Он знает, как мне лучше

Аля неудержимо краснела. Рука выводила торопливую строчку, еле поспевая за лектором, а все мысли были прикованы к мужчине с подернутыми сединой висками. Он стоял у преподавательского стола и, казалось бы, смотрел в никуда, совершенно не вмешиваясь в монолог преподавателя. Только Аля иногда чувствовала оценивающий взгляд ректора. Это было не впервые.

Пару месяцев назад первокурсница случайно привлекла его внимание, спросив идущего по этажу администрации человека в строгом костюме:
- Извините, пожалуйста, Вы можете подсказать, где тут кабинет ректора?
Она попала на отбор одного из конкурсов с ощутимым грантом, и нуждалась в документах с печатью института.
- Могу. Здравствуйте, милая барышня. Пойдемте, покажу.
Обладатель мягкого баритона действительно привел её к нужной двери, а затем вверг в оцепенение, зайдя с ней внутрь, кивком поприветствовав женщину-секретаря и пройдя дальше за массивный единственный стол со вкусом обставленного кабинета.

Аля так и осталась возле стола в приёмной, не зная что делать - ей стало ужасно стыдно, что она не знала, как оказалось, ректора в лицо и, с её точки зрения, оскорбила его своим неведением. Страх обжег и тут же бросил в ледяную воду. Ещё бы! Ректор ВУЗа - это практически царь и бог! В их насквозь проницаемом, подчиненном системе, мире очень много в жизни зависело от начальной учебной характеристики.
"Правящие Силы, сейчас он решит, что я не интересуюсь администрацией, что мне не интересна судьба моего института! Вот дура! Пошла к ректору - и даже не удосужилась найти фотографию и... "- от новой мысли ей стало совсем худо, и она быстро окинула взглядом пространство. Слава Правящей Руке! " Игнат Маркович Плотнер" гласила табличка с серебряным тиснением на стене.

Секретарь тоже не знала, что делать. С одной стороны, было непринято, чтобы в кабинете надолго и, похоже, бесцельно задерживались. С другой, Сам не проявлял неудовольствия или нетерпения, значит, нужды вмешиваться пока не было.
Пауза могла затянуться на неопределенный период, если бы Игнат Маркович мягко не переспросил у Али, по какому вопросу посещение, и, отдав нужные распоряжения, не отпустил бы её восвояси. Только вот девушка исчезла только из кабинета, но никак не из его мыслей.

И с того дня он стал появляться то на одних, то на других занятиях её группы, не вмешиваясь, но смущая, беспокоя своим присутствием.
В следующий раз они заговорили по новому официальному поводу: Але удалось занять призовое место, и в том числе на ВУЗ пришли наградные материалы.
- Я испытываю настоящую гордость от того, что на нашем первом курсе есть студенты, уже заявляющие о себе на столь высоком уровне! - проговорил ректор на ответной встрече со старостами курса, куда была приглашена и Аля.

После этого её популярность среди одногруппников заметно выросла - многие хотели оказаться в ореоле её достижений и хоть на несколько шагов, но продвинуться вверх на социальном лифте. Впрочем, были и те, кто общался с Алей без столь далеко идущих планов. Так, в число подруг попала и старшекурсница Ольга. Она заведовала театральным направлением в студенческой среде и, помимо классических произведений, прощупывала с "труппой" и свободолюбивые, несколько провокационные темы. Но ни разу не перешла условную черту, поэтому отделывалась лишь устными полушутливыми-полусерьезными замечаниями кураторов.
С Алей они по-настоящему сдружились, стали не разлей вода, что многих удивляло: что объединяет эту тихоню с книжками и шумную порывистую театралку?
А Аля попадала за кулисы и переставала дышать - она могла примерить любые наряды и представить себя Джен Эйр, Маргаритой, Жанной Д'Арк, Алисой и Скарлетт О'Хара.
Для девушки, все силы бросившей на учёбу, чтобы попасть на бюджетное место, живущей под пристальным молчаливым неодобрением мачехи, это было глотком воздуха.

Игнат Маркович иногда бывал на студенческих спектаклях, и не мог не отметить интерес Али, равно как и её частое присутствие в этой среде. Он уже давно собрал всю информацию о студентке и раздумывал, как бы познакомиться поближе. Выделил театру дополнительное помещение, дал задание пресс-службе на более щедрую рекламу представлений и одновременно подбирал новые научные конкурсы, чтобы прицельно привлечь девушку.
Последнее имело наибольший успех - став научным руководителем, Игнат получил возможность видеться с Алей как можно чаще.
Да и Аля стала меньше его чураться, уже не отводила взгляд и порой смеялась над осторожными шутками ректора.

