Глава восьмая

                - Почему ты скрыла, что кто-то угрожал Сереже!?
                - Когда? – растерялась я, не успев испугаться вихрем ворвавшейся в мой кабинет Веры.
                - В мае, кто-то приходил, Сергей был на веранде, они громко ссорились. Не поверю, что не слышала.
                -  Подозреваешь, что я намеренно скрыла? 
                - Что за мужчина? Любовная интрижка? Очередной друг твоей сестры? Или что-то серьезное? Почему ты не сказала?
                - Насчет друга сестры спрашивай у нее.
                - Уже спросила,  фамилий не назвала,  кто, не знает. Сказала, что это было в мае.   

        В тот день резко похолодало, окно я не открывала, мужчину не видела, голосов не слышала, только фразу на прощание: «Ты еще пожалеешь!»

          Сережа сказал, небольшая проблема, его жизни не угрожает.   Я спросила его, кто это был, он как-то странно ответил: приходил друг по интересам.

                -  Галины в мае  с нами не было.  Насколько я знаю, с ваших слов, в городе  вас тоже  не было.

        Недружественный выпад в сторону супругов Копыловых,  она сделала вид, что не заметила.
         
                – Кто-то угрожал Сергею, а ты молчишь, мы ищем убийцу твоего мужа, а ты молчишь.

       Ответить я не успела, кто-то поднимался по лестнице, появился Юра. 

                - Девочки, что за секреты? – он улыбался, но в глазах тревога.
 
        Я тоже улыбнулась, может не переживать, эмоции под контролем. Вера демонстративно прижалась к нему  и погладила его по волосам, чтобы я не сомневалась: Копыловы – счастливая  семья.

                - У Тины важная информация, - сказала она.
                - Важная? Не видела, но слышала, кто кому угрожал, не знаю.
                - Повтори, пожалуйста, для Юры.

          Юра переспрашивал, точно  я не видела мужчину и даже не догадываюсь, кто это был?  И Сергей о нем не говорил? Вера повторялась:  кто-то угрожал моему мужу, и я так равнодушно отнеслась.  Пошло – поехало. Следствие дилетантов превращается в фарс.

          Осуждать меня за то, что я не лезла в дела мужа? Он  не любил моего вмешательства. Ограждал от неприятностей? И это тоже. Но ведь и я не любила, когда он учил меня, как и о чем надо писать. 
         
         Я устала от них, пожаловалась на головную боль и головокружение. Вера попыталась ухаживать за мной, но Юра увел ее почти силой.
           Когда Копыловы вместе, их присутствие действует на нервы, но разбежаться пока невозможно. Им некуда идти, одно наложилось на другое, квартиранты не съезжают, следствие продолжается,  не высидели еще двухнедельный карантин, положенный после приезда в город.  Закрывать дверь на ключ?   Вера, как кошка,  этого не потерпит.

         Тот скандал с незнакомцем мы с Ниной не обсуждали. Мне показалось, что она знала, кто это был, поэтому  молчала.  Лучше поговорить с ней, но не успела, позвонила Вера, срочно на выход, Витек приглашает нас вдвоем на прогулку, не забудь шляпу с полями.

         Как я не догадалась, что она воспользуется случаем, чтобы вызвать Тернова. Кому горе, а кому флирт как средство от скуки.
   
         На природе заразиться короной сложнее, чем в закрытом помещении. Вера раздражает, но зато  Тернов избавляет нас от казенных коридоров и кабинетов. Приходишь в подобное заведение и недоумеваешь, зачем это все нужно.  Сергей терпеливо объяснял, зачем, но подобные дела старался на кого-нибудь спихнуть. Неудачно спихнул и на кого-то нарвался?

         Тернов  в серой майке и серых брюках был строг и деловит. Вера подготовилась:  шелковая кофточка, натуральная, я не сомневалась, нечто воздушно – нежно – розовое, под цвет помада на губах. И короткие шортики. Достаточно стройных ножек, чтобы соблазнить  мужчину. А если впридачу все остальное, - Тернова стоит пожалеть, однозначно, ради полицейского  неприметной внешности красотка мужа не бросит, пусть и бездельника. Или бросит?  Я чувствовала себя лишней. Тернов пристально посмотрел на меня, Вера открыла рот что-то сказать, но не успела, он заговорил:

                - Вы понимаете, что  убийце удивительно повезло? Среди бела дня совершить такое дерзкое преступление, но второй раз не повезет.

