О том, о сём...

О том, о сём...



Когда-то, в бытность мою корреспондентом городской газеты, провела я опрос прохожих на тему «О чём вы мечтаете?» Ответы не впечатлили. «О большой зарплате», «квартиру хочу купить», «а я женщину себе ищу». Ни озорства в ответах, ни парадокса. Озабоченно и буднично. Никто не размечтался о сочинском пляже, а уж тем более не грезил съесть плод с дерева бессмертия. Результатами опроса и своими мыслями о нём я поделилась со знакомым и услышала в ответ отрезвляющее: «А чего мечтать о несбыточном.»
Это так, но если бы Циолковский не мечтал о межпланетный путешествиях, человечество так бы и не взглянуло на Землю глазами Бога. Содержание желаемого определяет масштаб личности.
И ещё о мечтах, детских. За семейными разговорами мой отец часто вспоминал послевоенное детство. Как-то обмолвился, что мальчишкой увидел в конторе печатную машинку, и она произвела на него впечатление. Потом сказал, что был заворожён игрой в бильярд в сельском клубе. Много позже в нашем доме появились и настольный бильярд, и печатная машинка- дорогие, не ширпотребные по советским меркам вещи. На машинке отец не стучал, шары гонял изредка, но эти приобретения стали реализацией его детских хотелок.
Все мечты, и самые невероятные, и скучно банальные, должны осуществиться, иначе человек не испытает полноту бытия.

***

Владимир Путин и Иосиф Сталин никогда не станут соперниками в борьбе за высший государственный пост, но если предположить их схватку, то каков, интересно, будет исход? Респонденты социологических агентств добрым словом поминающие отца народов конечно слышали и о репрессиях, и о всесоюзном круглосуточном контроле граждан на предмет лояльности к государству, но, парадокс, эти тяжёлые аргументы никак не умаляют популярности Сталина. Его уважают и за Победу, и за наведённую твёрдой рукой дисциплину, и за единственный на все случаи жизни китель, и, думаю, за то , что каждый «сверчок» страны знал свой шесток. Это сейчас ничего не представляющим позволено изображать всемогущих. При Сталине такой спектакль мгновенно снимали с постановки, и лицедеи понимали- их актёрство дёшево стоит.
Каждый знает себе цену и чувствует кто перед ним- принц или каретник-с первого взгляда, но не каждый крикнет «А король-то голый» из равнодушия или в силу хорошего воспитания.
Кстати, о единственном кителе Сталина. Иметь обширный гардероб- мечта кокеток, а мужчина желает всемогущества. Зачем ему фрак с цилиндром, если в кармане его кителя лежит абсолютная власть.

***


Я зарабатывала на жизнь в коллективах рабочих и творческих и везде существительное «коллектив» семантически не означало «группа товарищей».Люди, объединённые производством, просто терпели  ближних- чужих. Доносительство было представлено широко и повсеместно. Иные стучали в сердцах, в продолжение конфликта, но чаще- из рождённой внутривидовой борьбой  тлеющей враждебности  и, «чтоб не показалась жизнь малиной». Везде имелся свой  Иуда, ставленник руководителя- всё знающие начальственные уши.
Если завтра власть скажет «фас» народу, время попятится назад и остановится на 1937-м. Причина репрессий не в кровожадности правителей, а в межличностных отношениях граждан:в обществе, где все против всех, где линия фронта- дверь в квартиру, препятствием к доносительству ради дополнительной комнатки в коммуналке является лишь не заинтересованность государства.


***


Однажды соседская собака увязалась за мной на прогулку по парку. Шли-она впереди, я- поодаль и повстречали спортсменов- бегунов. Дворняга вдруг проявила агрессию, подскочила  к ним, вздыбив шерсть, лая. «Уберите свою собаку»,- попросили бегуны. Я ответила: «Собака не моя»,- что было чистой правдой. «Но она же идёт с вами»,- парировал один из спортсменов, заподозрив меня в дерзости и лжи. В голосе его звучала угроза, он решительно пошел на меня, но резко остановился и повернул.
В результате этой встречи моё лицо могло бы стать синюшным, а нос кривым, но парня остановил закон. Равновесие общества держится не на всеобщем уважении, а на законе.