Первое время после встреч мужчина пытался хоть как-то анализировать свои чувства. Разумеется, Аля была не единственной умницей его факультета. Старосты регулярно обновляли списки студентов с достижениями, и там числились ребята с гораздо большим "послужным списком". Поэтому оправдать его симпатию лишь академическим восхищением было бесполезно.
В глубине он понимал, что Аля привлекает его как женщина - юная, ещё не до конца оформившаяся, только начинающая взрослеть.
И он не хотел пропустить ни мига этого взросления, каждую его часть забрать себе и только себе, наслаждаться этой раскрывающейся красотой единолично и всегда.

Желание присвоить порой так сильно его охватывало, что он чуть не срывался в стандартные конфеты-цветы-рестораны. Но пока мог удержать себя, понимая, что так только оттолкнет. К Але нужен был особый подход. Он видел её наивность, её неуверенность в себе. Подмечал, как она вспыхивала от похвалы и пыталась умалить свои заслуги. Да уж... Любимым ребёнком она никогда не была.
Поэтому Игнат решил сперва стать её другом, той безусловной опорой и стеной, которая заслонит её ото всех бед, а после станет такой привычной и необходимой. Да, не быстро, но он готов ждать дольше обычного.
Женщина, с которой он иногда встречался до знакомства с Алей, была отодвинута в сторону. С женой он уже несколько лет, как развелся, дети выросли. Аля станет его второй молодостью.

Готовясь к новому найденному им конкурсу, он настоял на совместной работе в консервативном зале научной библиотеки, где перемежал время приготовлений с неспешными беседами в буфете. Хотя буфетом это только называлось, а по сути тянуло на ресторанчик выше среднего.
Иногда Аля расслаблялась настолько, что начинала рассказывать о себе, делиться какими-то мыслями и наблюдениями вне рамок научной работы, что не могло не радовать Игната. Правда, она одергивала сама себя, но каждую новую крупицу информации мужчина кропотливо складывал в шкатулку у себя в уме, а вольные темы поощрял, благодарил за доверие и старался тоже рассказать нечто не менее открытое о своей жизни.

Первый курс и часть второго для него пролетели незаметно. Прежний он ужаснулся бы тому, как много времени потрачено на завоевание одной женщины. Но сейчас такой мысли даже не возникало. Ведь это была не какая-то очередная дамочка, а жемчужина всей его жизни. И как сокровище вырастает из песчинки, так и Алю он вырастит для себя. Нужно только подождать.

Круг их обсуждений за это время сильно вырос: книги, фильмы, спектакли. Удалось сходить совместно в театр, объясняя это тем, что любая работа хороша, но и отдых тоже нужен. А после второго похода в театр Игнат провожал Алю до самого дома. В его планах было отвезти её на машине, но теплый зимний вечер и мягкие кружащиеся хлопья снега заворожили девушку, и поэтому они шли, шли, шли, и с каждым шагом грань между ректором и студенткой становилась чуть тоньше.

- О нет! - испуганно вскрикнула Аля, обнаружив, что они подошли к её подъезду. Советская панельная девятиэтажка ничем не выделялась среди других таких же архитектурных уродцев.
- Мы что-то забыли? - аккуратно переспросил Игнат, впрочем уже догадываясь, что девушка скажет дальше.
- Мне так неловко! Я Вас совсем заболтала, а ведь Вам ещё домой!
Игнат не мог не улыбнуться - всё же в беспокойстве о других она была очень предсказуема.
- Сейчас! Я только ключи найду и пойду! Честно, я даже не заметила, как мы дошли!

Она стянула варежки, и они повисли на резиночках. Эти резиночки, кстати, были отдельным поводом для внезапных оправданий: "Я такая растеряха! ".
Аля начала торопливо рыться в сумочке, резко дернула ключи, и они, звякнув упали в снег. Она тут же потянулась рукой за ними, но Игнат ловко перехватил её кисть и, аккуратно держа её в своей ладони, сам наклонился за связкой. Легко встрянув их от снега, он поднес руку замершей девушки к своим губам и легко поцеловал.
- Аленька, мне было бесконечно приятно провести такой душевный вечер и прогуляться в Вашей компании. Ни о чем не переживайте, Вы были очаровательны!
Он переложил ключи из своей руки в руку девушки, отступил на шаг, по-офицерски щелкнул каблуками ботинок и склонил голову в знак признательности. Подняв голову, он поймал Али взгляд, тепло улыбнулся и помахал на прощание.