     Я вздрогнула, кого-то еще  убьют?

                - Обычно после второго раскрываемость намного выше, - «Успокоил» Тернов.
      
      Но я не успокоилась:   

                - А как быть с серийными убийцами? Если так просто, почему десятки жертв?
   
           Объяснила Вера:
             
                - Они психически больные, в нашем случае больных нет.
                - Ты уверена?
                - Среди нас больных нет, - повторила она.
                - Преднамеренные убийства нормальные люди не совершают. Вообще, нормальный человек не убивает.

       Она завелась на тему  влияния  детских травм на сексуальную жизнь  и душевное здоровье, а также путаницы в терминах и понятиях, ее не переслушаешь.

    Тернов занял позицию слушателя,  говорить – не его профессия. Вместе они хорошо смотрелись, перспективный тандем, можно открывать частную практику.

        Зачем они меня позвали на прогулку по жаркой степи,  ссору слышала Нина, позвали бы ее. Сестренка скучает. Или Вера не хочет рисковать, как бы Тернов не переметнулся к Нине? 

                - Важная информация, - прервал молчание Тернов, - нашелся еще свидетель, примерно в то время он плыл вдоль берега, видел пару, мужчину в плавках и женщину в купальнике. Особо не присматривался, они сидели на берегу, вроде бы с ними был еще кто-то, он подумал, муж, жена и ребенок школьного возраста. Мальчик или девочка, - не понял.   Вы можете предположить, кто это был?
            
         Я в шоке, Сергей встречался с дочерью, она живет где-то рядом, если не приехала на машине. У него есть внук или внуки, другая сторона его жизни, темной ее не назовешь.
 
       Тернов пристально смотрел на меня, я пожала плечами, нет, не знаю, надо подумать. Путаница в голове, нагрузили информацией, и что теперь с ней делать. Непонятно,  зачем нужна была Тернову: все, что сказал он, передала бы Вера. Этот пристальный взгляд, пытается понять, что я скрываю.  Если и скрываю, только от себя.
   
         Вера осталась с Терновым,   я подходила к воротам и вдруг почувствовала на плече руку, меня догнала Вера:
               
                - Знаешь, Тина, лучше поберегись, не спрашивают, ничего не рассказывай. Хорошо? И не делай вид, что знаешь, но не скажешь, это тоже опасно.
                - Все забываю спросить, Тернов тебя не подозревает?

     Долгий взгляд с зеленой подсветкой.

                - И еще, долг верну, заработаю и верну. Я не убивала Сережу, выкинь  из головы.  Долг верну, не сомневайся, - говорила она, гипнотизируя змеиным взглядом. -  Если бы я скрывала, если бы брала так, что никто не знал, был бы мотив убийства. Когда все об этом знают, надо быть идиоткой, чтобы идти на преступление. А я не идиотка, Юра тоже не идиот.  Когда в следующий раз начнешь меня подозревать, обещай, что скажешь, я обещаю не убивать тебя.

       Она улыбнулась, черный юмор, от нее можно всего ожидать, запретных тем нет, лучше высказаться, выплеснуть, что на душе, чем копить обиды и подозрения.
 
        Я смотрела ей вслед, хорошо держится, легкая походка, подтянутая фигура, уверена в себе, но лучше бы этого разговора не было, она не назвала, сколько должна. Я тоже не идиотка и понимаю, возвращать не собирается.
        Все знают, что Сережа давал в долг, но никто, кроме него и Копыловых, не знает сумму.
        Сергей, которого я раньше знала, был способен на благородные поступки. Но в последний год он изменился, стал упрекать меня в пустых тратах. На последнюю презентацию книги пришлось долго просить, он потребовал список трат, вычеркнул цветы и фуршет. Я не узнавала его, и вдруг такая  щедрость, берите, друзья Копыловы, берите, сколько надо, вернете, когда захотите. Бессрочные долги не возвращаются.
    
