Тихое место

Озвучено на ю-тубе: https://www.youtube.com/watch?v=Hx1uMYsFXLw

Евгений открыл глаза. Беленый потолок в сеточке трещин, высокая покраска стен ядовито-зеленой эмалью, многократно крашенные филенчатые двери. Казенщина. Мыслей о причинах нахождения не было. Вчера не существовало, даже намеков.
Он пошевелился. Волна дурной тошноты накатила неожиданно, затемнила глаза, запульсировала в висках калеными молоточками.
Дурно, невмоготу....
Женя не успел встать с кровати, да и не смог. Рвотный рефлекс взял своё. Он закашлялся, стараясь не захлебнуться тягучей горькой слюной, лишь повернув голову на бок. Ф-фу-уу-у...
Мозг порализовало. Только этот горький липкий вкус.
Справа кто-то пошевелился, донесся скрип пружинно панцерной сетки кровати.  Шарканье шлепанцев по полу.
Это где-то там, на краю сознания, без подробностей. Просто знакомые звуки. Слышал раньше.
  Кто-то настоичиво переворачивал его на бок, обтирал слюнявый подбородок. И голос издалека:
-А позвать не суждено? Давай, пей, и вот тут посудка, плюй, плюй сюда. Да на спину не переворачивайся! А там сухой? Может утку дать, давай уже... .
Голос не унимался, ворочал, тормошил, подбадривал:
-Сейчас капельницу поставим и будет хорошо. Только не переворачивайся, лежи смирно. Лучше будет.
...Евгений открыл глаза. Над ним навис мужчина в белом халате:
-Как себя чувствуешь, слышишь меня, слышишь? Как зовут? Грудь болит? А ноги? Ногами пошевели..
Врач, а кто же еще, задавал вопросы громко, властно, грубо.
Евгений пошевелился, пытаясь встать, сопя от натуги. Врач сделал шаг назад, внимательно смотрел, потирая руку об руку.
Наконец-то удалось сесть и опустить босые ноги на холодный пол. Слабость во всем теле, но более-менее. Что ж стряслось? Совсем позабыл о враче, а он тут:
-Как зовут тебя помнишь? Имя?
-Евгений..Евгений Трунов, где я?
- Там, где тебя от смерти спасли, Евгений Трунов. Сделаешь ему реамберин полтара процента,  250,  нет, 400,  температуру ..-обратился он к кому-то сбоку.
.... Евгений открыл глаза. Сразу повернулся, откинув одеяло сел на краю кровати. Рамка панциря болью впилась в ноги. Он взялся рукой за спинку еще толком не понимая, что будет делать, встал на ноги. Слабость. Осторожно наметя путь до двери, он сделал несколько шагов, вытянув руки вперед.  Уперся в косяк, дернул ручку на себя, не, надо вперед. Пошло. Выглянул в коридор, наметил следующее место остановки. Шаг, шаг за шагом, кушетка, сел.  Слабость. Но уже лучше. Так он сидел десяток долгих минут оперевшись на стену. Мимо прошло несколько человек, никому не интересно. Руки, ноги, шея, спина, вроде бы все работает. Значит не травма. Он ощупал голову с самой макушки, уши, подбородок. Ощутил язык. Пить.
Он чувствовал себя гораздо лучше. Прошелся до санузла, попил  из крана. Никому не было до него дела. Люди, кто в белом, кто в цветном сновали вокруг. Еще раз умылся, осмотрел себя в зеркале. Ну и рожа..
Когда двигался в обратном направлении услышал опять этот голос:
-Трунов, ожил, зайди-ка сюда.
В процедурной никого не было, только он и доктор.
-Жить хочешь?-равнодушно спросил он.
Женя задумался на миг и честно ответил:
-Не знаю.
-А кто знает, у тебя шансов немного. Острый панкреатит в  тяжелой форме. Пил? Мне для интереса, чем вы там себя травите, какой гадостью.
-Пил, коктейли, отвертка, пиноколада, еще эта, парадайза...