Сняв верхнюю одежду, Аля присела на пуфик у двери и не спешила разуваться. Окончание прогулки сильно смутило её. Она в целом не привыкла, что о ней заботятся, а уж о комплиментах в свой адрес и говорить нечего! Все её успехи разбивались дома о сухое "Ну ладно". В присутствии ректора она стала чувствовать себя...человеком?
- Чего сидишь? Заболела? - равнодушно поинтересовалась жена отца, выйдя в коридор.
Аля посмотрела на неё, отрицательно качнула головой и тихо вздохнула - вечер кончился.

Игнат специально старался не попадаться Але на глаза на следующий день. Он правильно рассчитал, что так смущение успеет пройти, а хорошее впечатление закрепится.
А вот через день он "случайно" догнал её в переходе из одного корпуса в другой.
-Аля, здравствуйте! Рад Вас видеть! Спешите?
Она не смогла сдержаться и искренне улыбнулась:
- В буфет, здравствуйте.
- О, тогда и я в буфет! Только сейчас понял, что ужасно проголодался!
У стойки с блюдами ректор шутил, травил байки и всячески старался разогреть аудиторию. Как будто заговорившись, оплатил Алин обед, заодно увеличив в нём число блюд. Они с сели за большой стол, и там его стараниями завязалась легкая беседа с обедающими студентами. Его прервал звонок телефона, и Игнату пришлось спешно возвращаться в свой кабинет. Но он решил ещё обязательно ещё раз заглянуть- оказалось, здесь очень вкусные булочки.
- А он, оказывал, нормальный мужик! - с одобрением оценил один из обедающих, - хоть и сам ректор!
Услышав этот отзыв, Аля едва заметно улыбнулась и почувствовала неожиданное тепло внутри.

- Афиши уже видели?! Бал! Настоящий бал!
Студенческая братия гудела потревоженным ульем. Близился конец учебного года, и Ольга решила соединить в праздничном выступлении зрителя и актёров, сделав пропускным билетом на представление бальный наряд для девушек и строгий костюм для юношей. Под столами и на подоконниках валялись сделанные из тетрадных листов веера, возле зеркал в коридорах крутились счастливые обладательницы волос до пояса, прикидывая будущую прическу, а слово "корсет" по частоте использования било все мыслимые рекорды.

Чтобы никто не остался в стороне и всем хватало место, сценой решено было сделать первые этажи корпусов. Артисты были на вес золота, но когда же надо быть и волшебниками?

Аля тоже хотела на бал. Она представляла себя в классическом длинном струящемся платье и перчатках до локтей. Иногда она даже делала несколько па вдали от посторонних глаз, но быстро тушевалась - не слишком-то изящно, да и вместо туфель кроссовки.
Обувь и одежда были, разумеется, главным больным местом - не на что было купить. Даже взять не у кого. Она хоть и приучила себя довольствоваться немногим, но душа всё же просила праздника. А отец не даст. Скажет только: "Чепуха какая! ", и всё. Досада и сожаление настолько захватили Алю, что она стала рассеянной и невнимательной.
Конечно, Игнат не мог этого не отметить. А когда во время очередной встречи поинтересовался у девушки, в чем дело, то вместо ответа получил сначала тщательно сдерживаемые, а после и льющиеся потоком безутешные слезы. Он просто окаменел. Совершенно не зная что делать, мужчина стоял истуканом, а Аля рыдала, сквозь всхлипы выговаривая всю горечь своей жизни, всю обиду, всё свои сожаления.

Примерно поняв, почему его жемчужина так расстроилась, Игнат чуть не схватил её в охапку и не закружил. Правящая Рука! Нет платья и туфелек! Настоящая женщина!
Присев как можно ближе, он протянул ей носовой платок и проговорил:
- Идемте!
Помог утереть слезы, убедил, что всё равно она выглядит прекрасно и уже с чистой совестью помог дойти до своей машины и с комфортом в ней расположиться.
"Promoddo" или "Roberouge"? В спешке он не мог вспомнить, где предпочитала оставлять его деньги бывшая пассия. Но помнил, что одета она была всегда, как королева.
- Пусть "Promoddo"! -решил он вслух, и уже через четверть часа повторилась сцена из "Красотки" - та, где наряды выносят один за одним, а Гир лишь снисходительно даёт понять, что приложены, на его взгляд, далеко не все усилия.

