Принуждение к женитьбе

Какие только удивительные и необычные истории хранятся в памяти! Они лежат там себе, есть не просят, а время от времени неожиданно всплывают, да так ярко, что хочется рассказать о них читателю. Вот одна из них.
Случилось это давно, еще в шестидесятые годы прошлого столетия, когда я, студент пятого курса, приехал на преддипломную практику на Предтурский деревообрабатывающий комбинат. Поселили меня в рабочем общежитии, назначили руководителя от предприятия. Все, как положено. Но рассказ пойдет не об этом.
Рабочий поселок комбината небольшой, как деревня, где все живут на виду, все друг о друге знают. Было известно, что Вовка Поздняков и Лена Крутикова женихаются, встречаются без утайки. Вовка коренастый парень, среднего роста, белобрысый, отслужил положенные три года в армии, жил в родительском доме. Работал на комбинате на автопогрузчике. К тому же он был первым гармонистом на поселке, любил петь. Летом его хромка собирала молодежь на волейбольной площадке. Садились на длинную скамейку и пели, потом танцевали. Там его и заприметила Лена. Она подсела к парню справа, и они вместе упивались пением.
Лена – девушка склонная к полноте, носила пышную грудь. После окончания средней школы сделала короткую прическу волос и пришла работать на завод станочником торцовочного станка. Ее семья, папа, мама и брат жили в своем доме. Вовка иногда заходил в дом Крутиковых, дружил с братом Лены Стасом.
Мать, Анна Семеновна, сорокалетняя полная женщина воспитывала детей в строгости. Старалась защитить их от ошибочных поступков.
– Куда собираешься, – интересовалась она, подходя к дочери.
– Мы с Вовкой решили сходить в кино.
– Надень другую кофточку, эта как-то сильно обтягивает, – помолчала и продолжила, – вот, вы сколько времени вместе встречаетесь, а замуж тебя не зовет.
– Так он собирается поступать учиться в институт.
– Вот как! А ты что? Зря только время теряешь с ним. Он уедет, и ты останешься одна.
Лена молчала. Она и правда не знала как тут поступить.
На мать свалилась еще одна забота. «Нет, надо что-то делать, надо как-то поторопить его», – размышляла она. Вовка ей нравился, энергичный, хозяйственный, покладистый. Родители зажиточные, от пьяниц сторонятся. Их дом в поселке самый богатый. «Ох, хлопотное это дело, иметь дочь на выданье, – жаловалась она сама себе, – как-то бы не проглядеть, а то ведь обрюхатит девку, и уедет учиться, всю жизнь погубит. Боясь этой навязчивой мысли, мать, провожая дочь на очередное свидание, наказывала:
– Близко его к себе не допускай, а то ведь принесешь в подоле. Вон, Дуська Полякова, родила без отца. Стыд-то какой.
Дочь, понимая страхи матери, вскрикивала:
– Мама, не начинай.
***
Заканчивался 1960 год. Люди готовились к встрече Нового Года. На очередном свидании Лена спросила:
– Вов, где будем встречать новый год?
– Не знаю. Есть предложение?
– Новый год – семейный праздник. Пойдем к нам. Посидим, попоем, с родителями моими ближе познакомишься.
Получив приглашение, парень задумался о подарках. Срочно надо ехать в город. Оказия подвернулась, бортовая машина с пиломатериалом направлялась в городскую фабрику. Пока машина разгружалась, Вовка пробежал по магазинам, купил подарки.
И вот, вечером он пришел в гости. В новом костюме и белой рубашке выглядел неотразимым красавцем.
– Анна Семеновна, это вам подарок к Новому Году, специально ездил в город – вручил коробку одеколона «Жасмин»,  а это Лене – в руках у девушки оказалась коробочка с духами «Красная Москва».
Пока женщины хлопотали с закусками у стола, мужчины заняли свои места. Отец Федор Матвеевич, открывал бутылки водки «Столичная», а для женщин «Портвейн». Когда хозяйки закончили свои дела и устроились у стола, мать рядом с отцом, лена с Вовкой, глава семьи произнес тост, подводя итог уходящему году, не шибко его ругая.
Выпили по первой. Закусили. Потом еще выпили. Вспомнили неудачные моменты минувшего года, как бы избавляясь от них. Снова выпили. Вовка взял свою гармонь. Из-под мехов хромки раздались звуки до боли знакомой мелодии. Собравшиеся за столом, как единый организм слаженно запели:

Ой, рябина кудрявая -
Белые цветы,
Ой, рябина-рябинушка,
Что взгрустнула ты?