***

Чем отличается благородный человек от плебея? В конфликте хорошо воспитанный никогда не вывалит на оппонента тщательно им, оппонентом, скрываемый, но многим известный скелет в шкафу. Однако в этом противостоянии верх всегда возьмёт плебей.

***

Те, кто могут обогатиться, засунув руку в государственный карман, зачастую так и поступают. Те, кто не могут,но озолотиться непременно желают,- покупают лотерейные билеты.

***

Человек, испытавший все радости жизни, хочет одного- чуда. Желая чудес, люди из тиража в тираж покупают лотерейки, горячо обсуждают газетные утки про инопланетян, молятся. Желание несбыточного делает человечество вечными детьми.


***

Для того, чтобы перестать беспокоиться и начать жить, зачастую  надо вычесть из своей жизни всё лишнее, а не носиться за прибавлением необходимого.

***

Фотографии, на которых запечатлены охотники с трофеями и рыбаки с пойманной рыбой, аналогичны снимкам эсэсовцев на фоне виселиц или рядом с людьми- скелетами.



***

Коллега завела нового кота и дала ему кличку предыдущего. Нет, не потому что она ей очень нравится: коллега на смирилась со смертью любимого животного, в ней жила память о нём, и она хотела, чтобы его имя не потерялось, не унеслось течением времени.
Ровно по той же причине блаженная Ксения Петербургская облачалась в мужнины камзол, картуз, сапоги и назвалась Андреем Фёдоровичем.


***


Подозреваю, Пушкин, как личность,  сосредоточен в одном предложении из «19 октября». «Нам целый мир чужбина, отечество нам- Царское Село».


***

Антидепрессантом в унылую декабрьскую монохромность стал бы букет из  сорных полевых цветов- впитавших солнце лютиков, купальниц,разбавленных колосками мятлика и лисохвоста. Но зимой цветут лишь цветы благородные.


***

Как в советское время людей хоронили. К обеду подъезжала грузовая машина, шофёр откидывал борта. На пол кузова по периметру раскладывали ветки дерева мёртвых- пихты. К кабине ставили памятник и венки, в центр кузова гроб, рядом табуретки для неутешной вдовы и детей. Грузовик, не торопясь,трогался, в унисон с ним плёлся оркестр, игравший печального Шопена, далее плелись родственники, соседи и прочие провожающие. И так до кладбища. Услышав скребущие душу звуки, горожане выходили узнать кого хоронят, бывало присоединялись к скорбящим.
А нынче смерть как позор: тихонько засунут покойника в автобус, зато повезут на четвёртой передаче. Eins, zwei, drei- закопано.
Живём суетно, торопливо, умираем незаметно.



***

Служители церкви говорят, что Христос пришел в мир безгрешным, но тогда бы Он не познал смерть, ведь смерть, согласно Писанию, родилась одновременно с грехопадением.
Поверить в Его божественное происхождение можно было до появления генетики, но как не усомниться в этом сейчас? 23 хромосомы материнские а ещё 23, в том числе определяющая мужской пол, чьи?
А воскресение и вознесение... Как может находиться на небесах тело, созданное дышать, потреблять пищу и выводить продукты обмена наружу.
Остановлюсь только на этих аргументах, зная, не миновать мне проклятия за эту «ересь».Что же, всё живое проклято на смерть. Также уверена- горло за богохульство мне не перережут. Ислам честнее христианства, но христиане добрее магометан.


