08. Наука по образу и подобию рынка

Восьмым догматом эпистемологии является метафизическое учение о бесценностном университете и научном сообществе, конституированном по образу рынка, подразделяющееся на две формы – религиозно-идеологическую и идеологическо-религиозную, первая из которых была выдумана основателями позитивизма и разделяется феноменологами-гуссерлистами и хайдеггерианцами, а вторая была сочинена венгерским мошенником Майклом Полани.

Основоположниками данной теории стали всё те же основатели позитивизма, Анри де Сен-Симон, Огюст Конт и Герберт Спенсер, проповедовавшие, что в грядущем позитивистском обществе контролировать сознание масс будут первосвященники-позитивисты и, стало быть, все университеты также перейдут под их контроль, и будут выполнять в грядущем обществе преимущественно идеологическую функцию, как то и произошло в наши дни, когда кафедры захвачены бюрократами, одурманенными идеологией позитивизма, которые теперь беспрепятственно насаждают её в сознании масс.

Дальнейшее развитие теория получила в работах немецких реакционных профессоров и солипсистов Эдмунда Гуссерля и Мартина Хайдеггера, первый из которых учил, что университет должен усвоить его учение о несуществовании материального мира и самоизолироваться от классовой борьбы, замкнувшись в сверхрассудочных и сверхнебесных материях чистого разума и впав в безмысленную и бессмысленную атараксию; а второй, что университету надлежит слиться с рейхом арийской нации, и всячески прославлять человеконенавистнические теории фашизма, нацизма, гитлеризма и ницшеанства, причём Хайдеггер дошёл в своей апологетике данных учений до такого фанатизма, что вызвал отторжение своего учителя Гуссерля, своего собутыльника Карла Ясперса и своей любовницы и студентки Ханны Арендт, которые бросили его все втроём.

Основоположником и зачинателем идеологическо-религиозной разновидности метафизического догмата о бесценностном университете стал Майкл Полани, сын крупного капиталиста-железнодорожника и ярый поборник позитивистского мракобесия, сочинивший теорию о том, что университеты в частности и научное сообщество следует организовать по принципу буржуазного рынка, так чтобы все учёные обменивались между собой своими теориями и оценивали их в точности так же, как мелкие буржуа на рынке, то есть – при помощи взяток и кулуарных интриг, чего Полани, конечно, не желает признавать, измышляя какую-то сверхъестественную, несовместимую с реальностью и никогда не имевшую места в истории форму идеального рынка, с которым будто бы учёным и нужно сообразовать свои действия. В дополнение к этому Полани присочиняет учение о личностном знании, которое не может быть ни высказано, ни передано, ни выражено никаким известным науке способом, а пребывает в качестве мистической и сверхъестественной интуиции в душе человека, уверовавшего в его бредни. На этом основании делается вывод, будто наука является несовершенной, объективной истины нет, и потому университет не есть место поиска истины, а место для софистического шарлатанства и буржуазного барышничества. Теория Полани представляет собой жалкие потуги спиритуалистического фидеизма опровергнуть научный метод путём подмены знания верой, и в точности воспроизводят ошибочную логику Канта, выдвинутую им за 200 лет до Полани, который воспроизвёл её как тот самый говорильный автомат, бессмысленно вопроизводящий постулаты идеологии господствующего класса.

Данное учение было возобновлено и продолжено французским реакционером и социал-фашистом Жаном-Франсуа Лиотаром, проповедовавшим, что университетам следует отказаться от какого бы то ни было целеполагания в принципе, равно как и от понятия «знание», и учить студентов не знаниям, а каким-то невразумительным и невыразительным «компетенциям», что в современных российских по крайней мере университетах вовсю реализуется, так что знаний в них передаётся всё меньше, а вот коммерческих услуг по выдаче бюрократических справок государственного образца, удостоверяющих наличие каких-то «компетенций» - всё больше и больше.

Согласно учению диалектического материализма, данный догмат буржуазной эпистемологии в обеих своих ипостасях восстанавливает старую схоластику как формализованное сверх всякой меры пустое мудрствование, и превращая университеты в рассадники метафизического мракобесия, реакции и филистерства, будучи принципиально враждебным подлинной науке, которая стоит на стороне разума, прогресса и борьбы за освобождение всего общества от идеологии и от капитализма.