-Понятно, ты уже на том свете был, и там бы мог остаться. Вариант первый, продолжаешь и живешь от силы год. Вариант второй, завязываешь и постепенно здоровье вернется. Но сам ты не бросишь, здесь никак. Если у тебя есть какое-нибудь на примете место, деревня, дача, родственик-лесник, вот это может тебя спасти. Там, где нет всей этой гадости за тридцать рублей. Подумай, тебе всего 26, а ты уже на краю. У меня всё. Иди в палату. Через пару дней посмотрим на тебя.
Он встал и вышел. А Евгений всё вспомнил. Каждый день, всё до подробностей. Дни полные тоски и бессилья, вечера до полной отключки и тот вечер, когда пришел домой, открыл входную дверь и упал прямо на пороге квартиры. Наверное соседка вызвала скорую.
Через пару дней пришел дядя Коля. Это муж тётки. Мужик хороший, не раз выручал деньгами. Принес апельсины и кефир.
-Дядя Коля, этого ничего нельзя мне, только бульон и минералку,-Женя подхихикнул и отодвинул пакет. - Но жрать охота, спасу нет. Но я о другом. Мне надо из города свалить на несколько дней. Соскочить с синьки. Нельзя мне пить, а то всё, доктор сказал.
Николай только пожал плечами, покачал головой, но неожиданно просветлел и выдал:
-Пару лет назад мы шабашили. Сейчас вспомню. Где-то в талицком районе. Тихое место. Точно! Забор мы там  делали... ну и жили там. Там сторож, мировой мужик, мы и потом еще пару раз приезжали, ворота доделывать, так вот у него и ночевали. Михалычем зовут. Он, кстати, меня приглашал даже. Там и рыбалка и грибы. Вот туда можно, но завтра. Сегодня мне еще по делам надо.


Добрались до места уже затемно. Пока Евгений возился с вещами, дядя Коля нашел Михалыча и переговорил с ним. Слышно было как мужчины радостно друг друга приветствовали и через несколько минут он весьма довольный вышел к машине и доложил:
-Всё, с Михалычем договорился. Узнал меня, чертяка! Будешь жить в доме, там есть постельное и посуда. Только вот электричества пока нет, говорит какие-то ироды провода обрезали. Ну да это ненадолго. Мы когда тут трудились тоже перебои с электричеством бывали, но всегда восстанавливали.
Дядя Коля достал из кармана зажигалку, чиркнул пару раз и в руках его ожил блеклый источник света:
-Вот, у Михалыча "летучую мышь" одолжил. Потом вернешь как не нужна станет.
Он прихватил ближний баул с вещами и потопал по тропинке, ведущей к дому, по пути объсняя где тут что:
-Вот дом, в нём ты устроишься, с той стороны, прям к дому сторожка, там Михалыч проживает, он в доме и не появляется. Речка там, за ней лес, там грибы растут. Там овраг, туда не ходи. Там забор,  разберешся по-утру. А если что надо, обращайся к Михалычу, он мужик мировой-всегда поможет.
Евгений повертел головой во все стороны и не увидел даже очертаний чего либо, лишь сплошная тьма:
-Дядя Коля, а ты что, до утра не останешся? Куда тебе ехать на ночь глядя, по холодку и рванёшь завтра...
Николай невнятно хмыкнул, открыл входную дверь дома и пристроил фонарь на полке у окна:
-Так это...не могу я, мне ведь на работу завтра, а еще инструмент в гараже собрать надо, а еще..-Он махнул рукой, -Я поеду, так лучше будет.... А ты устраивайся, свет у тебя какой-никакой есть, постель вона, всё чисто, у Михалыча всегда прибрано. Давай, пока!
Он суетливо пожал Евгению руку, приобнял и быстро ушел. За окном натужно взревел мотор и вскоре тишина окружила дом.
Женя сел на кровать, спинывая с ног кроссовки, повалился на постель, сминая прохладную подушку, и хотел было еще чуток поразмышлять на сон грядущий, но провалился в черный прохладный омут, даже позабыв погасить фонарь.
Он уже крепко спал, когда кто-то громыхая по полу тяжелыми сапогами подошел к кровати, вздохнул:
-Ну и ладно...
Потом погасло пламя в лампе и всё стихло, как будто выключили звук. Ночь забралась в самые дальние закоулки этого тихого места, придушив любое движение и шорохи.
