История материнской любви

               
      Наши московские друзья, Жанна и её муж Вадим Згурские в 80 х годах почти каждое лето приезжали к нам в Сухум на 2 недели, отдыхали на море, иногда я возил их в горы и они долго потом вспоминали эти походы. Бывая в командировках в Москве, я непременно останавливался у них. Нам было о чем побеседовать.

      Вадим – доктор психологии, зав кафедрой на факультете психологии МГУ, Жанна – корректор в книжном издательстве «Наука». Через её руки проходит почти вся печатаемая научная и художественная литература издательства.

      Однажды, когда я приехал в командировку на ВДНХ СССР по вопросам участия нашего Абхазского института усовершенствования учителей в экспозиции в павильоне Народное образование, привез с собой нашу чачу и пару бутылок вина «Букет Абхазии». Жанна сказала, что вечером будет её подруга, хочет попробовать хваленый «Букет Абхазии».

      Вечером, действительно, в квартире Згурских появилась симпатичная женщина лет пятидесяти, рыжеволосая с хитрющей усмешкой в голубых глазах. Так вот вы какой Владимир из Абхазии, сказала она, знакомясь. И где же ваш «Букет». На столе, ответил я пожимая её твердую руку.

      Хорошо посидели, выпили по рюмке чачи и за бокалом «Букета Абхазии» гостья, она отрекомендовалась Вероникой, чуть, чуть охмелев, рассказала нам такую историю:
      Постараюсь повествовать от лица героини рассказа, Вероники так, как она рассказала её нам.  Итак: «Я коренная москвичка, родилась и росла в семье заводчан.  Отец работал на заводе газовой аппаратуры в должности главного инженера, мама возглавляла финансово - экономический отдел на том же предприятии.
 
      Жили мы в Измайловском районе в доме на улице Первомайской, где на первом этаже был знаменитый магазин «Березка».  Я училась в школе недалеко от дома, как и все дети, бегали по утрам в Измайловском парке, дружили классом и росли все вместе. Когда нам всем исполнилось по 15 лет, это было в конце учебы в 9 классе, мы решили отметить это мероприятие выездом на природу за город. Мой отец помог организовать заводской автобус и мы всем классом, все 25 человек отправились на Клязьминское водохранилище.
 
      Там был приличный кемпинг с комнатами для отдыха и своя столовая, небольшой причал с лодками на прокат. Здесь мы намеревались провести два дня. Автобус должен был прийти за нами только назавтра к вечеру.  Расположились в комнатах, покатались на лодках и вечером, после ужина разожгли большой костери долго сидели возле него, пели наши любимые песни.

      Вокруг кемпинга был прекрасный сосновый лес. Природа располагала к умиротворению и только, только просыпавшемуся в наших юных сердцах чувству любви. И не мудрено, что мои одноклассники по парам стали разбредаться в разные стороны от костра. Мой партнер по кружку танцев и по парте в классе, Алексей Ивлев, а по простому Леха, не раз признававшийся мне в своих чувствах (а я и не отказывалась, он мне нравился) предложил и нам пройтись по лесу.
 
      Гуляя, мы зашли довольно далеко от кемпинга. Музыки не было слышно. Лешка предложил передохнуть, снял свою куртку, бросил её на высокую траву. Мы присели и он стал ласкать меня, шептать что то приятное на ушко. Это было настолько неожиданно, ново и приятно, что не отдавая себе отчета, я стала раздеваться. Леха последовал моему примеру и мы слились в любовном экстазе. Так продолжалось довольно долго, превозмогая боль, я снова и снова отдавалась ему и наконец, мы заснули в объятиях друг друга. Проснулись от утренней прохлады.
 
       Смущаясь, быстро оделись и молча побрели в сторону кемпинга, не глядя друг на друга. И не только мы – так же возвращались и еще несколько пар, молчаливо и задумчиво… День прошел как то скучно, еле дождались автобус, забрались на сидения и так же молча ехали до Москвы. Каждый по своему переживал случившееся с нами».

