Война смыслов и специальная военная операция. Прод

             Война смыслов и специальная военная операция. Продолжение 5.

                Постепенно мы продвигаемся к пониманию смыслов специальной военной операции. Но пока на её фронтах всё ещё идут позиционные бои, хотя явно намечаются подвижки к значительно более активным действиям, поговорим о смыслах войн, в которых участвовали Советский Союз и современная Российская Федерация с момента окончания Второй Мировой войны.
                Скажем прямо, «глубинное население» они практически не затрагивали, и даже намёков на всенародное участие в поддержку тех или иных операций иначе как по разнарядке, спущенной сверху, не было. Единственными исключениями были события на острове Даманском  на реке Уссури 2-15 марта 1969 года и война в Афганистане, которая оказалась самой масштабной по потерям военнослужащих срочной службы и по сложившемуся вокруг неё негативному информационному фону.
                Даже две Чеченских войны с их террористическими актами, захватами школ и больниц, негативными публикациями в либеральной прессе, массовыми потерями военнослужащих и мирных жителей и движением солдатских матерей не вызвали такого отзыва в обществе.
                Но для управленческой и военной элиты эти войны были осмысленными. Другое дело, что у разных групп в элите были свои интересы, и они часто не совпадали.
                Так, политическое руководство было заинтересовано в максимальном расширении социалистического лагеря за счёт новых социалистических стран или хотя бы в статусе неприсоединившихся для стран, возникающих в процессе распада европейских колониальных империй.
                Для военных стратегов интерес представляли территории, пригодные для размещения военных баз, и возможность контроля за морскими и наземными коммуникациями. 
                Для спецслужб интерес представляли открывающиеся возможности для опосредованного воздействия на руководство этих стран, возможности получения через эти страны информации и изделий, представляющих для них оперативный интерес, и борьбы со спецслужбами основных капиталистических стран, в том числе США – «главного противника».
                Для Госплана СССР и Министерства внешней торговли СССР новые страны становились источниками необходимого для развития советского народного хозяйства сырья и комплектующих изделий, высокотехнологичной продукции, производство которой отсутствовало в стране или было нецелесообразно, а также площадками для сбыта произведённой в Союзе высокотехнологичной продукции.
                Кроме того, на сцену вышел ещё один очень серьёзный игрок – союз видных деятелей науки, как академической, так и прикладной, главных конструкторов и сложившихся вокруг них коллективов и директоров предприятий военно-промышленного комплекса. Вторая мировая война наглядно продемонстрировала необходимость развития этих секторов, и нередко именно этот союз опережал запросы военных, создавая новые виды вооружений, в свою очередь влекущих серьёзнейшие изменения тактики и оперативного искусства.
                При этом внутри каждого из этих блоков были свои противоречия и велись невидимые миру войны, нередко весьма кровавые. В Советском Союзе не было многопартийности, но была «многоподъездность» главного здания ЦК КПСС на Старой площади, которая позволяла сохранять различные мнения внутри внешне единой монолитной структуры партии и выстраивать баланс силы между различными кланами, формировавшимися вокруг отраслевых, ведомственных, национально-территориальных и идеологических и даже возрастных лидеров. Достаточно широко были известен «Днепропетровский клан» Л.И. Брежнева, «комсомольцы» Александра Николаевича Шелепина и Владимира Ефимовича Семичастного, «чекистов-глубинников» Евгения Петровича Питовранова и Дениса Филипповича Бобкова внутри КГБ СССР. Постоянно шло перемещение представителей этих кланов между отделами ЦК КПСС, ведомствами, территориям. Формировались самые причудливые комбинации представителей этих кланов, и их борьба и взаимодействие служили внутренним мотором развития внутри партии и государства. Это было сильной стороной номенклатурного принципа формирования власти, но в конечном итоге именно этот принцип и породил «величайшую геополитическую катастрофу» - распад Советского Союза.
                А для огромного количества партийных и комсомольских функционеров, военнослужащих, дипломатических работников, сотрудников спецслужб открывались возможности для относительно комфортного проживания за рубежом, налаживания полезных контактов и связей, приобретения престижных товаров и спекуляции ими внутри Союза. И иногда мелкие личные интересы перевешивали интересы страны, которую вся эта публика представляла.
             Закончилась Вторая Мировая война. Казалось бы, итоги её были ясны, задачи послевоенного восстановления поставлены, и можно было бы приниматься за строительство нового мира без войн.
             Но для Иосифа Виссарионовича Сталина достигнутых успехов было мало.
                Были предъявлены территориальные претензии к Турции, включая обустройство советской военной базы возле Босфора, и начался процесс «советизации» Ирана, где по соглашению 1942 года находились совместно советские и британские войска, которые должны были быть выведены через шесть месяцев после окончания Второй Мировой войны. Создаётся республика «Иранский Азербайдждан» и начинается поддержка курдских сепаратистов. В Китае Коммунистическая партия во главе с Мао Цзэдуном продолжала при активной советской поддержке борьбу с правительством Гоминьдана под руководством Чан Кай-ши, и в 1949 году материковый Китай окончательно становится социалистическим. Во Франции и в Италии очень сильны позиции коммунистических партий, и был реальный шанс на их приход к власти путём выборов. Реальной поддержкой пользовались коммунисты и в Греции. Вот на таком фоне и возникло понятие «Холодной войны».