Видения. Лес, река, медленно струящаяся вдоль живописных берегов. Отблески солнца на перекатах. Глубокое безоблачное голубое небо. Летящие высоко-высоко птицы. Много птиц, стаи, сотни стай, больших и маленьких птиц, смешавших друг с другом заполняют всё небо. Вот их уже столько, что не видно ничего другого. Птицы, пролетая на немыслимой скорости, сливаются в серую трепещущую массу. Невероятная и жуткая картина. То и дело видны распахнутые пасти и клювы, трепет крыльев,  тучи перьев и пуха, хищно распростертые когтистые лапы. И тишина. Полная и жуткая тишина, как будто сломался звук на стареньком телевизоре и он может только показывать. Мрак.
 
  Отчаянно стучали часы-  ходики на стене, стрелки показывали половину десятого, Женя рывком соскочил с кровати, напялил стоптанные кроссовки, вышел на улицу. До самого горизонта простирась безоблачное голубое небо, легкий ветерок приятно обдувал лицо и волновал листья берез. Голова необычно была светлая и ясная. Чувство это ему понравилось. На стволе березы висел старый жестяной умывальник. Евгений заглянул внутрь, приподняв крышечку-полный. С удовольствием умылся , утерся полой футболки, оглядел округу и решил идти по тропинке, как ему показалось где была дорога.
 Дорога действительно была, она растянулась вихляющей пыльной змейкой вдоль палисадников и цветников. Вокруг громадными зелеными кучами бушевали черемухи, сквозь листву белели стволы берез.
 На дороге стояла женщина, вглядываясь пристально куда-то в даль, чуть приставая на цыпочки. Её за руку держала маленькая девочка лет восьми-девяти.
Женя направился к ним, неплохо бы навести мосты с местным населением, будет хоть у кого соли попросить.
- Добрый день, а вы здесь проживаете? -начал он несмело, - Я вот, в гости приехал, на пару недель... Меня Евгением зовут.
Женщина мельком взглянула и продолжая высматривать, что-то вдали, сказала просто:
-Я Алевтина, а это моя дочь Агата. Скоро Саша придти должен, вот и встречаем. Агата, поздоровайся!
Девочка на Евгения даже не взглянула. Она хмурила свои бровки и морщила носик и была очень серьезна. По крайней мере так казалось.
-А Саша скоро придет, он заботится о нас, он хороший...
Женя пожал плечами, ну хороший и хороший:
-А где тут река, говорят за ней и грибы и ягоды есть. Как лучше пройти?
Алевтина лишь отмахнулась:
-Там где-то, внизу.
Она продолжала высматривать своего Сашу, но тот не появлялся.
Евгений неторопясь побрел по дороге, казалось, она спускалась всё ниже. К дороге примыкали то тут, то там, невнятные тропинки, но он не решался свернуть на какую-то из них.
На обочине он встретил бабушку лет под восемьдесят. Платочек, кофточка, цветастый деревенский халат.
-Добрый день бабушка, не знаете как к реке пройти?
-Знаю, вот по дороге туда пойдешь и придешь. Меня Агрофена зовут, можно просто баба Груша, я тут, недалеко...
Она замолчала, поджав губы, смотрела на Евгения:
-А ты кто такой, как сюда попал?
Женю сначала задел её бесцеремонный тон, но он махнул рукой, что с этих деревенских возьмешь, как уж привыкли:
-Женя, я у Михалыча живу, приютил. А что это, баба Груша, у тебя туфли такие большие, не по размеру.
Действительно, Агрофена еле стояла, покачиваясь, на ногах её были непомерно огромные, размеров на три-четыре больше, черные лакированные туфли. При каждом шаге, она неловко подтягивала ногу, стараясь не сбросить обувку со ступни.
-А какие люди дали, те и ношу, нам все одно.
-Хорошо, баба Груша, пойду я, хочется грибов да ягод набрать.
-Это хорошо, если ноги здоровые, то можно и по грибы, только вот что, милок, на вечерней заре в лес не ходи, не хорошо это. Всякое может случиться.
Она состроила гримасу, которая должна была показать весь ужас вечернего похода за ягодами. Смешно. Наверное маленьких детишек пугает, чтоб в ночи не заблудились.
-Так вроде сейчас и не вечер...
