Светлый ангел летел...

Ангел был странный. Он сидел на лавочке, наклонив на бок голову с большим носом. Было в нем что-то жалкое и в то же время такое знакомое… Так же устало сидела у стола на кухне мама после смены.
Алёна легонько погладила крыло ангела.
- Привет! Грустно тебе? Понимаю, что работы у тебя много. Но, если тебе нетрудно… присматривай, пожалуйста, за нами, хорошо? И передай маме, если сможешь, что я… что она все сделала правильно… и что я ее очень люблю…
Маленькая Галинка завозилась в коляске, сморщив курносый нос, и пытаясь проснуться. Алёна крепче стиснула ручку коляски и махнула напоследок ангелу:
- Пока! Не забудь передать, хорошо?
Она почти бежала, стараясь успеть дойти до машины до того, как проснется дочка. Воспоминания вдруг нахлынули на нее, накрыв разом с головой и Алёна вспомнила тот день, когда видела маму в последний раз.
- Мама, он не шевелится! Второй день уже. Я его не чувствую! А теперь так больно! Это что? Схватки? Рано же еще! Что делать?
Крик дочери заставил Галину отодвинуть трубку телефона подальше от уха. Паника, звучавшая в голосе Алёны, отозвалась эхом в сердце, но Галина одернула себя. Не до своих нервов, успокоить надо!
- Алёнушка, доченька, погоди! Не кричи так! Тебе нельзя волноваться! Ты же врач!
- Мама, ну хоть ты мне не говори сейчас ерунду всякую! Что делать?
- Где ты? – Галина стряхнула с себя нервную дрожь и голова, наконец, заработала как надо.
- Дома. Вадик уехал на работу полчаса назад. Стоит в пробке. Ни развернуться, ни дальше проехать. Я вызвала скорую, но пока доедут…
- Слушай меня внимательно! Я сейчас приеду. Успеет скорая – хорошо, нет – я сама тебя отвезу к Лиде. Собери все, что тебе понадобится в роддоме.
- Мамочка, рано же еще…
- Алёна! Делай, что я тебе говорю! Документы не забудь!
- Хорошо…
В голосе дочери послышались другие нотки, и Галя чуть выдохнула. Всегда была умной и умела собраться при всей своей эмоциональности.
Сунув ноги в любимые разношенные кроссовки, Галя схватила сумку. Вот теперь бегом! До Алёны ехать минут двадцать. И лучше успеть раньше скорой.
Лида взяла трубку сразу, что уже было удачей.
- Галя, быстро! У меня девочка уже на столе.
- Алёна. – Галина знала, что сестре не надо долго объяснять причины звонка. И так все поймет.
- Везут?
- Дома еще.
- Ясно. Жду. Если меня не будет сразу – вызови Новикова. Он все сделает, а я прибегу, как только освобожусь. Девочка сложная.
- Хорошо!
Галина вела машину дворами, в который раз благодаря мужа за то, что в свое время заставил ее хорошо выучить маршрут к дому Алёны. В этом доме когда-то жила бабушка Галины. Квартиру, оставленную ей в наследство, Галя переписала на дочь.
- Мало ли! Умные герои всегда идут в обход, Галка! Поэтому, огородами-огородами. – Сергей сворачивал в один двор, потом в другой, показывая, как лучше проехать. – Не везде сейчас можно проскочить, вон, шлагбаумов понаставили. Но, пробовать надо. А точнее – надо знать где. Иногда от таких мелочей жизнь зависит. Полминуты не хватило и все.
Сергей знал, о чем говорит. Больше тридцати лет он работал водителем скорой. Именно там они и познакомились с Галей. Она, тогда еще молодая и горящая идеей, пришла работать на подстанцию, где водителем был Сергей. В первое же дежурство они разругались в пух и прах. Ребенок, которого они везли в больницу, вдруг начал задыхаться, и Галина испугалась.