       Могла ли она убить Сергея? Физически могла, она занималась подводным плаванием, как и мы все, в школьные годы ходила в секцию по легкой атлетике. Если ей выгодно,  испортит жизнь любому. Но убить – слишком даже для нее, но если выгодно, - лучше не думать.

           Сестра пряталась  от жары под сливой, приняв горизонтальное положение,  я легла тоже.  Она не сразу поняла, о каком мужчине  спрашиваю. Вчерашний, тот, что провожал ее, мне неинтересен, если он не с соплями и кашлем. В мае было? Да,  слышала резкие мужские голоса, но мне не стала говорить, чтобы не расстраивать. Не прислушалась, упаси бог, зачем ей, поэтому обратила внимание, когда мужчина стал угрожать, слишком громко. Не захотела, устала, точно  не помнит, что помешало выглянуть на веранду. Так и не знает, кто это был. Когда голоса стихли, прошло сколько-то времени, она посмотрела в окно и увидела, что Сергей подъезжал к воротам на машине.  Значит, это были рабочие. 

                - Какие рабочие? Почему я о них ничего не знала?
                - Что ты вообще знаешь, сидя у себя под крышей. Сантехники, электрики, плотники, грузчики. Еще назвать или хватит?
                - В ссоре, о которой ты рассказала Вере, участвовал Сергей.
                - Она не поняла, - Нина закрыла глаза.

       Тогда я решила, что это был ее знакомый, поэтому она молчала. Сережа тоже промолчал, так зачем мне было лезть, нет ничего дороже душевного покоя.

                - Ты все же будь осторожна, ладно?
                - Помню, у тебя слабые легкие, поэтому Сережа построил дом у моря дышать ионами. Нам бы в детстве такой дом и в таком месте. Помнишь, как  ты любила  искать, когда мама теряла квитанции, иголки. Я тоже пыталась, но терпения не хватало.
                - Ты всегда спешила, даже во сне,  одеяло сбивалось в ком и падало на пол. Обещала  мне шоколадку, только найди эту проклятую заколку, опаздываю на свидание. На свидания ты всегда спешила, а я прятала твои кольца с браслетами.
                - Меня ждут, а я ползаю по углам, залезаю под кровать, - мы играем в «холодно – горячо».   Прятать, придумать невероятную историю, - это твое, но ты знала грань, всегда было понятно, что это шутка. 
                - Твои ухажеры готовы были часами ждать, мы обе это знали, согласись, нам нравилось играть.
                - Верку злило, она никогда не находила, стоит рядом, смотрит на вещь и не видит. И она  помогает следователю, - Нина оживилась, - Верка идиотка, я всегда это знала. Это она напела в уши кобельку - следаку, что кто-то из нас, из нас, - она прижала ладонь к груди, - помог утонуть Сереже. Так что ли?
               
                - Не слушай ее, она наговорит, такая ее профессия. За что его убивать? – услышала я возмущенный голос Галины. Она незаметно подошла к нам, плохо, что незаметно, возможно, подслушивала.  – Он с кем-то столкнулся на пляже, а ищут среди нас, так удобнее.
                - Следователь разберется, убийца всегда оставляет следы.
                -  Ну, конечно,  ты у нас пишешь детективы, так что в теме.

         Нина прервалась, Зазвонил телефон, и она заспешила в глубь сада, Галина смотрела ей вслед и оглядывала кусты, такое впечатление, что охраняла сестру. 
      
       Мы заигрались, если ничего не прояснится, будем следить друг за другом и прятаться по темным углам. 
          Галина делает вид, будто что-то знает, но не скажет. Эта нарочитая забота о Нине, стоит той появиться в саду, как рядом материализуется Галина. Однако  отпускает Нину погулять без личного сопровождения. Напрашивается вывод: она кого-то из нас подозревает. Но почему молчит? Что скрывает?
       Из подозреваемых ее исключаю, представить, что  сопровождала Сергея на пляж, невозможно. Зачем брать ее, если рядом Нина. На пляже  он к ней стал приставать, а она его убила.
       Никто не тянул ее за язык, когда  делилась своим сексуальным опытом: слегка придушить партнера, и наслаждайся в свое удовольствие. 
       Представляется картинка: пляж, Сережа лежит у самой воды, Нина сверху, придушивает его, наслаждается… Все, хватит, Тина, приказываю я себе, не сходи с ума.
       