Баба Груша только плечами пожала.
Женя всё-таки решил срезать через внезапно подвернувшуюся тропинку. Он свернул вправо. Тут же навстречу вышла девушка, довольно милая, лет восемнадцать-двадцать. Евгений, чтобы не напугать её, скромно улыбнулся и поздоровался:
-Здравствуйте!
Но девушка в ответ только кивнула и прошмыгнула куда-то в сторону.
Ну и ладно, позже познакомимся. Он шел по тропинке, не зная куда та приведет. Просто вперед.
Сквозь редкие ветви виднелась река, правда, чтобы подойти к неё ближе пришлось перелезть невысокую ограду. За ней вдоль заборчика тянулся неглубокий овраг, видимо, про который говорил дядя Коля.
Уже подходя к реке он ощутил резкий прохладный ветерок и неожиданно вскинувшаяся стая ворон с криками и хлопаньем крыльев слетела с верхушек берез. Погода резко портилась. От горизонта отделялись серые неуютные тучки, растягиваясь на искось через всё небо.
 Придется возврашаться, -"Не видать тебе, Жендос, жареных подосиновиков!" . Почему подосиновики Женя не знал, видимо он твердо знал, что эти грибы съедобны, ну кто же не знает красноголовиков? А вот в других грибах он не был так уверен, и какой-нибудь рыжик мог оказаться рядовкой, а они  случаются ядовитыми.
Есть еще и совсем экзотические: свинари, грузди, волнушки-этих он видел только в катологе. Жизнь Евгения протекала в городе. Ни бабушки в деревне, ни дяди лесника у него не было. Да и ладно, не будет подосиновиков, найдем подберезовики, ведь такие обязательно должны быть. А еще подрябиновики, подчеремуховики. Тут Женя был совсем не уверен. Есть ли вообще подрябиновики. Еще сестра частенько, он видел на кухне, когда приходил в гости, разделывала шампиньоны, но это скорее всего импортные грибы, привезенные  из французких лесов нежели с местных перелесков.
Так он шел мимо ограды, продираясь по лесной чаще, хрустя сухими ветками, сгоняя пугливых птиц, всё чаще ворон да сорок. Тут забор уже был по подбородок и перелезать через него совсем не хотелось. Наконец, он добрел до открытой калитки, от которой уже шла вполне торная тропинка. Лес стал редеть и лучики солнца  пригревали спину. Мелкие птички, то и дело перелетавшие с ветки на ветку устроили пересвистку или перепевку, как это правильно там у них называется. Погода передумала грустить. Небо передернулось редкими перистыми облаками до самых дальних горизонтов.
 Можно было бы так бродить по окрестностям до самых сумерек, но живот устроил перепалку с кишками или кто-то очень злой и голодный проснулся и стал нудно урчать, прося съестного.
Уже возле дороги Евгений увидел девушку, ту, что встречал раньше. На этот раз он решил с ней поговорить:
-Девушка, а не подскажете, где у вас тут картошечкой разжиться, ну или магазин какой поблизости.
Девушка пожала плечами:
-У сторожа, наверное есть картошка. А магазин далеко.
-А меня Евгений зовут, а вас?
Девушка улыбнулась и скромно поведала:
-Олеся.
-Я еще не разу в жизни  не встречал ни одной Олеси. Это белорусское имя или польское?
Он хотел разговорить Олесю. Но она только улыбалась и смотрела в сторону. И было не понятно, толи она сторонилась это встречи, то ли стеснялась. Наконец он придумал гениальный ход:
-А я вот совсем не знаю где сторож находится, вы меня не проводите?
Она хмыкнула:
-А чего там провожать, вот на дорогу выйдешь и налево повернешь, а перед воротами и домик сторожа. Не заблудишься.
При этом она скромно  улыбнулась, как будто извинялась, что не могла проводить.
-А еще я на реку хотел сходить, да так и не дошел.
При этих словах Олеся только стрельнула глазами и в миг убежала по тропинке в чащу.
Ну да ладно, не хочешь разговаривать и не надо. Он вышел на дорогу, только помахав рукой ей на прощание.
В домике сторожа он нашел электрический чайник и было подумал, что он в этом случае бесполезен, но электричество работало. Для пущей убедительности он пару раз щелкнул выключателем у дверей, проверяя загорается ли свет в комнате и в прихожке.