            Впервые сам термин «Холодная война» озвучил английский писатель Джордж Оруэлл в статье «Ты и атомная бомба», опубликованной 19 октября 1945 года в еженедельнике «Трибьюн». Появление атомной бомбы в руках иных (кроме США) держав, по Оруэллу, могло бы привести к возникновению 2—3 «чудовищных сверхгосударств», которые, благодаря обладанию оружием, позволяющим уничтожить миллионы людей в считанные секунды, поделили бы мир между собой. Эти сверхдержавы, согласно Оруэллу, вероятнее всего заключили бы между собой негласное соглашение никогда не применять атомное оружие друг против друга; оставаясь непобедимыми, они находились бы в «состоянии постоянной „холодной войны“ со своими соседями» («in a permanent state of „cold war“ with its neighbors»). Такое развитие ситуации, по его мысли, положило бы «конец масштабным войнам ценой бесконечного продления „мира, который не есть мир“».
            Затем это термин прозвучал в знаменитой «Фултонской речи», которую произнёс 5 марта 1946 года в Вестминстерском колледже в Фултоне, штат Миссури, недавно лишившийся поста премьер-министра Великобритании Уинстон Черчилль. О ней всегда много говорилось, но редко кто читал её текст полностью. Мне попался перевод этой речи, сделанный в 2015 году Борисом Тененбаумом и опубликованный здесь же, на Проза.ру. Думаю, стоит её привести  целиком, поскольку без прочтения её остаётся непонятным смысл дальнейшего противостояния между недавними союзниками по антигитлеровской коалиции:
                Фултон, 5 марта 1946 г.

                Я счастлив, что прибыл сегодня в Вестминстерский колледж и что вы присвоили мне ученую степень. Название «Вестминстер» мне кое-что говорит. Кажется, что я его где-то слышал. Ведь именно в Вестминстере я получил львиную долю своего образования в области политики, диалектики, риторики, ну и еще кое в чем. В сущности, мы с вами получили образование в одних и тех же или схожих учебных заведениях.
                Также честь, возможно почти уникальная, для частного лица – быть представленным академической аудитории президентом Соединенных Штатов. Обремененный множеством различных забот и обязанностей, которых он не жаждет, но от которых не бежит, президент проделал путь в 1000 миль для того, чтобы почтить своим присутствием нашу сегодняшнюю встречу и подчеркнуть ее значение, дав мне возможность обратиться к этой родственной стране, моим соотечественникам по ту сторону океана, а может быть, еще и к некоторым другим странам.
                Президент уже сказал вам о своем желании, которое, я уверен, совпадает с вашим, – чтобы я в полной мере был волен дать вам мой честный и верный совет в эти беспокойные и смутные времена.
                Я, разумеется, воспользуюсь этой предоставленной мне свободой и чувствую себя тем более вправе сделать это, что какие бы то ни было личные амбиции, которые я мог иметь в мои молодые годы, давно удовлетворены сверх моих самых больших мечтаний.
                Должен, однако, заявить со всей определенностью, что у меня нет ни официального поручения, ни статуса для такого рода выступления, и я говорю только от своего имени. Так что перед вами только то, что вы видите.
                Поэтому я могу позволить себе, пользуясь опытом прожитой мною жизни, поразмышлять о проблемах, осаждающих нас сразу же после нашей полной победы на полях сражений, и попытаться изо всех сил обеспечить сохранение того, что было добыто с такими жертвами и страданиями во имя грядущей славы и безопасности человечества.
                Соединенные Штаты находятся в настоящее время на вершине всемирной мощи. Сегодня торжественный момент для американской демократии, ибо вместе со своим превосходством в силе она приняла на себя и неимоверную ответственность перед будущим.
                Оглядываясь вокруг, вы должны ощущать не только чувство исполненного долга, но и беспокойство о том, что можете оказаться не на уровне того, что от вас ожидается. Благоприятные возможности налицо, и они полностью ясны для обеих наших стран. Отвергнуть их, проигнорировать или же без пользы растратить означало бы навлечь на себя бесконечные упреки грядущих времен.
                Постоянство мышления, настойчивость в достижении цели и великая простота решений должны направлять и определять поведение англоязычных стран в мирное время, как это было во время войны. Мы должны и, думаю, сможем оказаться на высоте этого жесткого требования.
                Когда американские военные сталкиваются с какой-либо серьезной ситуацией, они обычно предваряют свои директивы словами «общая стратегическая концепция». В этом есть своя мудрость, поскольку наличие такой концепции ведет к ясности мышления.
                Общая стратегическая концепция, которой мы должны придерживаться сегодня, есть не что иное, как безопасность и благополучие, свобода и прогресс всех семейных очагов, всех людей во всех странах.
