Бедные котики

Сначала осень была теплой, яблони стояли густо увешанные яблоками, и никто не знал, что с ними делать, то есть знать то, конечно, знали, но яблок было очень много.
Их сушили, мочили, варили янтарное варенье, гнали сок, но вскоре банки у хозяйки закончились, да и замучилась она от заготовок. Тогда яблоки просто падали на землю, и их стали давать соседским козам, но они не хотели их есть, потому что своих было некуда девать. Вороны, с аппетитом клевавшие ранний розовый налив, теперь даже не притрагивались к налитым соком осенним яблокам. Приходили ёжики, целая семья, но и они не могли справиться с таким богатым урожаем. Хозяин мрачно носил их в компостную кучу, вороны, сидя на огромной березе, с ехидством наблюдали.
Вскоре стали идти нудные и холодные дожди, сад опустел, листья с деревьев опали, и он стал прозрачным. Кеша любил сад и жалел его беспомощное состояние, поэтому каждое утро он старательно обходил всю территорию, обрызгивая кусты, поздние астры и бархотки.
Нагулявшись, он приходил в дом, где уже вовсю топилась печка, вкусно и плотно завтракал, а потом ложился на специально для него сделанную лежанку. Лежанка была устроена в самом теплом и уютном месте у печки, на ней лежал коврик, а поверх еще старая пуховая хозяйкина шаль. Всякий ведь знает, что самая теплая и надежная вещь в мире – это старая пуховая шаль.
Хозяйка все время что-нибудь делала:  варила ему и хозяину  обед, мыла его блюдечко, а потом садилась к столу пить чай.
Своим боком она закрывала его от окна, и Кеша получал дополнительное тепло, он  то разнежено потягивался, то сворачивался в клубок, кокетливо поворачивая мордочку набок.
От счастья Кеша начинал тихонько петь, это было не простое кошачье мурлыканье, которым невозможно выразить истинное блаженство, а нежная песенка, которой он научился у соседских, тети Тосиных кур.
Сначала он хотел поохотится на них, поэтому часами выслеживал их, изучая повадки и привычки. Спрятавшись за кустиком щавеля  и прижавшись к земле, он наблюдал за ними и никому не мешал, единственное, что выдавало его намерения – это ходуном ходивший зад, но тут уж ничего не поделаешь, природа.
Соседка тетя Тося углядела его за этим занятием, и нажаловалась хозяйке:
- Скажите своему Кеше, чтоб он не охотился на моих кур, - и посмотрела  на дорогу.
Хозяйка взяла Кешу за передние лапы и тихонько повела его к четырем курам, копошившимся в пыли у забора.
- Кеша, нельзя охотиться на тети Тосиных кур, они домашние, - объяснила хозяйка и погрозила пальцем.
Да он и сам прекрасно знает, что нельзя, не дурак, нечего его позорить перед курами.
Несмотря на то, что хозяйка с Кешей подошла к курицам очень близко, они не всполошились, а как лежали в пыли, так и продолжали лежать, только немного повозились.
Вот тут-то Кеша и услышал их чудесную песенку, она была очень  нежной и тихой, поэтому раньше он её не слышал, ведь так близко он еще никогда к ним не подбирался.
Как будто самый чистый и маленький ручеек в солнечный день бежит по желтому песку, и белым камушкам, как будто соловей набрал в горлышко родниковой вода, запрокинул голову, и она переливается  там радостью, как будто сам Кеша вечером лакает свежие сливки, и тоже запрокидывает голову, и они журчат у него в горле счастьем жизни.
Нет, никакими словами не передать красоту этой песенки, её только можно запомнить и научиться петь самому.
Раньше Кеша считал куриц совершенно бесполезными, суматошными и  трусливыми созданиями, но теперь он понял, что ошибался.
Потому что только они могут петь самую счастливую в мире песню.   
Но самое удивительное - оказывается, похожую песню могут петь козы, гуси, и даже собаки, надо только вслушаться внимательнее.
Теперь и он тоже учиться петь песню счастья и, похоже, хозяйке она очень нравится, она оборачивается, гладит его и целует между ушками.
Ночью выпал первый снег и Кеша все утро изучал его, сначала снег приятно холодил разогревшиеся у печки лапы, но потом он стал налипать крошечными льдинками и колоться, оказалось ничего хорошего.
Он поскребся в дверь, его пустили, и от холода Кеша еще раз позавтракал, потом лег на лежанку и стал слушать, как воет в трубе ветер. Отогревшись, он вылизался  с ног до головы,  шерстка его засияла чистотой и хозяйка похвалила его за опрятность.