 Женя никогда не жил в таких домах  и было непривычно, что в прихожей не было потолка. Лампочка свисала с самых стропил на длинной веревке, освещая почти всё подкровельное пространство. В самом углу что-то неясно темнело, может мебель какая, а может коробка.
 В маленьком дворике тоже ничего интересного не было, лишь составленные в угол испачканные глиной многочисленные лопаты, ломы и ведра.
Ну раз есть лопаты и вёдра, значит есть и огород, это же очевидно, просияло в голове. Он вышел на улицу, несколько раз обошел дом, но не увидел ни пашни, ни грядок, ни чего либо похожее на сельхозпосадки. Только глубокая яма около двух метров глубиной. Яма была свежей, недавно выкопанной. Это Евгений понял по стоптанной вокруг, еще не завядшей крапиве. - "Может мусорная яма, а может туалет, типа сортир, ха-ха, ведь должны же быть у местных туалеты", - в доме он никакого унитаза не нашел.
 " Придётся лапшу заваривать,"- уже войдя в дом, подумал он и, когда вскипел чайник,  приготовил аж две порции китайской лапши в подвернувшуюся под руку чашку. Ходики показывали половину второго дня, обед по-московски, отметил Евгений. Когда он работал установщиком окон у него был напарник, так вот он ни разу не пропустил обед, к тому же, начинался он у него ровно в полдень. И ни минуты позже. Вот это дисциплина!
 Пока он, обжигаясь горячим обедом, ел, во дворе что-то сбрякало, потом еще и еще. Женя заволновался, но решил доесть лапшу, а потом и посмотреть, что за звуки доносятся из двора. Когда же он вышел на крыльцо, то от неожиданности попятился назад. Перед ним стоял обитый кумачем настоящий гроб. Черная траурная лента, прибитая по краю, не оставляла сомнений, гроб самый настоящий. Он вспомнил про яму- "Могила!"Волнение охватило его душу, не то чтобы он испугался, но был в замешательстве, что это, чья-то злая шутка?
 Женя не сразу заметил и мужчину, стоящего во дворе. Бомжеватого вида, давно небритое лицо с синими подтеками возле глаз. Мужик стоял и молча смотрел на гроб.
-Добрый день! А не знаете, что здесь происходит?
Мужик развел руки:
-Да какой уж добрый раз похороны!
-Да, неприятность, -только и нашелся, что ответить ему Женя.
Мужичок потоптался, неуверенно развернулся, шатаясь вышел из двора, только буркнув напоследок:
-Да тебе-то какая неприятность...
Евгений крикнул в след:
-А вы случайно не знаете, девушку, тут рядом где-то живёт?
Бомж  даже не оглянулся:
-Утоня что ли? Знаю, как не знать!
-Почему Утоня, она Олесей назвалась... -но мужик больше ничего не сказал, скрылся в зарослях.
День клонился к вечеру, залетала мошкара, застрекотали кузнечики. Ветер затих и листва на березах обреченно повисла.
Евгений решил прогуляться  и, когда вышел на дорогу, увидел клонившееся к горизонту солнце.
Здесь же он встретил и Алевтину с дочерью. Они держались за руки и смотрели на  светило в прогалине леса над дорогой. Мужчину-бомжа  нигде не видно.
- Здравствуйте,  Алевтина, и ты, Агата, здравствуй! А я сегодня познакомился с бабой Грушей.
Агата, как всегда промолчала, а Алевтина только  усмехнулась:
-С какой такой бабой Грушей?
-С Аграфеной, там, ниже по дороге.
-Может ты путаешь что-то, Женя.
-Ничего я не путаю, сказала что я могу её бабой Грушей называть, на ней еще кофточка такая была, синяя.
-А, -растянула Алевтина,- была такая Аграфена Поликарповна, помню, так она ведь умерла лет пять назад. Мы тогда только первый раз приехали сюда. А она умерла. Я ей даже туфли свои на ноги одела, потому как её в гроб в галошах старых положили. Так бедно жила, что другой обуви не нашли в доме.
Женя замер припоминая агрофеновы туфли:
-Черные, лакированные?