Аля онемела и даже прикоснуться к появляющимися перед ней платьям боялась, не то что надеть! Куда ей со своими неуклюжими руками! Да такое можно надеть только на какую-нибудь модель! Она отталкивала плечики и чуть не забилась в угол. Когда продавцы в растерянности попросили у Игната помощи, он попросил их на несколько минут оставить одних.
Его студентка так и стояла в комнате для примерок в своих джинсах и свитерочке. Мужчина замер на пороге на несколько секунд, но затем сделал несколько решительных шагов вперёд.
- Я...не понимаю... - вскинула на него взгляд ошеломленная девушка.
Игнат внутренне подобрался и плюнул на все сомнения:
- Аля... Алечка... Здесь не надо ничего понимать, - он стоял в шаге от неё и мягко, но настойчиво взял её руки в свои, - ты давно мне нравишься, - мужчина почувствовал, как девушка напряглась, но решил не отступать. Игнат чуть крепче сжал её ладони и продолжил:
- Очень давно. Я мечтаю о тебе с того момента, как увидел тебя в коридоре у своего кабинета. Я хочу оберегать, защищать, баловать, любить тебя! Хочу, чтобы у тебя было всё самое лучшее! Платья, туфли, сумочки - всё, что тебе понравится! Я хочу, чтобы мы были вместе! Только ты и я!
Он потянул её к себе, а приблизив вплотную, крепко обнял, вдыхая запах волос и ощущая напуганное биение её сердца. Что бы она не ответила - всё не важно! Она будет с ним и точка! Он и так ждал этого очень много времени!
Поддавшись порыву, Игнат обхватил её лицо ладонями и стал жадно целовать лоб, нос, глаза, щеки, рот. Аля в испуге уперлась ему в грудь и попробовала оттолкнуть, но силы были не равны.
- Тсссс... Тихо... Тихо... Девочка моя... Моя жемчужинка... - приговаривал между поцелуями мужчина, не воспринимая её сопротивление всерьез. В своих мыслях он уже снял всю одежду со своей принцессы, но решил не воплощать этого в магазине. "Не то место, не то место! " - одернул он сам себя и чуть отстранился от девушки. По ней нельзя было даже приблизительно понять, что она чувствует.
- Жемчужинка, прости меня, не удержался! - он присел перед ней, чтобы заглянуть ей в глаза. - Я напугал тебя, да?
Разумеется, она не ответила, а только смотрела на него, почти не дыша.
- Так... - Игнат встал и позвал в сторону, - Эй! Девушки! Есть кто?
Две сотрудницы тут же поспешили зайти внутрь и смотрели только на мужчину, избегая Алиного взгляда.
- Всё, что вы принесли - берем. Положите ещё то, что может подойти. И быстро! Быстро!
Одежду тут же подхватили и заторопились к кассам. Игнат же уже не осторожничая взял Алю за руку и мягко потянул за собой:
- Пойдём. Тебе надо успокоиться, а потом мы поговорим.

Он отвел её к машине, убедился, что она удобно села, сам пристегнул ремень и вернулся в бутик за покупками. Все пакеты бросил на заднее сиденье и вывел машину по направлению к своему дому.
Аля шла за ним тенью, даже не осматриваясь по сторонам. Даже в дверь прошла, не поднимая глаз. Игнат сам её разул, снял куртку и завел в гостиную. Усадил у низкого столика в кресло и пододвинул второе такое же поближе.
- Валентина! Чай нам, будьте добры! - скомандовал тихо зашедшей женщине и сел. Стол сервировался в молчании. Аля бесцельно водила пальцем по манжете свитерочка, а Игнат откинулся на спинку и смотрел в потолок.
Показав, что из пузатого чайника он нальет сам и можно уйти, он наполнил кружку для своей гостью почти доверху и пододвинул к ней ближе.
- Угощайся, пожалуйста.
Только теперь Аля посмотрела него напрямую. Он выдержал взгляд и горьковато усмехнулся:
- Слишком старый я для тебя, да?
Она как-то неопределенно пожала плечами и снова принялась терзать узор на одежде.
Игнат с шумом выдохнул и резко встал, заставив девушку от неожиданности вздрогнуть. Прошел к окну и отдернул занавеску.
- Прости за сцену в магазине. Но слов своих обратно не возьму. Ты мне действительно в душу запала, и отступаться не буду. Всё, что могу - я всё тебе дам. Ты ни в чем не будешь нуждаться. Самые лучшие рекомендации и перспективы, покой, путешествия и любые мелочи. Клянусь Правящей Рукой, ты будешь счастлива!
Повернулся к молча слушавшей его девушке, а после присел возле подлокотника ее кресла. Аккуратно высвободил манжету из чуть дрогнувших пальцев и накрыл кисть второй рукой.
- Хорошо, Аленька?

