История третья. Сложности перевода

   Демократическая Республика Афганистан, декабрь 198.. года, аэродром N..

 - Товарищ майор, разрешите обратиться - низенький и подвижный, как ртуть,  прапорщик с «гиппократовой чашей» на петлицах заступил дорогу  долговязому усталому майору  с повязкой дежурного на рукаве.
 –Товарищ майор, у меня груз срочный, надо бы как-то добраться до места побыстрей, четвёртые  сутки сидим!

   Майор вздохнул: - Что я могу сделать? Погода, мать её, да и нет попутного борта в вашу сторону, хотя… Взгляд майора  повеселел: - Понимаешь прапорщик, праздник скоро…
- Да не вопрос, товарищ майор! Сделаем, только помогите. Груз на самом деле срочный. Медикаменты там и прочее...

     Прапорщик махнул рукой, и к нему, отделившись от группы советских солдат, стоявших возле прикрытых брезентом ящиков,  подбежал ефрейтор-санинструктор с большой брезентовой сумкой с красным крестом, висевшей через плечо. Прапор похлопал по  бортику сумки, оттуда раздалось тихое позвякивание. Майор понимающе ухмыльнулся.

     После того, как пузатая тёмная бутылка болгарского бренди перекочевала  из  брезентовой сумки медика в бездонный  карман майорского  «спецпошива», офицер кивнул на стоявший  на краю поля вертолёт с опознавательными знаками ВВС ДРА*  и копошившегося около него  человека в зелёной афганской форме.
- Видишь, возле него мужик ковыряется, подойди, поговори. Они , вроде, через вашу точку идут.
   - Так я ж на местном наречии кроме «дрешт» и «ташкор»  * ничего не знаю! -  обиженно развёл руками прапор.
    -Да это  второй пилот, он из Союза, командир и  механик те афганцы, а он, то ли узбек, то ли таджик  из Душанбе. Инструктором тут, мужик он свойский. Местных натаскивает, язык-то знает. Подойди, поговори,  глядишь, поможет чем.  Если примет на борт, с  бумагами и прочим  я дело утрясу.

    Вертолётчик-таджик оказался на редкость сговорчивым, подойдя вслед за оживившимся  прапорщиком  к  небольшой стопочке ящиков, коробок и коробочек, закрытых брезентом и обмотанных толстым шпагатом, он кивнул на них и спросил:
  - Здесь весь ваш груз? Сколько людей?
  - Груз весь, со мной санинструктор.

   Неожиданно к ним подбежал сержант-связист: - Товарищ прапорщик! Товарищ, ээээ – взгляд сержанта скользнул по зелёному погону авиатора с четырьмя звёздочками ромбиком: – Товарищ капитан!  Вы в NN.. направляетесь? Возьмите нас!  Нас трое, я и два рядовых, груз небольшой. Вот документы, -  он протянул в сторону прапорщика какие-то бумаги.

   Прапорщик вопросительно посмотрел на пилота, тот, улыбнулся и кивнул головой:
 - Через два часа будьте у машины. Пойду с командиром поговорю.

   Через два часа забитый под завязку людьми и грузом, трудяга   Ми-8, после короткой пробежки, поднялся в воздух и, рубя лопастями  стылый ветер, налетевший откуда-то с Гиндукуша, отправился в путь.

   Ближе к блистеру, рядом с грузом, устроились  связисты, сержант и двое рядовых, подле своих коробок и ящиков примостился кругленький прапорщик со своим верным Санчо Пансо со своей приклеившейся, кажется, намертво к  правому боку пузатой санитарной сумкой. У самой кабины на складных стульчиках примостились двое  молчаливых черноусых  афганцев в зелёной  форме без знаков различия, (как шепнул перед вылетом стосковавшийся по русской речи вертолётчик – офицеры из  ХАД*). Вдоль бортов на лавке расселись  с десяток  молодых парней-активистов НОМА* и бойцов  царандоя*,  добиравшихся домой из столицы провинции-вилайята с какого-то их слёта. Собственно, для этой цели им и  был выделен этот борт.

     Через час монотонного полёта вертолёт начал снижаться, чтобы  выгрузить часть груза и высадить нескольких пассажиров возле  довольно большого кишлака, прячущегося  в обширном ущелье среди уже облетевшей «зелёнки*». Задремавшие было пассажиры,  начали озираться, кто-то привстал, чтобы  поправить одежду. Идиллия была прервана резким рывком вертолёта в сторону и серией звонких ударов металла о металл.

   В кабине  раздались крики, машина, заваливаясь на борт,  пошла к земле.  - « Сварка», сука, «духи» по нам работают, держитесь!  Падаем!– заорал лётчик – капитан, повернувшись  в грузовой отсек. Что-то на своём языке, обращаясь к афганцам,   закричал бортмеханик. Повреждённая машина резко пошла к земле. Как ухитрились пилоты «уронить» почти неуправляемый вертолёт на пологий, усыпанный мелкими камнями склон горы, одному  Богу известно. Посадка был очень жёсткой. Скрежеща железом, сминая чахлые кустики, подгребая мелкие камни, вертолёт заскользил по склону, раскачиваясь из стороны в сторону так, что люди и груз летали от борта к борту словно  гуттаперчевые мячики,  и, наконец, замер, накренившись на бок.