-Ну да, они мне чуть маловаты были, да и не модные уже. Думаю, дай дело хорошее сделаю, помогу человеку в последний путь собраться.
-Живая она, я ведь с ней два часа как разговаривал.
-Да, хорошо выглядела, меня это аж смутило. Лежит в гробу, как будто спит, вот откроет сейчас глаза и заговорит.
Женя засобирался, говорить больше не хотелось. " Да что она смеётся надо мной или это шуточки такие деревенские?" Хотелось засветло пробраться по двору, мимо гроба, а то неуютно как-то.
Он торопливо попрощался и направился к дому. Страшно захотелось выпить, хоть чего, лишь бы затуманить мозг и не видеть картинки этого дня так ясно, так отчетливо. Когда он вошел во двор, гроба уже не было, на его месте стояли лишь две табуретки, одна на другой. Электрический свет горел, и когда Евгений попал дом, он первым делом включил чайник, может хоть чаю хлебнуть по-крепче.
После чая его неожиданно сморило и он прилег на уже знакомую кровать, мгновенно уснул. Уже когда солнце совсем село за гору во двор кто-то вошел, громыхая тяжелой обувью. Какое-то время еще слышалась некая возня, но потом всё стихло и округа уснула безметежным крепким сном. Только ночьные птицы, время от времени, нарушали безмолвие да и то крайне редко.
Звуки. Звуки слышны, как будто они доносятся из соседней комнаты. Или если читать книгу, а вокруг что-то происходит, но тебя это не интересует, всё неважно. Рядом ходят, двигают мебель, разговаривают, но нельзя разобрать слов и нельзя что-то сказать в ответ. Хочется позвать, произнести хоть слово, но не получается. Звуки можно только слышать. И ничего нельзя увидеть. Только тьма и звуки.

Утро, свежей и безмятежной реальностью стучало в окно. Это ветка рябины при порыве ветра прислонялась к стеклу и издавала непонятный звук-то ли шорох, то ли скрип. Евгений  проснулся и сел на кровати, ноги совсем не доставали до пола, но край кровати больно впивался в ноги. Он встал и вышел на улицу, привычно умывшись в умывальнике на березе. На этот раз он захватил из своих вещей полотенце и когда тщательно вытер лицо и руки, увидел того бомжеватого мужчину, что встречал накануне, но рядом стоял точно такой же бомжик, похожий как родной брат первого.
-Здравствуйте, а вы чего здесь?-неожиданно спросил Евгений, просто не ожидал увидеть двоих.
-Дак, рано мне еще.-Развел первый руками.
-А вас как зовут? -спросил Женя, комкая полотенце только чтобы не подавать руки.
-Меня Сергей, а то Иван!-второй только кивнул головой и опять застыл в сгорбленной позе.
Пауза затянулась и Женя, чтобы найти повод, снял с гвоздя умывальник, чтобы как бы наполнить его водой, но тот оказался полон до краёв.
-Ну,  мы пошли, -выручил его Сергей.
Он положил руку на Ивана и так, в обнимку, они побрели по тропинке. Со спины они были одинаковы, только Иван всё время прихрамывал на одну ногу. А так и одежда и прическа, и скомканные кепки семиклинки с помятыми козырьками были идентичны.
Женя с удивлением смотрел то на умывальник-рукомойник, то вслед уходящим.
Наконец, отойдя от оцепенения, он решил прогуляться по окрестностям, туда, где еще не был. Может и до реки удастся добраться. На дороге,  как на боевом посту стояли Алевтина и Агата.
-Добрый день!-Евгений поприветствовал их, - А, вы знаете Сергея, я сегодня с ним познакомился, и с Иваном тоже. Странные они, конечно.
Алевтина выдала характеристики:
-А что в них странного, алкаши забубённые, допились до доски. Иван да Сергей. Легендарная парочка, опять вместе. Не разлей, как говориться, водой.
Она опять смотрела на дорогу, видимо в надежде увидеть своего Сашу. А Агата повернула голову и медленно произнесла:
-А хочешь я тебе страшную историю расскажу? Только очень страшную, не испугаешся?
Женя пожал плечами, мол, давай. Страшных историй он не боялся.