Настроение было прекрасное. Все собравшиеся были милыми, родными, красивыми. Голос хозяйки оказался удивительно мелодичным, звонким, тонко подчеркивающим настроение песни. Хозяин тоже приятно басил, а вот Стас звучал неудачно. Он знал об этом и старался прятаться за другими голосами. Пели долго, наконец устали. Сделали передышку, выпили еще по одной, теперь уже за Новый Год. Все вышли из-за стола. Кто во двор отправился подышать морозным воздухом. И Вовка с Леной куда-то испарились. Хозяйка убирала нечистую посуду со стола.
«Куда это они ушли», – мать встрепенулась от неожиданности. И в эту минуту услышала из комнаты дочери крик:
– Отстань.
Мать быстро открыла дверь, включила свет. Дочь сидела на кровати, прикрывая одеялом ноги. Вовка стоял на ногах, натягивая брюки.
– Что у вас произошло?
– Ничего не произошло. Я просто попросила не трогать меня. Совсем ошалел.
– Ты что, насильничал?

***
Вовка, поправив свою одежду, молча вышел из комнаты, схватил с вешалки пальто и шапку, выскочил из дома.
В комнату вошел Стас:
– Кто здесь насильничает?
Все молчали. Увидев растрепанную сестру на кровати и мать, Стас стал соображать:
– Это что, Вовка насильничает? Да я ему сейчас морду набью.
– Помолчи, – властно приказала мать. Никакого мордобоя. Ты вот что, сейчас пойди найди его и приведи сюда, поговорить надо.
– Да, что с ним разговаривать, я ему…
– Стас, ты слышал, о чем я тебя попросила. Никакой грубости, вежливо попроси его прийти сюда.
– Ладно, – все еще плохо понимая услышанное, – вежливо приведу сюда.
Вовка в это время ходил по улице. Казнил себя за содеянное, было стыдно, потом жалел себя, оправдываясь, что это житейское дело. Так он дошел до общежития, вошел. Здесь он бывал часто. В одноэтажном здании был длинный коридор, по обе стороны которого расположены жилые комнаты. В одной комнате пели под гармонь:

Эх, старшина, старшина
Перешла Таганку…

В другой комнате теребили струны гитары, извлекая мелодию цыганочки с выходом. Вовка дернул нужную дверь, она оказалась закрытой. В это время в коридор вошел Стас:
– Вовка, ты куда запропастился? Меня послали за тобой.
– Кто послал?
– Мать, сказала поговорить хочет.
Вовка молча, о чем-то думая, достал из кармана пачку сигарет, вытащил одну, пальцами размял, нервно ухватил губами. Потом сигарету смял и бросил в урну:
– Пошли.
Шли молча. Стас, выполняя наказ матери, не решался на разговор. Войдя в дом, помог Вовке раздеться.
Анна Семеновна, заметив вернувшихся ребят, усадила гостя за стол, предложила:
– Давай поговорим о случившемся спокойно, без нервов. Послушай меня. В нашем поселке ведь ничего не утаишь. Ты ведь знаешь. Слухи о насильничании скоро поползут. Нам это совсем не надо. Есть два выхода, либо жениться, либо нам защищать честь дочери в суде. Вы давно с Леной общаетесь, значит она тебе не безразлична. Поэтому предлагаю: давай все уладим женитьбой. Так все решится полюбовно. Я очень боюсь дурных слухов. Давай, иди домой, думай, решай, а после праздников засылай к нам сватов. Сыграем свадьбу, как положено.
Вовка ушел. Думал: «А ведь дело она говорит. Я не прочь жениться. Лена ведь мне нравится. Только надо было делать предложение самому, раньше, не терять инициативу». Было стыдно и перед своими родителями. Ведь узнают. Как смотреть маме в глаза. Она будет укорять молча, как всегда, пронизывая взглядом.
На следующее утро, когда семья собралась за столом, Вовка торжественно объявил:
– Родители, я решил жениться.
– Вот, и хорошо, – обрадовалась мама, – нагулялся, пора семьей заниматься.
Отец тоже поддержал решение сына. Они знали об избраннице сына почти все, но все-таки начались расспросы, предложения. Мама считала, что лучше сыграть свадьбу в феврале, как это было принято в старину, тогда супружеская пара проживет всю жизнь в крепком и счастливом браке. Лучше это сделать 14 февраля. Стали думать, как провести сватовство, кого пригласить в сваты.
Вечером, встретившись с Леной, Вовка попросил ее передать родителям, чтобы в субботу ждали сватов. Вот ведь как закончилась эта запутанная история.