***

Говорят, в СССР национализма не было, все жили единой братской семьёй народов. Как же!
Мне 9 лет, третьеклассница. На перемене вышла в колуар, а там на стене наглядное пособие с республиками страны Советов и национальными флагами.
Диалог однокашников Лёшки и Сергея. Лёшка: «Я русский, мой флаг вот»,- показывает пальцем на флаг РСФСР. «И мой этот»,- вторит Сергей. «А этот,- Лёшка показывает на флаг Белорусской ССР.- у коми». «Мой- вот»,- подношу палец к флагу «коми».
Лёшкино лицо выражает снисхождение- «ну ничё, ничё, ничё»...
Великороссы высмеивали языки не великих народов и их культуру, рассказывали анекдоты про чукчей. Были коми из стыда назвавшиеся русскими при получении паспортов. Сейчас общество оздоровилось,
коми людей никто не называет презрительно комяками, хотя  неуважение по национальному признаку, конечно,сохранилось и всплывает.


***

Наш дом сдали на заселение в 1970 году. Новоселья в большинстве справляли семьи рабочих- строителей, но квартиры получали и советские дворяне. В числе прочих в четырёхкомнатную квартиру  в первом подъезде въехала семья военного Г.- жена- продавец, что в годы нормы отпуска продуктов в одни руки считалось не работой- счастьем, и их двое сыновей. Семейство было обеспеченное и даже держало в гараже близ дома «шестёрку» цвета безоблачного неба.
Старший сын Г. Серёга смотрел на нас, детей пролетариев, свысока, якшаться не желал, ходил гоголем, а когда потомство штукатуров и электриков носилось по гаражным крышам, выражал неудовольствие.
На старте восьмидесятых Серёга обзавёлся цветомузыкой. Мы возвращались вечером с катка и во все глаза глядели на окно его комнаты  разноцветно сияющее, и была открыта форточка, и из неё громыхал рождённый бюргерами «Чингизхан». Как же я хотела иметь свой магнитофон и,особенно, цветомузыку! Как же я хотела!
Первый магнитофон был куплен с первых зарплат спустя шесть лет, цветомузыка- позже. Помню как радовалась ей, как лежала на полу комнаты,с восторгом глядя на пляшущие по потолку цветовые пятна.
Цветомузыка стала обыденностью задолго до моего прощания с молодостью и уж четверть века собирает в кладовке пыль. Родители Серёги оставили ему квартиру, перебравшись в тёплые края. В последние годы он работал слесарем жилищно-коммунального хозяйства, ходил неопрятный, в спецовке, но даже в ней оставался чванлив.


***

Сейчас все, кому не лень, занимаются творчеством- пляшут, пишут, поют, рисуют, поголовно фотографируют. Интернет заполонён продуктами народного творчества: все хотят славы, все жаждут бессмертия. Нет желающих заботиться о нуждах низкой жизни:мыть за кем-то пол и стирать бельё. Золотой век! И вот он, момент истины,- а кому всё это нужно!? Что из этого множества преодолеет своё время и останется вне всех времён?
Я встречала многих. Талантливых- никогда. Способных достаточно, но они не интересны, они не раздвигают границ, в них нет парадокса, в который упираешься, как в запертые ворота, желая неприменно войти, чтобы узнать а что же за ними.
Хочется общения с гениями, потому, что ближе всего к Богу стоят не священнослужители, а эти исключения из правил. Их мысли и творения ввергают в ступор неизъяснимой нездешностью.  Гении подводят к двери, за которой тайна мироздания, но даже у них нет от неё ключа.


***

Старость подкрадывается украдкой медленным остыванием чувств, потерей интереса: казалось бы давеча дни напролёт слушала музыку и вот- в доме, как в зимнем лесу, тишина.  Или вдруг раздражаешься невинным щебетанием шагающих мимо студенток. Недавние увлечения больше не бередят душу, к лицу насмерть прилипло выражение недовольства. Вот так, подобравшись в мягких домашних чунях, старость однажды выйдет из-за угла, и, взяв под ручку, скажет: «Доброго дня. Дальше тебе идти со мной». Она держит в руке пачку счетов, требуя погашения долгов, грозя расплатой: не заботилась о здоровье- распишись в получении диабета и гипертонии, была неласкова с собственными детьми- вот тебе их нелюбовь, а за недоброжелательность получи в собеседники телевизор.