                Я имею в виду прежде всего миллионы коттеджей и многоквартирных домов, обитатели которых, невзирая на превратности и трудности жизни, стремятся оградить домочадцев от лишений и воспитать свою семью в боязни перед Господом или основываясь на этических принципах, которые часто играют важную роль.
                Чтобы обеспечить безопасность этих бесчисленных жилищ, они должны быть защищены от двух главных бедствий – войны и тирании.
                Всем известно страшное потрясение, испытываемое любой семьей, когда на ее кормильца, который ради нее трудится и преодолевает тяготы жизни, обрушивается проклятие войны.
                Перед нашими глазами зияют ужасные разрушения Европы со всеми ее былыми ценностями и значительной части Азии.
                Когда намерения злоумышленных людей либо агрессивные устремления мощных держав уничтожают во многих районах мира основы цивилизованного общества, простые люди сталкиваются с трудностями, с которыми они не могут справиться. Для них все искажено, поломано или вообще стерто в порошок.
                Стоя здесь в этот тихий день, я содрогаюсь при мысли о том, что происходит в реальной жизни с миллионами людей и что произойдет с ними, когда планету поразит голод. Никто не может просчитать то, что называют «неисчислимой суммой человеческих страданий». Наша главная задача и обязанность – оградить семьи простых людей от ужасов и несчастий еще одной войны.
                В этом мы все согласны.
                Наши американские военные коллеги после того, как они определили «общую стратегическую концепцию» и просчитали все наличные ресурсы, всегда переходят к следующему этапу – поискам средств ее реализации.
                В этом вопросе также имеется общепринятое согласие. Уже образована всемирная организация с основополагающей целью предотвратить войну. ООН, преемница Лиги Наций с решающим добавлением к ней США и всем, что это означает, уже начала свою работу. Мы обязаны обеспечить успех этой деятельности, чтобы она была реальной, а не фиктивной, чтобы эта организация представляла из себя силу, способную действовать, а не просто сотрясать воздух, и чтобы она стала подлинным Храмом Мира, в котором можно будет развесить боевые щиты многих стран, а не просто рубкой мировой вавилонской башни.
                Прежде чем мы сможем освободиться от необходимости национальных вооружений в целях самосохранения, мы должны быть уверены, что наш храм построен не на зыбучих песках или трясине, а на твердой скалистой основе. Все, у кого открыты глаза, знают, что наш путь будет трудным и долгим, но если мы будем твердо следовать тому курсу, которому следовали в ходе двух мировых войн (и, к сожалению, не следовали в промежутке между ними), то у меня нет сомнений в том, что в конце концов мы сможем достичь нашей общей цели.
                Здесь у меня имеется и практическое предложение к действию. Суды не могут работать без шерифов и констеблей. Организацию Объединенных Наций необходимо немедленно начать оснащать международными вооруженными силами. В таком деле мы можем продвигаться только постепенно, но начать должны сейчас.
                Я предлагаю, чтобы всем государствам было предложено предоставить в распоряжение Всемирной Организации некоторое количество военно-воздушных эскадрилий. Эти эскадрильи готовились бы в своих собственных странах, но перебрасывались бы в порядке ротации из одной страны в другую.
                Летчики носили бы военную форму своих стран, но с другими знаками различия. От них нельзя было бы требовать участия в военных действиях против своей собственной страны, но во всех других отношениях ими руководила бы Всемирная Организация.
                Начать создавать такие силы можно было бы на скромном уровне и наращивать их по мере роста доверия. Я хотел, чтобы это было сделано после Первой мировой войны, и искренне верю, что это можно сделать и сейчас.
                Однако было бы неправильным и неосмотрительным доверять секретные сведения и опыт создания атомной бомбы, которыми в настоящее время располагают Соединенные Штаты, Великобритания и Канада, Всемирной Организации, еще пребывающей в состоянии младенчества.
                Было бы преступным безумием пустить это оружие по течению во все еще взбудораженном и не объединенном мире. Ни один человек, ни в одной стране не стал спать хуже от того, что сведения, средства и сырье для создания этой бомбы сейчас сосредоточены в основном в американских руках.
                Не думаю, что мы спали бы сейчас столь спокойно, если бы ситуация была обратной и какое-нибудь коммунистическое или неофашистское государство монополизировало на некоторое время это ужасное средство. Одного страха перед ним уже было бы достаточно тоталитарным системам для того, чтобы навязать себя свободному демократическому миру.
                Ужасающие последствия этого не поддавались бы человеческому воображению. Господь повелел, чтобы этого не случилось, и у нас есть еще время привести наш дом в порядок до того, как такая опасность возникнет.
                Но даже в том случае, если мы не пожалеем никаких усилий, мы все равно должны будем обладать достаточно разительным превосходством, чтобы иметь эффективные устрашающие средства против его применения или угрозы такого применения другими странами. В конечном счете, когда подлинное братство людей получило бы реальное воплощение в виде некоей Всемирной Организации, которая обладала бы всеми необходимыми практическими средствами, чтобы сделать ее эффективной, такие полномочия могли бы быть переданы ей.