    Сергей считал, что жизнь ничему Нину не учит, как была из страны непуганных идиотов, так в ней и осталась. Повезло, вовремя сбежала отсюда, потому что идиотов у нас почти всех отстреляли.
                В далекие времена, когда она работала в ночном клубе, бывало, приходилось ходить с охраной, от меня скрывала, но проговорилась ее подруга  Мария, чтобы я не волновалась, но вышло наоборот, я не спала, когда сестры не было дома. 

        Заграница ее окончательно испортила, она перестала опасаться незнакомцев, ничего и никого не боялась, легко шла на контакт, ночи проводила, как говорил Сергей, на просторах, выключив телефон, иногда скрывалась с кем-нибудь в домике, тайком, когда мы спали. Сергей поговаривал завести собаку, советовался со знатоками, но с отъездом Нины все утихло.
   
           Она приезжала и вскоре заводила знакомства со странными людьми. Артисты, художники, люди без профессий, но интересные, любители кайфа. Наше побережье притягивает таких людей,  бомжеватых, разговорчивых и молчаливых, хмурых и веселых, из тех, кого называют  святыми, но опасаются, как преступников.
     Спрашивается, как она их находила, как знакомилась с ними. Как – как, злилась она, -  на нашем пляже, специально не ищу. Но я на нашем пляже таких не видела.
            
                -  На тебе написано: «Я замужем, не подходите».
                -   Они чуют, как звери, что вы одной крови. Любишь волю, как и весь твой бомжатник.  Но только не разводись, помни, что тебя ждет такая же жизнь. При твоих привычках  это невозможно.
                - И не собираюсь, с чего ты взяла, у меня семья, любящий муж, любимая дочь, так что не переживай.

          Немыслимо, но она  с февраля не завела ни одного романа. Как тут не опасаться, что  сорвет клапаны, и она пустится в загул, пострашнее запоя. Алкоголик пьет в одиночестве, а она в такие периоды меняет кучу партнеров в течение дня и ночи, - для знакомств существует интернет.  Половина наркоманов, половина неадекватных от природы, - статистика ее любовников. Нормальные не попадались, они ходят другими путями.
      
       Без мужчин она не могла жить лет с четырнадцати, только с ними и для них, профессиональная обольстительница. Когда она погружалась в прошлое, у меня кружилась голова, я уставала следить за повествованием, неожиданные перескоки во времени и пространстве,  не разобраться ни в странах, ни в континентах. Так и неясно, в какой из стран она познакомилась с Диего, объехавшим чуть ли не весь мир, хотелось побольше деталей, во мне сидела писательница  романов, но сестра говорила о своем, наболевшем, - о чувствах. Накал страстей, вершина любви, после чего только скатывание в пропасть ненависти.

     Попытка следить за сюжетом  напрягала так, что сжимало виски, и начиналась мигрень. Неудивительно, что я резко бледнела и хваталась за голову, а она удивлялась, только что была здорова.
     Единственное спасение – бокал красного вина, хотя при мигренях алкоголь не рекомендуется, но мне помогало. Сестра знала и перед тем, как поговорить по душам, - для нее необходимо,  одна из привлекательных сторон ее любовных похождений, - покупала вино.

        Этой весной она добросовестно сидела дома, два – три выхода на маникюр со всеми предосторожностями: маска, капли в нос, - рядом с ней из мужчин только Сергей. Мне казалось, что он  слишком давил на нее, я вмешивалась, пыталась их примирить, но Нина поднимала брови: неужели? Я с Сергеем в ссоре? Это он сказал? Ничего подобного, не накручивай, просто я хочу домой.
      Нахохлившись как воробышек, она отстранялась от нас, уходила, пряталась на своей половине или оставалась, и в ее позе и взгляде без слов читалось: отстали бы вы от меня. 