***

Эксперимент по теории вероятности: равновеликие шарики падают из воронки в вертикально расположенные под ней трубки. Шарики вольны занять любую трубку, но непостижимым образом большинство их стремятся в трубки средние и лишь некоторые в крайние. И так во всём. В каждом классе несколько отличников и двоечников, но много хорошистов и троечников. В обществе шизофреники и просто странные люди- подшипники с кубиками вместо шариков- встречаются, познакомиться же с красно книжным умом шансы не велики, зато масса людей-штамповок ничем не замечательных, интересующихся ценой колбасы и поглощённых собственным нездоровьем. Мир создан для широких масс, но без крайностей он был бы безвкусен, как сваренный без специй суп.


***

Сергей И. читает Фроста на языке автора, слушает Бернстайна и Венский филармонический оркестр, бьётся со смартфоном за шахматную корону, не произносит бранных слов, остроумно и к месту шутит, проявляет сострадание к ближнему и имеет тонкий вкус.
А жена Сергея И. словно вывезенная из деревни баба, из которой никогда не вывезут деревню. Лишённая природой кокетства, изящества, каприза и шарма, она ничего не слышала о Фросте, с удовольствием участвует в сплетнях, носит траурные мешковатые одежды, толста и предплечья её покрыты чёрной шерсткой. Она всегда возьмёт своё криком и напористостью и опасается, что мужа уведёт какая-нибудь стерва. Со стороны кажется будто это она сделала Сергею И. предложение, но нет- брак заключён в рамках вековых традиций. Сергей И. горячо любит жену и всякие там Монро (привет тонкому вкусу) ему ни к чему.
Эта сумма двух неравенств, союз Сеньки с шапкой, которая совсем не по нему, вернее Сергеева любовь, долгое время оставался для меня неразрешимой загадкой, но теперь я, кажется, подобралась к её разгадке. Ответы на вопросы, связанные с психологией человека, находятся внутри  этого человека, а не вне него: Сергей И., имея потребность любить, любит так, как способен, как дано только ему, не замечая недостатков любимой, и окажись на месте его жены другая счастливица- аппетитная красавица или невкусная дурнушка -  он любил бы её точно также.

