен, он кишит шпионами, диверсантами, контрабандистами и прочими нарушителями. За каждой скалой, за каждым, сколько-нибудь крупным камнем, в каждой щели прячется по шпиону. Но на страже рубежей стоят не только профессиональные пограничники, но и их добровольные помощники. Они ловят шпионов в Азербайджане, Грузии, Киргизии. Ловят пачками. И не важно, что на поверку пойманные оказываются вовсе не шпионами, а простыми геологами, биологами, археологами или просто туристами. Важно, что любители контрразведчики проявляют бдительность.
А настоящие шпионы… Настоящие шпионы давным-давно уступили свое место спутникам. И давно канули в прошлое те времена, когда за двух пойманных вредителей пионеры награждались путевкой в Артек.

Когда впереди показались огни Дараут-Кургана, был уже поздний вечер. Откуда-то доносились приглушенные голоса, и, приглядевшись, я увидел группу людей. Компания явно была навеселе, по кругу ходила громадная чаша с каким-то напитком. В стороне стоял тяжелый мотоцикл с коляской.
Я подошел ближе. Разговор вдруг смолк, и десяток глаз уставились на меня. А так как мне неоднократно случалось быть в роли шпиона, я понял: «Сейчас будут брать».

– Эй, ты кто? Иди-ка сюда.

Я, разумеется, подошел и ответил кто я и откуда.

– А мы вот собрались по случаю воскресенья, – сказал здоровенный детина шоферского облика, – Налейте ему, ребята.

Я, изголодавшийся за день пути, думал, что за выпивкой последует закуска, а потому влил в себя литра два кислого и теплого, как конская моча киргизского пива. Почва под ногами как-то сразу утратила былую твердость. К величайшему моему разочарованию вместо закуски последовал очередной вопрос.

–А разрешение у тебя есть?

– Какое разрешение? Я собираю бабочек. По-вашему кополёк.

– Ну а разрешение собирать бабочек? Направление от института или командировочное удостоверение?

Я понял, что начинается, обычный в таких случаях разговор и мне стало тошно.

– Нет у меня никакого направления, я собираю для себя.

– Как это для себя, без разрешения начальства? Так не бывает, – недоумевал здоровенный киргиз. – Ты знаешь, что здесь погранзона?

– Погранзона? Но ведь до границы около двухсот километров! Или вы имеете ввиду границу с Таджикистаном? – я не удержался, чтобы не съязвить.

– Ты не веришь? Вот смотри мой паспорт. – И детина полез в карман.

В паспорте стоял знакомый штамп: «Погранзона Алайского района».

– А у тебя есть такая отметка?

– Нет у меня такой отметки. И паспорта у меня нет. Ни черта у меня нет! – И с этими словами я вывернул пустые карманы.

Киргизы загалдели, что-то доказывая друг другу и яростно жестикулируя руками. Думаю, что они «делили» шпиона. Наконец, самый горластый произнес, перейдя на русский: «Пойдешь со мной».

По дороге я рассказал всю свою историю и все надеялся увидеть отблеск костра, палатку и ждущих меня, Балая и Светку. Не хотелось верить, что с ними что-то произошло, там, под перевалом.
Но Балая и Светки нигде не было, и никто их не видел, а в таком не большом населенном пункте, как Дараут-Курган, они бы не остались незамеченными.

Тем временем, Насреддин, так звали моего конвоира, начал психологическую атаку.

– Пойдешь ко мне, там переночуем, поедим, а утром я тебя сдам в милицию, – рассуждал Насреддин, – и добавил, немного подумав. – А зачем утром? У меня сосед милиционер. Ты не против такого соседа?

Я ответил, что ничуть не против, скорее наоборот. Быть может он поможет мне разыскать пропавших ребят.

– Нет, за помощью тебе надо обращаться к председателю сельсовета.

По дороге мы заглянули в дежурный гастроном, и Насреддин с гордым видом заговорил с продавцом, постоянно кивая на меня. Должно быть, они обсуждали, какая полагается медаль за поимку нарушителя, но думаю, что сошлись на ордене, потому что сияющий Насреддин, спросил у меня: « Слушай, Володя, купить тебе водки? Нет? А может вина?».

Насреддин не сдал меня в милицию. И не сделал он этого по двум причинам. Во-первых, утром прошел хмель, и он более трезво оценил ситуацию. Во-вторых, я решил пойти в сельсовет, а какой же, скажите на милость, уважающий себя шпион добровольно пожалует к председателю?

Сельсовет – длинное, как конюшня здание, закрывался на ночь не на замки и запоры. Вместо этих хитроумных приспособлений использовался камень. Обыкновенный, большущий, хорошо обкатанный булыжник. Этим булыжником подпирали дверь, чтобы она не скрипела по ночам, и еще, чтобы не забегали бродячие собаки и кошки. Воровства в этих краях не знают до сих пор.

Председатель – мужчина средних лет, с залихватскими Чапаевскими усами и коричневой от солнца кожей, мне сразу понравился.
Был он или слишком доверчивым, или же просто хорошо знал людей. Во-всяком случае, меня он не унижал подозрениями и его глаза с сеточкой морщин в уголках, светились дружелюбием.

Объяснив ситуацию, в которой очутился, я спросил:

– Ну, так как вы полагаете, товарищ председатель, ждать мне своих товарищей здесь или отправиться на розыск? Ведь там люди и не ясно, что с ними приключилось. – Меня страшила мысль о том, что меня задержат, а Балай и Светка… Я знал как им тяжело вдвоем под холодным перевалом с шестью десятками килограммов груза.

– Поступай, как знаешь, – сказал председатель, и я был ему безмерно благодарен за эти простые слова. – Да, ослов можешь взять у любого, скажи, что я так просил.

Продолжение следует.http://proza.ru/2022/08/07/827