- Не паникуй, детка, прорвемся! – Сергей включил сирену, и машина дернулась, увеличивая скорость. А следом полился такой отборный мат, что Галина оторопела. Откуда ей было знать, что Сергей, когда волнуется, всегда ругается. До этого с ним в бригаде работали только мужчины, которые, зная эту особенность Сергея, посмеивались, но молчали, уважая его умение проехать там, где «проскочить» было, казалось, невозможно и довезти больного в такие короткие сроки, что рот открывали даже бывалые водители.
Галина же молчать не стала и высказала все, что думает по этому поводу, как только ребенок оказался в безопасности.
- Вы что себе позволяете?! – она кипела от возмущения. – Ребенок в машине, а вы…
Сергей стоял перед ней, как провинившийся школьник, опустив голову и не смея поднять глаза. Разница была только в том, что «школьник» этот был под два метра ростом и Галине пришлось задрать голову, чтобы пытаться поймать его взгляд.
- Простите! Я постараюсь сдерживаться. Привык…
- Отвыкайте! И я вам не детка, ясно?
- Ясно…
Галина вдруг поняла, что не в силах сердиться на этого человека. Было в нем что-то такое… Как в старой сказке – большой и добрый богатырь. Силушки немеряно, а как применить ее – не знает пока.
Хотя в этом она как раз ошиблась. Силу свою Сергей применять как надо научился давно. Глядя, как он осторожно несет на руках ребенка или старушку, Галина удивлялась – откуда столько заботы и даже нежности в этих огромных руках. Не всегда находились соседи, которые готовы были помочь с носилками и тогда наступала очередь Сергея.
- Потерпи немножечко, бабуль! Я тебя сейчас вниз доставлю. Как на лифте. Раз – и уже там. В больничку тебя отвезу, там подлечат и будешь ты у меня еще вальс танцевать.
Видя, как улыбается сквозь боль будущая танцовщица, Галина невольно внимательнее присматривалась к Сергею.
Надо отдать ему должное, ругань почти сошла на нет в присутствии Галины. Она старалась сдержаться и не хихикать, когда видела, каким трудом дается Сергею сдержать свои эмоции.
И лишь раз она отмахнулась от его извинений, от души ругнувшись следом сама, чем очень удивила Сергея и поставила точку в их затянувшемся недопонимании. Это стало началом их отношений, о чем Сергей любил вспоминать, а Галина только краснела и отмахивалась:
- Перестань! Стыдно!
В тот день вызов им достался очень сложный. Туда нужна была бы реанимационная бригада, но все оказались заняты. Сергей сделал все возможное, чтобы успеть довезти пациента, но на перекрестке нарушивший правила водитель старенького «жигуленка» влетел в скорую и Галина с фельдшером успели только испуганно охнуть, когда их машина перевернулась. Сергей выбрался первым и вытащив из машины Галину, прижал ее к себе:
- Живая? Где болит? – он почти кричал на нее, а оглушенная Галина смотрела в его перепуганные глаза и понимала, что ей очень хорошо стоять вот так, когда руки этого великана обнимают ее.
Отношения Гали с Сергеем показались странными всем, кроме Лиды. Впрочем, сестра всегда ее понимала слишком хорошо. А родители удивленно пожали плечами, но отговаривать дочь от замужества не стали. Своих девочек они воспитывали так, чтобы те умели принимать решения и нести за них ответственность. Отец всегда говорил Лиде и Гале:
- Без умения принять вовремя нужное решение нет врача. От вас будет зависеть жизнь. И если вы хотите идти по этой дороге, учитесь делать это уже сейчас.
Пятилетние на тот момент сестры синхронно кивали. Выбор профессии у них не стоял. Две династии врачей объединились в союзе их родителей. Стена в отцовском кабинете была сплошь увешана фотографиями. Прадед, дед, отец в белых халатах. Прабабушки в форме сестер милосердия. И истории, истории… Они сопровождали их всю жизнь. Почти с рождения. Вместо сказок на ночь родители рассказывали им историю семьи. И Галя с Лидой очень скоро поняли, что благороднее и нужнее призвания в этом мире просто быть не может. И, если Лида в какой-то момент засомневалась в том, кем она хочет быть, разрываясь между любовью к детям и скальпелем, впоследствии умудрившись объединить-таки оба желания, то Галя твердо была уверена, что медицина – ее призвание.