Топилась печь, готовился на плите обед и для него в том числе, на вымытом полу лежали свежие, пахнущие ветром полосатые половики – вот оно счастье. У Кеши материальный комфорт иногда вызывал поэтическое настроение, вот и сейчас сами по себе сочинились стихи:
Выпал первый снег в саду
В доме чисто и уютно
На лежанке я лежу   
Мир прекрасен в это утро 
Хозяйке стихи понравились, но она задумчиво посмотрела и сказала:
- А знаешь, ведь такая жизнь не у всех котов, у некоторых нет дома, им негде погреться и нечего поесть, бедные котики!
Кеша слабо представлял себе, что такие бедные котики есть на самом деле, все знакомые коты и кошки жили в домах вместе с хозяевами в тепле и сытости.
Безусловно, не в таком комфорте и заботе, как он, но вполне сносно. Наличие бедных котиков было даже как бы виртуальным, но идея, что они есть, ему понравилась.
Тепло, сытость, уют и доброе отношение к нему приобрело еще большую цену от того, что у кого-то этого нет.
Появилась какая-то дополнительная радость, и когда разговор заходил о бедных котиках, Кеша облегченно вздыхал, радуясь, что он не бедный.
Но немного погодя выяснилось, что никакая это не радость, а наоборот.
Однажды утром, выскочив из натопленной кухни на подернутое снежком крыльцо, он увидел маленькую кошечку Вику, которая стояла на дорожке у летней печурки.
Собственно говоря, это бы еще котенок, подросток, которого все лето подкармливали соседи, которые жили за забором.
Неделю назад они уехали, и Кеша думал, что Вика уехала с ними, как и сам он уезжал на зиму в город со своими хозяевами.
- Вы что, вернулись?  Сумку забыли? – однажды им тоже пришлось вернуться назад с дороги, потому что забыли впопыхах сумку с документами.
- Нет, я тут одна, меня не взяли, - прошептала Вика.
- Не понял, как это не взяли? – от все-таки понятого, шерсть поднялась дыбом, и ужас накатил со всех сторон, - где  же  ты, сейчас живешь, стараясь унять дрожь, спросил Кеша.
- На крылечке, у двери.
- Так ведь… вот они, бедные котики!
Кеше было страшно представить, как он, посреди начинающей зимы, один без теплого дома и еды…
В экстренных случаях дверь в дом он мог открывать и сам, но старался не демонстрировать свое умение, чтобы хозяева не расслаблялись. Дверь открылась легко:
- Пойдем, - позвал он Вику.
Вика сделала несколько шагов и остановилась, она боялась, что её опять выгонят, а сил уйти из тепла на холод у неё уже не было.
Она пыталась зайти в дом к соседям, но её выгоняли, один раз даже веником, а старуха Фокина больно пнула её ногой.
- Пойдем, - Кеша решительно подпихнул её к двери.
В это время на кухню зашла хозяйка, Кеша встал рядом с Викой и напрягся
 - Если что, уйдем вдвоем, - шепнул он Вике, они стояли плечом к плечу, ожидая приговора.
- Маленькая, ты откуда? – хозяйка узнала Вику и погладила её.
Тепло разламывало иззябшееся тельце, ноги дрожали от голода и страха, и Вика в изнеможении легла у порога.
- Бедная, да ты чуть жива, - хозяйка подняла Вику и прижала к груди, - ничего, потерпи, сейчас отогреешься, попьешь теплого молочка, и станет полегче.
Вика боялась поверить, что и вправду дадут молока, но дали, потом положили на теплую лежанку на старый пуховый платок.
Но уснуть она не могла, все время поглядывала на блюдечко с молоком боясь, что Кеша на правах хозяина, вылакает его.
- Не бойся, я твое молоко не трону, у меня своя чашка, да и не одна, - после такого заверения Вика мгновенно уснула, доверчиво вытянув совсем еще детские лапки.
За три дня усиленного питания и тепла Вика ожила, но на улицу выходила неохотно, только по нужде и сразу забегала назад, в тепло.
Она боялась закрытой двери,  хозяйка понимала это и  оставляла её открытой, пока Вика была в саду.
Падал снег, потом таял и опять сеял, покрывая ямки и борозды в саду, пришло время переезжать в город.
Кеша и Вика это поняли и оба напряженно ждали дня отъезда.
Рано утром хозяин завел машину, прогревая мотор, и Вика забилась в дальний угол под кровать, где спала все эти дни рядом с хозяйкой.
Кеша прохаживался около и скрипучим голосом уговаривал её выйти, но она сидела в самом дальнем  и темном углу, свернувшись в клубочек, и больше всего на свете боялась, что когда все будут садиться в машину, ей скажут:
- Отойди, а то попадешь под колеса, -  как тогда, когда уехали прежние хозяева.
Когда все уже сидели в машине, пришла хозяйка и легла на живот рядом с кроватью, пролезть  к Вике она не могла, только рука едва касалась её. Хозяйка уговаривала Вику выйти и сесть вместе со всеми в машину, но та только дрожала всем телом.