                Теперь я подхожу ко второй опасности, которая подстерегает семейные очаги и простых людей, а именно – тирании. Мы не можем закрывать глаза на то, что свободы, которыми пользуются граждане во всей Британской империи, не действуют в значительном числе стран; некоторые из них весьма могущественны.
                В этих государствах власть навязывается простым людям всепроникающими полицейскими правительствами. Власть государства осуществляется без ограничения диктаторами либо тесно сплоченными олигархиями, которые властвуют с помощью привилегированной партии и политической полиции.
                В настоящее время, когда трудностей все еще так много, в наши обязанности не может входить насильственное вмешательство во внутренние дела стран, с которыми мы не находимся в состоянии войны.
                Мы должны неустанно и бесстрашно провозглашать великие принципы свободы и прав человека, которые представляют собой совместное наследие англоязычного мира и которые в развитие Великой Хартии, Билля о правах, закона Хабеас Корпус, суда присяжных и английского общего права обрели свое самое знаменитое выражение в Декларации Независимости.
                Они означают, что народ любой страны имеет право и должен быть в силах посредством конституционных действий, путем свободных нефальсифицированных выборов с тайным голосованием выбрать или изменить характер или форму правления, при котором он живет; что господствовать должны свобода слова и печати; что суды, независимые от исполнительной власти и не подверженные влиянию какой-либо партии, должны проводить в жизнь законы, которые получили одобрение значительного большинства населения либо освящены временем или обычаями.
                Это основополагающие права на свободу, которые должны знать в каждом доме. Таково послание британского и американского народов всему человечеству. Давайте же проповедовать то, что мы делаем, и делать то, что мы проповедуем.
                Итак, я определил две главные опасности, угрожающие семейным очагам людей. Я не говорил о бедности и лишениях, которые зачастую тревожат людей больше всего. Но если устранить опасности войны и тирании, то, несомненно, наука и сотрудничество в ближайшие несколько лет, максимум несколько десятилетий принесут миру, прошедшему жестокую школу войны, рост материального благосостояния, не виданный в истории человечества.
                В настоящее время, в этот печальный и оцепеняющий момент, нас угнетают голод и уныние, наступившие после нашей колоссальной борьбы. Но это все пройдет, и может быть, быстро, и нет никаких причин, кроме человеческой глупости и бесчеловечного преступления, которые не дали бы всем странам без исключения воспользоваться наступлением века изобилия.
                Я часто привожу слова, которые пятьдесят лет назад слышал от великого американского оратора ирландского происхождения и моего друга Берка Кокрана: «На всех всего достаточно. Земля – щедрая мать. Она даст полное изобилие продовольствия для всех своих детей, если только они будут ее возделывать в справедливости и мире».
               Итак, до сих пор мы в полном согласии.
               Сейчас, продолжая пользоваться методикой нашей общей стратегической концепции, я подхожу к тому главному, что хотел здесь сказать. Ни эффективное предотвращение войны, ни постоянное расширение влияния Всемирной Организации не могут быть достигнуты без братского союза англоязычных народов.
               Это означает особые отношения между Британским Содружеством и Британской империей и Соединенными Штатами.
               У нас нет времени для банальностей, и я дерзну говорить конкретно.
               Братский союз требует не только роста дружбы и взаимопонимания между нашими родственными системами общества, но и продолжения тесных связей между нашими военными, которые должны вести к совместному изучению потенциальных опасностей, совместимости вооружений и военных уставов, а также обмену офицерами и курсантами военно-технических колледжей.
               Это также означало бы дальнейшее использование уже имеющихся средств для обеспечения взаимной безопасности путем совместного пользования всеми военно-морскими и военно-воздушными базами.
               Это, возможно, удвоило бы мобильность американского флота и авиации. Это намного повысило бы мобильность вооруженных сил Британской империи, а также, по мере того как мир успокоится, дало бы значительную экономию финансовых средств. Уже сейчас мы совместно пользуемся целым рядом островов; в близком будущем и другие острова могут перейти в совместное пользование. США уже имеют постоянное соглашение об обороне с доминионом Канада, которая глубоко предана Британскому Содружеству и империи.
               Это соглашение более действенно, чем многие из тех, которые часто заключались в рамках формальных союзов. Этот принцип следует распространить на все страны Британского Содружества с полной взаимностью. Так и только так мы сможем, что бы ни случилось, обезопасить себя и работать вместе во имя высоких и простых целей, которые дороги нам и не вредны никому.
               На самом последнем этапе может реализоваться (и, я считаю, в конечном счете реализуется) и идея об общем гражданстве, но этот вопрос мы вполне можем оставить на усмотрение судьбы, чью протянутую нам навстречу руку столь многие из нас уже ясно видят.
               Есть, однако, один важный вопрос, который мы должны себе задать. Будут ли особые отношения между США и Британским Содружеством совместимы с основополагающей верностью Всемирной Организации?