    - Все живы? – обращаясь к советским солдатам, осведомился вертолётчик, -  тогда быстро выбирайтесь. Люди со стонами и проклятьями на нескольких языках стали выбираться из подбитого вертолёта наружу. К счастью, все остались живы, медик-прапорщик сломал руку, несколько мальчишек - царандоевцев заработали разные  травмы, один паренёк, получивший пулевое ранение, лежал без сознания.  Возле него уже  хлопотал ефрейтор-санинструктор, доставая из своей бездонной сумки какие-то пакеты и свёртки. Один из солдат-связистов  ощупывал на голове вздувшуюся шишку с  воронье яйцо, из его носа шла тёмная, пузырящаяся кровь, сержант с трудом поднялся с пола, схватившись руками за живот, его шатало при каждом шаге. Опасаясь возгорания, все, кто мог ходить бросились вытаскивать из подбитого вертолёта пострадавших и груз. Бледный, как полотно прапорщик, уже  успевший получить укол промедола и с помощью вездесущего ефрейтора санинструктора зафиксировать травмированную руку бинтом и оторванной от ящика дощечкой, спросил у суетящегося возле тюков и ящиков вертолётчика-таджика:
    - Что случилось? Обстрел? Кто стрелял?  Тот, таща за край   здоровенный кусок брезента, отдуваясь, ответил:
  –  Из ДШК отработали по нам какие-то  сволочи. Откуда они здесь взялись, да ещё с тяжёлым пулемётом? Район мирный! Ладно, сейчас груз и раненых разместим, решим, что дальше
   - Эй, воин – пилот обернулся к сержанту-связисту, -  у тебя аппаратура рабочая? Наша связь накрылась, сможешь со своей станции сработать?
 
    Сержант, согнувшись и  держась руками за ушибленный   живот,  часто-часто сглатывая слюну, указал кивком  в сторону, где его непострадавший солдат уже разворачивал  станцию КМ*, готовя её к работе. Пострадавших переместили  в безопасное место, укрыли  брезентом и прочими подручными материалами, санинструктор и прапорщик оказывали им необходимую  помощь.

   Пока все суетились возле повреждённой машины,  один из афганцев,  что был в форме без знаков различия, успел подняться далеко вверх по склону и, опершись локтями о большой камень, внимательно оглядывал окрестности в бинокль.  Замерев на несколько секунд, уставившись куда-то вдаль, он вдруг резко  бросился вниз, делая по склону огромные прыжки. Через несколько минут он был уже внизу и что-то быстро затараторил, обращаясь к стоявшим группкой лётчикам.  Капитан-таджик едва успевал переводить:
  - Банда, голов под сорок, идут в нашем направлении.  Вооружены все,  на  лошадях прикреплены ящики и  миномётные плиты. Будут здесь где-то через полчаса. Афганец повернулся к своему товарищу и что-то сказал. Тот, нахмурился и заговорил, показывая на советских бойцов.  Лётчик перевёл: - Прапорщик, отправь санитара и непострадавшего  бойца, пусть идут с ним вверх по склону, там есть тропа, её нужно перекрыть. Берёт вас, говорит, «шурави»*  надёжнее.
Пилот, мельком  взглянув на сбившихся в кучку мальчишек-царандоевцев,  вздохнул,"
 - Мы здесь  займём позиции.

    Дела и прямо сказать, были не очень, на весь импровизированный отряд приходилось  4  старых АК-47 и восемь СКС  у бойцов Царандоя, три АК-74 у связистов, два АКСУ – один у лётчиков, второй у ефрейтора-санитара,  у остальных – пистолеты. Правда, для АК и карабинов боеприпасов хватало, «вертушка» везла  несколько ящиков патронов калибра  7, 62 мм в кишлак для нужд местной самообороны.

  Офицер  ХАД, немолодой, судя по виду опытный вояка, прихватил бесхозный карабин, сдвинул вбок кобуру с АПС* и  махнул рукой, указывая направление движения. Двое попавших под его команду советских солдат: ефрейтор-медик, с «одолженным» у засевшего рядом со своей радиостанцией сержанта, АК-74, и рядовой-связист рванули по склону вверх, где змеёй вилась тропа. Остальные люди развернулись фронтом к зелёнке, откуда должны были появиться  подходящие душманы*.

   Офицер-афганец и солдаты, закинув  за спину оружие, хрипя и задыхаясь карабкались вверх по склону, изо всех сил цепляясь руками за камни и растительность,  Когда до  вожделенной точки было совсем близко,  солдат-связист услышал четкую команду от  подымавшегося сзади него по склону афганского офицера:
  - Слушай меня внимательно!  Как выберёмся на ровное место, ты сразу  поворачивай  влево,  беги вон к тому   большому камню, проверь, что за ним. Только беги скорее,  беги скорее! - дважды повторил он. 
    Солдат молча повиновался, перебросил "калаш" со спины  в руки, дослал патрон в патронник и  помчался к  огромной серой каменной глыбе, на указанную позицию.

