Не гуляйте в темноте

Улица не кончается. Не понимаю, как такое возможно. Каждый день я проскакиваю ее, не замечая, а сейчас, как бы я ни спешила, я даже не вижу того спасительного поворота, за которым тепло и успокоительно светятся окна родной многоэтажки. Может, это потому, что мои глаза передвинулись на затылок, и хотя я не оборачиваюсь, все равно вижу темную фигуру, неумолимо сокращающую расстояние между нами.

Почему так безлюдно и темно?! Ведь еще совсем не поздно! И не так холодно, чтобы сидеть дома. Кто-нибудь, ну выйдите же в магазин, на балкон, ну хоть мусор вынести! Ноги на высоких каблуках цепляются друг за друга, подворачиваются под немыслимыми углами, я чудом не падаю и продолжаю семенить со скоростью отчаяния, помноженного на страх. Страх, какого я никогда не испытывала до того момента, когда, как обычно, вышла с работы и направилась домой окружным путем.

Если бы это было рабочее время… но мне нет восемнадцати, меня отпускают на час раньше. Если бы вечер был светлым, летним… но нет, осенние сумерки коварны, подкрадываются незаметно и прихлопывают последние лучи закатного солнца так быстро, что внезапно осознаешь себя в полной темноте, которая сгущается и материализуется, и начинает тебя преследовать.

У нас тихий, спокойный город. Криминал редко переступает невидимую меловую черту, отграничивающую опасные районы. А мужчин я не боюсь. Не боялась. До сегодняшнего дня. Главное, не смотреть в сторону тех, кто сначала подходит с корявыми ласковыми речами, а потом, если даже резко отбрить, протягивает потные ладони. Говорить тоже ничего нельзя, для них это знак «ломается». Если смотреть под ноги и молчать, вонючее парнокопытное разочарованно отстанет, в худшем случае, бросит в спину ком грязной ругани. Но сегодняшний не таков.

Я шла домой дальней дорогой, хотелось отдохнуть от людей. Мне нравится ходить по этой улице и мечтать, выдумывать истории, да просто глазеть по сторонам. Нравилось. Оглянулась случайно. Всегда думала, что ощутимый взгляд – выдумка, но неприятный холодок, ползущий по шее вниз и добравшийся до лопаток, заставил приостановиться и осмотреться.

Я не увидела лица. Лишь горящий мрачным вожделением и решимостью взгляд, тяжелый, не согревающий, а леденящий до самых костей. Вроде бы неспешное, но неуловимо стремительное движение в мою сторону. Я отвернулась (правило номер один) и молча (правило номер два) ускорилась. Прошла квартал, по-прежнему чувствуя уже не только холод, но и страх. Украдкой оглянулась и запнулась на полном ходу – он был уже гораздо ближе.

Горло перемкнуло. Меня начало колотить, затряслись руки, ноги свело короткой судорогой. Скорее, скорее! Я иду по городской улице меж домов, сейчас кто-нибудь появится, кто-то выглянет из окна! Не может быть, чтобы никто не заметил!

Преследователь вдруг забрал далеко влево. Сердце слабо трепыхнулось в надежде, что мне все показалось. Я попыталась перевести дыхание, взять себя в руки, не замедляя шага. Краем глаза я следила за ним. Вот он исчез за гаражами. Ффух! Я утерла холодный пот. Вокруг по-прежнему никого, но главное, нет его! Слава богу.

Все еще напряженная струна в душе вдруг лопнула, и сердце обрушилось в безнадежность с грохотом крови в ушах – он вышел на дорогу прямо передо мной. Я инстинктивно подалась вправо, к пятиэтажкам, не в силах отвести от него глаз. Видно, это было ему на руку – он начал теснить меня туда, где под унылыми серыми балконами росла чахлая травка и густые кусты. Я вцепилась в сумочку до белых пальцев, словно это могло меня как-то спасти, и пятилась под напором темного властного взгляда.

Он настиг меня метрах в трех от стены дома и сразу схватил за грудь. Я силилась крикнуть, но не могла издать ни звука. Меня больше не было. Был страх, скрутивший душу, страх, превративший меня в животное, страх, лишавший меня самой жизни.

И тут нечто белое, мокрое, тяжелое рухнуло между нами под жуткий крик. Он отпрянул, мы оба невольно подняли головы. И я увидела самое прекрасное в своей жизни зрелище - толстое лицо в обрамлении растрепанных волос и раззявленный рот.

- Инка, шалава, мать твою! Бабка дома ждет, а ты шляесся тут! Ишь, прям на глазах у людей тискается, терпежу нет! А ну бери пододьяльник и марш ко мне, а то Наталь Васильна все узнает! А тебя, козлина, я заметила! Руки прибери и вали отсюда! Ин, что стоишь-то, шевелись!

Как во сне, я подняла с земли холодный ком и потащилась в обход к подъезду, сопровождаемая криками:

- Давай-давай, я тут с кухни в окошко слежу за тобой!

С трудом соображая, но понимая лишь, что рядом больше никого нет, пихнула скрипучую створку и поднялась на третий этаж, где меня уже ждала открытая дверь. И рухнула в объятья совершенно не знакомого мне ангела-спасителя, принявшего облик неприбранной и неопрятной, но такой замечательной тетки.