       Вероника  вздохнула и продолжала рассказ. «Прошли несколько недель и я почувствовала, что со мной что то творится непонятное. Не хотелось утром вставать, идти в школу, не хотелось есть, пить. Какая то апатия охватила меня, всегда энергичную, заводилку, как называли меня в классе. Даже мама заметила мою заторможенность и приказала – давай колись, в чем дело?

       Мама всегда была моей самой лучшей подругой, пришлось рассказать про ночь с другом. Беременна, сказала мама, и что будем делать? Аборт, сказала я. Ни в коем случае, рожаем. Когда будет заметен животик, уйдешь из школы, что нибудь придумаем. С этого дня мама опекала меня как могла. С Лешкой мы почти не разговаривали, он был не в курсе, а я и не говорила ему ничего.

       В шесть месяцев, «по семейным обстоятельствам», я перестала ходить в школу а еще через три месяца родила чудесного пацана Лешку трех с половиной килограмм и 52 см роста. Радости в нашей семье не было предела. Дед мог носить внука на руках весь вечер, когда удавалось побыть дома. Ну а мама – бабушка – вне всяких слов. Лешка рос, хорошо кушал, много спал и проснувшись улыбался всем подряд, что приводило домочадцев в восторг.

       Но, однажды, вся идиллия нашей семьи рухнула в одночасье. На нашей «Волге М 21», выделенной отцу в качестве премии за какие-то разработки на заводе, мы ехали всей семьей на экскурсию по «Золотому кольцу».  Мама сидела рядом с отцом, я с Лешкой, мирно посапывающем, на заднем сидении. Вдруг, на повороте «по встречке» в нас въехал грузовик ЗИЛ. Я очнулась лишь на 4 й день во 2й Градской больнице. Сразу вспомнила всё и спросила, где мой сын и что с родителями. Ответ врачей потряс меня – папа и мама погибли, Лешку передали в детский приют. Он цел и невредим. Поправишься, заберешь.
 
       Сломанные рука и нога заживали долго. Однажды ко мне в палату вошли импозантные мужчина и женщина. Представились, молодая семья дипломатов, пока своих детей нет, а для поездки за границу необходим ребенок. Предлагаем, временно, усыновить вашего сына, за границу с нами он не поедет, а будет с няней жить в Москве. Когда же вы встанете на ноги - все вернется на круги своя. Посоветоваться было не с кем. О Лешке – отце ребенка я ничего не знала. Долго, долго думала, что же предпринять. Как то в палату вошла лечащий врач – хирург Галина Ивановна и меня как прорвало, я всё ей рассказала.

       Соглашайся, моя девочка, сказала она. Это лучший вариант для тебя. Ты вылечишься, поступишь в институт, получишь профессию. А сын будет под присмотром в хороших условиях. А у тебя будет возможность видеться с ним по договору с приемными родителями. Я тебе в этом помогу. Вероника долго молчала, вздохнув продолжила рассказ…Я согласилась. Подписала с парой договор и даже получила от них какую-то сумму денег на восстановление.

       Когда, после почти трех месяцев реабилитации и хождения с аппаратами Илизарова, я приехала в свою квартиру, долго не могла пройти в зал, на кухню и спальню родителей. Всё казалось, что вот сейчас выйдет мама или услышу голос папы. Попыталась связаться по телефону с друзьями по школе, никого не застала. Был уже конец года и я решила сдавать экзамен на аттестат. Пошла в свою школу, взяла программы. Всю зиму занималась и весной сдала экстерном все экзамены, получила Аттестат Зрелости.

        О своем Лешке ни на минуту не забывала и раз в неделю приходила в их квартиру на Кутузовском проспекте (так было в договоре) поиграть с сыном. Бутуз рос не по дням а по часам и уже потихоньку ходил по квартире, расставив ручки. Сердце моё обливалось кровью, когда надо было уходить.

        Изредка из Швеции, где они работали в посольстве России, приезжали приёмные родители. Привозили массу игр и прочих вещей для сына. Я поступила в МИСИ (Московский инженерно строительный институт) на факультет ПГС (промышленно – гражданского строительства). Закончила вуз в тот год, когда мой Лешка пошел в 1й класс. Это был замечательный день, когда присутствовали папа и обе мамы. Приемные родители сказали сыну, что я его мама, когда ему было лет пять.
 