***

Исторический центр Петербурга- элегантный сановный аристократ, его сиятельство. Знающий себе цену и имеющий достоинство, этот город, где каждый кирпич весит тонну истории, глядится в зеркала своих рек и каналов, не вопрошая, как неуверенная девица, «я ль на свете всех милее?» Чего вопрошать очевидное.
Он- дитя кружевного барокко принял все архитектурные стили, кроме убогих современных конструктивизма и функционализма. Ему вообще чужда современность, потому что она не к лицу. Одетый в парчовый камзол и треуголку с плюмажем, обутый в туфли с пряжками, он равнодушно холоден к крестьянским лаптям, купеческим сапогам, матросским бескозыркам и солдатским шинелям. Nur Rasse! Nur Glanz! Он откроет вам душу и все свои тайны, если вы волшебным ластиком сотрёте с его першпектив-биссектрис не нужные ему кроссоверы, разметку и светофоры, а также людей в широченных пуховиках и высоких вязаных шапочках-колпаках.
Он открылся мне, несмотря на ту самую вязаную шапочку, потому что я раздобыла такой ластик и вымарала всё лишнее, оставив от современности лишь себя. Я пролезла в кротовую нору, найдя в неё вход в декабре 2014-го в маленьком северном городке, и через полтора дня, в 1962-м, вышла в Песках, оттуда по Кирочной к Свято-Преображенскому храму в квартиру №28 дома Мурузи. Подъём на второй этаж по широкой парадной лестнице. Звоню- не открывают. Хозяин, видимо, вышел за «Шипкой», и парадная ещё хранит его запах, и лестница помнит его шаги. Не дождавшись, выхожу на Пестеля, поднимаю голову на маленький балкончик. Так вот же он! На балконе, руки в брюки, стоит рыжий парень так похожий на мужчину, который фотографирует его на фоне собора. Я молчу, я не мешаю.
А вечером он сядет за письменный стол в этих коммунальных полутора комнатах и, взяв перьевую ручку, напишет «Я обнял эти плечи и взглянул...»
В другой раз кротовая нора вывела меня к Синему мосту через Мойку. Обогнув трёхэтажный дом за номером 72, я нырнула в сквозной проём и оказалась во дворе- колодце, на котором стояли дровяные сараи и 1825-й год. В углу двора, из щели недозадвинутых портьер сочился янтарный свет свечей. Взглянув туда, я увидела собравшихся в комнате людей в эполетах и темноволосого молодого человека с глазами лани в атласном халате и с повязанным вокруг шеи кушаком. Он надсадно кашлял и что-то с чувством говорил, наперёд зная, что скоро Его Величество, милосердствуя, повяжет ему на шею совсем другой кушак.
А через несколько дней произошло следующее. Прогуливаясь по Сенатской площади вокруг Петра, я неожиданно услышала восторженное: «Это было здесь! Батюшки! Это было здесь!!!» Оглянулась. Мужчина средних лет. Он так удивил и обрадовал меня, что я без сожаления отдала ему свой ластик.


***

Для понимания российского народа не надо отправляться в длительное путешествие по отечественной глубинке. Пусть гора идёт к Магомеду. Поезжайте в Москву, куда в поисках хорошего заработка, как осы на варенье, роем слетаются провинциалы. Вы, подобно им, соглашайтесь на какую-нибудь не требующую глубоких извилин работёнку в предложившей её компании «Рога и копыта», которая за четверть будущего жалования обеспечит вас проездным в подземку, кровом в съёмной двушке на 15 персон и через 5 дней экспресс учёбы выпустит на должность кассира в супер-, супер-, супермаркете или повара в скворешне- харчевне, снабдив фанерной санитарной книжкой и не требуя трудовую.
Вот там-то, в этой скворешне, торгующей блинами, вы и прочувствуете всю простоту души русского народа. Заполонившие лучший город земли, где всё создано для великанов и, кажется, не имеет конца, жители бедной Калуги, как прежде голодного Поволжья и даже замкадного  Подмосковья, встретят вас с равнодушной враждебностью. Понаехавшие в столицу отягощенными кредитами и прожорливым потомством, бесправные, одинокие в круглосуточно шевелящемся людском муравейнике, загнанные, смертельно уставшие, хронически недосыпающие и притесняемые таким же начальством из грязи, народные массы всея Руси ведут себя, как собранные в бочку крысы,- с нескрываемой агрессией жрут поедом ближнего, даже если ближний исполнен благородных манер.
И через 12 часов вербального non stop фехтования с парочкой простаков из Нижних Брошенок вам захочется навеки поселиться в глухой тайге. Набравшись в гуще жизни обширного опыта и глубоких знаний, пройдя отрезвляющую школу злословия, вы, наконец, поймёте, что народ прост только в одном- ему не нужна сложность.