В ее глазах читалась растерянность. Для нее он был прежде всего всесильным ректором, снисходительным добрым наставником. О другом она и не думала. Она вообще никогда не задумывалась об отношениях между мужчиной и женщиной. Нет, конечно, сопереживала героиням прочитанных книг и любила мелодрамы. Но предположить себя в главной роли...Это было так далеко и странно, что она не знала, что и сказать.
- Мы не будем никуда торопиться, да? Ты узнаешь меня получше, поймешь, что главная здесь - ты, а не я. И тогда всё будет прекрасно. Да, жемчужинка?
Его голос был мягким и вкрадчивым, а авторитет непререкаем и безусловен. И Аля кивнула, решив, что так - правильно. Он знает, как ей лучше и обо всём позаботится.
Увидев, что она согласилась, он нежно поцеловал ее ладонь и встал, потянув за собой. Захватив со столика колокольчик, коротко позвонил и отдал новое распоряжение:
- Все покупки из машины пусть принесут наверх, в мой кабинет.
Прижав девушку к себе и слегка приобняв, он провел рукой по рукаву ее свитера к плечу и проговорил:
- Кажется, мы так и не смогли выбрать тебе наряд, да? Думаю, что надо к этому вернуться.

- Нет, ты серьезно?! Ну ладно, тебе лет, как котенку, а его-то куда понесло? Седина в бороду что ли? У вас сколько разница - двадцать, тридцать лет? - Ольга курила прям в примерочной, что говорило об очень сильном волнении.
- Он хороший. Не думай про него плохо, - Аля чувствовала себя неуютно от этого разговора, но уйти от него не решалась - не хотела обидеть подругу.
- Ага...хороший - прехороший просто! Педофил настоящий!

Это был уже не первый раз, когда Ольга налетала на тему отношений Али и ректора. Хоть это не афишировалось, и в институте продолжала соблюдаться субординация, да и поблажки не посыпались с неба, но информация змейкой просочилась среди студентов. Те, кто раньше шутил над ее манерой одеваться и внешним видом, теперь шипели от зависти - уж что-что, а выглядела Аля стараниями Игната, как куколка. Кто-то отстранился от общения с ней, кто-то отнесся к ситуации с сочувствием. Равнодушных было мало. Ольга негодовала. После таких разговоров Аля терялась и была молчалива. Она невпопад отвечала Игнату, когда тот спрашивал про прошедший день, планы, безучастно ела. Он был действительно умным человеком и понимал, что уговаривать Алю не общаться с Ольгой или не слушать ее - бессмысленно.

До бала оставалось два дня. Декорации для каждого корпуса были приведены в состояние генеральной готовности, реплики снились актерам по ночам. То тут, то там раздавались таинственные девчачьи смешки - никто не хотел раскрывать свои секреты и делиться деталями будущего наряда. Юноши вошли в роль и приветствовали однокурсниц исключительно в стиле Андрея Болконского. Впрочем, некоторые тут же получили прозвище "Безухов".

