и Август Дерлет в роли Лавкрафта

     - Взывал ли ты к кругу камней, о, сквайр ? - на какой - то чуть подквакивающей, и от того ситуация представлялась не столь запутанной, сколь мрачно - жуткой, неолингве спрашивал Мисквамакус, дерганной тенью перемещаясь на грани света и тьмы.
     Ричард Биллингхэм кивнул, зачем - то сняв со своей благородной головы цилиндр. Заглянул внутрь, словно верный прислужник зла, как дешевый ярмарочный фигляр, с этим приквакиванием и нелепыми ужимками, вполне объяснимыми необратимыми изменениями конечностей зловещего мутанта, подвергнувшегося в процессе формирования жесткому радиационному излучению, поместил туда белого кролика. " О, проклятый  " УНИТРАКС ! " - тщетно проклинал непонятный объект Мисквамакус, не в силах противопоставить совершенно неразгадываемой магии ничего, даже до того всегда действенное заклинание Невидимого Великолепного Призматического Разбрызгивателя Фандаала всякий раз натыкалось на хромированный корпус университетского компьютера, заставляя дежурившего интерна испуганно подскакивать с каждым новым разрядом молнии, юркой змейкой бегающей по потолку лаборатории.
     - А козодои ? - переспрашивал Мисквамакус, бросая на еле тлеющие багровым угли почти погасшего костра коренья и витые нити, наспех вытянутые из подкладки ветхого плаща сквайра. - Они кричали достаточно жалобно ?
    - Как ноющий под утро зуб, - бросил Биллингхэм, с отвращением отворачиваясь от индейца. - Не стоило, как я погляжу, призывать тебя, Мисквамакус. Где твои чары ? - скрипел сквайр, расхаживая вокруг костра. - У тебя не только изуродованы ноги, но, видимо, и мозги.
     - Я не понимаю, - спокойно признал индеец, кошмарным слизняком распластавшись на армейском одеяле, прихваченном сквайром в госпитале университета, скорее всего, ночной сторож, какой - нибудь бедолага - студент укрывался им на ночных дежурствах, впрочем, плевать. - Мир изменился ...
    - Он всегда меняется, - перебил слугу Биллингхэм, опираясь на трость, - вспомни, в предыдущую нашу встречу Эрнан Кортес плыл навстречу королевскому галеону, не зная, что его ждет на борту : королевская грамота или королевская грамота.
    Мисквамакус прищелкнул языком, рисуя пальцем в стремительно остывающем после жаркого дня воздухе этого вечера, полного необъяснимого и пугающего, виселицу, хотя Кортеса ждала королевская грамота в виде чистого пергамина. Развернувший свиток монах - францисканец испуганно замер, а отчаянный бандит расхохотался, манерно раскланиваясь перед королевской печатью. О, ужас ! Схватил пергамин и своей рукой вписал титул Людобоя - Истребителя неверных, приказывая разворачивать. Через минуту крутобокий галеон, поскрипывая на свежающем бризе оснасткой, взял курс на Новую Картахену, все еще дымящуюся напротив Карраско.
    - Сейчас он изменился иначе, - упрямствовал слуга, что ранее было просто немыслимо, никто не осмеливался противоречить Биллингхэму, его ужасающая рассудок репутация обгоняла сквайра, так что прибыв, к примеру, в славный град Толедо, он с нескрываемым изумлением обнаруживал себя в окружении толп фанатиков и прожектеров, готовых испепелить половину мира, если пепел обещал очистить оставшихся от первородного греха. Сквайр пинками разгонял этих невежд и изуверов, не гнушаясь вытереть сапоги о рясу Великого Инквизитора, трясущегося от ужаса, ибо надетое на указательный палец обидчика Кольцо Рыбака позволяло его носителю еще и не такое. - Многие вещи утратили присущий им смысл. Подумай сам, сквайр, какая разница, в конце концов, в передвижении ? Несет ли тебя мул или кровный жеребец, пыхтящий углем или бензиновыми выхлопами самоедущий экипаж, висящий в статисе или ныряющий сквозь червоточины флаер му Чинаски, суть оставалась неизменной - ты ехал и куда - то приезжал. А сейчас ?
    Биллингхэм усмехнулся и джантировал, через секунду показавшись на вершине горы, что горбатой тенью нависала над поляной, куда он приволок еле живого Мисквамакуса, стремительно мутирующего, растерянного и, кажется, напуганного. Ричард захохотал, поймав себя на мысли, что впервые видит страх в непроницаемых глазах индейца. Даже воющие во тьме отряды волколаков, прижавших их однажды в полночь у Башни Кайрота, или грозящий с крыши Башни Шеелба, или выкрикивающий варварские оскорбления Фаффхрд, или лукаво улыбающийся Серый Мышелов, небрежно обнимающий полуголую шлюху, чья глотка через мгновение будет вскрыта неуловимым Жалом, что прячет лангкмаркский вор под полупрозрачной виссоновой накидкой несчастной потаскушки, даже все они вместе, если только возможно представить эти угрозы объединившимися, не могли привести жестокого колдуна в ту растерянность, что буквально сочилась из его проваливающихся внутрь черепа глаз. Звучно лопнул гнойник за ухом Мисквамакуса. Какая - то черная дрянь, воняя почему - то брынзой, брызнула на горб индейца, пошедший желеобразными волнами.
    - Он скоро выйдет, - заметил сквайр, тыча в горб тростью, - и тем убьет тебя.
    - Да, - просто ответил Мисквамакус, делая ритуальный жест Покорности Судьбе.
    - Ладно, - наконец принял решение Ричард Биллингхэм, - до встречи в следующем воплощении, Мисквамакус. Надеюсь, компьютеры там не будут так жестоки, а люди по - прежнему останутся слабыми и злыми.
    Прощаясь, индеец поднял руку, но сквайр уже бросал травинки в оставшиеся угли, произнося Заклинание Мазендариана, что тот придумал, просто прогуливаясь по Лугу ведьмы Литт. Пространство съежилось, а затем раздалось, жикнуло и выплюнуло наших героев в иных обстоятельствах другого времени пока еще неизученной Вселенной.