***

О том, что Славик Е. станет авиатором было ясно сразу. С младых ногтей Славик носил не ушанку, а кожаный шлемофон, на школьный дневник он приклеил вырезанный из журнала силуэт «Тушки», дополнив его надписью «Аэрофлот- надёжный флот» и на переменках рассказывал,  как в выходные поднимался в небо на вертолёте. Славик Е. был сыном вертолётчика и братом вертолётчика. Учился он на «хорошо» и «отлично», но  проявлял амбициозность, бывало со спесью и злостью задирал товарищей, но, поднимаясь по школьным ступеням из класса в класс, переменился в серьёзного надёжного парня, такого же, как Андрей Т., его первый друг, учившийся бок о бок. Естественно, что по окончании десятилетки Славик поступил в авиационное училище.
А спустя несколько лет встреченный на улице одноклассник рассказал мне о Славкиной гнильце. Мол, в переломные девяностые Андрей и Славик, летавший на Ми-8, решили заняться бизнесом, а именно возить в вертолётном брюхе минские холодильники, купив за рубль, продать за три. Скинулись и ещё заняли деньги у знакомого, вернее одолжил казначейские билеты  Славик, сказавший другу, дескать, отдавать придётся с процентами. А потом Андрей встретил этого кредитора, и тот открыл, что в долг дал, но без маржи.
Потом Славик женился. Ну, нашёл своё счастье и что, но ребята поговаривали, мол, не по-божески как-то, со дня смерти Славкиного отца сорока дней не минуло, он праздник устроил. Пошептались, дальше зажили, и тут в Сыктывкаре некрасиво погиб Славкин брат, тот самый вертолётчик. И полетели по городу, как пичуги с ветки на ветку, разговорчики, ить не с проста это, проклятие на семье. И опять всё стихло, да через два года, в 1997-м, Славик полетел за американской валютой в Центральную Африку. Борт выполнял задание в условиях плохой видимости, ударившись об гору, рухнул, сгорел. Славика хоронили в небольшой квадратной коробке. Я была на его могиле. Лежит в ряд экипаж, отец и два сына, все на одно лицо, все в лётных мундирах.
И рядом сестра этих братьев- старшая, их пережившая. Она тоже умерла не своей смертью: где-то в начале нулевых автомобиль, в котором она находилась, потерпел аварию.


***

Куколка превращается в бабочку, девочка- в бабушку. Или в старую ведьму. Когда какая-нибудь едкая злобная старуха насмерть держит оборону проходной в студенческом общежитии или себе на радость подкладывает соседям свинью, я задумываюсь- что же с ней сделало время. Молодой, поди, была весела, и хохотала- рот до ушей-, и влюблялась по уши. Что же теперь брызжет ядом ненависти...
А не любится ей больше. Сначала климакс поставил крест на телесных радостях, потом муж надел деревянный бушлат, живут своей жизнью дети, с ними внуки. Да если бы и были рядом, детей любишь не так, как мужчину. Она одна- нелюбимая и не любящая. Ну не доживать же ей свой век с дырой в душе, и место девичьей страсти, горячей, безрассудной, занимает ненависть, столь же сильная, как ушедшая любовь.