И, конечно, то, что она выбрала себе в мужья человека, который был далек от этой профессии, хоть и соприкасался с ней каждый день, вызвало немалое удивление. Но, ей с Сергеем было хорошо. Муж смотрел на нее, как на какое-то высшее существо.
- Ты у меня умница! Галочка, как ты можешь столько всего знать? Я вот только школу окончил и все.
- Сережа, у тебя просто не было возможности учиться. – Галина зная, где вырос ее муж и чего стоило ему там не остаться, тихо спиваясь, качала головой. - Ты ведь очень умный человек. Хотя и сейчас не поздно. Давай, ты поступишь куда-нибудь, а я помогу, а?
- Нет, родная. Я уже нашел себя. Кто-то должен и "баранку" крутить. Чтобы успеть вовремя… Ведь так?
Галя обнимала мужа, понимая, что в чем-то он прав. Водителей не хватало, а как часто от них зависела жизнь пациента ни для кого был не секрет.
Когда на свет появилась их дочка, Алёнка, заботы о ней на себя взял Сергей.
- Спи, Галинка! Я уложу ее. Тебе силы нужны.
И Галина, засыпая, улыбалась, глядя, как этот великан ходит по комнате, нежно качая, совсем потерявшуюся в его руках, крошечную дочку.
Искупать, накормить, погулять – все это для Сергея не составляло никакого труда. Напротив, было в удовольствие. Алёнку он любил так, что даже Галина стала его слегка ревновать к дочери. Потом она часто думала, что, возможно, муж что-то чувствовал. Словно предвидел то, что рядом с дочерью ему отмеряно быть всего ничего…
Алёне исполнилось шесть, когда Сергей возвращался домой с работы и на пешеходном переходе его сбила машина. Оглушенная, ничего не понимающая, Галина сутки провела возле него в реанимации, ожидая, что он очнется, придет в себя хотя бы на минуту. Но, чуда не случилось…
Она не знала, как ей жить дальше, как сказать о том, что отца больше нет, Алёне… Рядом были родители, сестра, какие-то еще родственники, но Галя никого и ничего не слышала. В себя ее привела дочь, услышавшая все-таки случайно разговор между бабушкой и теткой, которые взяли на себя все хлопоты. И, толком не поняв, что случилось с отцом, девочка уяснила лишь то, что отца она больше не увидит. Она не заплакала, не показала как-то, что теперь все знает, а просто ушла к себе в комнату, где ее через полчаса нашла Лида. Алёна металась в бреду, не узнавая даже маму.
Температура у Алёны, скача туда-сюда, продержалась почти неделю. А когда она пришла в себя в палате детской больницы, рядом была мама, которая с облегчением выдохнула.
- Напугала же ты меня! Алёнушка, не надо так больше!
- Я не буду… - Алёна крепко обняла наклонившуюся к ней Галину. – Я с тобой!
Эту странную, от шестилетнего ребенка, фразу Галя вспоминала потом все время, когда с Алёной что-то случалось. Когда она первый раз закурила, не пришла домой ночевать, подалась к каким-то неформалам… Все то время, когда Галине хотелось влепить дочери пощечину и привести ее в чувства, она вспоминала вот это: «Я с тобой!». И гнев куда-то уходил, а оставалось только чувство беспомощности и бесконечной любви к своему потерявшемуся в этом мире ребенку. К десятому классу Алёна пришла в себя и принялась раскладывать свою жизнь по полочкам.
- Я буду врачом.
Галина, жарившая в этот момент блины, грохнула от неожиданности себе на ногу горячую сковороду и взвыла от боли.