               Мой ответ: такие отношения, напротив, представляют собой, вероятно, единственное средство, с помощью которого эта организация сможет обрести статус и силу.
               Уже существуют особые отношения между США и Канадой и южноамериканскими республиками. У нас также имеется заключенный на 20 лет договор о сотрудничестве и взаимной помощи с Россией.
               Я согласен с министром иностранных дел Великобритании г-ном Бевином, что этот договор, в той степени, в какой это зависит от нас, может быть заключен и на 50 лет. Нашей единственной целью является взаимная помощь и сотрудничество. Наш союз с Португалией дал плодотворные результаты в критические моменты минувшей войны.
               Ни одно из этих соглашений не входит в противоречие с общими интересами всемирного соглашения. Напротив, они могут помогать работе Всемирной Организации.
               «В доме Господа всем хватит места». Особые отношения между Объединенными Нациями, которые не имеют агрессивной направленности против какой-либо страны и не несут в себе планов, несовместимых с Уставом Организации Объединенных Наций, не только не вредны, но полезны и, я полагаю, необходимы.
               Я уже говорил о Храме Мира. Возводить этот Храм должны труженики из всех стран.
               Если двое из этих строителей особенно хорошо знают друг друга и являются старыми друзьями, если их семьи перемешаны и, цитируя умные слова, которые попались мне на глаза позавчера, «если у них есть вера в цели друг друга, надежда на будущее друг друга и снисхождение к недостаткам друг друга», то почему они не могут работать вместе во имя общей цели как друзья и партнеры?
               Почему они не могут совместно пользоваться орудиями труда и таким образом повысить трудоспособность друг друга? Они не только могут, но и должны это делать, иначе Храм не будет возведен либо рухнет после постройки бездарными учениками, и мы будем снова, уже в третий раз, учиться в школе войны, которая будет несравненно более жестокой, чем та, из которой мы только что вышли.
               Могут вернуться времена средневековья, и на сверкающих крыльях науки может вернуться каменный век, и то, что сейчас может пролиться на человечество безмерными материальными благами, может привести к его полному уничтожению.
               Я поэтому взываю: будьте бдительны. Быть может, времени осталось уже мало. Давайте не позволим событиям идти самотеком, пока не станет слишком поздно. Если мы хотим, чтобы был такой братский союз, о котором я только что говорил, со всей той дополнительной мощью и безопасностью, которые обе наши страны могут из него извлечь, давайте сделаем так, чтобы это великое дело стало известным повсюду и сыграло свою роль в укреплении основ мира.
               Лучше предупреждать болезнь, чем лечить ее.
               На картину мира, столь недавно озаренную победой союзников, пала тень. Никто не знает, что Советская Россия и ее международная коммунистическая организация намереваются сделать в ближайшем будущем и каковы пределы, если таковые существуют, их экспансионистским и верообратительным тенденциям.
               Я глубоко восхищаюсь и чту доблестный русский народ и моего товарища военного времени маршала Сталина.
               В Англии – я не сомневаюсь, что и здесь тоже, – питают глубокое сочувствие и добрую волю ко всем народам России и решимость преодолеть многочисленные разногласия и срывы во имя установления прочной дружбы.
               Мы понимаем, что России необходимо обеспечить безопасность своих западных границ от возможного возобновления германской агрессии. Мы рады видеть ее на своем законном месте среди ведущих мировых держав. Мы приветствуем ее флаг на морях. И прежде всего мы приветствуем постоянные, частые и крепнущие связи между русским и нашими народами по обе стороны Атлантики.
               Однако я считаю своим долгом изложить вам некоторые факты – уверен, что вы желаете, чтобы я изложил вам факты такими, какими они мне представляются, – о нынешнем положении в Европе.
               От Штеттина на Балтике до Триеста на Адриатике на континент опустился железный занавес. По ту сторону занавеса все столицы древних государств Центральной и Восточной Европы – Варшава, Берлин, Прага, Вена, Будапешт, Белград, Бухарест, София.
               Все эти знаменитые города и население в их районах оказались в пределах того, что я называю советской сферой, все они в той или иной форме подчиняются не только советскому влиянию, но и значительному и все возрастающему контролю Москвы.
               Только Афины с их бессмертной славой могут свободно определять свое будущее на выборах с участием британских, американских и французских наблюдателей.
               Польское правительство, находящееся под господством русских, поощряется к огромным и несправедливым посягательствам на Германию, что ведет к массовым изгнаниям миллионов немцев в прискорбных и невиданных масштабах.
               Коммунистические партии, которые были весьма малочисленны во всех этих государствах Восточной Европы, достигли исключительной силы, намного превосходящей их численность, и всюду стремятся установить тоталитарный контроль.
               Почти все эти страны управляются полицейскими правительствами, и по сей день, за исключением Чехословакии, в них нет подлинной демократии. Турция и Персия глубоко обеспокоены и озабочены по поводу претензий, которые к ним предъявляются, и того давления, которому они подвергаются со стороны правительства Москвы.
               В Берлине русские предпринимают попытки создать квазикоммунистическую партию в своей зоне оккупированной Германии посредством предоставления специальных привилегий группам левых немецких лидеров.