***

Иван М. переехал с семьёй из Галиции в железнодорожный посёлок во времена советского освоения Севера, как многие из его земляков в ту пору оставившие родные хутора и бросившиеся за северными доплатами на окраины России. Поселившись у чёрта на Куличках, сварщик Иван М. стал бригадиром в дочерней железной дороге структуре, а его жена Дарья- продавцом продовольственной лавки. Имелись у четы две дочери. Бригадир в медвежьем углу, где нет ни поселкового главы,ни милиционера, сам себе Бог и царь. Иван М. жил, как у Христа за пазухой: работа- не бей лежачего, охота, рыбалка, грибы, а оперный театр и так не нужен.
Мужиком он был  хозяйственным, всё у него тикало, как часы, всё хранилось под замком. И не пил, чего не скажешь о прочих поселенцах. Сборная солянка из лишних, ненужных людей (государство вспоминало о посёлке только в день выборов) от тоски , безнадёги и одиночества спивалась, вступала в беспорядочные половые связи, за что поселение справедливо имело прозвище Санта-Барбара, но, если быть до конца справедливой, таких Санта-Барбар на каждом шагу и не бросается в глаза лишь из-за низкой плотности населения. Иван М. в прелюбодеяниях не участвовал, Иван М. спаивал поселковых. Имея, как истинный представитель своего народа, житейскую хватку, змеиную хитрость и любовь к деньгам, он стал возить из города полные сумки зелья, произведённого в гаражном ЛВЗ.
Пойло продавали из квартиры, бизнес процветал, участковый не беспокоил. Выручку конвертировали в доллары, складывали на счёт в городском банке, копили на вершину мечтаний простого человека- квартиру плюс машину. В связи с этим жили экономно: Дарья всё лето носила единственный сарафан, Иван- одну сорочку в клетку. На городском рынке продавали грибы-ягоды, словом, старались, грезили скорым исполнением желаний и вот...
Приехал в Санта-Барбару сын Ивана М.- добрый молодец лицом в отца, в тельняшке, в голубом берете. Дембель, стало быть. Пронёсся слух,мол, сын у Ивана М.- произведение от сочетания с первой женой и прибыл погостить. Гостит, значит, этот десантник, на отцовом мотоцикле по округе катается, и, вдруг, гром среди безоблачного неба: любовь у него с Ивановой старшенькой и не братская. Новость обсуждали на всех кухнях- надо же, инцест, инцест! Скучные постановки местной труппы и...на тебе-  Большой театр. А следом шушукались, дескать, старшая дочь не Иванова, прижила её Дарья ещё до него, поэтому никакого кровосмешения, всё согласно нормам морали.
А Иван М. морально парализованный лежал в лёжку, ни ел, ни пил и когда встал, собрал вещи сына и отправил его к родной матери.
И стало всё, как было, однако осенью старшенькая Ивана М. поехала в город учиться на повара, а вскоре поселковые принесли весть- видели её там, но не одну, вместе с    опальным изгнанником. Вот так за один год потерял Иван и сына, и дочь.


***

Есенин- имя, что теряющий жёлтые одежды согретый остывающим жёлтым солнцем прозрачный осенний лес. И был он желтоволос, этот красавчик, любимец Эвтерпы и всех русских женщин, кроме, пожалуй, царственной Ахматовой, да злоязыкой Гиппиус. Вот и я, читая его стихи, испытываю к нему любовь и нелюбовь. Слишком прост Сергей Александрович  рядом с почти ровесником Осипом Эмильевичем, не дотягивает его попсовая поэзия до гениальной, нет в ней мандельштамовской океанской бездны, нет многослойности и изысканности. Он, скорее, неглубокая Ока, живописные берега которой однажды вдохновили его на творчество. А с другой стороны чудо как хорош, как пронзительно лиричен. Попробовал перо с восклицательного признания в любви к родной Руси с хатами, образами, и, если бы также продолжил, не ведал бы звонкой славы. Его притягательность в зарифмованной тоске и боли, неизбывной, метафизической, той, которую он не смог ни запить, ни изжить. Да, поэзия его не многослойна, зато сам он, как сочетание валенок с фраком, трубкой и котелком,- сложен и не эмоционально- личностно. Помню в студенчестве, балуясь спиритизмом, вызвали его дух- бешеная энергия русского мата. И в нём же мальчишеская нежность ко всему живому; от озябшего клёна до дуралея жеребёнка.


***

Говорят, приведи варвара в картинную галерею, он безошибочно укажет перстом на шедевр. А почему? Для опознания шедевра не нужен диплом искусствоведа, шедевр обладает колоссальной, неизъяснимой энергией и в ней его божественность, в ней непостижимость. Ну что, скажите, особенного в лексике Шекспира, не на одном ли с ним языке говорили все подданные Её Величества? «Слова, слова, слова» те же, а сумма их зарядов рождает мощь равную распаду атомного ядра.
Самая энергетически мощная живопись- петроглифы, самая трогательная- наивный детский рисунок.




Татьяна Плоскова