В дверь театрального кружка постучали, и Ольга удивленно откликнулась:
- Войдите?
"Странно! - подумала она, - кто это придумал стучать?".
- Вечер добрый, Ольга Алексеевна, - мягко проговорил вошедший, и распорядительница театральной жизни узнала вышедшего из тени дверного проема ректора.
Чисто интуитивно она догадалась, по какой причине состоялся этот поздний визит. И ей стало гадко. Поэтому она решила относиться к посетителю как обычному зарвавшемуся мужчине, а регалии, звания и достижения похоронить под чувством презрения.
- Могли бы и вызвать, что уж самому-то ходить? Здоровье-то беречь надо! - с нескрываемым сарказмом ответила Ольга, даже не потрудившись повернуться поудобнее для разговора.
- Здоровье не подводит, спасибо за беспокойство. У меня хорошие врачи, если что.
- Жаль, - бросила девушка. Игнат внутренне усмехнулся, сохраняя спокойное выражение лица.
- Но меня привело сюда не мое здоровье, а то великолепное событие, которого все так ждут.
Ольга перебила:
- Решили запретить? Что ж, вполне в в Вашем стиле. Низко, но запросто, да? - в голосе чувствовалось напряжение. Она, конечно, хорохорилась, но отменить бал администрация могла. И это было ее слабым местом. Но если выбирать между Алей и балом, то она выберет Алю! И пошли они в задницу!
- Что ж Вы сразу на плохое-то настраиваетесь, Ольга Алексеевна? Все ждут. И я жду. Только и разговоров о Вашем детище!
Он подошел к ее столу, отодвинул один из стульев и без приглашения сел.
- Я Вами в некотором роле восхищаюсь. Талия и Мельпомена явно взяли Вас под свое крыло. Вы превратили рядовой студенческий кружок в оплот фантазии, игры, легкости жизни!
- Не надо мне петь дифирамбы. Тем более в Ваши я не верю. Говорите прямо, за чем пришли, и попрощаемся!
Ольга встала и отошла. Ей даже находиться с ректором в одном помещении было мерзко. А он никак не ответил на выпад, был всё так же спокоен, как тибетский монах.
- А я и говорю. В своих постановках Вы проповедуете легкость, эксперимент. И это прекрасно! Это позволяет отвлечься от суеты, переключиться на что-то созидательное. Но легкость, повторяющаяся из раза в раз, приводит к вольнодумиям. А те - к вольнодействиям. И вместо творца мы получаем бунтаря. Человека, который отрицает устои, отбрасывает правила, возмущает себя и других. Такие люди могут по недомыслию причинить вред себе или другим, а значит, опасны.

Игнат взял паузу. А Ольга пыталась просчитать, чем он закончит. Закроет театр? Урежет постановки? Добавит в группу своих соглядателей?
- Вы следите за ходом моих рассуждений, не так ли? Опасны, Ольга Алексеевна. О.ПАС.НЫ. А мы должны предупреждать подобное. И Вы, как ответственная за группу людей, тоже. Это Ваш прямой долг. И если Вы верны Правящей Руке, то не допустите лишнего среди Ваших подопечных и друзей. Не будете сеять смуту в неокрепших головах. Бал - это прекрасно. Но, например, Вы модернизировали "Горе от ума". В новой редактуре есть вполне смелые высказывания.
- Эта пьеса в таком варианте ставилась уже дважды. Раньше вопросов не было!
- Верно. И мы надеемся, что после еще пары показов Вы вернетесь к классическому сценарию. Видите ли, мы должны смотреть, чтобы Вы не заболели бунтарством, а остались творцом. Потому что творец может быть сам по себе, а вот бунтарство - заразительно. Страдают многие. В первую очередь, близкие самого человека, Ольга Алексеевна. Родные, близкие...

Мужчина замолчал, а Ольгу проняло - ведь это про ее родителей и ее сестру он сейчас толкует. Снять с театра - мелочи. Отрицательная характеристика, клеймо неблагонадежной, распределение в последнюю очередь - и всё, двери жизни перед ней закрыты. Да и её семью долго тогда терпеть не станут. Ей стало по-настоящему страшно. Она видела себя в будущем актрисой или режиссером, а одна подпись ректора могла выстлать ей дорогу в посудомойки...
Ректор встал и подвел черту:
- Надеюсь, мы друг друга поняли, Ольга Алексеевна. Смените стиль. Растите творцов, но не смутьянов!

В день бала Аля забежала к Ольге накраситься. Хотелось быть яркой-яркой!
- Тебе очень идет, - сказала Ольга, кивнув на платье.
Аля покраснела - ей и самой очень нравилось платье, но сказать при подруге, что это подарок Игната — значило опять испортить ей настроение. Поэтому она ограничилась коротким:
- Спасибо!
Но Ольга сама шагнула дальше:
- Игнат Маркович выбирал?
Аля с опаской кивнула. Ольга неторопливо нанесла макияж, еще пару раз мазнула кисточкой по скулам и начала упаковывать косметику в ящичек.
- У него отличный вкус. Я тут подумала - знаешь, я рада за тебя. Он сделает тебя счастливой.
Аля недоверчиво переспросила:
- Что? Ты сейчас серьезно? Ты же...
Ольга полностью развернулась на стуле и начала наводить порядок на столе. Аля растерянно смотрела ей в спину.
- Я ошибалась. Считай, что я завидовала.