               После боев в июне прошлого года американская и британская армии в соответствии с достигнутым ранее соглашением отошли на Запад по фронту протяженностью почти в 400 миль на глубину, достигшую в некоторых случаях 150 миль, с тем, чтобы наши русские союзники заняли эту обширную территорию, которую завоевали западные демократии.
               Если сейчас Советское правительство попытается сепаратными действиями создать в своей зоне прокоммунистическую Германию, это вызовет новые серьезные затруднения в британской и американской зонах и даст побежденным немцам возможность устроить торг между Советами и западными демократиями.
               Какие бы выводы ни делать из этих фактов, – а все это факты, – это будет явно не та освобожденная Европа, за которую мы сражались. И не Европа, обладающая необходимыми предпосылками для создания прочного мира.
               Безопасность мира требует нового единства в Европе, от которого ни одну сторону не следует отталкивать навсегда. От ссор этих сильных коренных рас в Европе происходили мировые войны, свидетелями которых мы являлись или которые вспыхивали в прежние времена.
               Дважды в течение нашей жизни Соединенные Штаты против своих желаний и традиций и в противоречии с аргументами, которые невозможно не понимать, втягивались непреодолимыми силами в эти войны для того, чтобы обеспечить победу правого дела, но только после ужасной бойни и опустошений. Дважды Соединенные Штаты были вынуждены посылать на войну миллионы своих молодых людей за Атлантический океан.
               Но в настоящее время война может постичь любую страну, где бы она ни находилась между закатом и рассветом. Мы, безусловно, должны действовать с сознательной целью великого умиротворения Европы в рамках Организации Объединенных Наций и в соответствии с ее Уставом. Это, по моему мнению, политика исключительной важности.
               По другую сторону «железного занавеса», который опустился поперек Европы, другие причины для беспокойства. В Италии деятельность коммунистической партии серьезно скована необходимостью поддерживать претензии обученного коммунистами маршала Тито на бывшую итальянскую территорию в центре Адриатики. Тем не менее ситуация в Италии остается неопределенной. Опять-таки невозможно представить восстановленную Европу без сильной Франции.
               Всю свою жизнь я выступал за существование сильной Франции и никогда, даже в самые мрачные времена, не терял веры в ее будущее. И сейчас я не теряю этой веры. Однако во многих странах по всему миру вдалеке от границ России созданы коммунистические пятые колонны, которые действуют в полном единстве и абсолютном подчинении директивам, которые они получают из коммунистического центра.
               За исключением Британского Содружества и Соединенных Штатов, где коммунизм находится в стадии младенчества, коммунистические партии, или пятые колонны, представляют собой все возрастающий вызов и опасность для христианской цивилизации.
               Все это тягостные факты, о которых приходится говорить сразу же после победы, одержанной столь великолепным товариществом по оружию во имя мира и демократии. Но было бы в высшей степени неразумно не видеть их, пока еще осталось время.
               Озабоченность также вызывают перспективы на Дальнем Востоке, особенно в Маньчжурии. Соглашение, достигнутое в Ялте, к которому я был причастен, было чрезвычайно благоприятным для России. Но оно было заключено в то время, когда никто не мог сказать, что война закончится летом или осенью 1945 года, и когда ожидалось, что война с Японией будет идти в течение 18 месяцев после окончания войны с Германией.
               В вашей стране вы настолько хорошо информированы о Дальнем Востоке и являетесь такими верными друзьями Китая, что мне нет необходимости распространяться на тему о положении там.
               Я чувствовал себя обязанным обрисовать вам тень, которая и на Западе, и на Востоке падает на весь мир. Во время заключения Версальского договора я был министром и близким другом г-на Ллойд Джорджа, который возглавлял делегацию Великобритании в Версале.
               Я не соглашался со многим из того, что было там сделано, но у меня отложилось очень яркое впечатление от ситуации того времени, и мне больно сопоставлять ее с нынешней. Это были времена больших ожиданий и безграничной уверенности в том, что войн больше не будет и что Лига Наций станет всемогущей. Сегодня я не вижу и не чувствую такой уверенности и таких надежд в нашем измученном мире.
               С другой стороны, я гоню от себя мысль, что новая война неизбежна, тем более в очень недалеком будущем. И именно потому, что я уверен, что наши судьбы в наших руках и мы в силах спасти будущее, я считаю своим долгом высказаться по этому вопросу, благо у меня есть случай и возможность это сделать.
               Я не верю, что Россия хочет войны. Чего она хочет, так это плодов войны и безграничного распространения своей мощи и доктрин. Но о чем мы должны подумать здесь сегодня, пока еще есть время, так это о предотвращении войн навечно и создании условий для свободы и демократии как можно скорее во всех странах.
               Наши трудности и опасности не исчезнут, если мы закроем на них глаза или просто будем ждать, что произойдет, или будем проводить политику умиротворения. Нам нужно добиться урегулирования, и чем больше времени оно займет, тем труднее оно пойдет и тем более грозными станут перед нами опасности. Из того, что я наблюдал в поведении наших русских друзей и союзников во время войны, я вынес убеждение, что они ничто не почитают так, как силу, и ни к чему не питают меньше уважения, чем к военной слабости.