      Обогнув валун, солдат прямо перед собой увел четверых душманов, которые несли разобранный  ДШК .

 – Аааа, сссуууукиии!! – адреналин понёсся по венам, щёлкнул предохранитель и  автомат затрясся, выплёвывая свинцовые струи  в сторону  оторопевших бандитов.  Через несколько секунд всё было кончено.  На выстрелы прибежали ефрейтор и ХАДовец. Афганский офицер,  увидя, распластанные на камнях тела, хлопнул застывшего мраморной статуей   парня по плечу и   начал  что-то быстро говорить, показывая пальцем на  валявшихся бандитов и копошащихся внизу возле подбитой машины людей. Оглохший от собственных выстрелов связист всех слов не разобрал, но кое-что что говорит «безопасник»,  всё-таки понял:
 - Молодец! Хоп сарбоз!* Герой! Как ты их вовремя расстрелял, успей они поставить пулемёт, убили бы всех у вертолёта!

     Афганец внимательно посмотрел на валявшийся на тропе пулемёт и разочарованно отвернулся: несколькими попаданиями ДШК был  полностью выведен из строя. Собрав исправное оружие и боеприпасы, офицер сунул трофейный  китайский  АК и несколько магазинов уже немного отошедшему от шока солдату, и  рукой показал место, где ему нужно было  занять оборону: - Здесь будь!

    Дальше был бой, были свист пуль, стрельба, взрывы, перебежки, падения, острые камни под животом, каменная крошка, летящая в лицо, маленький раскалённый осколок, вонзившийся в ногу...
  Для солдата-связиста  показалось, что сражение шло полдня,  позже выяснилось, что   всё закончилось менее чем за полчаса.

      Им сказочно повезло:  неподалёку работала группа спецназа, охотившаяся за этой самой  шайкой моджахедов, проникшей в мирный район с заданием: любым способом  принудить местное население к борьбе с центральным правительством. Спецназовцы  с тыла  налетели на увязших в бою с командой подбитого вертолёта «бабаёв»*, быстро  сломили их сопротивление  и загнали ошмётки разгромленной банды в поросший  кустарником край долины.  Вскоре, вызванные то ли нашими связистами, то ли бойцами спецгруппы,  с ближайшего аэродрома NN, прибыли несколько «вертушек» МИ-8, в сопровождении Ми-24. Спецназовцы навели  летчиков на цель и  «Крокодилы»  с  профилактической целью, дабы отбить у выживших душманов даже мысль выстрелить в их сторону, несколько раз прошлись НУРСами*  по «зелёнке».   МИ-8  опустились на более-менее ровной площадке, в один загрузили двух погибших, всех раненых и груз, в другой  забрались остальные.
 
    Позже на аэродроме, при   опросе о ходе боя,  капитан Ч., командовавший  группой спецназа задал солдату-связисту вопрос:
   - Как ты догадался, что «духи» за валуном устанавливают пулемёт? Ведь опоздай ты на пять минут и  всем конец. На что солдат, кивнув на офицера афганских спецслужб сказал:
  - Он мне отдал приказ.
   Спецназовец внимательно посмотрел на  солдата и  снова спросил:
  - Вот как! А откуда ты  знаешь местные языки?
  Парень оторопел:
  - Какие местные, он мне отдал команду на чистом  русском языке! И потом на русском со мной разговаривал.
 
    Капитан покачал головой и, хмыкнув, сказал:
  - Да перестань. Я его знаю, он по-русски знает всего пару слов и те матерные. Так кто и на каком языке с тобой разговаривал и приказы отдавал?

    Ничего не понимающий солдат  молча  развёл руками: - Не в курсе я на каком языке он  со мной  разговаривал, но я всё понимал! Он не надолго  замолчал, потом улыбнулся  и, гладя офицеру прямо в глаза, тихо  произнёс: - Не знаю кем отдан был тот, первый приказ, но он был самый правильный…




Фото из сети Интернет

Примечания.
*ДРА – Демократическая Республика Афганистан, название государства до 1987 года.
 * дрешт – стой, ташкор – спасибо на местном наречии, дари или пушту не помню уже.
* ХАД – служба безопасности ДРА
*НОМА – молодёжная организация в ДРА, что-то вроде советского комсомола.
* царандой – местная милиция, ополчение
* «сварка» – пулемёт ДШК (Дегтярёва-Шпагина Крупнокалиберный), в Афганистане за характерную вспышку выстрела прозванный «сваркой».
*КМ – небольшая радиостанция. Лёгкая, надёжная и компактная, часто  использовалась спецназом ГРУ.
*душманы – враги, воюющие против центральной власти и советских войск на территории ДРА. Самоназвание  – моджахеды
* АПС – автоматический пистолет Стечкина.
*шурави –советский, от слова   «шура» – совет.
* хоп сарбоз – на местном наречии  что-то типа «хороший солдат».
* НУРС – неуправляемый ракетный снаряд
*бабай –  афганец  - душман, воюющий против советских солдат и местной власти, жаргонное слово
* зелёнка – участки местности, покрытые растительностью