        Лешка постоял, подумал и сказал, ну и здорово, у меня две мамы и убежал в свою комнату. Так прошло еще несколько лет. Я работала в большой строительной фирме. Мы строили многоэтажные дома и другие объекты по всей Москве. Хорошо зарабатывали. Только вот с личными делами никак не клеилось. Да, были поклонники, но как то первая любовь, Лешка Ивлев не забывался. Да и сын – рос похожим на отца, копия папочка.

        Когда же Лешке исполнилось 16 лет, в этот год от рака умерли его приемные родители, сначала мать, а буквально через полгода – отец. Где то в Европе они получили большой уровень радиации. Перед смертью отец позвал меня и попросил взять все заботы о сыне на себя. Живите в нашей квартире, вот счет в банке, на котором большая сумма денег. Её хватит и на жизнь вам обоим и на обучение Лешки. Вот папка с документами и на квартиру и на сына.

        Похоронены оба на Новодевичьем кладбище. Мы с сыном поставили им хороший памятник с надписью: «Прекрасным родителям от благодарного сына». Я хотела, что бы сын жил со мной в нашей старой квартире на Первомайской, но он решительно отказался, так как с Кутузовского ему было легче добираться и в элитную школу с углубленным английским и испанским, да и поступление в институт было не за горами.

        Закончив школу, сын поступил в МГИМО. Это был радостный день. Вечером собрались его друзья – одноклассники, отметить его успех, человек 12. Я накрыла стол, купила несколько бутылок шампанского. Мальчишки притащили с собой еще и коньяк. Вечер прошел весело, танцевали, дурачились. Разошлись поздно. Мама, попросил Леша, ты потом зайди в мою спальню, посмотри, всё ли я выключил. Хорошо сынок, ответа я, посмотрю.

        Когда же, где то через час, уже в ночном халатике, я зашла к нему в комнату, Лешка лежал на кровати совершенно обнаженный и так похожий на своего отца Алексея Ивлева, что я невольно приблизилась к нему, села на краешек кровати и погладила его. Он мгновенно проснулся, скинул с меня халат и мы слились с ним в объятиях. Это было неописуемо, так как после того случая с его отцом мужчин я не знала. А он так похож был на отца даже в действиях.

        Умом я понимала, что это мой сын, но чувства брали верх и я отдавалась ему еще и еще раз, пока в изнеможении мы оба не заснули глубоким сном. Утром мы проснулись оба одновременно. Лешка не спросил, почему я рядом и без халата, а снова, как и вечером взял меня, и снова я беспрекословно подчинилась этой мужской грубой силе, какой меня поразил когда - то его отец.
 
         С тех пор мы всегда спали вместе. Так пошли все пять лет его учебы. Направление на работу он получил в консульство Никарагуа. Но что бы поехать туда ему необходимо было приобрести семью, то есть жениться. И опять повторилась судьба, теперь уже сына. Он выбрал себе в жены прекрасную свою однокурсницу Елену, но перед их свадьбой у нас произошел прощальный вечер и ночь любви, о чем я до сих пор с трепетом вспоминаю».  Вероника замолчала, а мы я, Жанна и Вадим молча переживали все сказанное. Какова же дальнейшая ваша судьба спросил я.

         «Жива, здорова, работаю. Сын Лешка с Леночкой работают в Венесуэле. У них родились сразу две девочки – близняшки.
Я же, наконец, вышла замуж за … бывшего своего одноклассника Алексея Ивлева, отца моего Лешки. С ним мы случайно встретились в метро и я ему всё рассказала. Что же ты, дурочка моя, мне ничего не сообщила, сколько времени потеряли. Теперь то я тебя не отпущу. И вот мы вместе. Я счастлива в браке.

         Ну мне пора, заболталась я с вами.  Вадим, проводи меня до метро, пожалуйста». Распрощавшись, они вышли, а мы с Жанной, а позже и с Вадимом еще долго размышляли о обо всем сказанном. Такая вот получилась материнская любовь.
      
                Владимир Левинтас.