              По этой причине старая доктрина равновесия сил теперь непригодна.
              Мы не можем позволить себе – насколько это в наших силах – действовать с позиций малого перевеса, который вводит во искушение заняться пробой сил. Если западные демократии будут стоять вместе в своей твердой приверженности принципам Устава Организации Объединенных Наций, их воздействие на развитие этих принципов будет громадным и вряд ли кто бы то ни было сможет их поколебать. Если, однако, они будут разъединены или не смогут исполнить свой долг и если они упустят эти решающие годы, тогда и в самом деле нас постигнет катастрофа.
             В прошлый раз, наблюдая подобное развитие событий, я взывал во весь голос к своим соотечественникам и ко всему миру, но никто не пожелал слушать. До 1933 или даже до 1935 года Германию можно было уберечь от той страшной судьбы, которая ее постигла, и мы были бы избавлены от тех несчастий, которые Гитлер обрушил на человечество.
             Никогда еще в истории не было войны, которую было бы легче предотвратить своевременными действиями, чем та, которая только что разорила огромные области земного шара. Ее, я убежден, можно было предотвратить без единого выстрела, и сегодня Германия была бы могущественной, процветающей и уважаемой страной; но тогда меня слушать не пожелали, и один за другим мы оказались втянутыми в ужасный смерч.
             Мы не должны позволить такому повториться.
             Сейчас этого можно добиться только путем достижения сегодня, в 1946 году, хорошего взаимопонимания с Россией по всем вопросам под общей эгидой Организации Объединенных Наций, поддерживая с помощью этого всемирного инструмента это доброе понимание в течение многих лет, опираясь на всю мощь англоязычного мира и всех тех, кто с ним связан.
             Пусть никто не недооценивает внушительную силу Британской империи и Содружества.
             Пусть вы видите на нашем острове 46 миллионов человек, которые испытывают трудности с продовольствием, и пусть у нас есть сложности с восстановлением нашей промышленности и экспортной торговли после шести лет беззаветных военных усилий; не думайте, что мы не сможем пройти через эту мрачную полосу лишений так же, как мы прошли через славные годы страданий, или что через полвека нас не будет 70 или 80 миллионов, проживающих по всему миру и единых в деле защиты наших традиций, нашего образа жизни и тех вселенских ценностей, которые мы с вами исповедуем.
             Если население Британского Содружества и Соединенных Штатов будет действовать совместно, при всем том, что такое сотрудничество означает в воздухе, на море, в науке и экономике, то будет исключен тот неспокойный, неустойчивый баланс сил, который искушал бы на амбиции или авантюризм.
             Напротив, будет совершенная уверенность в безопасности.
             Если мы будем добросовестно соблюдать Устав Организации Объединенных Наций и двигаться вперед со спокойной и трезвой силой, не претендуя на чужие земли и богатства и не стремясь установить произвольный контроль над мыслями людей, если все моральные и материальные силы Британии объединятся с вашими в братском союзе, то откроются широкие пути в будущее – не только для нас, но и для всех, не только на наше время, но и на век вперед.
(Конец цитаты)

     Думаю, чтение этого документа ушедшей эпохи стоило потраченного на него времени. Многое и сегодня звучит вполне современно, и нигде в речи Черчилля нет угроз в адрес русского народа, а скорее сожаление, что военное братство оказывается под угрозой из-за амбиций вождей СССР распространить коммунистическое влияние как можно дальше.
      Иосиф Виссарионович среагировала почти сразу же. 14 марта 1946 года в газете «Правда» было опубликованы его ответы корреспонденту. Там, в частности, прозвучало: «Следует отметить, что господин Черчилль и его друзья поразительно напоминают в этом отношении Гитлера и его друзей. Гитлер начал дело развязывания войны с того, что провозгласил расовую теорию, объявив, что только люди, говорящие на немецком языке, представляют полноценную нацию. Господин Черчилль начинает дело развязывания войны тоже с расовой теории, утверждая, что только нации, говорящие на английском языке, являются полноценными нациями, призванными вершить судьбы всего мира. Немецкая расовая теория привела Гитлера и его друзей к тому выводу, что немцы как единственно полноценная нация должны господствовать над другими нациями. Английская расовая теория приводит господина Черчилля и его друзей к тому выводу, что нации, говорящие на английском языке, как единственно полноценные должны господствовать над остальными нациями мира».
      Советский Союз отказался от строительства безопасного мира Объединённых наций в пользу будущей победы социализма на планете Земля. И хотя от территориальных притязаний к Турции пришлось отказаться, так же как и вывести советские войска из Ирана, конфронтация приняла необратимый характер.
      Пришла пора поддержки национально-освободительных движений, где бы и под какими бы лозунгами они не происходили бы. Нет коммунистической (социалистической, рабочей, народной) партии? Поможем создать. Нет оружия? Дадим. А для этого к вам прибудут наши советники, которые помогут обустроить новые государства.