- А вот и первый опыт! Мам, ну ты что, а? – Алёна обрабатывала ожог Галины и рассуждала вслух. - Какие у меня варианты-то? Хватит, покуролесила. Пора и честь знать. Папа бы точно был в восторге, а ты, похоже, нет.
Галина разглядывала выкрашенную в черный цвет макушку дочери и вдруг поймала себя на том, что совершенно забыла, какого оттенка были Алёнины светлые локоны до того, как она перекрасилась.
- А была блондинкой… - Галя провела рукой по жестковатым волосам дочки и заплакала.
- Мам, ты решила меня совсем добить? Перестань! – Алёна обняла мать, чего не делала уже очень давно. – Лучше помоги мне выбрать специализацию.
- Да рано тебе пока! – Галина улыбнулась сквозь слезы, прижав к себе дочь. – Ты хотя бы раз в анатомичку сходи, а потом мы посмотрим, какой из тебя доктор получится.
Алёна так никогда и не ответила на вопрос матери, что же случилось и почему она так резко поменяла отношение к жизни. Рассказывать об этом ей не хотелось. Не хотелось вспоминать, как проснулась на чьей-то даче, дрожа от холода, потому, что старенькое одеяло, которым ее кто-то укрыл, совсем не грело. Не хотелось вспоминать, как стало вдруг противно, когда оглянулась по сторонам и увидела бардак, который царил вокруг. Не хотелось вспоминать, как она выбралась из этого дома и искала дорогу к станции, а люди, у которых она спрашивала, куда идти, брезгливо смотрели на нее и отворачивались. Не хотелось вспоминать и звонок бывшей подруги, которая позвонила ей через пару дней и совершенно без эмоций сообщила о том, что сразу троих ребят, хорошо знакомых Алёне по, бывшей теперь уже, компании, не стало.
- А что случилось?
- Сама не понимаешь? – подруга усмехнулась и прервала разговор.
Спасло Алёну лишь то, что она никогда не пробовала ничего «тяжелого».
Ни слова не говоря матери, она поехала к тетке, которой выложила все как есть.
- Ясно. От меня что нужно?
- Помоги мне, Лида. И так, чтобы мама не знала.
Внимательно посмотрев на племянницу, Лида только молча кивнула.
К выпускному Алёна была уже в полном порядке. Она до истерики боялась провалить экзамены, и сама не поняла, почему так легко с ними справилась. Опомнилась лишь тогда, когда узнала, что ее внесли в списки зачисленных.
- Ой!
- А чего ой? Мало ты пахала последние два года? Все ожидаемо! – Лида обняла племянницу. Она приехала с Алёной, чтобы узнать результаты.
- Не доверяешь? – нахмурилась Алёна, увидев машину тетки под подъездом.
- Проверяю. Увенчались ли мои усилия успехом. – Лида усмехнулась и кивнула Алёне. – Садись!
Конечно, она боялась, что девочка сорвется, если вдруг узнает, что не прошла, не справилась. Поэтому и отложила все дела, чтобы быть рядом. Галя была на дежурстве.
Увидев, как приплясывает от счастья на таких до боли знакомых ступеньках университета, Алёна, Лида успокоилась. Дальше все пойдет как надо. Почему-то в этом она не сомневалась.
Так и произошло. Алёна отучилась, встретила хорошего парня и засобиралась замуж. А спустя еще два года тихо шепнула Лиде:
- Рожать буду…
- Как скоро?
- Пока не знаю. Как получится.
Пройдя полное обследование, Алёна облегченно выдохнула. Она очень боялась, что все ее «младенческие» забавы скажутся на ее желании стать матерью. Обошлось…
Всю беременность она ходила чуть ли не на цыпочках.
- Чего ты так боишься, Алёнушка? Все же хорошо? – Галина хмурилась, глядя на то, как нервничает дочь.
- Мам, страшно… Как думаешь, я буду хорошей мамой?