-В одном черном причерном городе, черной причерной ночью, на черную причерную остановку, подъехал черный причерный автобус...
-Ой, да ладно, хватит вот этих черных-причерных затей, рассказывай нормально! -Женя аж взволновался. Такая глупая детская сказка, как ему показалось.
- И сели в него женщина с дочерью, и поехали и попали в аварию...
-Хватит Агата, совершенно глупая сказка! Неинтересная!-Вскипел Женя.
-Не интересная, -согласилась Агата, отвернулась и замолчала.
-Пойду до реки, до свидания. А вы, кстати, не знаете, что такое "утоня", это имя такое или что?
-До свидания, а у "утоня"-это утопленник, -сказала мрачно Алевтина, а Агата как всегда промолчала .
Путь по пыльной вихляющей дороге быстро утомил Евгения. Дорога несколько раз виляла из стороны в сторону, но Женя упрямо шел, надеясь дойти до реки. Так он шел, казалось бесконечно, а вокруг не меняясь, зеленый безликий пейзаж бушевал березовой и черемуховой листвой, стрекотали кузнечики и резвилась мошкара. Наконец, Евгению показалось, что он уже видел и эту березу, и этот старый трухлявый пень на обочине, и чуть наклонившийся электрический столб... Он остановился, присел на корточки и закрыл глаза. Сколько он здесь прожил? День, два, три? Евгений совсем был не уверен в этом. Ему показалось, что он уже здесь очень давно. Шелестела листва, тихо, не слышно, как звук намерено приглушенного радио, и где-то там, далеко, и в тоже время совсем рядом кто-то позвал его. Голос был еле уловим, но отчетливо звучало имя-Женя. Он встал, открыл глаза и обернулся. На дороге, возле своего автомобиля стоял дядя Коля и махал рукой. Он улыбался и звал. Слов Женя не расслышал. Он побежал так сильно, что в ушех засвистел ветер, заглушая все звуки вокруг... .
-Пора возвращаться, -дядя Коля улыбался так лучезарно и так солнечно, что захотелось его обнять.-Как ты здесь, как Михалыч, как здоровье у тебя, Женя?
Евгений только руками развёл , распахнул  дверь и устало уселся на заднее сидение:
-Дядя Коля, я всё понял и правда хочу вернуться, пожалуйста, увези меня отсюда, прямо сейчас.
Так он сидел долго, наедине со своими мыслями, пока машина не качнулась и не покатила по пыльной ухабистой дороге.
 Мимо проплывали стволы берёз, баба Груша внимательно проводила взглядом проезжающий автомобиль. Иван и Сергей подняли вверх свои фуражки, кивали головами. Алевтина что-то горячо выговаривала Агате, но в последний момент обернувшись махнула рукой на прощание. Девушка с красивым именем Олеся только улыбнулась и опустила глаза.
-А Михалыча я так и не видел, ни разу,  хотя слышал как он по двору ходил. Как он хоть?- спросил Женя.
 Только проехав ворота он оглянулся. На покосившихся столбах, прямо над воротами торчала вывеска: Кладбище "Тихое место" талицкого НГО.
Дядя Коля умело вертя баранкой, оглянулся через плечо:
- А Михалыч сдал, постарел, посерел и вообще как-будто разговаривать перестал, только "да", "нет", "не знаю".  Он ведь сторожем здесь устроился только потому, что у него здесь жена с дочерью похоронена, автомобильная авария. Говорят, что автобус перевернулся на бок, так, легонько, всем хоть бы хны, а жена с дочкой насмерть расшиблись. Вот ведь как бывает!
 Женя еще раз оглянулся и неожидано спросил:
-А как Михалыча зовут, имя его?
-Так Сашкой, Саша, Александр Михалыч!

****
Евгений открыл глаза. Беленый потолок в сеточке трещин, высокая покраска стен ядовито-зеленой эмалью, многократно крашенные филенчатые двери. Казенщина. Напротив него стоял мужчина в белом халате и внимательно смотрел на Женю поверх спущенных на кончик носа очков. Он заговорил громко, уверенно и твердо:
-Ну что, Евгений Трунов, жить хочешь?
Женя даже не задумываясь, превозмогая боль в пересохшем горле, машинально ответил:
-Хочу...Очень хочу.