     Война коммунистов с Гоминьданем в Китае проходит при помощи наших военных инструкторов. Война в Корее в 1950-1953 годах происходит с прямым участием «китайских добровольцев» на земле и наших лётчиков в воздухе. Создание государства Израиль происходит при прямом участии социалистической Чехословакии, поставлявшей оружие, и с помощью командируемых на Ближний Восток нашими специалистами. Везде, где было возможно, Советский Союз напрямую или с участием своих союзников, таких как ГДР и Куба, принимает участие в локальных конфликтах с целью усиления своего влияния.
     Практически до смерти Сталина в 1953 году главным смыслом участия во всех локальных конфликтах на Земле для Советского Союза было сохранение достигнутого и приобретение нового влияния как основы победного продвижения социализма. Для нас сейчас это звучит выспренно, но люди действительно верили в свои идеи.
     После смерти Иосифа Виссарионовича среди его последователей начинаются колебания. С одной стороны, по инерции все говорят о поддержке мирового социалистического движения, но одни, как Лаврентий Берия, настроены выстраивать прагматичные отношения со всеми странами, невзирая на их общественный строй, другие продолжают верить в победу социализма на всей планете. По итогу Берия был устранён, и при Никите Сергеевиче Хрущеве СССР чуть было не стал инициатором ядерной войны, испортил отношения с Китаем и Албанией, но всё же продолжил линию на всемирную победу социализма.
     В странах социализма далеко не все были в восторге от проводимых изменений. В 1953 году в ГДР, в 1956 году в Венгрии пришлось использовать военную силу для подавления народных выступлений. Разумеется, всё было списано на происки империализма и ошибки отдельных руководителей, но все эти события были грозным предупреждением для советских вождей. Так, будущий Генеральный секретарь ЦК КПСС, а тогда посол в Венгерской народной республике, Юрий Андропов своими глазами увидел, как народ расправляется с партийными функционерами и сотрудниками венгерской госбезопасности, и это произвело на него очень сильное впечатление.
     В то же время в военном деле происходит настоящая революция, создано ядерное оружие и средства его доставки, и необходимость в массовых армиях, как тогда кажется, уходит. Начинается процесс сокращения Вооружённых Сил СССР, нередко принимающий обвальный характер, ломающий судьбы десятков тысяч офицеров и сверхсрочнослужащих.
     1 января 1959 года победила революция на острове Куба. По мере нарастания угрозы новым властям Кубы со стороны США правительство Фиделя Кастро начало интересоваться возможностями Советского Союза. Для СССР же Куба представляла стратегический интерес как потенциальная база для размещения ракет средней дальности и авиации в зоне досягаемости побережья США. Интересующиеся событиями той поры могут поинтересоваться подробностями операции «Анадырь». Фактически Карибский кризис закончился «взаимной победой» (win-win): США отказались от размещения ракет средней дальности с ядерными боезарядами в Турции, а Советский Союз отказался от размещения аналогичных вооружений на Кубе. Кроме того, Джон Кеннеди продемонстрировал готовность руководства США к ведению активных действий по блокированию советских транспортов, следующих на Кубу, а сама Куба осталась под советским «зонтиком», что позволило Советскому Союзу создать Радиоэлектронный центр в Лурдесе, позволившему получать огромный массив разведывательных данных по США в режиме реального времени.
    Однако Карибский кризис сработал против Никиты Сергеевича Хрущёва, что позволит обвинить его на состоявшемся 14 октября 1964 года Пленуме ЦК КПСС в волюнтаризме не только в сфере экономики, но и во внешней политике.
    На смену Никите Сергеевичу Хрущёву пришёл триумвират в составе Леонида Ильича Брежнева, Генерального Секретаря ЦК КПСС, Алексея Николаевича Косыгина, Председателя Совета Министров СССР, и Николай Викторович Подгорный, будущий Председатель Президиума Верховного Совета СССР. Началась новая эпоха, которую в период Перестройки назовут «застоем», хотя она была «золотым веком» Советского Союза.
    В следующей части я постараюсь осветить этот период более подробно,поскольку именно тогда были заложены основные смыслы и текущей специальной военной операции.               
            Пока что сделаю предварительные выводы:
            1) любой вооруженный конфликт имеет вполне очевидные смыслы для различных групп страновых элит, хотя эти смыслы могут не совпадать;
            2) как правило, для подавляющей части населения страны вооруженные конфликты, за исключением явного внешнего нападения на страну, не имеют внятных смыслов, поэтому поддержка элит в конфликтах носит весьма относительный и формальный характер;
            3) воздействие средств массовой информации, включая электронные, даже при самом массированном применении носит достаточно краткосрочный характер, и затягивание конфликта приводит к постепенному снижению поддержки руководства страны в нём.
    Следующий материал в связи с определёнными обстоятельствами я постараюсь разместить примерно через 8-10 дней, тогда же смогу ответить и на вопросы и критику, если они будут.