    К нам она стала собираться после Новогодних праздников, соскучилась, обещала приехать на мой юбилей.

       Двадцать седьмого февраля мне исполнялось сорок лет, и в этот день, восемь лет назад был убит Виталий, родной брат Сергея.  Сестра, как и обещала,  приехала накануне вечером, но  с утра, до праздничного застолья в ресторане, заставила нас посетить кладбище. Я засомневалась, что причиной ее приезда была  я. Она раньше не очень жаловала меня своим вниманием. 

      На кладбище дул сильный ветер, мы кое-как спрятались за кипарисом соседней могилы и выпили по рюмке водки.

    Мне очень хотелось, чтобы с нами была Нина, оживила пейзаж. Я что-то писала, быстро утомлялась, ничего не доводила до конца. Февральский пронизывающий ветер не выпускал на прогулку привычными маршрутами вдоль моря, к маяку или в обратную сторону, созерцая суровый пейзаж из скал и волн, то тихих и мало заметных, то крутых и грохочущих. 
       Из окна своего кабинета я смотрела на серо-лиловые волны, мрачное небо и впадала в депрессию. В редких голубых  просветах ангелы обещали скорый конец всему плохому, но почему-то не верилось. И я оказалась права, потому что в марте случился  короновирус, и сестра застряла до лета, переживала за семью,  ее дочь сначала была у родителей Диего в их поместье,  потом у родственников, потому что родители заболели. Информация приходила тревожная, умирал каждый десятый заболевший, в стране ввели чрезвычайное положение. Гостиничный бизнес, в котором работал  Диего, прекратил существование, в мае он не смог послать обычную сумму денег. Я чувствовала, что Сергей впадал в панику, одна радость, что осенью закупил вино, без еды прожить можно, без алкоголя в нашем возрасте нельзя.

      Она переживала, что закрыт въезд в Испанию, мерзла, хотя весна была такой же, как обычно в Крыму, куталась в мои кофты, большие для нее, часами смотрела в телефон, ничего вокруг не замечала.
   
        В восемнадцатом году все было иначе, она впервые привезла семилетнюю дочь.  В то лето  по душам мы не говорили, но она постоянно была с Сергеем. Они гуляли втроем и производили впечатление  счастливой семьи. Сестра занималась уборкой, то есть, тем, чем занимался Сергей, когда я писала в своем кабинете. А он торчал на кухне, смотрел, как она суетилась, что-то рассказывал, она смеялась, а я прислушивалась.

    На стенах появились картины, давным-давно запрятанные в кладовке, на столиках салфетки и вазочки со статуэтками, а ведь Сергею все это не нравилось, для него уют, когда в комнате ничего лишнего. В стиле минимализма:  место для компьютера, диван, кресла, вот бы стол еще убрать, но мы зимой обедаем за ним, ничего, скоро решится, будут деньги, будет уют. Уже не решится.

      Нина сравнивала его комнату с больничной палатой, а он в ответ улыбался. Мой кабинет ей тоже не нравился, с хаосом нужно что-то делать. Сунулась в мою комнату с ведром и тряпкой, скинула со стола бумаги, я раскричалась, мы поссорились, Сережа нас мирил.
       В его комнате  повсюду были разбросаны игрушки Миланы,  Тимур притаскивал палки и камни и прятал по углам.  Сергей ничего не замечал, сидел на веранде и  наблюдал, как Нина готовила испанскую еду, ловко управлялась с кастрюлями  и сковородками, мыла, чистила, накрывала на стол. Ничуть не хуже Галины, было бы желание.
         Запахи ванили распространялись по всему дому, мне казалось, что стало теплее, будто с ее приездом  разморозился ледяной дворец, в котором мы в последний год жили вдвоем. Сергею  нравилось, что делала Нина.
        Я в шутку спрашивала, не хочет ли она увести моего мужа. Ревновала ли я? Нет, скорее  радовалась, что не успела признаться ей в романе с Юрой.