- Ты уже хорошая мама, если так трясешься даже на этой стадии.
К дочери Галина успела вовремя. Скорая приехала только десять минут спустя.
- Ничего не бойся, я с тобой! – Галина крепко держала за руку дочь, стараясь не морщиться от боли. Алёна сжимала ее руку так крепко, что Галина уже почти перестала ее чувствовать.
- Мама, скажи, что все будет хорошо! Скажи это мне!
- Будет! Даже не сомневайся! Лида со всем разберется!
- Мам, мне страшно…
- Я с тобой…
Держа на руках новорожденную внучку, Галина плакала и смеялась так, что удивила даже сестру.
- Что-то ты совсем расклеилась, мать. Держи себя в руках!
- Лидочка… Это же счастье…
- А то! Еще какое! Три двести! Роскошное такое счастье получилось! Чуть рановато, но ничего страшного. И не таких выхаживали.
- Выхаживали? – Галина встрепенулась и испуганно глянула на сестру.
- Не истери! К слову пришлось. Нечего тут выхаживать. Так, по мелочи. А вот с Алёнкой придется повозиться. Слишком уж быстро все было.
- Переживу! Отдайте мне дочку! – Алёна подняла голову, стараясь разглядеть ребенка. – Мам, похожа на меня?
- Очень! Просто копия! – Галина осторожно передала девочку дочери и прижала руки к щекам. – Как же ты меня напугала!
- Это я умею! – Алёна разглядывала своего ребенка и лицо ее вдруг показалось Лиде таким похожим на Галину, что она даже вздрогнула.
- Мне пора, доченька! Я и так уже везде опоздала.
- Ага! Иди, мам! И… спасибо тебе!
Галина замерла в дверях на мгновение, кивнула дочери, и вышла.
Вечером она наберет такой знакомый номер и скажет Алёне, что не сможет какое-то время видеться с ней и внучкой. Алёна страшно обидится на мать. Будет кричать и плакать, обвиняя ее в том, что та ее бросает в такой момент. А потом сбросит вызов и поймав непонимающий взгляд соседки по палате, сердито буркнет под нос:
- Мама! А еще говорила, что всегда со мной будет…
Больше они так и не увидятся. Галины не станет через две недели после выписки Алёны из роддома. Все это время она проведет в больнице, где столько лет проработала терапевтом, уйдя после свадьбы с подстанции скорой помощи. Сменив защитный комбинезон на койку в палате, куда буквально только что заходила врачом, а теперь стала пациентом, она до последнего будет ждать сообщения от дочери. И оно придет, после того, как Лида все-таки скажет Алёне, почему именно ее мать не может быть с ней рядом.
- Лида… Но, почему она мне не сказала?! – Алёна сорвется на шепот, разом потеряв голос и прижмется к тетке, совсем как в детстве.
- Нельзя было, девочка. Ты стала бы ее отговаривать, а она иначе поступить не могла… Не могла бросить больных… Даже ради тебя и внучки…
- Это и есть быть врачом?
- Да, наверное… - Лида на минуту задумалась, прикидывая, смогла ли она вот так как сестра поставить чужих, больных людей выше, чем собственную семью. Сложно, Господи, как же это сложно… и как просто…
- Да! – уже твердо ответила Лида, крепче прижав к себе Алёну.
И спустя неделю после того, как не станет Гали, на стене кабинета в квартире, где она выросла, появится еще одна фотография, которая по праву займет свое место между теми, кто посвятил всю свою жизнь без оглядки медицине… Алёна будет долго выбирать это фото, а потом все-таки остановится на том, где Галина будет не в белом халате, а в легкомысленном, сплетенном когда-то самой Алёной, венке из ромашек. Смеющаяся мама будет на этом снимке такой живой, что Алёна невольно оглянется на дверь, ожидая, что Галя вот-вот войдет в кабинет, обнимет ее за плечи и скажет:
- Ничего не бойся… Я с тобой!