Отрывок 7 из повести Счастливый глобус

Представьте заснеженные сопки, искрящиеся на оранжевом январском солнце. Между ними накатанная трасса, по которой друг за другом  спешат лыжники. Это мы, в пушистых свитерках, в меховых курточках, в вязаных шапках и в смешных  ушанках. Трико ладно облегает фигурки, ноги в ботинках немного понывают: холодно. На бровях иней, лица полыхают от  мороза.
Полярный день короткий, поэтому свет на трассе включали часов в 12. Уроки физкультуры обычно начинались  в 13.30, когда мягко сползали сумерки и город сигналил огоньками окон. На лыжне было светло, как днём. Мы находились  в волшебном царстве снега и радовались этой сказочной северной красоте.
Валерий Александрович Корнилов  и Геннадий Иванович Жуков, наши преподаватели физкультуры, отмечали  в своих блокнотиках результаты забегов на скорость, давали ребятам советы по технике двухшажного хода, показывали, как правильно использовать для толчка лыжные палки.
Мне нравились уроки в спорткомплексе, который располагался за кинотеатром «Юность»: там было просторно и всегда тепло и уютно. Наверно, классам  не хватало школьного зала, поэтому мы целую четверть занимались вне нашего здания.
До спорткомплекса идти минут семь. Вырваться во время учебного дня из стен школы для всех было желанным коротким приключением, а для меня ещё и  возможностью забежать домой за любимыми конфетами «Василёк» и «Ромашка» .Сладкое не только давало энергию, но  и улучшало настроение и совсем не влияло на аппетит. До и после физры всегда хотелось есть!
Надо заметить, в школе нас кормили очень хорошо. На больших переменах  подавали горячую и вкусную еду. За недельные обеды мы платили  по 2 рубля 10 копеек. Заботливая тётя Вера  проверяла, как ребята едят, не оставляют ли какие блюда, нравится ли школярам меню.
В столовой  проходили вечера и линейки, мероприятия по вручению аттестатов. На сцене, выкрашенной темно - розовой краской, стояло пианино «Берёзка». Не раз за него садилась наша талантливая и необычайно скромная  Варя Пономарёва.
Она блестяще училась в  музыкальной школе, потом в Мурманском музучилище и в Петрозаводском университете.
Варвара - знаток классического репертуара и не только. Она с лёгкостью подхватывала любую песню, потому что  на слух быстро улавливала мелодию, виртуозно  аккомпанировала школьным исполнителям.
Запомнились натруженные руки нашей пианистки , с длинными , как карандашики, пальцами. Когда Варя садилась за инструмент, становилась сосредоточенной и напряжённой. Нерв переживаний вибрировал . Это был полёт очарованной души, гармония звуков и апофеоз исполнительской техники юного дарования.
Варю довольно часто приглашали дать концерт  в детском саду №21, где работали наши мамы. Александра Михайловна сидела в зале с мокрыми от счастья глазами, с волнением тёрла на руках пальцы. А для слушателей  происходило чудо: лились дивные по красоте мелодии, исполнительница звала то в музыкальный мир Грига и Шопена, то в страну пьес  и серенад Чайковского и Рахманинова.
У Вари был цепкий ум, мгновенная реакция на новый трудный материал, удивительная работоспособность. Училась она на одни  пятёрки, достигала интеллектуальных высот легко и вдохновенно.
Часто думаю: когда мы выбираем любимое дело, то это всё-таки заслуга наших родителей. Они без устали учат нас многому и рьяно приобщают к тому, что потом оказывается главным, определяющим линию судьбы.
Читать я стала в 3 года, и не по слогам, а бегло. В детском саду воспитатели постоянно  высаживали в кружок моих маленьких сверстников, а мне давали в руки книгу с яркой обложкой и говорили: «Почитай ребяткам сказку, Леночка». И я с радостью выполняла поручение.
 В нашем доме был культ книги. Папа тащил из библиотеки сборники повестей и рассказов, мама увлекалась поэзией. Рядом с книжными полками висел портрет Есенина, любимого ею «певца русской деревни». Мама знала наизусть очень много стихотворений этого автора, о мятежной жизни которого я узнала уже в школьные годы.
Декламировать стихи всегда любила и умела. Наверно, поэтому Валентина Фоминична в восьмом классе отправила меня на школьный конкурс чтецов, который проходил в ДК «Октябрь».
Без особого энтузиазма, признаюсь, выучила огромный отрывок о Ленине, текст запомнила хорошо, но он не вызывал актёрского куража, абсолютно не попадал в моё сердце.
В тот день сцена увиделась таинственным и священным местом. Ноги сделались ватными, когда я пошла к залитой софитами рампе. В тёмном зале тихо сидели члены жюри и учителя. Язык сразу присох к нёбу, вмиг вылетел из головы сложный и не захвативший меня текст. Я посмотрела в кулисы, а там классная руководительница укоризненно качала головой: дескать, ну что же ты, начинай уже.
Вытащив из кармана белого передника листок с текстом , громко прочитала отрывок из поэмы  прямо по нему. Другого выхода в той ситуации не нашла!
Негодованию Минькиной не было предела! Выслушивая возмущенные слова Валентины Фоминичны, я стояла , опустив голову и всхлипывая. Потом дома долго не могла заснуть: сильно переживала свой провал. Было  ужасно стыдно  от мысли , что подвела учителя.
Меж тем это поражение было неизбежным, поскольку я не имела опыта сольного выступления на сцене. Петь в хоре - одно, а читать стихи для большой аудитории - совсем другое.
Через неделю оказалась в театральной студии Джамили Николаевны, где стала изучать с помощью режиссёра народного театра азы актёрской профессии.