Тогда хозяйка рванула на себя кровать и быстро подхватила на руки обессилевшую Вику, которая от ужаса и безысходности заорала как Кеша, по сиамски – Аоыуа.
Вика не помнила, как оказалась в машине рядом с Кешей на старой пуховой шали, она еще долго озиралась по сторонам, а машина уже мчалась в город к новой и неизвестной жизни.
Потом она уснула, уткнувшись головой в Кешин живот, Кеша, привыкший во время путешествия бродить по машине, терпел страшные неудобства, но не шевелился, боясь разбудить племянницу.
Так смешно стал называть Вику хозяин, когда подсмотрел, как Кеша скрипучим менторским тоном обучал её правилам поведения в приличном доме, обещая ей свое покровительство и защиту.
В городской квартире Кеша показал своей подруге специальную спальную корзинку на кухне у батареи, до лежанки у горячей печки ей было, конечно, далеко, но Кеша её тоже  любил, в ней была тоже постелена  старая пуховая шаль.
В каждой настоящей семье всегда найдется старая пуховая шаль, или шарф,  старая кофта или свитер, принадлежавшие людям, которых уже нет, но память о них согревает нас долгие годы.
Вскоре на хозяйкин день рождения пришли гости и привели с собой третьеклассника Гошу, Кеша познакомился с ним, когда тому было пять лет. Раньше приходилось спасаться от неугомонного  Гоши за креслом, но с тех пор многое изменилось, потому что парень пошел, наконец, в школу.
Школа многим едет на пользу, по Гоше это особенно было видно, даже хозяйка сказала, что он стал ответственным и разумным мальчиком. Теперь они вместе валялись на ковре,  Гоша тыкался ему в живот носом и с наслаждением  нюхал, Кеша тоже нюхал Гошкин  носок с дыркой на пятке, полное взаимопонимание и уважение.
Пока гости в прихожей шумно поздравляли хозяйку, Гоша прошел вперед и уставился на Вику, такой красоты он отродясь не видел.
Нежная тоненькая Вика сияла белой с едва заметными дымчатыми пятнышками шерсткой, розовый носик, маленькие ушки и маленькие лапки в серых носочках – настоящая кошачья принцесса.
Гоша хотел её погладить, но услышав Кешино недовольное мырканье, убрал руку.
- Это кто? – восхитился Гоша.
- Племянница моя, Вика.
- Здорово! Я и не знал, что у котов бывают племянницы.
Гоша протопал на кухню и долго шептался там с хозяйкой, теребя её фартук и умильно заглядывая в глаза.
- Это очень ответственное шаг, сразу тебе говорю, надо серьезно подумать, Вика не мячик, поиграл и бросил.
- Я понимаю, я её никогда не брошу, честное слово, - всхлипнул Гоша.
- Это хорошо, я тебе верю, но все-таки  подумайте об этом всей семьей, у Вики сложная судьба, ей трудно доверять людям.
Гоша подполз к Кеше, потыкался носом ему в бок и в шею:
-Кеш, как ты думаешь, Вика захочет к нам пойти жить? Я буду ухаживать за ней и защищать.
Тогда Кеша рассказал всю правду о «бедных котиках» и о Вике тоже, Гоша терпел сколько мог, но все-таки не сдержался и басом заревел прямо ему в ухо.
История о «бедных котиках» обсуждалась в Гошиной семье целую неделю, нашлась старая пуховая шаль и вся семья пошла с ней просить хозяйку отдать Вику в «хорошие руки» их семьи.
Кеша встретился с Викой через полгода, хозяева взяли его в гости на Гошин день рождения.
Из тоненького подростка Вика превратилась в изящную холеную красавицу, светлая шерстка сияла и лоснилась, распахнутые настежь зеленые глаза искрились весельем и радостью.
На правах старшего, Кеша проверил еду у Вики и остался доволен, наголодавшись той осенью она нуждалась в особой еде, которую надо было готовить специально.
Спальная корзинка в виде пещерки с розовым покрывальцем ему тоже понравилась, Кеша даже немного в ней полежал, проверяя на теплоту.
Потом они бегали по гостиной, играли с Гошей в прятки и догонялки.  Убегая от Кеши Вика вскочила на спинку дивана и грациозно прошлась по ней, как топ модель по подиуму.
Кеша часто бывал на кошачьих выставках, занимая первые места за все, что только можно, но такой совершенной красоты среди кошек  он не видел.
Она была, как настоящая фея – легкая, изящная, красивая и очень добрая, потому что по настоящему добрым может быть только тот, кто испытал горе.
Все было хорошо, но Кеша знал, что он некогда уже не будет спокоен и никогда ему не будет так беззаботно, как раньше.
Потому что где-то там, на заснеженных крылечках, у закрытых дверей домов, у чужих подъездов и магазинов всегда есть «бедные котики».